Он смотрел на заходящее солнце и ждал. Прислушиваясь к шуму города. Вот где-то подняла визг какая-то баба. Тамкрики портовых грузчиков. Весьма пикантного содержания. Залаяла собака. Где-то что-то бросили в канал. Достаточно крупное. Возможно даже тело. Во всяком случае всплеск был громкий
Из-за поворота вышел еще один такой «уголовничек» и мягкой походкой опытного хищника направился к Вакуле. Поравнялся с ним. Посмотрел ему в глаза. Молча кивнул. И пошел дальше.
Они старались не говорить.
Вся группа уже владела итальянским языком, но акцент хорошо бросался в глаза. Поэтому они лишний раз рта не открывали. Тем более на улице, где, как известно, даже у болотной ряски есть и уши, и глаза.
Вакула чуть выждал и пошел следом за этим человеком. Демонстративно никуда не спеша. Вроде как прогуливаясь. Однако удерживая того парня в поле зрения. За командиром же увязалось еще трое таких неприметно опасных, молчаливых персонажей.
Прошли мимо кабака довольно невзрачного вида. И свернув в переулок зашли в него с черного хода.
Лицом к лицу встретились с каким-то мордоворотом с очень холодным и неприятным взглядом. Он демонстративно осмотрел гостя и его сопровождающих. Пренебрежительно фыркнул. И повернувшись к ним спиной вошел в помещение, оставив дверь открытой.
- Рад тебя видеть, друг мой,произнес упитанный мужчина одетый достаточно богато, но безвкусно, улыбнувшись щербатым ртом. Ровно тогда, когда Вакула со своими людьми вошли в помещение и за ними прикрыли дверцу. А до того молчали выжидавший.
- И я тебя.
- С прошлого нашего дела цены выросли. Ты ведь по делу зашел.
- Так и есть,произнес Вакула и кивнул одному своему спутнику.
Тот вышел вперед и вынул из-за пазухи даже на вид увесистый мешочек. И, развязав его, высыпал золотые монеты на крепкий стол, за которым сидел этот упитанный персонаж. И бросил тряпицу рядом. Потом вышел второй и повторил прием, сформировав целую горку крупных золотых монет. Наконец выступил третий и достав мешочек заметно меньше, просто развязал и аккуратно поставил его рядом с золотом.
- Что это?
- Жемчуг.
- Интереснопроизнес этот толстяк и высыпал себе на ладонь пригоршню довольно крупного речного жемчуга. Одна жемчужина к одной. Да еще правильной формы.Эй, Сильвио.Крикнул он сухонькому мужчину неопределенного возраста в очках[1], что сидел в углу и не отсвечивал.
Тот подбежал, вежливо поклонился, и приняв мешочек с жемчугом начал его изучать. Толстяк же перешел к золотым монетам. Поднял одну такую. Покрутил ее перед глазами, любуясь качеству чеканки. Это был орелновая золотая монета Иоанна, достоинством в пять львов или медведей. На местный ладв пять флоринов. Весьма крупный номинал. Наверное, самый крупный в мире на тот момент. Или близко к этому.
- А твой хозяин не мелочится.
- Ты получишь еще столько же после завершения дела. И еще по десятой части каждый год в следующие десять лет за молчание.
- А не боишься?
- Тебя?
- Я ведь могу вас сдать, забрав себе все это.
- Глупо. Мы под пытками выдадим тебя, сообщив, сколько заплатили. И пояснив, что старое делос твоим участием. Тебе только за это голову отрежут. При самом лучшем раскладе.
- Верно говоришь,кивнул толстяк.Головы ваши им продать выгоднее.
- А кто поверит, что эти головы наши, а не случайных прохожих? Они же будут молчать и ничего интересного не расскажут.
- Хмзадумчиво произнес толстяк.Даже угрожать не будешь?
- Зачем? Ты ведь и так понимаешь, кто за нами стоит. Обманешь нас и тебя найдут. Наш хозяин всегда платит по своим долгам.
- Слышал слышалпокивал этот толстяк и вопросительно уставился на Сильвио. Тот кивнул и осторожно ссыпал несколько жемчужин обратно в мешочек.Твой хозяин щедр.
- Я рад, что ты это понимаешь.
- Но он жесток и может забрать то, что дает. Мне тут птичка в клюве принесла интересные слова о том, что бедный Палеолог сгорел в своем особняке не просто так.
- Он был очень жаден и глуп,пожал плечами Вакула.Жадностьсмертельно опасный порок. Это тебе любой падре подтвердит.
Помолчали.
- Не хочешь?наконец спросил Вакула.
- Если что-то пойдет не такнас всех убьют. Ты думаешь мне не намекали после того дела? Они вас искали.
- А ты думаешь, будет кому вам мстить?
- Что ты задумал?
- В таком деле нельзя оставаться в стороне. Тебе нужно решитьс кем ты.
- А если я не хочу?
- То ты окажется разменной монетой в этой борьбе. Не мы, так они. Или ты полагаешь, что не сейчас, так потом они не выяснят, кто поучаствовал в жизни тех уважаемых работорговцев?
- Мы их пальцем не тронули.
- Они мертвы. И те, кто имел с их торговлишки долю малую вряд ли удовлетворятся этим ответом. Так что тебе нужно либо бежать к ним на покаяние, либо идти уже до конца. Тем более, что твои аппетиты пока не достигли безумия Палеолога и мой хозяин готов их оплачивать.
Тишина.
Толстяк крутил перед глазами крупную золотую монету и думал. Ловко так крутил. Перебила пальцами.
На секунду остановился, вглядываясь в надписи.
- Что здесь написано? Это по-вашему, да?
- Империя римлян[2]. Тебя ведь это интересует?
- Империя римлянмедленно повторил толстяк, вглядываясь в орла на аверсе.Это ведь не шутка, да?
- Я похож на шутника?
- Хорошо, мы в деле,в очередной раз крутанув монету, подбросив ее и не поймав, заявил этот упитанный мужчина. «Орел» упал на кучу монет. Чуть подпрыгнул и соскользнул к мешочку с жемчугом.С твоим хозяином приятно иметь дело
Ближе к полуночи к особняку одной из семей работорговцев подошла неприметная процессия. Какой-то паренек в крепкой, но бедной и заношенной одежде тащил двухколесную тележку. Совсем небольшую, ветхую и неприметную. В ней лежали позвякивающие керамические горшочки, горлышко которых были заткнуты тряпицей. От них немного пованивало, но чем конкретноне разобрать. Но однозначно чем-то неприятным. Из-за чего внимания к себе у ночных обитателей они не привлекали.
Рядом шел еще один такой же «убогий», надвинувший капюшон на самые глаза. И нес в руке масляную лампу, укрытую от ветра мутными стеклами. Сам же опирался на палку, имитируя всем своим видом старика.
Остановились.
Вроде как передохнуть.
«Старик» огляделся по сторонам.
Заметил группу из трех всадников, которые поцокали копытами мимо, не сворачивая сюда и не обращая на них внимания. Только взглядом мазнули, заприметив огонек, и все.
Тишина.
«Старик» приоткрыл дверцу фонаря и, подхватив один из горшочков, запалил тряпицу. После чего, дав ей разгореться, примерился и метнул во внутренний двор. Аккуратно туда, где располагался сарай с сеном. А он явно это знал и бывал здесь раньше, иначе бы и не сориентировался.
Потом достал еще одну. Поджег и так же кинул. И еще. Еще. Еще
Бросив с десяток таких подарков, он прикрыл дверцу масляного фонаря и пошел дальше. Вслед за покатившейся повозкой. А там, в особняке уже разгорался совершенно нешуточный пожар.
И точно такие же пожары разгорались повсюду в Венеции. Ни один особняк работорговцев не обходился стороной
Пожар в каменном городене тоже самое, что пожар в деревянном. Однако не нужно думать, что все было хорошо. В каменных домах масса конструкционных элементов из дерева. Из-за чего разгоравшиеся особняки начали потихоньку разгораться, поджигая соседей, стоящих вплотную.
Люди высыпали на улицу.
Включая работорговцев, которых Вакула и его команда знала в лицо. Каждого. Исключая, пожалуй, обычных смотрителей.
Поэтому в этой панике и беспорядке работа пошла очень горячая.
Они в толпе сближались с ними и били стилетами. Сразу подходя группой, непреодолимо сильной для не ожидающего нападения противника. Они ведь думали о том, как потушить пожар и спасти «нажитое непосильным трудом». А тутстилет.
В редких случаях в ход шли пистолеты.
Для Вакулы и его людей изготовили специальное оружие. Прежде всего это длинноствольный двуствольный пистолет большого калибра с терочным затвором. Считай вариант знаменитого английского хаудаха[3]. Им били в упор или дробью, или картечью в зависимости от ситуации. Плюсмалые пистолеты под пулю. Компактные. Их спецназ имел по пять штук на брата. Из-за чего в случае необходимости мог развить в моменте очень большую скорострельность. Но в дело они шли редко. Очень редко. Потому что перепуганные пожаром посреди ночи работорговцы не ожидали того, что пожарвсего лишь отвлекающий маневр, позволяющий группе ликвидации подойти поближе
Само собойсамых уважаемых работорговцев не били стилетами. Их вязали. И придушив или оглушив, аккуратно вывозили. Когда это было возможно. Под видом эвакуации раненого. Если не получалось, то без всякого сожаления забивали. Словно свиней
Иоанн не тешил себя надеждой на то, что удастся вывезти в Москву всех этих деятелей. Однако доставить их за пределы Венеции и вдумчиво допросить выглядело вполне реальной задачей. Само собойбез сохранения товарного вида. Королю очень хотелось выяснить кто является заказчиком того покушения в соборе и, как следствие, дублирующего на дороге при паломничестве. По сутиэто было вопросом выживания. Не только его, но и его детей. А за них он убил бы любого и каждого, если это потребовалось бы
[1] Первые документальные свидетельства существования очков относятся к 1289 года. В 1305 году во Флоренции их даже упоминали в проповеди.
[2] У монет Иоанна был единый дизайн. На аверсе изображалось животноесимвол монеты, под которой шла надпись «кор. Русь», а над нимназвание монеты. На реверсеравносторонний крест в нижних четвертях которого парные цифры года выпуска. Плюс бортик для защиты от обрезания.
[3] Хаудахкороткоствольное крупнокалиберное оружие. Возникли как обрезы охотничьих двустволок и использовались в колониальной Индии охотниками на слонах для защиты от нападения раненого тигра. В качестве оружия последнего шанса.
Часть 2. Глава 8
Глава 8
1481 год, 22 ноября, Москва
Король Руси остановился на пороге дворца.
Оглянулся.
И осмотрелся. Ветра почти не было. Однако снег кружился и спускался с небес своеобразной пеленой. До такой степени мутной, что дальше ста шагов все скрывалось в белой мути. Даже силуэтов не видно.
- Мутная водатихо прошептал Иоанн.
Никто ничего не ответил.
Он усмехнулся.
Вытянул руку ладонью вверх. Поймал на нее несколько снежинок, которые легли на кожу перчатки и замерли. Секунда. Вторая. Третья. И тепло от руки сделало свое дело. И дрогнув, они расплылись, превратившись в капельки воды.
Король глубоко вдохнул, зажмурившись. И уверенно шагнул впередвнутрь дворца. Его к осени уже успели построит. «Коробку». Сразу как закончили работы по Успенскому собору основные работы, так и взялись основательно за дворец. В конце концов бригады, которые занимались собственно строительством и те, что ведали отделкой были разными. И мало пересекались по делам.
Строили спешно. Хотели успеть до морозов перекрыть «коробку» крышей.
Под сапогами захрустел какой-то мусор.
Иоанн едва заметно поморщился, но никак ничего не прокомментировал. Какой смысл? Это стройка. Здесь и должно быть грязно. Тем более, что работы не утихали. И строительные материалы с дровами постоянно. Да и ногами гряз наносили.
И дрова были в этом деле едва ли не самым важным компонентов. Ведь, чтобы всё нормально просохло, эту «коробку» грели. Забили все лишние отверстия деревянными щитами и обогревали, применяя все те же переносные железные печи, что и годом ранее в Успенском соборе. Только теперь их еще и кирпичами обкладывали, чтобы держалось тепло лучше.
Пока что сильно топить не требовалось. Но поддерживать крепкий «плюс» в помещении все равно держали, ибо известковые растворыта еще морока, сильно зависимая от температуры. Тем более, что работы велись до поздней осени и не все нормально просохло. Да и не прекратились они еще по сути, что по морозу делатьдурная примета. «Укладывать асфальт в дождь» Иоанн не хотел, ибо не бюджет осваивал, а дело делал. Поэтому рабочие потихоньку монтировали и запускали туже паровую систему отопления[1] во вполне комфортных условиях. Как для самих людей, так и работ.
Почему паровую систему? Потому что водяная требовала насосов, а пароваяпросто термостойких труб. Вот Иоанну эти трубы из толстостенной керамики и сделали. Обожженные до температуры спекания, они вполне годились для тех задач, которые перед ними ставили.
Немного подводил не очень прочные замки с уплотнителем из смолы. Но в целом это выглядело мелочами. Поэтому эту систему отопления монтировали и запускалисегмент за сегментом. Все-таки жить холодной зимой в большом дворце без нормального отопленияглупая идея. А то, как раньше подобные сооружения отапливалидаже и думать более не хотелось. Поэтому сам дворец строился не очень большой, но крепкий и весьма прогрессивный в плане технического оснащения.
Тут и паровое отопление. И тройные деревянные стеклопакеты на окнах. И грузовой лифт, позволяющий поднимать на любой этаж тяжелые грузы, минуя беготню по лестничным проемам. И пассажирский лифт. И освещение с помощью ацетиленовых ламп. И даже система звуковой связи между дежурными постами этажей, организованная по принципу той, что применяли на броненосцах. Просто обычные медные трубы. В которые кричали и слушали ответ. Также по дворцу планировалось проложить систему пневматической почты[2] на основе медных труб и поршневых компрессоров инерционного типа[3]. А в некой перспективесвязать дворец со всеми воротами кремля и ключевыми учреждениями, например, приказами. А еще во дворце была задумана очень интересная система принудительной вентиляции
В общем, и в целом получалось по меркам тех лет просто невероятно. Однако ни в чем не выходя за пределы технических возможностей эпохи. И, повозившись, можно было сделать все не совершая для этого никаких сверхъестественных усилий
У одного из поворотов дворца короля ждал Вакула. Вид у него был уставший донельзя. Едва стоял на ногах. Но был здесь. А значит вернулся с дела.
Иоанн свет Иоаннович кивнул своей свите, и та немного отдалилась. Шагов на десять-пятнадцать. Даже адепты Сердца. Все-таки слова, что сейчас ему скажет начальник диверсионной группыне для всех. И чем меньше людей о них узнает, тем лучше.
- Как все прошло?тихо почти шепотом поинтересовался король.
- По плану,также тихо ответил начальник диверсионной группы разведчиков. А потом кровожадно улыбнулся и добавил:Работорговцев Венеции более не существует. Пришлось снова подключать местных.
- Как в прошлый раз?
- Теперь еще и пиратов.
- На кой?
- Нам на хвост сели, когда отходили. Благородные семьи Венеции очень расстроились после горячей ночки. Многим работорговля приносила деньги. Вот, пришлось отвлекать их внимание.
- А как вы с пиратами-то связались?
- Местные взяли наших подельников в городе, после дела. Большого ума не потребовалось, чтобы понять, кто нам помогал. Но взяли не всех. Кое-кто ушел и сообщил об этом. Эти ребята нас и вывели на пиратов.
- А что за пираты?
- Восточная Адриатика ими просто кишит,криво усмехнулся Вакула.Достаточно было рассказать им о том, что в Венеции произошел сильный пожар и основные силы защитников бросились за нами в погоню. Дальше они уже сами. Недели через две венецианцев удалось сбросить с хвоста. Видимо их вызвали обратно.
- Что с Венецией?
- Полагаю, что ничего хорошего,криво усмехнулся Вакула.Я еще Людовико в Милан послал весточку. Так что Венеции в ближайшие месяцы будет не до тебя Государь. Скорее даже годы.
Иоанн удивленно выгнул бровь. Действия Вакулы выходили за рамки план всецело. Что было задумано изначально? Рабовладельцев покарать, да имя заказчика выяснить. А что получилось?
Вторжение пиратов грозило чудовищному разгрому и разорению Венеции. Городу, в котором было что брать. Так что, если защитники этого островного мегаполиса не сумеют отбить вторжение пиратов, то можно только помолиться за упокой души этих несчастных. Ибо там разбойнички точно устроили бы погром похлеще того, что вандалы учинили в Риме в свое время[4].
Если же Милан еще подтянется, то Венеции, скорее всего, больше не будет. Во всяком случае, независимой. Генуя, будучи самой важной вассальной территорией герцогства, без всякого сомнения будет топить за этот сценарий. И постарается воспользоваться моментом. Во всяком случае, упускать такой шанс для них будет глупо.
Неожиданный поворот.
Из хорошего можно отметить, прежде всего, демонстративную расправу с обидчиками. Такой заметят и запомнят. Ведь, как известно, что позволено Юпитеру, не дозволено быку. И об этом недурно бы напомнить таким вот зарвавшимся личностям. Из плохогоусиление османов. Венеция ведь вела борьбу с турками на море и немало их сдерживала. А тутраз, и просело дело.