Мы, я выделил первое слово и поймал гневный взгляд брата, собираемся найти друзей моего отца.
Зачем?
Я думаю, у них есть что-то насчёт меня. Может, какие-то указания, ответил я. Честно говоря, я ещё и хотел расспросить, как отец пришёл к мысли стать контрабандистом и почему так настаивал на том, чтобы я продолжил его путь. Только говорить об этом Питеру не хотелось.
Послушайу брата был такой тон, будто он и без моих пояснений всё правильно понял. Ты сомневаешься в правильности своего выбора. Допустим, что я понимаю причину, хотя это вообще не так. Десять лет всё было нормально, а сейчас что-то в голове щёлкнуло, я собирался возразить, но брат поднял руку, продолжая говорить. Допустим, что я тебя понимаю, повторил он. Но если тебе кажется, что это неправильно, не проще ли просто оставить это дело? Не заниматься поисками неизвестных людей, а просто положиться на себя. Поверь мне, это гораздо разумнее.
Я вскочил со стула, расплескав по столу чай и не находя себе места. Ещё несколько минут молча бродил из угла в угол под усталый и снисходительный взгляд брата.
Я не могу так, сказал в итоге, остановившись и посмотрев ему в глаза, надеясь на мудрый ответ. Идиотское решение, знаю, но я
То, что ты идиотне оправдание, а проблема. Держи себя в руках сам, иначе придётся мне, сказал он, указав мне на стул. Я послушался и, успокоив внутреннюю тревогу, опустился напротив брата. Почему у меня такое чувство, будто ты хочешь сказать что-то, что я не хочу услышать? прищурился Питер.
Опыт? усмехнулся я. Просто целых десять лет, представляешь? Я столько времени отдал этому делу. И пойми, Питер, я не считаю, что поступил неправильно. Я был счастлив, просто сейчас наступили не самые лучшие времена. Я хочу понять, что помогло отцу не сдаться. Чем он вдохновлялся, когда было тяжело. Может, это получится у меня.
Хочешь сказать, ты не собираешься уходить из группировки?
Именно, я улыбнулся в ответ на хмурый взгляд Питера. Так ты поможешь?
В нашей истории ты главный злодей. А я добренький парень с опасным недугом, которому суждено прожить свою жизнь во благо общества, я поднял брови и удивлённо посмотрел на брата. Он, вопреки моим опасениям, просто рассмеялся. Побегать не получится, так хоть в чём-то интересном поучаствовать есть шанс. Я с тобой, братишка.
Нарцисса
Одиннадцать с половиной секундмного ли это?
Мало.
Но просто безумно много, когда не можешь больше дышать из-за раны в лёгком. Когда от нехватки кислорода и от боли кружится голова, а темнота поглощает всё вокруг. Отключается сознание, желая защитить тело, но становится только хуже.
Я закрывала глаза и слышала отчётливый голос Августа, собственный шёпот, взволнованного Орфея и шум прибоя. Я видела, как быстро становится красной одежда и просыпалась от собственного ужаса, захватывающего разум.
Но прошло три недели с тех пор, как я оказалась в больнице. Меня выписали с аккуратным шрамом на груди, убедительными наставлениями и бессонницей. Поздно утром, когда уже закончился обход, я растерянно спустилась с крыльца и вышла с территории больницы, добрела до паркадаже не вспомнить теперь, как именнои опустилась на траву. Почему-то мне и в голову не пришло, что можно сесть на скамейку. Тогда все действия совершались сами по себе, а мысли толпились у чего-то другого, более важного.
Что теперь?
Яконтрабандист до мозга костей. Ничего другого я просто не умею.
Знаете то чувство, когда невозможно позволить себе фривольную легкомысленность? Когда за каждой ошибкой и за каждым принятым решением стоит чья-то судьбаособенно страшно, если она твоя? Когда даже в четырёх стенах не чувствуешь себя в безопасности? Это чувство преследовало меня сейчас.
Я откинулась на траву и зажмурилась, пряча глаза от солнца.
Я не в безопасности. И не свободна.
***
Ты больше никогда не перешагнёшь порог этого корабля! говорили мне. Слёзы текли по щекам и капали на руки, голос сорвался, кружилась голова и ноги совсем меня не держали, как будто принадлежали кому-то другому. Я не хотела верить, что всё потеряно. Не так, не так! Всё не должно так заканчиваться! Только не со мной
Я не хотела Я не могла ничего сделать, я упала на колени, стирая слёзы и глубоко вздыхая. Но всё началось снова.
Ты предала нас. Меня. Ты должна умереть, отрезал Август. Я смотрела на него сначала с возмущением, но ко мне были прикованы осуждающие взгляды команды, и я смиренно кивнула, не понимая, что хочу этим сказать.
Знаете те старые пиратские фильмы, в которых человек должен пройти по доске и шагнуть в воду, упасть на самую глубину и утонуть? Или, в крайнем случае, стать жертвой акул. Сейчас я стала главной героиней такой истории.
Я больше не плакала. На плечах невесомо лежит шёлковая чёрная шальв контраст белому платью, руки связаны за спиной крепким узлом, который когда-то придумали мы с Орфеем и Чародейкой. А на себе я чувствовала десятки взглядов. Дрожать заставлял только один из них.
На самом краю я обернулась, тяжело выдохнула и взглянула в глаза Августа, надеясь найти в них хоть проблеск чего-то. Потому что я всё ещё надеялась на прощение и спасение. Но кто-то изо всех сил толкнул доскукажется, я разглядела мстительное лицо Дриадыи море, приобняв за плечи, поглотило меня. Предательницу Нарциссу в белоснежном платье и с обречённой улыбкой на лице.
Падение.
Шок.
Распахнутая тьма.
У вас всё хорошо? услышала я чей-то голос. Только вот откуда?
Глаза резко распахнулись, а по вискам словно ударили кувалдой от такого неожиданного пробуждения. Парень уже сидел рядом, держась за голову. Кажется, я случайно задела его рукой. Причём, судя по красноте, ещё как ощутимо.
Простите, бросила я, всё ещё не в силах здраво размышлять. Вы кто? протёрла глаза и с интересом посмотрела на парня.
Кого-то он мне напоминал И я никак не могла понять, где его видела. Более того, я знала его. И быстро прокручивала в голове все свои знакомства. Что-то связанное с контрабандой? Вероятно. Может, этот тот
Эдвард. Тристан, если по-вашему. Не помнишь меня? он слабо улыбнулся, а я за этой осторожной улыбкой узнала юношу, который пришёл на корабль лет пять назад и уже в первые дни завоевал многие сердца своей робостью, граничащей с безрассудностью. Только через год он сбежал. Я ободряюще кивнула парню, давая понять, что всё прекрасно помню.
Что ты здесь делаешь? спросила у него. Будь я в команде, была бы обязана сообщить Августу о встрече. Но я ведь больше не с ними. Да?
Август попросил помочь, сказал он так, будто я должна была что-то понять. Я нахмурилась.
Чем? То есть Август знает, где ты? И он
Да, перебил меня Тристан с мягкой улыбкой. Мы с ним пересекались недавно, он скривился, будто от боли.
И как прошла встреча? усмехнулась я, понимая, откуда такие эмоции.
Лучше, чем я ожидал. По крайней мере, я остался жив.
Вижу, и оценивающе оглядела его. Да, за эти четыре года Эдвард сильно изменился. Перестал быть тем запуганным парнем, прибегающим на любой зов капитана. Он стал самодостаточным, уверенным и спокойным. Такого уже и в контрабанду не страшно взять.
А как он вообще? Почему всё-таки вернулся к вам? с любопытством спросил Тристан, надеясь на ответ. Только меня заинтересовало другое.
Ты в тюрьме его встретил, что ли?
Нет, Эдвард пожал плечами. Дома. После того, как он сбежал из тюрьмы. Вы его разве не оттуда забирали?
У него нет дома, задумчиво протянула я, игнорируя вопрос.
Да, дом записан на его девушку. Но мы с ней общалисьона говорила, что купил его Август, я не сразу заметила, что перебираю пряди волос, задумчиво уставившись куда-то в небо.
Как её зовут? спросила я через несколько минут.
Что? Эдвард посмотрел на меня, как на сумасшедшую или больную. Или и то, и другое сразу, чего мельчить?
Как зовут девушку Августа? повторила я.
Слушай, Нарцисса, я к тебе пришёл не за этим. Ночью, ближе к рассвету, Хель причалит к западной пристани города, чтобы забрать тебя, на последней фразе он понизил голос и убедился, что вокруг никого нет.
Правда? я счастливо улыбнулась и прижала руку к губам, не поверив. Тристан кивнул. Я снова упала на траву и рассмеялась, будто было в его словах что-то безумно смешное и дикое. Парень снисходительно покачал головой и подал мне руку. Я невольно поняла, что почти любой из нашей команды просто опустился бы сейчас рядом, на траву Но всё же поднялась на ноги, позабыв, с чего начинала разговор.
Ладно, я пойду. Приятно было встретиться, он искренне улыбнулся и пожал мне руку, собираясь уходить. Жена ждёт, я вспомнила про прошлый вопрос, на который он так и не ответил.
Подожди. Скажи, как зовут девушку, у которой жил Август? я цепко держала его за запястье, почти не надеясь, что парень сдастся и ответит.
Нарцисса ты же понимаешь, что я не могу, тихо проговорил Эдвард, даже не пытаясь выдернуть руку. Он надеялся, что я пойму. Только моё любопытство и желание хоть что-то узнать было куда сильнее.
Пожалуйста, я заглянула в глаза парню. Только помимо просьбы в моём взгляде было кое-что опасное. Может, даже опаснее осуждения Августа. Не знаю, разглядел ли это Эдвард, но на его решение что-то точно повлияло.
Обещай, что никому не скажешь ни само имя, ни то, что это я его сообщил тебе, сдался Тристан.
Обещаю, я торжественно кивнула, немного ослабив хватку.
Её зовут Ева Ярл, сказал он. Живёт здесь, в нашем городе, и улыбнулся, будто вспомнив о чём-то своём. Слушай, дальше сама разбирайся. Мне правда пора.
Спасибо. Желаю удачи, я постаралась не рассмеяться.
Мне бы радоваться, что уже завтра буду рассекать волны на корабле, как ни в чём не бывало, увижу Августа и всю команду Но губы пересохли, голова всё ещё раскалывается, хотя спать совсем не хочется. По неизвестной мне причине ноют колени и запястья. И что-то заставляет сердце болезненно сжиматься Я и сама пока не до конца понимаю, что именно.
Орфей
В моём сне Она была босиком, с флейтой в руках и в белом платьетакого чистого цвета, что хотелось закрыть глаза. На лице красовалось выражение, которого я никогда не видел и которое совершенно ей не подходило. А ещё Она сказала:
Алек, я люблю тебя, и нежно-нежно улыбнулась, протянув мне руку. А я побежал.
В каждом сне я куда-то бежал, торопился и непременно падал. Потому что больше не на что было опираться. Потому что больше не было правой ноги ниже колена.
Если всё пойдёт так, как мы думаем, уже через две недели сможете надеть протез, заверили доктора, уж точно различая мою тревожность и тоску. Только я знал, что даже тогда не смогу быть таким, как раньше. Но желание жить было сильнее. Поэтому я усиленно работал над собой все эти две недели. И пусть выглядел теперь иначе, в душе остался тем же Орфеем.
Когда пришло время надеть протез, было тяжело. Первые шаги давались с трудом, но с каждым днёмвсё легче. Я улыбался и мысленно благодарил Августа за то, что он помог мне с деньгами, новыми документами и с выбором больницы и врачей. Если ему когда-нибудь понадобится моя помощь, я сделаю всё, что в моих силах.
Два месяца на то, чтобы я изменился до неузнаваемости, сделав пластическую операцию, пережил ампутацию ноги, прошёл реабилитацию и научился жить с протезом. И как только всё это закончилось, я купил билет на поезд до своего города, где столько времени жил и работал. Где сейчас не пустовал мой дом. В поезде оглядывался каждое мгновение, улицы города казались недоброжелательными, каждый человекподозрительным. За мной по пятам всегда брёл мой страх.
Домой я приехал уже вечером. Дождался лифта и прошёл мимо квартир соседей, стараясь не привлекать внимания и не страдать паранойей. Меня не узнавали даже гвардейцы, хотя сердце начинало биться быстро-быстро, когда я проходил мимо.
Мне даже удалось добраться до квартиры, не привлекая внимания, только там Орфея, которого приключения и опасности находят в любом месте, снова ждал неприятный сюрприз.
Дверь в квартиру была открыта, а замоквзломан.
Хельга
Где-то рядом лязгнул засов, вспыхнул свет, озаряя маленькую комнату холодным мерцанием. Я приподняла голову и закашлялась.
Воды
В горле поселилась пустынябезжалостная, раскалённая, полная колючего песка. Кровь тяжёлыми толчками пульсировала в венах, от туго затянутой верёвки воспалилась кожа на запястьях.
Гулкие шаги разнеслись по бетонной комнате, отдаваясь всплесками боли в висках. Мне на лицо выплеснули воду из стакана, и я поймала капли, прикрывая глаза.
Не забывай, сестрёнка, кто я такая, я подняла голову, услышав знакомый голос.
Анна? я была слишком слаба, чтобы чему-то удивляться. Меня заказали? эта мысль была самой адекватной из тех, которые пришли в голову. Если она здесь, если напоминает мне о своей профессии
Нет, оборвали поток моих мыслей. Ты понимаешь, почему сейчас здесь, это не вопрос. И всё же я покачала головой. Не понимаешь? я снова зажмурилась от боли. Нам нужен этот твой Орфей. Где он сейчас? я посмотрела на Анну с бессилием в глазах.
Зачем он тебе?
Не твоё дело, просто ответила сестра, пожав плечами. Отвечай на вопрос.
В тюрьме, сказала я. Ты же знаешь.
Он сбежал, и ты в курсе. В квартиру не возвращался?
Нет, твёрдо ответила я.
Если это ложьугрожающе начала Анна, но я быстро покачала головой.
Зачем? с трудом совладав с голосом, задала главный вопрос, имея в виду своё похищение и столько времени взаперти. Не могла просто спросить? и снова вспышка острой боли. Я уже даже не разбиралась, сколько времени прошло. Только терпела, сомкнув губы. А сейчас вскрик вырвался наружу, и я увидела, как усмехнулась Анна.
Ещё раз попробуешь отобрать у нас наследство материубью. То же самое насчёт парнятолько попробуй скрыть его появление. И я не шучу, сестричка. Считай это прямой угрозой и предупреждением.
Август
Ты уронил кое-что, сказал мне брат, стараясь оставаться спокойным. Он допивал горячий шоколад на кухне и всё ещё отговаривал меня от задания, на которое я собирался.
Что? переспросил я, взглянув на пол.
Свой здравый смысл, идиот! О чём ты вообще думаешь?! закричал он, влепив мне подзатыльник. Я с трудом сумел сдержать смешок, только Питер это заметил. Что смешного, чёрт возьми?! Ты собираешься незаконно пробраться на территорию тюрьмы, освободить заключённого и привести его ко мне домой? Ты с ума сошёл, Райан?!
Послушайтерпеливо начал я, но меня снова перебил брат, захлёбываясь и путаясь в собственных словах.
Это ты меня послушай! Я в этом участвовать не буду! Почему нельзя найти нормального друга твоего отца? Не преступника!
Потому что, насколько я знаю, таких нет, я осторожно улыбнулся. Питер, мой отец был руководителем преступной группировки. Откуда у него нормальные друзья?
Есть же те, кто не в тюрьме сейчас, неуверенно заявил Питер. Я покачал головой и пожал плечами. Нет?
Разве что Хель Но его команда сейчас где-то в другой стране. А к предателям, сбежавшим с корабля, отец никогда не был снисходителен. Питер, ты не будешь соучастником. Я просто помогу ему выбраться, поговорю пару часов А потом предоставим его самому себе. И пусть идёт, куда хочет, Я был почти уверен, что Питер сейчас про себя считает до десяти. Он согласится. Я победно улыбнусь и уже через несколько часов буду у колонии-поселения. Это ведь гораздо проще, чем простая закрытая тюрьма Наверное.
Будь осторожен, попросил брат, провожая меня. Я серьёзно кивнул.
Скоро вернусь. Надеюсь, не один.
Надеюсь, не с отрядом гвардии на хвосте, усмехнулся Питер, за привычной усмешкой отчётливо проглядывался страх.
Всё будет хорошо, светло улыбнулся я, если это вообще возможно назвать светлой улыбкой, сжал его руку и тут же исчез за дверью.
***
Для меня одиночествоэто как традиция, которую очень тяжело соблюдать. Я редко оставался наедине со своими мыслями, не умел управлять наплывом эмоций и потому с трудом оставался в одиночестве надолго.
Сейчас адреналин будоражил кровь, а сердце гулко стучало, отдаваясь раскатами в висках. И я улыбался, предвкушая что-то ужасно опасное, рискованное, но жизненно необходимое. Мне ведь это нужно?
Раньше, когда я уезжал из дома в далёкое путешествие, всегда паниковал. Оставлял недоеденный ужиня почти всегда путешествовал ночью, в своё любимое тихое время, когда так легко скрыться от чужих глаз, носился по комнате или каюте, бросая последние вещи в рюкзак. Я пробовал собираться заранеене получалось. Во-первых, что-нибудь всё равно забывалось. Во-вторых, я любил это чувство приятной безысходности, когда входишь в автобус, занимаешь свободное место и закрываешь глаза, прижавшись лбом к холодному стеклу. Понимаешь, наконец, что паника закончилась. Уехал. Больше всё равно ничего не исправить, можно расслабиться.