Чтобы доказать себя, что мои опасения не стоят выеденного яйца, я подошел к окну.
Первое, что я увидел, были зависшие в воздухе верхушки деревьев. У меня перехватило дыхание. Я с такой силой сжал бокал с кофе, что он разлетелся на множество черепков. Один из них впился острым концом в ладонь, и на пол закапала кровь. Боль привела меня в чувство. Боже мой, а что еще я ожидал увидеть с пятого этажа?
Матерясь на чем свет стоит и проклиная свои фантазии, я смыл с руки кровь, заклеил пластырем рану и собрал разлетевшиеся черепки.
Проходя мимо зеркала, я увидел свою позеленевшую физиономию. Нечего сказать, какими-то бредовыми идеями довел себя до полуобмороченного состояния!
Из-за стены послышался громкий голос соседа-Рэппера, и я впервые почувствовал к нему неизъяснимую теплоту. Стараясь больше не давать волю воображению, я снова погрузился с головой в правку рукописи.
После полудня я сделал перерыв и решил сходить в кафе по-соседству перекусить, проветриться и пообщаться с народом. Человек существо все-таки стадное и без общения сохнет. Я накинул легкую куртку и вышел на улицу. С неба падали крупные хлопья снега, будто там, наверху кто-то затеял вселенскую стирку. Не иначе Попугай или Мебиус.
Я рассмеялся. Здесь, среди людей мое наваждение показалась мне такой ерундой, о котором даже не стоило вспоминать.
Шагая в кафе по белоснежной ковровой дорожке, я был уже счастлив.
Закатившись в кафе, я сделал заказ и скинул куртку на спинку стула. Я часто бывал тут, и мне нравилось это место. Хорошее уютное заведение, из которого никогда не хочется уходить. Интерьер сверкал хромом и искусственной кожей, которая смотрелась гораздо симпатичнее натуральной. В этот час в кафе сидел всего один посетитель и не спеша потягивал кофе. Рядом в пепельнице дымила недокуренная сигарета. Над стойкой в углу, почти под самым потолком висела плазменная панель телевизора и вещала канал круглосуточных новостей.
Я расслабился и бездумно уставился в телевизор. Рынки, индексы, новости с торговых площадок, короче говоря, показывали все то, в чем я ни капли не разбирался, но завораживала быстрая смена картинки и скользящие вверх-вниз кривые разных цветов. Прямо как ленты Мебиуса из сна. Потом откуда-то сбоку высунулась голова серьезного молодого человека в очках и стала комментировать происходящее на экране, тем самым нарушив гипнотическое воздействие телевизионной картинки. Его комментарии звучали для непосвященных как тарабарщина.
Я встряхнул головой и заметил, что тип за столиком у стены не сводит с меня колючего взгляда.
Добрый день, я улыбнулся ему, но он, отвернувшись, мне не ответил.
Еще один ненормальный, пробормотал я и очень оживился, когда официантка в кокетливой униформе принесла мой заказ: гарнир, отбивную в собственном соку, салат из свежей капусты и две чашки кофе. На ее бейджике вопреки обыкновению была указана только должность: Официантка.
Недавно устроились? я улыбнулся ей. Я знаю в этом кафе всех официанток, но вас вижу впервые.
Что? А, да, только сегодня, мотнула она головой и плюхнула поднос у меня перед носом. Часть кофе расплескалось на отбивную.
Вы чем-то расстроены? я внимательно посмотрел на нее. Чтобы здесь так небрежно подавали заказ, это было что-то неслыханное.
Я? Что вы, конечно, нет, но ее будто неживой взгляд был обращен внутрь себя.
Официантка быстро переглянулась с любителем кофе и поспешно скрылась на кухне.
Поболтать не удалось, так хоть поем. Я пожал плечами и принялся за отбивную.
Или я схожу с ума, или и здесь что-то не так, думал я, работая челюстями и вновь становясь подозрительным.
У девчушки за стойкой был какой-то испуганно-затравленный вид. Она усердно не поднимала глаз от калькулятора, на котором просчитывали заказы. Мне показалось, что будь ее воля, она немедленно бы сбежала отсюда. Может быть, у меня вновь разыгралось воображение, но мне показалось, что в воздухе висит какой-то холодок отчуждения, чего здесь никогда раньше не было.
Звякнул входной колокольчик, и в кафе забежала веселая парочка. Они разделись и заказали по чашке горячего шоколада с пирожными. Однако, пока готовили их заказ, настроение парочки изменилось коренным образом. Они уже не то, что не смеялись, но даже не улыбались. Быстро перекусив и еще быстрей расплатившись, они выскочили на улицу, будто опаздывали на поезд.
Я понял, что мое воображение не при чем, здесь и в самом деле стало как-то нехорошо. Принявшись за кофе, я стал исподволь рассматривать второго посетителя кафе, сидящего у стены. Внешность его была серой, насколько может быть серой штукатурка. В его облике не было ничего, за что мог бы зацепиться глаз, за исключением пристального неприятного взгляда. Судя по всему, я его больше не интересовал, и он буравил глазами плазменную панель. Я подумал, что после небольшой тренировки он мог бы работать на сыродельне и с успехом сверлить в сыре дырки.
Кое-как выпив полчашки кофе и не притронувшись ко второй, я подошел к стойке и расплатился. Девушка, путаясь, долго отсчитывала мне сдачу, по-прежнему не поднимая глаз.
Вам чем-то помочь? тише комариного писка прошептал я, думая, что, может, нужно вызвать милицию: Сыродел мне не нравился все больше и больше.
Отсчитав мне с тысячи полную руку мятых десяток, она почти просвистела где-то на уровне ультразвука:
Уходите отсюда!
В ее голосе было столько гнева и нетерпения, что я сначала подумал, что ослышался. Но она подняла на меня горящие ненавистью глаза, и мне пришлось поверить услышанному.
Неприятно пораженный, да что там, взбешенный таким отношением, я молча сунул десятки в карман, и в этот момент плазма произнесла:
Казначей.
Я медленно обернулся и уставился в телевизор, между тем как тяжелый взгляд Сыродела уперся в меня.
Камера на экране наезжала на какие-то пальмы и роскошное белоснежное здание. Голос за кадром сообщал о поимке на Бали какого-то международного гангстера по кличке Попугай и его доверенного лица Черепахи. Казначею этого преступного синдиката удалось скрыться.
У меня на лбу выступила испарина. Я как дурак стоял и пялился в телевизор, пока диктор рассказывал о совершенных ими преступлениях. Потом показали, как нескольких белых мужчин запихивают в бронированный микроавтобус под охраной полусотни вооруженных до зубов полицейских. Задержанных телекамера почему-то показывала исключительно со спины, и одна из спин мне вдруг показалась смутно знакомой. Пока я дивился подобному обстоятельству, оператор дал панораму отеля и выхватил из окруженной полицией небольшой группы людей лицо рыдающей женщины. Я остолбенел. Это была моя бывшая.
Довольно долго мой мозг пытался переварить эту новость. Когда это мне, наконец, удалось, я уже сидел на собственной кухне. В голове под аккомпанемент дверного звонка кружилась юлой лишь одна мысль:
Так вот за кого она вышла замуж!
Минут через десять дверной звонок смолк. Не знаю почему, но я был уверен, что это Официантка и Сыродел из кафе. Потом я услышал, как с грохотом распахнулась входная дверь Рэппера, и за этим последовал недолгий обмен какими-то репликами. После этого мои новоявленные визави в неизвестном направлении исчезли на лифте.
Я сидел, уставившись в окно, и смотрел, как в свете зажегшихся уличных фонарей медленно и торжественно падает снег. В голове плавала неудобоваримая каша из имен, снов и каких-то обрывков мыслей, сдобренных щедрой порцией разнородных эмоций. У Децибела гремел «50 cent», но мне это только помогало чувствовать себя в этой реальности.
Прошел, наверное, час после того, как убрались Официантка и Сыродел. Я снял куртку, бросил ее в прихожей и, выйдя на лестничную площадку, позвонил в дверь соседа.
А, ты, пробормотал Рэппер, когда открыл дверь. На нем был все тот же старый халат, а сам он еле держался на ногах. Ничего больше не говоря, он развернулся и двинулся внутрь квартиры. Закрыв дверь, я пошел следом. Мы вошли в комнату, и он повалился в одно из кресел. Комната, как комната, ничего необычного, если не считать перевернутого вверх тормашками работающего телевизора.
Сегодня какие-то двое заходили насчет тебя. Спрашивали, кто ты, и что из себя представляешь. Я сказал, что тыизвестный писатель, пишущий о влиянии константы искривленной пространственно-временной связи на тектоническую активность. Или что-то в этом роде, уже не помню. Даже говоря, он не отрывал взгляд от телевизора.
Я присел в кресло рядом.
На этих двоих это произвело, по-моему, сильное впечатление, он издал пьяный смешок. Видел бы ты их рожи.
Представляю, я потер лицо.
Неприятные типы. Есть в них что-то от дохлых медуз.
Я хмыкнул. Сравнение пришлось в самую точку.
Сосед пошарил рукой сбоку от кресла и поднял с пола бутылку армянского коньяку.
Выпьешь?
Я согласился.
По телевизору начались какие-то дебаты. Гости в костюмах и галстуках смотрелись вверх ногами довольно экстравагантно.
Так удобней смотреть? я ткнул в телевизор.
Сосед отмахнулся.
Привык. Да и какая им, собственно, разница от моей точки зрения? А так я создаю у себя правильное представление о нашем мире, если окружающее пространство, он вяло обвел вокруг себя рукой с коньяком, принять за статику. Изображение приходит в наш мозг перевернутым на 180? вверх тормашками, понимаешь? То есть мы по факту с рождения живем в перевернутом с ног на голову мире, и такие же принимаем решения, основываясь на неправильно ориентированной информации. Конечно, ходить на руках вместо ног я не стал, но телевизор перевернул, чтобы иметь представление об истинном мире, которого мы лишены.
Длинная речь явно утомила его. Рэппер потерял ко мне всякий интерес и закрыл глаза. Я понял, что пора убираться и встал.
Ты тоже их видел? Попугая, Черепаху и Мебиуса? Рэппер неожиданно приоткрыл один глаз.
Я кивнул и пошел к выходу:
Да, рекламу по ящику им сделали будь здоров. Теперь им сидеть и сидеть
Я застыл. Мебиуса?! Но в новостях никакого Мебиуса не было и в помине!
Я подскочил к Рэпперу, схватил за грудки и стал трясти:
Откуда ты знаешь про Мебиуса?
Голова его болталась из стороны в сторону, как на веревке. Он тяжело застонал и после этого огласил комнату громким храпом. Все бесполезно. Я оставил попытки разбудить его и решил возобновить расспросы с утра. Откуда мне было знать, что я вижу соседа в последний раз?
Дома я не мог найти себе места. Выходит, Рэппер знал что-то о Мебиусе, чего не знал я, или был свидетелем нашей беседы с Попугаем и Черепахой. Разумеется, существовала вероятность того, что насчет Мебиуса он просто оговорился, но я в это не верил. Как бы фантастично это не выглядело, но ему, похоже, каким-то образом удалось проникнуть в мой сон.
Бегая из угла в угол, я резко остановился.
Сон?! Да какой это сон? Это была самая настоящая явь, и с этим придется мириться.
Придя к такому выводу, я почувствовал легкую слабость в ногах и упал на диван.
Если все это правда, говорил я себе, значит, где-то в квартире должны лежать слитки времени. Но их нет. Верней, их нет в зале, где они оставались лежать после встречи. А раз слитки отсутствуют, выходит, эта встреча была все-таки сном!
На этой победной ноте человеческой логики над непостижимым я вспомнил, как на следующее утро терялся в догадках по поводу опорожненной бутылки абсента. В свете этого факта торжество логики сразу поблекло. А последовавшие за моим пробуждением в то утро события еще больше отняли красок у моего торжества. Образы неожиданно появившихся в моей жизни Сыродела и Официантки обесцветили выводы окончательно.
На двух последних я попытался примерить личины карликов, хотя понятия не имел, как те должны выглядеть. Но пораскинув мозгами, пришел к выводу, что скорее всего они к карликам не имели никакого отношения, а приглядывали за мной из-за бывшей жены. По крайней мере это выглядело правдоподобней.
В голову мне не пришло ничего более оригинального, как дотошно обыскать собственную квартиру в поисках слитков, пока этого не сделали подручные Сыродела. Если я найду слитки, я поверю, что встреча с Хранителем Времени происходила в действительности, если нет, значит, это был сон. Только так, по моему разумению, можно было решить эту дилемму.
Звонок в дверь прервал ход моих мыслей. Подозревая, что это опять Сыродел, я решил не открывать. Однако манера звонить что-то разбередила у меня в памяти. Сам не свой, точно сомнамбула, я двинулся к двери, будто меня тащили к ней на веревке. Еще не понимая, как так происходит, что я делаю не то, что хочу, а исполняю чужую волю, я открыл дверь.
Уставшая, какая-то запыленная от долгой дороги, но это была она, моя бывшая жена.
Ты?! я уставился на нее как на снежного человека. Что ты делаешь здесь? Ты же там я ткнул в телевизор, на Бали!
Дай войти! процедила она, отталкивая меня большим чемоданом и запирая дверь на оба замка.
Бросив посреди коридора поклажу, она прямиком направилась в туалет, а оттуда на кухню. Вскипятила электрочайник и выпила две чашки горячего кофе. Все это молча, будто я был не более, чем часть обстановки.
Может, потрудишься объяснить свое появление?
Кому? Тебе, что ли? у нее на лице блуждала какая-то гадливо-отвратительная усмешка, когда она рассматривала убранство кухни. Надо ли?
Я вспылил:
Хозяин здесь пока еще я!
Пока еще, словно соглашаясь, кивнула она. Скоро тебя здесь не будет. Надеюсь, ты не завел себе еще никакой лярвы? Хотя, кому нужен такой недотепа
Здесь произошло что-то из ряда вон выходящее и необъяснимое. Из воздуха или стены, я толком не сумел разглядеть, появилось что-то похожее на темную гигантскую ласту, и это что-то хлестануло мою бывшую по щеке. Бывшая грохнулась на колени, завопила, как резанная, и крепко прижала ладони к щеке то ли от боли, то ли опасаясь отхватить еще тумака.
Я стоял в дверном проеме и смотрел на все это ошалело выпученными глазами. Бывшая, наконец, прекратила голосить, вскочила на ноги и бросилась мимо меня в прихожую. Схватив чемодан, она подскочила к двери и стала судорожно крутить ручки замков.
Ах, вот как здесь встречают гостей? Ты еще пожалеешь об этом!
Я молчал. Что мне было сказать ей в ответ?
В этот момент то ли от падения, то ли по собственной прихоти распахнулся ее чемодан, и вместе с женскими тряпками на пол высыпалось несколько хорошо мне знакомых предметов.
Стой! прошипел я жене, и та послушно замерла. Она знала, когда со мной лучше не спорить. Откуда они у тебя?
Я поднял с пола два слитка времени, которые мне вручил Попугай. На каждом из них стояло его клеймо.
Что ты там нашел?
Откуда у тебя слитки Гринвича? еще более страшно прошипел я, пожирая глазами жену. В этой части Вселенной могут быть только мои слитки времени. Я спрашиваю, откуда они у тебя?
Я пересчитал их. Шесть штук. Ровно столько, сколько и вручил мне Хранитель.
Какая Вселенная? заикаясь от страха, пробормотала жена. Какой-такой Гринвич? Ты о чем? Мне их передал на Бали Золя-Сморчок.
Золя-Сморчок?
Друг Попугая, моего нового мужа. Он нас, кстати, и познакомил два года назад.
Плевать мне, когда ты познакомилась с этим мутантом! не выдержал я. Кто этот чертов Золя-Сморчок? Где он сейчас?
Да сосед наш, бывший алкаш Эй, что с тобой?
Неожиданно для себя я вспомнил знакомую сутулую спину задержанного, которого полицейский запихивает в автобус, и у меня перед глазами все поплыло.
3
Очнулся я на диване с мокрым полотенцем на лбу. Вкратце рассказ жены заключался в следующем.
Познакомилась она с Попугаем два года назад через Репера, который играл в банде непонятную для нее роль. Потом она перебралась от меня к новому ухажеру, и вместе с ним исколесила весь мир: у Вити Попугая были везде дела. Тем временем Рэппер по-прежнему жил у себя и зачем-то приглядывал за мной. Зачем, жена не имела понятия: ее новый хахаль по этому вопросу отмалчивался. Две недели назад Рэппер неожиданно примчался к ним на Бали, и все это время что-то бурно обсуждал с Попугаем с глазу на глаз. При этом Черепаха проявлял крайнее недовольство, что от него что-то скрывают. Вчера вечером сосед передал моей бывшей бумажный пакет, в котором лежали слитки, и приказал в случае непредвиденных обстоятельств передать их мне по приезду. Она сунула их в чемодан и забыла об этом. На следующее утро Попугая, Черепаху и Рэппера арестовала полиция. Жену задержали лишь для допроса, а затем разрешили уехать. Почему, она не знала. Может, надеялись, что она выведет их на Казначея? Такой человек действительно был в банде Попугая. Он вел все его финансовые дела, но как он выглядит, никто не знал. Попугай берег его как зеницу ока и встречался с ним только наедине в условиях строжайшей конспирации. Знал ли его Рэппер, жена не имела понятия.