Давай, бери этот шланг! скомандовал он Вересу.
Чую подвох. тот приложил было силу, готовясь вырывать шланг из цепкого металлического держателя, но шланг легко поддался. Верес, чуть отпрянув от неожиданности, уставился на него, и тут увидел знакомый, как у раковины, кран, и повернул его. Из шланга тут же брызнула ледяная вода, облив Вереса и вскрикнувшего от неожиданности Аулию, тут же спрятавшегося за Вереса и обхватившего его за торс тонкими руками.
Выключи! Что творишь! юноша, смеясь, тут же переместил шланг в ванную и выключил его. А так будешь делать, только сидя в ванной, вот там, и за закрытой шторкой. Иначе, он показал на мокрый пол, наклонился и достал из-под ванной тряпку, затопим соседей. А это денег стоит. Нам придётся платить им за ремонт, потом ремонтировать наш сломанный пол, и не дай бог, хозяева квартиры узнаютАулия присел и стал быстро вытирать с пола лужицу прозрачной холодной воды, встал и выжал тряпку, а потом забросил её обратно под ванную в стоявший там таз.
Верес, внимая этим действиям, весело вздохнул:
Не понимаю: то ли тут легче жить, то ли сложнееон повесил обратно шланг, взял полотенце и накинул Аулии, мокрому и немного замёрзшему, на голову.
Спасибо! бодро отозвался тот, теперь вытирая уже лицо и выжимая длинные волосы. Я всё объясню и ты поймёшь! Это не так и сложно. Я быстро разобрался, что к чему, даже будучи один.
Даже не представляю, как можно в одиночку тут освоиться.
Весь вечер они провели, то осматривая квартиру, то гуляя в городеАулия рассказывал, где что можно купить, то изучая два новеньких смартфона. К концу дня Верес уже делал первые в жизни снимки на камеру, и первым снимком было фото Аулии у цветов, а сам Аулия сдавал в ближайший ломбард оставшиеся золотые украшения, которые король драконов отдал им, чтобы парни обменяли их на деньги.
Совсем стемнело. Оба, смеясь и неся пакеты с едой домой, шли вдоль домов. Всё пахло уходящим летом, чуть пожухлой листвой, закатом, тёплым ветром и смехом гуляющих детей, так не ценящих эти секунды блаженного мимолётного детства.
Всё равно мне кажется, тут мало пространства. настаивал на своём Верес, идя по улице и наблюдая, как мимо проходят люди и даже не смотрят на парней, не подозревают, кто перед ними. От этого становилось веселее на душе, будто лишь они знают какую-то тайну. По-детски, но это так сближало, когда вокругни одной знакомой души. Захочу я обратиться в драконая же дом снесу своим размером.
А ты не превращайся. Тут редко кто меняет человеческую форму на звериную. Аулия припомнил, что он самкрохотный персиковый дракон размером с человеческую руку, а Вересогромный, чёрно-бирюзовый монстр. Слышал, на юге несколько лет назад нас уничтожали? Не дай бог, это повторится, узнай кто, что в городе появились драконы Мне бы не хотелось сражаться вдали от дома, а новейшее оружие людей легко сделает нас пленёнными Нуон печально замялся, опустив глаза, Меня, по крайней мере.
Не переживай, Аулия. Верес легко перекинул покупки в одну руку и положил свободную на хрупкое плечо друга. Я не дам тебя обидеть. Может, ещё не совсем разобрался, что к чему, но рядом со мной ты в безопасности, как и с отцом.
Юноша покраснел и только и смог в ответ робко улыбнуться, опустив взгляд в пол.
Они отошли от большого торгового центра и пошли по мощёной старенькой площади. Вдали раздался гул поезда, возвещавшего о своём прибытии, запахло машинным маслом и дорожной пылью. Пробежал ребёнок, взметнув в небо стайку потревоженных голубей, гуляющих по площади Верес и Аулия любовались этим, даже не ощущая тяжести пакетов в руках. Как можно было думать о плохом, когда вокруг кипела жизнь?!
Парни сошли в небольшой скверик, прогуливаясь по вытоптанной между деревьями дорожке. Зажглись по бокам первые фонари, возвещая о ночи: стало по-домашнему уютно и по-вечернему прохладно. Аулия и Верес одновременно воображали себе, что так горят сейчас свечи у них в родном городе без имени.
«Как там сейчас отец?» думал Верес, «Я так расстроил его, я должен убиваться, а я ощущаю счастье и единение с этим миром. Мне приятны эти запахи, приятны, как и у меня дома, играющие дети людей, сами люди. Я не испытываю отвращения перед ними, хотя их соплеменники убивали нас Я не боюсь их, хотя я здесь первый день и так далёк от дома Мне хорошо А отцунет. Что за неблагодарный сын. Но я проникаюсь каждой клеточкой тела, каждой фиброй души любовью к этому миру, к этому непознанному городу Мне тут тепло, и дело не в лете, не в зашедшем солнце и не в остывающем асфальте. Я просто люблю Мне просто хочется тут быть. Даже ценой короны. Ведь, будь мне плохо, я бы наверняка ощущал себя чужаком, а я, наоборот, словно попал в Рай. Я тут свой Я нашёл своё место»
Они прошли парк с его щебечущими соловьями, с воробьишками, клюющими хлеб возле пожилой женщины, и к их уходу запела сойка мяукающим голосом. Выйдя из парка к домам, кирпичным и панельным невысоким пятиэтажкам, в окнах которых уже горели вечерние огоньки, Верес и Аулия, сами того не замечая, мечтали об одномлежать и слушать в ночи соловья или сову, смотреть на ночное небо и луны
«Я так рад, что удалось вновь вырваться сюда!» думал Аулия, «Как рад я хоть на ещё несколько дней оказаться в пригороде Афэса Что за чудесные дома, чудесные люди, чудесный воздух Пусть не столь чистый и совершенный, как у нас, но такой припыленный дорогами и машинами, такой тёплый от асфальта и такой такой!..» он буквально задыхался в мыслях, сам был влюблён в это место, и готов был со скрупулёзностью учёного под микроскопом изучать традиции и обычаи, волшебные приборчики вроде «смартфона» или «пульта», смотреть о событиях по «телевизору» и наслаждаться цветной печатью в «журналах». Как прекрасен был этот мир, где всё дозволено и всё уже расписано! Только возьми книгуона всё расскажет, только нажми кнопкуувидишь другой конец света, и не нужно расправлять крылья и лететь, не нужно упрашивать старейших обрюзгших драконов поведать тайны мирозданиявсё расскажут уступчивые и радушные книги, которые Аулия так любил, всё покажет всезнающий интернет.
Они дошли до подъезда и вошли внутрь. Пахло прохладой, хотя на улице было душно. Пройдя по ступенькам на свой третий этаж, Верес вынул ключи и, усмехнувшись, вставил их в замочную скважину и открыл дверь. Пока он нащупывал свет, Аулия уже скинул кеды и прошёл в ванную.
Так жарко! сказал он, открывая кран. Я не верю, что настанет осень.
Настанет, мы же уже призвали её. пошутил про Паталью Верес, скидывая кроссовки и ставя их к стене. Я запер дверь, не переживай.
Ключи звякнули об стенуВерес повесил их на крючок.
Парни вымыли руки и прошли в комнату. Аулия принёс шуршащие пакеты и раскрыл их, рассортировывая всё по холодильнику и пустым полкам шкафа. Появились котлеты, замороженные гарниры, овощи и фрукты, плитки шоколада, которыми изредка баловались драконы, когда кто-то из них выходил обменять что-то из города драконов в Афэс на редкости. А тут они взяли аж три шоколадки, и Аулия был беспредельно рад этой мелочи, словно ребёнок. Крупы, соль, сахар, приправы, которые были и у драконов, но в значительно меньшем количествевсё собрали из магазина ловкие руки Аулии.
Наконец он закончил и принялся заниматься вторым этапомготовкой.
Смотри! Аулия достал сковороду из ящика и поставил её на варочную панель.
Верес тут же подошёл к нему, отложив разбор своих вещей в шкаф и на сиротливые полочки.
Да? Помочь?
Нет, но запомни, этозамороженная смесь для жарки, её можно не готовить, лишь разогретьи готово! Очень экономит время, ещё одно волшебство этого мира! Аулия держал обеими руками зелёный пакетик с нарисованными овощами и жареной курицей. Высыпаем сюдаон выложил содержимое на сковороду, а потом взял вилку, И постепенно перемешиваем. А вот так добавляем «огня» конфорке.
Огня? не понял Верес. Но догадался на расстоянии приблизить руку к плите. Горячо То есть греет без огня? его глаза были спокойны, но сам он был удивлён и всё больше влюблялся в этот мир. Как много теряет отец Как много теряем мы все
Это точно. Аулия взглянул ему в чёрные глаза и улыбнулся. Ведь так жить удобнее и проще В наших поселениях тоже прекрасно, я никогда ни на что не променяю секунды, когда я босой хожу по тёплым мраморным плиткам, нагретым солнцем, но Надо признать, что мы значительно отстаём от мира.
Вот бы показать это отцусерьёзно сказал Верес.
Не стоит. Ему триста лет. У него свой мир. отрицательно, но по-доброму закачал головой Аулия. Мне сто лет, Верес, и я знаю, как трудно перестроиться.
Но ты же смог. улыбнулся ему Верес.
У меня не было выбора. ответил ему Аулия мягко, с теплотой вспоминая Араме. Это был приказ твоего отца. Мог ли я ослушаться?
Отец добрнапомнил ему Верес, пальцами то добавляя на варочную панель огня, то уменьшая его.
Потому я и не мог. Аулия мечтательно улыбнулся, вспомнив мудрого спокойного короля, потом взглянул на Вересано тот был копией своей покойной матери. Кроме тактичности и спокойствия. Этим он был в отца.
***
В тени пышного сада города драконов пение птиц заглушал вопль негодующего второго принца Лаятте. Дэрадо, ходя из стороны в сторону, обрушивался руганью на старшего брата перед двумя друзьямимиловидным златокудрым Ахиллом, облачённым в тунику, оголяющую одно плечо, и вплетавшим в длинные золотые кудри цветы, срываемые тут же, с клумбы; и высоким, мрачным парнем со следами драконьих укусов на плечеАндалузом, который от неудовольствия теребил серьгу-монетку на тонкой цепочке в ухе.
Мало того, что мой брат станет королём, так он ещё и вздумал уехать! Просто свалить от нас! тяжело дыша, Дэрадо ударил в ствол яблони мощной рукой, и деревце испуганно затряслось, роняя лепестки. В то время как я всегда здесь и что?! Что с того?! Я всё равно не получил НИЧЕГО!!!
Ну он же вернётсялениво растянул слова миленький Ахилл, накручивая на палец прядку волос, облизнул соблазнительные губы и глянул на своего грозного советникаАндалуза. Вот вернётсяпоговори с ним, он не особо горит жаждой власти, вдруг уступит? Ахилл потрепал кончик волос и выпустил их из изящных длинных пальцев с острыми ногтями.
На твоём месте я бы не прохлаждался, а занялся делом. прервал их беседу низкий голос Андалуза. И доказал отцу, кто истинный правитель. Иди и
Точно! Дэрадо стукнул себя по руке кулаком. Я просто возьму и убью его. кончики светлых волос парня стали краснеть, а взгляд чуть затуманился. Чего проще. Этим я докажу свою силу, этим же лишу отца первого наследника. он отвернулся, о чём-то задумавшись, и через плечо глянул на друзей.
Эй-эй! возмутился Ахилл. Это ещё что, Дэр!
Не глупи, умерь свой пыл. не поверил ему Андалуз. Верес хоть и тихий, но силён. И онтвой брат.
Мы никогда не были близки. Он только мешается мне. Всегда мешался.
Волосы Дэрадо совсем покраснели, исчез блеск благородного золота и вылез алый оттенок, предвещающий рассвет крови.
«Всю мою жизнь, всё детство нас сравнивали с Вересом не в мою пользу» зло думал Дэрадо, «Я не понимаю своих чувств к нему, я пылаю, я весь горю от мысли его убить! Я любил его в детстве, но неужели этов прошлом?! Верес должен, как и его мать, остаться в прошлом. Ведь Будущее за мной и моей матерью. Это же настоящее моего отца?..» сердце его бешено колотилось, так, что на мгновение даже потемнело в глазах, но парень сделал глубокий вдох и наваждение прошло.
Советник и господин переглянулись, и Ахилл понял, что Андалуз не собирается оставлять друга без присмотра.
Решил. Я отправляюсь в город и будь, что будет. Дэрадо отвернулся и пошёл прочь от друзей. Те ещё раз переглянулись: Ахиллрастерянно и нерешительно, Андалузуже всё поняв и приняв.
Будь я проклят, если он что-то учудит! зашипел по-женски Ахилл, вытряхивая из волос рукой цветочки. Папаша нам головы свернёт!
А у нас иного выхода и нет, как присматривать за ним. Тебя жизнь ещё не научила, когда он пытался в детстве прибить Вереса за то, что тому король пожаловал большую комнату, чем ему?
Ахилл тяжело вздохнул и запахнулся в тунику плотнее:
Ну Я надеялся, он вырос. А Дэр остался прежним ребёнком.
Злым ребёнком.
***
Это была светлая белая и просторная лаборатория в подвале под усадьбой. Чуть зудели многочисленные плоские лампы под потолком, сияя белым, слишком искусственным светом. У стен стояли многочисленные шкафы с реагентами, книгами, холодильные камеры с препаратами, замороженными в годах.
Над тонким металлическим столом склонилась женщина в белом, испещрённым древнеэсинскими иероглифами платке, покрывавшем голову, в защитном белом костюме и резиновых перчатках. Её короткие чёрные волосы, стриженные под каре, были убраны за уши, на шее висели многочисленные божественные амулеты на шнурках, а на губах застыла мечтательная улыбка. Женщина одной рукой листала старый дневник с формулами, описаниями экспериментов и зарисовками старыми чёрными и коричневыми карандашами, выцветшими и полустёртыми; другой рукой, чуть подрагивающей, держала мензурку. Вычитав нужное, женщина коснулась деления на мензурке, и жидкость осветилась белым клубистым паром. В секунду в стакане жидкости стало столько же, сколько указывал палец женщины на делении.
Вот столькотихим шёпотом торжественно произнесла она и призывно крикнула, Лукис! Войди, пожалуйста!
Белая дверь лаборатории неслышно открылась, и вошёл высокий, крепкий парень без защитного костюма. Один глаз его был слепой белый, другой болотного цвета. Парень прошёл к женщине.
Слушаю. с лёгкой заинтересованностью проговорил он, останавливаясь близ неё. Женщина протянула ему мензурку, не сводя с неё глаз.
Это лекарство, Лукис. Выпей. наставительно сказала она, глядя пронзительными малиновыми глазами ему в глаза, и кивнула. Парень аккуратно взял из её рук лекарство, присматриваясь к жидкости.
Сина, это то самое? шёпотом, с лёгкой надеждой в голосе спросил парень. Когда-то от тяжёлых экспериментов Сины Хатальи он почти лишился зрения, но верил, что женщина с помощью крови драконов не только исправит это, но ещё и подарит вечность Вечную жизнь без страха смерти. Ибо смерти он боялся больше боли, больше потерь близких. Ничего страшнее того, что было там, за гранью, не существовало для Лукиса. Он приходил в ужас от одних мыслей о том, как будет лежать в гробу, или о том, как его тело отправится в печь, чтоб сгореть навсегда и превратиться в маленькую горстку пепла. А куда денется его душа? Куда денутся все знания, вся сила духа?.. Что будет с его мыслями после погребения? Вдруг он продолжит чувствовать боль? Вдруг просто останется недвижим, пока языки пламени будут ласкать его, или пока черви будут насыщаться его плотью?.. От этих мыслей Лукис задыхался от кошмаров и был готов на любое преступление, лишь бы только избавиться от смерти и обеспечить себе вечную жизнь.
Попробуй. Обещать не буду, кровь была очень старой особи. Но попробуй. Сина тонким пальцем подтолкнула мензурку к его губам, и парень сделал несколько доверчивых глотков. Казалось бы, столь хрупкую женщину он мог бы переломить пополам мощными руками за все эксперименты, которые она вздумала на нём ставить, но что-то неподвластное его уму крылось в малиновых глазах Сины Хатальи. Они обещали, они обольщали и дарили надежду на высшее, на недоступное разуму обычного человека. Они сияли божественным. Ни у кого не было таких глаз, как у неё. И это заставляло верить в неё, как в бога, в посланника, в ангела небесного. Ведь таких глаз не может быть у человека. Значит, Сине Хаталье доступны знания, которых нет у него, у Лукиса, и, если она действительно ангел, он пойдёт за ней на край света.
Лукис без колебаний подчинился и выпил содержимое. Чуть поморщилсятрубы пищевода сотрясла пламенеющая боль, но парень выдержал, стиснув зубы. И не такое доводилось терпеть. Он быстро поморгал, надеясь, рассеянно оглядел лабораторию, но глаз так и не оправился от прошлого.
Не помоглос трудом проговорил он, чувствуя смятение и стыд, что разочаровывает её, ангела, который бьётся днями и ночами, выводя формулы в его спасение.
Так я и думала. резко сказала Сина и обернулась к столу, положив на него обе руки. Здесь, она показала на дневник, написанный на древнеэсинском, неподвластном Лукису языке, Говорится же, «кровь юного дракона»! А как нам надо было понять, юные они или нет, если они все на лицоюноши да девушкино в её голосе не было злобы, он звучал как голос задумчивого философа. Ладно. Есть ещё идея. Можешь идти. она помахала ему рукой на дверь, вновь погружённая в свои мысли.