Не слушай меня, сказала она. У меня выдался трудный вечер
Она рассказала ему про Дигби, который заявился в ресторан с Томсин, и про их маленькую месть с лобстером. На лице Рори появилась грустная улыбка.
Бригитт его подавляла, сказала Кэт. И поэтому он бросил ее ради простой, маленькой проститутки. Он не мог выносить рядом с собой успешную женщину.
Ну осторожно возразил Рори, еще не уверенный, что ему самому интересно встревать в чьи-то чужие отношения. Совсем необязательно, что Бригитт его подавляла. Иногда мужчинам не нравится находиться рядом со своим двойником. То есть с человеком таким же, как он сам: успешным, вышколенным, помешанным на работе. Ну, ты понимаешь, все в таком роде.
Кэт начала стягивать с себя одежду.
Однако Бригитт грандиозна во всем: прекрасно образована, прекрасно зарабатывает, профессионально успешна.
Речь же не идет о резюме для кадрового агентства, Кэт. Иногда мужчине нужна женщина, которая может удивить его чем-то новеньким за обеденным столом.
Она бросила в него своей майкой.
Ты имеешь в виду парочку огромных двадцатичетырехлетних сисек?
Кэт сняла брюки и пошла в смежную со спальней ванную комнату.
Я просто хочу сказать, начал он, комкая в руках ее майку, что неправильно думать, будто мужчинам подавай только копию самих себя. И существует ли в природе закон, что мужчина имеет право желать только женщину такого же, как он, возраста?
Кэт вышла из ванной в одних трусиках и с зубной щеткой в руках. Он с удовольствием пробежался взглядом по ее длинному телу, и дыхание его участилось.
А тебе какую подавай? спросила она.
Ты же знаешь, какую. Такую, как ты.
Впереди забрезжила вероятность, что они все же займутся сексом сегодня ночью.
Меган заметно менялась. Волосы ее стали менее жирными, кожа приобрела гладкость, а груди, и раньше весьма пышные, стали еще тяжелее и круглее. Хроническая, возникающая без разбора на все продукты тошнота немного ее отпустила, и к тому же стала селективной. Теперь Меган не могла спокойно пройти мимо Макдоналдса или других предприятий быстрой еды: ее тут же начинало подташнивать. «Вау, думала она, у меня в животе растет какой-то маленький антиглобалист».
Профессиональный доктор в ней твердо знал, что то, что находится сейчас у нее в животе, вряд ли можно назвать ребенком: он такой маленький, все равно что не существует. От головы до пяточек не больше трех сантиметров. Никакой это не человечек, а всего лишь проблема, от которой она избавится завтра утром. И никакого преступления при этом не совершит.
И все же. И все же.
Она прекрасно знала, что во время сканирования у плода даже в этом возрасте уже можно разглядеть крошечные пальчики на ручках и ножках. Глаза, носик и ротик тоже уже сформировались. И внутренние органы все на месте. Меган трудно было себя обманывать и убеждать в том, что она избавляется от чего-то лишнего и несущественного. Что внутри у нее находится нечто, что еще не является настоящей человеческой жизнью.
Она стояла у окна своей маленькой квартирки и смотрела на улицы Хэкни, которые, несмотря на полночь, все еще кишели народом. На глаза внезапно навернулись слезы. «О господи! порывисто подумала она. Помоги мне справиться со всем этим кошмаром! Разве у меня есть выбор?»
Она переоделась в пижаму и откупорила бутылку сухого белого вина. И тут в дверь позвонила Джессика. Меган впустила сестру в квартиру, удивляясь, что та судорожно тискает в руках свою сумочку, но почему-то не удивляясь самому факту ее прихода. Ей показалось, что она как будто сама ждала сестру.
Джессика села на диван, продавленный задницами бесчисленных прежних жильцов, и постаралась выглядеть непринужденной, чтобы и тени осуждения не проскользнуло в ее поведении. Меган достала еще одну рюмку и налила им обоим вина.
По-моему, тебе начала было Джессика, но тут же одернула саму себя и взяла в руки рюмку. Спасибо.
Меган отпила маленький глоток.
Ты хочешь сказать, что пить во время беременности вредно, не так ли, Джесс? Только не надо читать мне лекции. У меня сегодня нет настроения их слушать.
Лицо Джессики было бледным и очень красивым, черты лица являли собой образец полной симметрии. «Как у матери, вдруг подумала Меган. Джесс такая красивая, потому что она больше всех из нас похожа на мать».
Я пришла сюда не для того, чтобы читать тебе лекции. Я просто хотела сказать, что в отношении меня ты не права. Ты считаешь, что я тебе завидую. Мы с Паоло так жаждем иметь детей, а ты беременеешь походя, от одного взгляда на какого-то незнакомого тебе парня.
Ну, одним взглядом это трудно назвать, мягко возразила Меган.
Ты понимаешь, что я имею в виду. Ты считаешь, что все свое разочарование я собираюсь выместить на тебе.
И никто тебя за это не осудит, сказала Меган. Потому что ситуация действительно кажется несправедливой. Но такова хаотичная природа всех вещей. Люди, которые очень хотят иметь детей, не могут их иметь, а люди, которые совсем этого не хотят, беременеют от одного случайного свидания. Мать-Природа ведет себя, как старая бессердечная сучка.
Пожалуй, за это нужно выпить.
Сестры чокнулись.
Но грустно мне совсем не из-за этого, продолжала Джессика. Ты считаешь меня наивной и невинной девочкой, не правда ли? Я, замужняя женщина, целыми днями занимаюсь своим маникюром и не имею других желаний, кроме как иметь ребенка. Джессика подняла свою наманикюренную руку, словно предвосхищая возражения своей сестры. Да, это правда, по сравнению с тобой я живу другой жизнью. И по сравнению с Кэт тоже. Но я не столь невинна, как тебе кажется. Джессика сделала глоток из рюмки и глубоко вздохнула. У меня тоже кое-что было.
Что?
У меня был аборт. Много лет назад. Тогда мне только исполнилось шестнадцать лет. Господи, до чего же я была тогда глупой!
Я никогда
Разумеется, ты об этом не знала. Тебе тогда было всего двенадцать. А Кэт знала. Она мне помогала. Она специально приехала из Манчестера, чтобы мне помочь. Мы всем рассказывали легенду о том, что я уехала в лыжный поход с классом.
Да, помню. У тебя тогда еще была разбита коленка.
Никакого лыжного похода не было. А было нечто совсем другое. Я избавлялась от своего ребенка.
Господи, Джесс!..
Джессика поникла головой, а Меган поняла, что эта рана еще кровоточит. Количество прожитых лет тут не имело никакого значения. Все это причиняло сестре боль до сих пор.
Папа продолжала Джессика. Конечно, можно было ему рассказать. Он делал для нас все что мог. Но ты же его знаешь.
Возможно, если бы у него были сыновья, все вышло бы по-другому, согласилась Меган. Отцы, как правило, гораздо ближе своим сыновьям.
Известие Джессики стало для Меган шоком. Джессикаи беременность? Джессикаи аборт? А Кэт ей помогала, в то время как сама Меган делала домашние задания, играла с куклами и каталась на велосипеде? Никогда бы не подумала, размышляла потрясенная Меган, даже представить себе такого не могла!..
Ей вдруг стало жаль, что тогда она была не в состоянии помочь сестре. И еще больше ей захотелось помочь Джессике сейчас. Но тогда она была всего лишь ребенком, а сейчас собиралась совершить ту же ошибку, что и Джессика. К счастью, хоть Кэт в то время поддержала ее.
Не думаю, что я бы справилась со всей этой историей, будь у нас полная семья, продолжала Джессика. Хотя, кто знает? Может быть, все родители такие доверчивые и считают, что с их чадом ничего плохого случиться не может.
Кто отец?
Один парень, у которого уже была девушка. Мне казалось, что я его люблю. Он играл в футбольной команде и самого себя считал подарком судьбы. Да ну его, Меган! Надеюсь, что он живет в несчастливом браке с какой-нибудь толстой и некрасивой женщиной. Не в нем дело. Самое главное, что я была беременна! Я доказала, что могу забеременеть! А теперь не могу, причем именно тогда, когда мне этого хочется больше всего.
Между тем, что с тобой случилось в шестнадцать лет, и тем, что происходит теперь, нет никакой связи.
Думаю, что ты неправа. Аборты сейчас продаются, как товар: обычная клиническая процедура, к тому же безболезненная. Но на самом деле это совсем не так! Ведь что происходитиз тебя как будто вытаскивают лучшую твою часть! Что мы делаем со своими телами, Меган! Мы их режем, позволяем выбрасывать своих детей, а потом удивляемся, что не можем забеременеть по собственному желанию!
Меган села на диван рядом с Джессикой и обняла ее за плечи. Так крепко ее обняла, что у той хрустнули кости.
А что еще ты могла сделать, Джесс? Ты же не могла родить ребенка от этого человека? И матерью ты стать не могла во время учебы в школе. Подумай об этом, Джесс.
Знаю. Я все знаю. Но мы слишком часто себе это позволяем. Позволяем искромсать свои тела, потому что еще не готовы, потому что неблагоприятное время, потому что связались с неправильным мужчиной. А потом мы изображаем полное недоумение, когда дети не желают рождаться по нашему усмотрению.
Меган вытерла слезы с глаз рукавом пижамы. Потом вытерла слезы с глаз Джессики.
Да, у тебя сейчас трудное время. И у Паоло тоже.
Я просто хотела сказать, что дело не в зависти или горьких воспоминаниях. Я беспокоюсь о тебе, о том, что ты собираешься сделать. Ведь я тебя люблю.
И я тебя люблю, Джесс. И не надо ни о чем беспокоиться. Когда-нибудь у тебя обязательно родится ребенок, и ты станешь ужасной матерью!
Знаешь, чего я хочу на самом деле? Я хочу снова стать собой.
В больнице Меган слышала эти слова от своих пациенток едва ли не каждый день. «Это не я, говорили они. Я снова хочу стать самой собой. Куда девалось мое настоящее я? Я хочу вернуть свою жизнь обратно!»
Да-да, примирительно сказала Меган. Я тебя понимаю.
Джессика осталась у нее на ночь. Было уже слишком поздно, чтобы возвращаться домой. Кроме того, на следующее утро она собралась пойти с Меган на процедуру. Когда сестре было шестнадцать, Меган не могла разделить с ней все испытания. Но теперь сестры выросли и вполне могли друг друга поддержать. Они должны стать друг для друга опорой и поддержкой.
Без всяких обсуждений они легли в одну кровать и проспали всю ночь в обнимку. Точно так же, как делали это в детстве. Меган крепко обняла Джессику, словно пытаясь защитить сестру от всех страхов, которые подползали к ней из темноты.
Кэт ждала их в клинике.
Когда Меган вошла в здание вместе с Джессикой, время словно повернулось вспять. Вот шестнадцатилетняя Джессика перед лицом тяжелого жизненного испытания. Тогда они называли это «неприятностью». На углу стоит парень в окружении своих друзей, которые начинают хихикать, когда сестры проходят мимо них и садятся в старенький «Фольксваген» Кэт, на котором уезжают в фиктивный лыжный поход. Комната ожидания похожа на нынешнюю, та же антисептика и белые простыни. И вот Джессика после процедуры неделю скрывается в Манчестере, в общежитии у Кэт, как раненый зверь. Она постоянно дрожит, с трудом ходит, как будто из нее выбросили на помойку не крошечную, зародившуюся в ней жизнь, а ее собственную. Для таких «неприятностей» она была слишком молода. Опыт оказался для нее чрезмерно сложным.
«Откуда вдруг взялись все эти воспоминания? подумала Кэт. Ведь сейчас все по-другому. Меганчеловек вполне взрослый. Сама докторну, или близка к тому, чтобы стать им. Она смотрит на жизнь спокойным и ясным взором. И чьей-то жертвой ее нельзя назвать. Ничья она не жертва. Женщина, одним словом, а не девочка. Женщина, которая знает, что ей нужно делать».
Могу ли я вам чем-нибудь помочь? спросила пожилая женщина в регистратуре. Но три сестры проигнорировали ее вопрос. Меган с Джессикой сели по разные стороны от Кэт так, что их тела соприкасались и они чувствовали исходящее друг от друга тепло.
В больнице у меня на приеме была одна женщина, сказала Меган. Миссис Саммер. Она живет в одном из тех районов, из которых Санни Вью самый худший. У нее целый выводок детей, и в перспективе ожидается еще один выводок. Ей было очень трудно узнать о своей новой беременности. Но когда у нее случился выкидыш, тостранное дело! она почувствовала себя еще хуже!
Да, на этот раз все по-другому, подумала Кэт, внезапно начиная понимать.
Потому что на этот раз ее сестра решила оставить ребенка.
6
«Все мычудеса на двух ногах, думал Паоло. Каковы были шансы нашего появления на свет? Вообще, шансы появления любой жизни? Стоит подумать о тех биллионах сперматозоидов, которые упали на неблагодатную почву, о тех бесчисленных яйцеклетках, которые изначально были обречены пройти свой путь неоплодотворенными, о той малой вероятности их встречи, и тогда становится ясно, что если кто-то рождается на свет, то это настоящее чудо. Каждый из наснастоящее, необъяснимое чудо», пришел к выводу Паоло.
Он повернул выключатель, и в его салоне погас свет. За окном блистали яркими красками четыре новеньких лимузина. Два «Мазератти Спайдерс», один «Ламборджини Мурчелаго» и самый прекрасный из них«Феррари Маранелло».
Несколько минут Паоло стоял и любовался машинами, его сердце при виде всей этой итальянской металлической красоты сладко посасывало. А потом включил все кнопки сигнализации.
Закрывать салон после рабочего дня всегда входило в обязанности Майкла. Но после рождения Хлои все изменилось. Теперь Майкл исчезал из салона очень рано, но Паоло с радостью взвалил на свои плечи дополнительные обязанности. Когда рождается ребенок, думал он, работа перестает играть в жизни человека главную роль. Пускай Майкл спешит домой и нянчится со своей чудесной крошкой. Впервые в жизни Паоло завидовал брату.
Сигнализация предупредительно зажужжала, и Паоло с ключами в руках направился к двери. Но потом остановился. Он услышал посторонний шум, который доносился из офиса Майкла.
Паоло быстро отключил сигнализацию, и жужжание прекратилось. Теперь он явственно услышал приглушенные голоса. Окинул взглядом салон. Сколько стоят эти экспонаты? Здесь по соседству есть ремонтная мастерская, работники которой охотно вытаскивают ножи и дерутся между собой из-за горсти карманных денег, а местные пенсионеры доходят до членовредительства при виде потерянного кем-то кошелька, в котором можно обнаружить разве что мелочь на кошачью еду. Аренда помещений в округе дешевая, и под стать ей цена человеческой жизни.
Рядом со столом секретарши стоял ящик с инструментами. Как можно тише Паоло открыл этот ящик и вытащил из него гаечный ключ. Руки у него дрожали. Сдерживая дыхание и сжимая в руках гаечный ключ, словно биту, он прокрался к офису Майкла, а затем с жуткими криками (скорее, от страха, чем от храбрости) рывком распахнул дверь и включил свет.
На столе на четвереньках стояла Джинджер, блузка которой была задрана почти до шеи, а брюки спущены до колен. А за ней стоял тот, кто должен был сейчас находиться у себя дома, в кругу семьи, его брат Майкл собственной персоной.
Джинджер побила олимпийский рекорд по скорости, с которой она надела одежду и выбежала из офиса. Когда братья остались вдвоем, Паоло изо всех сил хлестнул Майкла по лицу. Он был совершенно вне себя от ярости и даже забыл, что раньше, во время юношеских драк, Майкл всегда его побеждал. Но сейчас он был настолько разъярен, что даже не думал о том, что брат может дать сдачи. На него нахлынула слепая ярость. У него возникло такое чувство, будто здесь, на его глазах, только что было унижено и подвергнуто оскорблению нечто самое ценное, что есть в жизни, или, вернее, то, что в ней есть бесценного.
Идиот! напустился он на Майкла. Я тебе больше не верю! У тебя в жизни все так хорошо сложилось, а ты пустил все под откос!
Лицо Майкла искривилось в горькой усмешке. На небритой щеке выступил красный след от пощечины.
Что ты знаешь о жизни? сквозь зубы процедил он.
Паоло собрался было снова ударить его по щеке, но Майкл с легкостью парировал его удар.
Что я знаю о жизни? запальчиво переспросил Паоло, отбиваясь от брата. То, что мы сейчас не дома у родителей, и тебе пора бы несколько остепениться! Ты ведь сам стал отцом!
Ты просто не знаешь, до чего сильно они меняются. Я имею в виду женщин. После рождения ребенка они меняются кардинально. Ты этого еще не понимаешь.
Паоло не стал вникать в его аргументы. Майкл пытается все усложнить. А ведь дело было совсем не сложным.
Разумеется, они меняются! сказал он. И ты перестаешь быть центром их вселенной. Так и должно быть в жизни.
Тебе хорошо говорить! Внезапно Майкл как будто разозлился. Он сжал кулаки и угрожающе двинулся на брата. Бессонные ночидень за днем, месяц за месяцем, это еще полбеды, и с этим я могу смириться. И это перманентное состояние абсолютной измотанностии с этим я могу смириться.