И часто это у тебя? Так.
Он развернул еще один батончик. Съел и честно признался.
Второй раз. Впервые после того, как тебя из машины вытащил, и сейчас.
Ну, ну. Она неодобрительно глянула на помятую физиономию путешественника в нирвану. Вам, Сергей Иванович, побриться бы не мешало, а то на вурдалака похож, путаясь в обращениях, посоветовала Вера. Я, кстати, вашего Василия три дня вырезкой кормила, а он, паршивец, так на руки и не идет.
Ревнует, наверное, неловко пошутил Петров.
Ага, хмыкнула гостья, к холодильнику.
Три дня? удивился Сергей Иванович. А словно пять минут. Странно.
Да, Вера, крикнул он уже из ванны, размазывая пену по отросшей щетине. Что слышно?
Тихо пока, ответила Вера. Ни машины под окном, ни звонков. Вчера похороны были. Сергей все организовал. Зашел вечером, забрал портсигар. Еле руку разжали. Обещал сегодня заглянуть.
С работы вам звонили, интересовались, вспомнила она. Спросили, кто, я ответилалюбовница, ничего? А про вас сказала, мол, утомился, спит, сообщила Вера.
Пропади они пропадом, ответил он, пропустив мимо ушей рискованную шутку. Я для себя решил. Увольняюсь. Все равно, пока с твоим олигархом не прояснится, ни на работу, ни на улицу не выйти.
А что потом? поинтересовалась соседка. Я смотрю, накоплений особых у тебя нет. Так, что Хотя, хозяин барин. Ладно. Ты ожил, пора мне и честь знать. Она поднялась, собираясь, и тут прозвенел входной звонок.
Глухой голос из-за двери сообщил, что пришел Сергей.
За эти дни он словно похудел на несколько килограмм. Шрам обострился, глубокие морщины словно прорезали громадный лоб.
Прошел в комнату и без особого удивления констатировал:
Проснулся? Хорошо. Я ей говорил, это нервное. Бывает.
Сергей уселся на скрипнувший под ним стул.
Чаем угостишь, хозяин?
Сиди, я налью, Вера, протянула руку к шкафу.
Они уселись за стол. В кухне тут же стало тесно.
Я так думаю, нужно что-то решать, отхлебнув горячего чаю, произнес Сергей. Муха, ты как знаешь, а я с этим делом хочу разобраться.
Как? Вера удивленно глянула на него.
Он поднял тяжелый взгляд.
Что?
Как ты сказал, Муха?
А, Петров махнул рукой, у меня в школе прозвище было. Муха. А его мы Танком звали. Помнишь, Серега? вскинулся он и осекся, вспомнив о трагедии.
Сергей вздохнул.
Был танк, да весь вышел. Короче, пойдем, прогуляемся, кивнул он за окно, явно не желая посвящать женщину в свои планы.
Сейчас, вскинулся Сергей Иванович. Оденусь.
Сергей встал.
Я на улице покурю. А ты побудь дома. Не выходи никуда. Хорошо? обратился он к Вере. Не сердись. Это мужские дела. Он улыбнулся, отчего его лицо внезапно и разительно изменилось.
Она невольно кивнула, не в силах перечить.
Дверь хлопнула.
Петров накинул пальто и шагнул в коридор. Обернулся.
Дождись, ладно, и двери не открывай, зачем-то предупредил он об очевидном.
Выйдя из подъезда, увидел белый седан, за рулем которого сидел Сергей. Приоткрыл дверь и окликнул приятеля.
Садись.
Аккуратно развернул автомобиль в узеньком проезде и плавно выехал со двора.
Купил, немногословно объяснил он, предупреждая вопрос. Без колес сейчас никуда. Особенно Он замолчал, внимательно следя за дорогой. Вписав машину в поток, наконец произнес то, что собирался. Откуда ты про царапины узнал?
Петров задумался. Вопрос естественный, но ответить правдиво
И тут вспомнил свое видение. Комнату, беседу со смешным профессором. И задал встречный вопрос.
Сначала ты ответь, ладно? А потом расскажу.
Ладно. Сергей обогнал попутную машину и вновь вернулся в свой ряд.
Что такое гипостазирование?
Приятель ответил не задумываясь:
Понятие логики. В переводе с латынисущность, субстанция. Зачем тебе?
Петров дождался, когда они объедут стоящий у остановки троллейбус, и произнес:
А ты откуда знаешь?
Читал где-то, пожал плечами Сергей, не отрываясь от дороги.
А может, это Марк тебе рассказал? закончил Петров.
Какой Марк?
То, что пассажир остерегся затевать этот разговор без подготовки, уберегло их от неминуемого столкновения. Позабыв обо всем, водитель уставился на собеседника.
Впереди, предупредил Сергей Иванович рулевого.
Тот аккуратно включил поворот и припарковался у обочины.
Ну?
Я боюсь, ты бы мне не поверил, поэтому и спросил. С недавнего времени у меня возникают видения. Достаточно взять предмет и напрячься.
Что ты видел? нетерпеливо перебил его приятель.
Немного. Твой спор с профессором, коридор, беседу с пижоном, в блестящем костюме. А еще клочок неба в окошке, куда ты смотрел, в тот момент, когда он тебя ударил, указал Петров на шрам. Все.
Вера проводила автомобиль взглядом и задернула штору. "Мужики. Вечно у них тайны, планы". Оглянулась, разглядывая убогий интерьер чужого дома.
"Чужие люди, чужая жизнь. Нескладно все. И не разбилась, и Гнус не достал, а все равно на душе кошки скребут. Одно радует, на тот свет расхотелось уже,". Опустилась на стул, вертя в пальцах пустую чашку.
"Нашла тоже из-за чего. Подумаешь! Не вышло захомутать толстого борова? А представь, если бы удалось? Что дальше? Жить счастливо. С этой скотиной? Да не смешите. И уж верх глупости был разбиваться. Да только за это нужно спасибо сказать несуразному мужичку"..
Она решительно поднялась. "Что толку ныть. Ехать, так ехать. Конечно, попрощаться бы не мешало, ну да ладно. Смешной мужичок. Надо же, маг. Тогда яфотомодель. Вера отложила в сторону расческу со сломанным зубом. Откуда у меня эти грабли? В гостинице, что ли, захватила? Хотя, правду сказать, духи те воняли совсем непотребно. Даже для подделки. Чистый спирт и никакого аромата. Ну и что, мало ли какую бурду лавочники в красивую упаковку льют. К чему забивать мозги человеку. Он и так на теме слегка "подъехал".
Быстро собралась и вышла в коридор.
Прощай, Василий. Почесала за ухом высунувшегося из коробки кота.
Отсекая пройденный этап жизни, хлопнула тяжелая дверь.
Шаги, почти не различимые, заставили Веру испугано оглянуться. Увидела только движение фигуры в темном. Потная рука сдавила лицо, и тут же в нос ударил одуряющий запах эфира.
"Говорил же не выходить", мелькнуло запоздалое сожаление.
Несмотря на кажущуюся дикость рассказа Петрова, Сергей ему поверил.
Что-ж, бывает. Я с таким хоть и не сталкивался, но другого объяснения выдумать не в силах. Примем, как данность.
Петров, довольный тем, что сумел хоть как-то избежать подозрений в сумасшествии и не выглядеть в глазах приятеля полным идиотом, приободрился.
А какую идею ты мне хотел изложить? перевел он беседу в практическую плоскость.
Сергей помедлил.
Пожалуй, сейчас, думаю, стоит мои планы слегка изменить. Я собирался без особых изысков отвернуть этому борову голову, но в свете последнего Надо помыслить. Это дает весьма неплохие шансы приготовить совсем другое блюдо. Я не из тех, кто считает, что месть нужно подавать холодной. Но потерплю. Кстати, это и ваши с девчонкой проблемы решит. Ладно, давай вернемся и подумаем
Исчезновение Веры Сергей воспринял совершенно бесстрастно. А вот Петров в тайне расстроился. Почему? Ну, понравилась. Чего скрывать, хотя и моложе его чуть не вдвое, может, потому и глаз положил. Однако вздохнул и смирился. Вольному воля.
Он устроился на диване, сосредоточился, достал трофейный бумажник, и, предупредив друга о необходимости вынуть его минут через пять-десять после начала опыта, отправил мысленную команду.
Ну, поехали, совсем по-гагарински благословил Сергей, внимательно следя за приготовлениями.
Искр не было. И тьма навалилась не так пугающе, как в прошлые разы, но переход все же случился.
Петров обнаружил, что сидит в салоне роскошного лимузина. За тонированными стеклами мелькают силуэты городских зданий. Высотное логово торговцев газом, сквер, и памятник вождю, до которого не успели в свое время бородатые демократы в рваных свитерах. Величественный театр, ставший символом города еще в советские времена.
"Центр", понял наблюдатель, пытаясь сообразить, куда это движется хозяин его временного пристанища.
От созерцания отвлек голос в ухе. Поняв, что раздается он из прижатого к уху Ильи сотового телефона, прислушался.
Принадлежал голос неведомому Артуру.
Он сообщил, что один билет из простых, в женский вагон можно выкупать.
Где? оживленно среагировал Гнус.
На заречье. Гаражные боксы. Знаешь? Ряд пять, номер тринадцать.
Еду, отозвался Илья. У вас там собаки есть?
Ага. Кавказцы. Что, собак боишься? Артур добавил в голос иронии.
Нет, не боюсь. Мне для другого, проигноририровал сарказм пассажир дорогой иномарки. Минут через тридцать буду. Он разорвал связь и поерзал в радостном оживлении.
Пугать будешь? Я тебе попугаю Навсегда запомнишь, недобро прошипел Гнус.
"Вот тебе и на. Говорил ведь ей, огорченно сообразил Петров. Спасать нужно". Он припомнил знаменитый автогород, где на огромной территории разместилось тысячи бетонных коробок.
Он попытался разорвать контакт и вернуться в реальность. Странно. Эффект оказался иным. Окружающий интерьер хоть и не исчез вовсе, стал неуловимо меняться, терять форму. Секунды, и вот уже и тело и машина, летящая по трассе, отодвинулись на задворки восприятия. Перед глазами начала проявляться, возникая из фиолетового тумана, неясная фигура.
Вроде и человек, но ни черт лица, ни деталей разобрать не получилось. В мыслях зазвучал еле уловимый шепот. Он усилился, но понять, мужской он или женский, было тоже нельзя. Голос, и все.
Говорил тебе умный человек: учись. Все без толку, начал гость с легкого упрека, но без эмоций, отстраненно.
Ты кто? задал Петров естественный в данной ситуации вопрос.
Кто? повторил голос, словно донеслось издалека горное эхо. Суть, сущность. Твое "Я". Называй, как угодно.
Петров произнес, робея:
Можно спросить?
Можно, отозвался голос. А можно и не спрашивать. Яэто ты. Твое нематериальное, вневременное, но если понятнее, тымоя мельчайшая частица.
Ты хочешь понять в чем причина твоих изменений? Ответ простой. В судьбе каждого есть момент, когда его сущность может быть осознана. Тебе выпало в этой жизни и в это время. Кстати, еще одно. Свобода выбора. Можешь верить, а можешь считать фантазией больного воображения.
Петров слушал монолог, понимая, что ответы на невысказанные вопросы постигнуть не в состоянии.
Тебе сложно? Куда проще очеловечить меня? Пустое. А вот главный вопрос ты задать и боишься. Но придется. Да, это испытание. Не пройдешь, значит, судьба. Твоя. И моя, в некоторой степени.
Это Карма. Вы так затерли это слово, что даже неловко. Увы, другого, нет. Все, что происходит в жизнив этой, предыдущей, следующейвзаимосвязанно. И девочка эта или сущность ее встречается нам из века в век. И товарищи, и враги. Они меняются, как узоры в калейдоскопе. Возникают в разных обликах, ситуациях. И проходить эти испытания приходится не десятки, а тысячи раз. Ладно. Разговорыэто все пустое.
Теперь готовься. В какой из пластов тебя вынесет, не знаю. Это все уже было, прошло, и бояться не стоит. Прожить, принять и сделать нужные выводывот все, что ты можешь сделать. Изменить, увы, нет. Готов?
Все исчезло. Салон Мерседеса, тело жирного Илюши. Даже мысли и видения. Осталось только сознание, без чувств и эмоций.
Миги полноцветье солнечного дня ворвалось в зрачки. Прижал ладони к лицу, приходя в себя. Проявились звуки, порыв ветра донес запах. Руки ткнулись в жиденькую, пахнущую псиной бороду.
Медленно приоткрыл глаза. Степь. Синева неба. Изумрудное море травы Он сидит на смятой, траве, а вокруг громадный табор Островерхие строения типа юрт или шатров, среди них, словно массовка исторического фильма, люди в странных одеждах. Снуют, перекликаются на непонятном языке.
Петров наконец сообразил: так вот о чем говорил его непонятный собеседник. Прошлая жизнь. И предыдущее его воплощение. Даже странно, ни удивления, ни страха. Он завертел головой. И вдруг удар в спину. Тело дернулось. Однако боль донеслась лишь слабым уколом. А смех, издевательски довольный и жизнерадостный, он расслышал отлично.
Чего головой крутишь? донесся голос обидчика. Пленник втянул голову в плечи, ожидая нового удара. Однако голос нравоучительно произнес:
Аль, мнишь, стерпеть сумеешь? Дурак. Против кого идти посмел? И девку с толку сбил. Все одно, отыщут. Князь гридней заслал. Эх, ты Одно сказать, чернокнижник, не зло, а сожалеюще плюнул стражник.
И тут в голове Петрова пронеслись спутанные мысли человека, в теле которого он сейчас находился. "Ушла, не догнали!" слышалось явное облегчение и радость.
Шум табора вдруг стих, будто по команде. Только визг детей, да лай собак, а еще завывающий в степи ветер.
И вот тишину ожидания разорвал топот копыт. Ударили в уши свист и крики всадников. Погоня, отправленная за беглянкой, вернулась. И не с пустыми руками. Сам того не желая, Петров забился головой о колкие стебли, о разбитую ногами и копытами сухую землю.
Человека страшило то, какие пытки предстоят неведомой добыче всадников.
Цепкие руки проволокли сквозь толпу и бросили возле большого шатра.
Полог распахнулся, выпуская человека в длиннополой одежде.
Князь здесь? удивленно прошептал человек.
Князь утер окладистую бороду и свирепо уставился на воина в кожаных доспехах, соскочившего с лошади.
Где взяли?
В плавни сбегла. Еле сыскали. Гончие след взяли, доложил гонец.
Пытать, кратко приказал властитель.
Пытать до смерти, повторил главарь. Он глянул на лежащего ничком пленника. А ведун пусть смотрит.
Петров извернулся, стремясь разглядеть, о ком ведет речь этот, отчего-то кажущийся ему знакомым, боров. И столкнулся с глазами женщины. Взгляды их встретились на секунду, и вот уже ее лицо скрылось за фигурами стражников.
"Видел, но где? Не вспомнить. Слишком все быстро Что же она хотела сказать?"
А в следующий миг пленник шепнул, словно отвечая на ее немой вопрос: "Как обернется спиной князь и свора его, на жертву, на палача глядя. Успею". Петров осознал, что тот хочет вскочить и вцепиться в шею князя. А останавливает его страх.
Ведун не сумел его перебороть, промедлил, а через миг шанс был упущен. И новый удар стражника, что уловил движение, унес и пленника, и Петрова в беспамятство.
Когда глаза смогли видеть, вновь над ним склонилось лицо Сергея, прорезаное замысловатым шрамом.
Ожил? Ну, слава тебе Думал, все.
Петров приподнялся, не чувствуя обычной после таких путешествий слабости. Сел на диван.
Ее похитили. Гнус нанял какого-то Артура. Сейчас Боров едет в гаражные боксы, где держат Веру.
Поднялся и вопросительно взглянул на приятеля.
Поедем?
Тот прищурился и вдруг ответил отрицательно.
Почему? Петров искренне удивился. Ты же сам хотел его достать.
Борова, как ты сказал, да. А лезть в чужие разборкинет. Это неразумно. Там куча бандюков, охрана. Без подготовки точно спалимся. А у меня цель отомстить этому
Петров открыл рот, собираясь найти доводы, но видя непреклонно сжатые губы собеседника, отбросил пустые попытки.
"Я же маг, справлюсь". Уверенность его в собственных способностях после последних событий возросла на порядок. Он глянул на часы. Надо же, всего десять минут прошло, а кажется, словно часы. Убеждать и уговаривать спутника некогда.
Молча кивнул, признавая за Сергеем право иметь собственное мнение, и шагнул к дверям.
Но громадная фигура бывшего одноклассника с неожиданной легкостью преградила ему путь.
Погоди. В голосе не было вызова, только твердая убежденность. Не так быстро. Мы ведь для чего все это затеяли? Подходы к Гнусу найти, ведь так? А теперь? Тебя сейчас пристрелят, а дело? Ты думаешь, я совсем дурак, и два и два не сложил? Ведь это ты все затеял. Выдумками и идиотскими поступками. И мать убили по твоей вине. Слова, жестокие в своей правоте, ударили как молотом.
А обличитель продолжал:
Девка эта. Зачем она тебе? Влюбился? Не верю. В нашем возрасте-то? Какого. тогда на рожон лезешь?
Петров, которому в принципе нечем было крыть справедливые упреки, неожиданно улыбнулся. Вышло коряво, но от души.