Вот придурок.
Он улыбается от уха до уха, русые волосы и карие глаза сияют. Опустив фонарик, он бросается ко мне, и я не успеваю даже вздохнуть, как он обхватывает меня, поднимает в воздух и закидывает на плечо.
Трей! кричу я. Его плечо больно упирается в живот. Прекрати!
Он смеется, шлепая меня по попе, и я чувствую, как он проводит рукой вниз по бедру.
Сейчас же перестань, тупица! кричу я и колочу его по спине.
Продолжая хихикать, он опускает меня на землю и ставит на ноги, но так и не убирает руку, обвитую вокруг груди.
М-м-м, иди ко мне, и он прижимает меня к стене игрового стенда. Пытаешься дразнить меня, да? Он водит обратной стороной ладони по моим голым ногам. В школу, где я не могу к тебе притронуться, ты надеваешь чирлидерскую мини-юбочку, а сейчас, когда у меня есть такая возможность, ты в шортах.
И что? я невольно начинаю кокетничать. В юбке мои ноги выглядят как-то по-другому?
Нет, они и так, и так смотрятся великолепно.
Он наклоняется ниже. Я чувствую его дыхание. От него несет пивом. Я вздрагиваю.
Просто засунуть руку под шорты куда проблемнее.
Он пытается подтвердить слова делом.
Я бью его по руке.
Видишь ли, дело в том, что начинаю я. Мальчик умеет только жаловаться. А настоящий мужчина не дает ничему встать у него на пути. Будь то шорты или не шорты.
Он проходится взглядом по моему телу и снова поднимает глаза.
Я хочу тебя.
Да, я знаю, чего ты хочешь.
Трей уже давно пытается со мной флиртовать, и я точно знаю, что ему нужно. И дело не ограничится ужином или походом в кино. Дай ему палецон всю руку откусит. Может, мне и не нужно кольцо на пальце, чтобы развлекаться с кем-то в постели, но я не хочу стать очередной строчкой в списке его достижений.
Так что я ему не поддамся, но и отвергать не буду. Мне известно, что случилось с последней девушкой, которая его отшила.
Ты ведь тоже этого хочешь, говорит он, нависая надо мной своими огромными плечами и прижимая широкой грудью к стене. Да, детка, я гадкий, но я всегда получаю то, что хочу. Это только вопрос времени.
Достаточно беглого взгляда на его огромное эго, чтобы увидеть парня, который нахваливает себя либо из страха, что другие не станут этого делать, либо потому, что ему постоянно надо напоминать себе, какой он классный. Самомнение Трея Берроуза похоже на кирпичный дом, балансирующий на кончике зубочистки.
Что-то касается моей икры. Я опускаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тен выползает из игрового павильона. Я отхожу с дороги, отталкиваю Трея и замечаю, что Тен держит что-то в руках.
У меня есть меч, говорит он, тряхнув перед нами надувной игрушкой.
Трей ухмыляется.
Да, у меня тоже.
От его грубой шутки становится противно.
Он оборачивается и внезапно замолкает. Теперь все его внимание приковано к колесу обозрения.
Его так легко отвлечь. Ему так легко наскучить.
Вот что я тебе скажу, говорю я, обращаясь к Трею, обходя его и взяв Тена за руку. Я позволю тебе подбросить Тена до дома.
Трей оборачивается через плечо и смотрит на меня с таким видом, будто я с дуба рухнула.
А потом ты сможешь подвезти до дома меня, заканчиваю я и наблюдаю, как его бровь с интересом ползет вверх.
Мы оканчиваем школу через шесть недель. А его интерес я могу подогревать куда дольше. Я не хочу с ним встречаться, но у меня нет желания проснуться завтра героиней мерзких слухов, в которых нет ни слова правды: они заполонят «Фейсбук» за считаные часы.
Трей Берроуз может быть милым, но и быть сволочью он тоже отлично умеет.
Уголков его губ касается улыбка, и он снова отворачивается.
Все, что тебе нужно сделать, это поймать меня. Я хватаю за руку Тена. Считай до двадцати.
Может, лучше до пяти? угорает Тен, отходя подальше вместе со мной. А то он не умеет считать до двадцати.
Я чуть живот не надрываю со смеху, но всеми силами стараюсь этого не показывать.
Трей ухмыляется, глядя на меня как хищник на добычу, которую еще не поймал, но ничто его не остановит на пути к этому. А потом открывает рот и медленно делает шаг в нашу сторону.
Раз
Мы с Теном разворачиваемся и бросаемся в дальнюю часть парка.
Смеясь, мы несемся по дорожкам, покрытым толстым слоем мокрых листьев и упавших ветвей, и лавируем между разрушенными павильонами. Пробегаем мимо «Орбиты», «Ниагары» и «Торнадо», где, насколько я помню, играла Def Leppard, когда аттракцион работал.
«Зиппер» все еще на месте, темный и проржавевший. Мы пробегаем его насквозь, цепляя руками холодные ржавые цепи старых качелей. Они гремят, скорее всего, выдавая наше местоположение, но я продолжаю бежать за Теном.
Сюда! кричит он.
Я вдыхаю полные легкие воздуха и следую за ним. Он ныряет в невысокую постройкупохоже, техническое помещение для сотрудников. Вступая в темноту, я закрываю за собой дверь и вздрагиваю: в нос ударяет затхлый воздух.
Тен достает телефон и освещает фонариком пространство перед собой. Я делаю то же самое. Пол завален мусором и какими-то обломками. Где-то капает вода.
Но у нас нет времени останавливаться и разглядывать обстановку. Тен направляется к чему-то, подозрительно похожему на люк, огибает перила и делает шаг вниз.
Как странно. Лестница ведет под землю, в подвал.
Прямо туда? выдыхаю я, застыв у зеленых стальных перил и видя только кромешную тьму внизу. В душу закрадывается страх. По спине бегут мурашки.
Пошли. Тен начинает спускаться ниже. Это всего-навсего технический туннель. Они есть во многих парках аттракционов.
Я на секунду замираю. Внизу может таиться все что угодно. Животные, бездомные может, даже трупы.
Здесь, внизу, находятся системы управления и контроля над аттракционами и всем остальным. Тен продолжает спускаться, подсвечивая телефоном путь. А еще через такие подземные ходы сотрудники могли быстро добираться из одной части парка в другую. Пойдем!
Откуда, черт возьми, он все это знает? Я представления не имела, что под парками развлечений есть подземелья.
Но я спиной чувствую угрозу: нас преследует Трейтак что я выдыхаю воздух, обхожу перила и спускаюсь вниз за Теном.
Здесь, внизу, горит свет, говорит он, достигнув дна колодца. Я вылезаю вслед за ним и выглядываю из-за его плеча, чтобы посмотреть, что перед нами.
Внутри все холодеет. Перед нами длинный подземный ход, со всех сторон отделанный бетоном. Квадратный туннель метра полтора в высоту и ширину. В нем повсюду лужи, видимо, еще не высохшие после дождя или возникшие из-за прорыва трубы, либо соленая вода натекла через трещины в стенах. Лужи мерцают в электрическом свете ламп.
В конце туннеля виднеется только черная пустота. Меня бросает в холод, я ежусь.
Электричество, наверно, идет от городской сети, говорю я. Может, свет тут горит всегда.
Конечно, на самом деле я понятия об этом не имею. И зачем им держать тут свет включенным постоянно? Но когда я вру себе, мне становится немного легче.
Я слышу, как у нас за спиной хлопает дверь, подпрыгиваю от неожиданности, бросаю взгляд вверх, на начало лестницы, и через мгновение уже толкаю Тена в спину, давая понять, что пора бежать.
Черт, шепчу я. Бежим, бежим, бежим!
Мы бросаемся в туннель. Сердце в груди колотится как бешеное. Мы пробегаем какие-то двери и ответвления других туннелей в стенах главного. Я все еще здраво оцениваю ситуацию, хотя, несмотря на страх, на губах появляется улыбка восхищения.
Я не могу избавиться от мысли, что, если бы нас преследовал Миша, он бы за мной не побежал. Но и пари не проиграл бы. Он бы нашел способ перехитрить меня.
Я слышу, как кто-то шаркает у нас за спиной, оглядываюсь через плечо и вижу на лестнице дрожащий свет. Задержав дыхание, хватаю Тена за футболку и затаскиваю в комнату с правой стороны коридора. Двери как таковой там нет, так что мы просто проскальзываем внутрь и скрываемся за стеной, тяжело дыша, но стараясь вести себя как можно тише.
Осторожнее, детка, говорит Тен. Ты ведешь себя так, будто не хочешь, чтобы нас поймали.
Да, я не хочу, чтобы нас поймали. Я бы лучше делала восковую эпиляцию, чем дала Трею нас найти. Каждый день. А сразу после этого принимала бы очень горячую ванну с солью.
Не то чтобы меня совсем не привлекал Трей. Он хорошо выглядит и прекрасно сложен, почему бы и нет?
И все же нет. Я не буду одной из его девушек, скачущей по коридорам школы в обтягивающей юбке в ожидании, пока он шлепнет меня по заднице, а его друзья похлопают его по спине, понимая, что яего последний трофей.
Я отбрасываю волосы назад и начинаю смеяться.
Да ни за что.
Прижав голову к стене как можно плотнее, напрягаю слух и пытаюсь понять, насколько близко он к нам подобрался.
Может, он развернулся и ушел? Или свернул в боковой туннель?
Я щурюсь, услышав еле слышное жужжание снаружи. Такой звук издает комар, летая по комнате.
Ты это слышишь? шепотом спрашиваю я у Тена.
В темноте я не вижу его лица, но, судя по всему, он тоже прислушивается. А потом за чем-то лезет в карман джинсов. Через минуту комнату озаряет слабый свет телефона. Я поворачиваюсь и широко открываю глаза от удивления. Перед нами кровать, смятые белые простыни и небольшой столик.
Что за черт?
Тен проходит вглубь комнаты, ближе к кровати.
То есть здесь все-таки есть смотритель.
Вот дерьмо.
Ну, если он здесь есть, тихо отвечаю я, подходя к нему поближе и изучая взглядом то, что разбросано по простыням, почему он не вышвырнул нас отсюда, когда мы только спустились?
Тен поднимает телефон выше и осматривает комнату, а я тем временем рассматриваю вещи на столике и кровати. Вот часы на старом черном замшевом ремне, лежащие на фотографии других часов, почти идентичных этим. На подушке лежит пара книг, а рядомайпод с подключенными наушниками и тетрадь, а прямо на нейручка. Я беру в руки тетрадь, открываю и вижу почерк, вроде мужской.
Все идет своим чередом,
Пока их подъем твоим крахом не станет.
Столько стараний потрачено зря
Столько страданий потрачено зря.
Дай им насладиться своей правотой,
Пока тебя в землю не закопают.
Не беспокойся о пухлых губах.
Все, что от них останется, прах.
Я хочу их лизнуть, пока они пахнут тобой.
Сердце колотится так, будто пытается пробить грудную клетку.
Я хочу их лизнуть
Черт. Капельки холодного пота стекают по спине: я вдруг представляю губы, которые шепчут мне на ухо эти слова. Никогда не была фанаткой поэзии, но я бы с удовольствием почитала что-нибудь еще из стихов этого парня.
Меня охватывает ощущение дежавю. Я вижу хвосты буквы «у» и резкие углы букв «з», из-за которых они похожи на маленькие молнии.
Как странно.
Но нет, на этих страницах полно писанины, каракуль и зарисовок. Беспорядочное нагромождение всего подряд. И все остальное ни капли не похоже на Мишины письма.
Ну, раздается сбоку тихий, неразборчивый голос Тена, здесь жутковато.
Что? переспрашиваю я, отрываясь от продолжения стихотворения и поворачивая голову, чтобы взглянуть на него.
Но он смотрит не на меня. Я гляжу туда, куда он светит, и вижу стену.
Бросив тетрадь на кровать, я слежу за световым пятном от телефона Тена.
ОДИНОКО.
Это написано большими неровными черными буквами, похоже, баллончиком с краской. Каждая буква высотой почти с меня.
На самом деле жутко, повторяет Тен.
Я делаю шаг назад, еще раз осматриваюсь в комнате и пытаюсь оценить обстановку.
Да уж. Фото на стенах с закрашенными лицами, непонятные стихи, загадочные грустные слова во всю стену
И это если не брать во внимание то, что кто-то здесь спит. В этом заброшенном, темном туннеле.
Мое внимание снова переключается на тихий жужжащий звук. В поисках его источника я наклоняюсь к кровати. Подняв наушники, прикладываю их к ушам и слышу, что в них играет Bleed It Out.
Черт. Я сразу же бросаю наушники обратно и задерживаю дыхание.
Айпод включен, говорю я, выпрямляясь. Кто бы это ни был, он только что был здесь. Нам нужно уходить. Срочно.
Тен делает шаг в сторону двери, я отворачиваюсь от кровати, но сразу замираю.
Обернувшись, поддаюсь наваждению и вырываю из тетради страницу. Не знаю, зачем она мне, но я хочу ее забрать с собой.
Если этот парень здесь живет, он не будет грустить о пропаже какого-то листочка: у него других забот хватает. А если и будет, то никогда в жизни не узнает, куда он делся.
Пошли, я подталкиваю Тена в спину.
А сама складываю страницу и убираю в карман.
Держа перед собой телефоны, мы выходим из комнаты и поворачиваем налево. Но тут же кто-то обхватывает меня руками, и я начинаю кричать. Чьи-то руки сжимают меня так крепко, что я не могу дышать.
Попалась! гордо заявляет мужской голос. Ну что, поехали домой?
Трей.
Извиваясь, я пытаюсь развернуться и вырваться из его объятий. Лайла, Джей Ди и Брайс стоят у него за спиной и смеются.
Черт! громко восклицает Тен, тяжело дыша. Его, разумеется, тоже напугало их внезапное появление.
Вам бы стоило выключить фонарики, порицает нас Лайла с ухмылкой на лице. Мы их увидели сразу, как только спустились.
Я прохожу мимо них и направляюсь к лестнице, игнорируя ее комментарий. Если бы мы не разглядывали комнату, наши фонарики были бы выключены.
В любом случае что вы, ребята, здесь делаете? спрашивает Джей Ди.
Просто пойдемте, приказываю я, уже теряя терпение. Нужно выбираться отсюда.
Мы все идем вперед по главному туннелю, и я оглядываюсь через плечо, всматриваясь в темноту и стараясь запомнить, как выглядит вход в комнату, где мы только что были.
Но ничего не видно.
Темные углы, тени, редкие блики от наших фонариков на лужах
Я все еще тяжело дышу, не могу избавиться от жуткого, гнетущего ощущения. Здесь кто-то есть.
Это не те развлечения, которые я представляла, когда вы предложили поехать в Бухту, ноет Лайла, ступая по неглубоким лужам.
Я поворачиваюсь и, забыв о своем страхе, лезу по лестнице вверх.
Спокойно, все хорошо, не переживай, мямлю я себе под нос, но достаточно громко, чтобы они меня услышали. Заднее сиденье машины Джей Ди уже совсем рядом.
О да, усмехается Джей Ди.
Я борюсь с желанием еще раз заглянуть вниз, в темноту туннеля.
Поднимаясь по ступеням, я по-прежнему чувствую на себе чей-то взгляд.
Глава ТретьяРайен
Девчонки, поторопитесь!
Тренер дважды ударяет кулаком по дверям шкафчиков, мимо которых проходит. Девочки вокруг меня хохочут и шепчутся, а я поправляю волосы и собираю их в небрежный высокий хвост.
Да, я слышала, что они собираются устанавливать камеры, говорит сидящая на скамейке Кейтлин Стивенс группе девушек. Хотят поймать его с поличным.
Наношу дезодорант и убираю его обратно в спортивную сумку, а потом проверяю, все ли в порядке с блеском на губах, глядя в зеркало на дверце шкафчика.
Камеры, да? В школе?
Какая прекрасная новость.
Я надеваю верх чирлидерского костюма через голову, поправляю его на груди, одергиваю юбку. Мы набираем в команду новых участниц, потому что многие из нас скоро оканчивают школу, и тренер попросила иногда приходить в школу в форме в надежде привлечь как можно больше новичков.
Интересно, каким будет их следующий ход, вступает в разговор другая девушка. Он все еще водит их за нос.
Лично я, например, хочу, чтобы так и продолжалось, добавляет Лайла. Видели, что он написал сегодня утром?
Все вдруг резко замолкают, и я понимаю, на что они смотрят. Я поворачиваю голову и перевожу глаза на кусок стены прямо над дверью каморки учителей физкультуры. Мягкий поток воздуха из вентиляции треплет большой лист белой папиросной бумаги, криво прилепленный на стену.
Я улыбаюсь про себя. Сердце начинает биться быстрее. Я заканчиваю приводить себя в порядок.
«Не осуждай мастурбацию, Мел Лонг зачитывает вслух послание, которое, как мы все видели утром перед тренировкой, скрыто под листом папиросной бумаги, это секс с тем, кого я люблю».
Все начинают хохотать. Держу пари, они даже не знают, что это цитата из Вуди Аллена.
Они обнаружили граффити сегодня утром прямо здесь, в женской раздевалке, и пока учителя залепляли его бумагой, все успели прочитать, что там написано.
За последний месяц надписи на стенах школы появлялись уже двадцать два раза, сегодня мы увидели двадцать третью.