Простите, мистер э-э Александер. Я лишь проверял серьезность ваших намерений.
Ну и как?
О да! Слушаю вас внимательно.
Мистер Миллидж, выблестящий репортер старой школы, начинает Подполковник. Блестящийэто не комплимент, а констатация. Кстати, а была за последние лет тридцать хоть одна война, на которой бы вы не снимали?
Была, усмехается британец. Фолкленды. Я тогда немедля рванул в Байрес: рассудил, что снимать старты палубной авиации с британских авианосцев хватит охотников и без меня, а вот на аргентинской стороне можно будет сделать действительно сенсационные кадры Но в Байресе меня тут же арестовали как шпионаникакая репутация не помогла. В итоге всю войну просидел в каталажкея так понимаю, возмещал собою крайний дефицит настоящих военнопленных
Да, первая заповедь: «Репортер не имеет права принимать чью-либо сторону, он обязан быть на стороне сенсации», кивает Подполковник. Кстати, то, что вы наснимали за эти месяцы в Чечне, выглядит, на сторонний взгляд, вполне сенсационно. Чисто теоретический вопрос: а что, если кто-нибудьне здесь, в Европепоставит под сомнение подлинность отснятых вами эпизодов? Припомнят всем известную «разбомбленную песочницу» и «девочку с белым котенком»
Вопрос действительно чисто теоретический Вы когда-нибудь задумывались, мистер Александер, почему невозможно подкупить эксперта, оценивающего подлинность произведений искусства для крупных музеев или аукционов типа «Сотби»? Дело тут не в профессиональной этике (хотя и в этике тоже), а в экономике. Эксперт такого класса стоит в общественной иерархии достаточно высоко, и ему очень даже есть, что терять. При этом единственный его реальный капиталбезупречная репутация. Если возникнет хоть тень подозрения, что он сознательно смухлевал, то егоне устраивая никаких судов присяжных и «капитанских расследований»просто-напросто перестанут приглашать на экспертизы, причем НАВСЕГДА. По этой причине он, соглашаясь дать заведомо ложное заключение, неукоснительно включит в «прайс-лист» и возможную упущенную выгодуцену всех экспертиз за всю свою последующую жизнь (коих заказов он лишится, если эта история выплывет наружу). А эта сумма столь велика, что ее не окупит никакая однократная афера. Вот потому-то экспертов никто и не пытается подкупатьэто экономически бессмысленно.
Так вот, мистер Александер, я вроде тех экспертов. Единственный мой капиталбезупречная репутация, я с этого живу. И телекомпания, покупая мой репортаж, знает, что за подлинность сюжета я отвечаю головой. Так что если я заснимувъяве и вживеавиаудар по городскому рынку, а начальник штаба ВВС станет, положа руку на «Устав караульной службы», клясться, будто «Ни один самолет федеральной группировки в тот день не покидал аэродрома»поверят мне, а не ему. Ясно?
Вполне. Похоже, мистер Миллидж, вы именно тот человек, что нам нужен.
Я весь внимание.
Мы предлагаем вам снять сенсационный репортаж, по настоящему сенсационный. Однако это затрагивает интересы столь могущественных людей и организаций, что Россию вам придется покинуть немедленно и, может быть, даже не вполне легально; ну, это мы вам обеспечим
Небось, опять генпрокурор, мистер Александер? Только уже не с девочками, а с мальчиками? Увольте, такие игры не для меня
Ошибаетесь. Речь идет о наркобизнесе под государственным прикрытием.
Вот это уже интересно. Могу я узнать какие-либо подробности?
Можете. Но вы должны ясно понимать, что после этого у вас уже обратного хода не будет: дальше либо с нами, либо Ну, вы поняли.
Несколько мгновений англичанин, чуть прищурясь, что-то калькулирует в уме; потом отхлебывает пива и решительно отставляет кружку:
Ладно, черт его знает почему, но я вам доверяю: вы, похоже, и вправду нуждаетесь во мне, а яв вас. Дурацких вопросов, типа «Какую именно из конкурирующих спецслужб вы представляете» я задавать не буду; однако, судя по безупречности вашего кокни, в Третьей мировой вы немало повоевали как раз с англичанами, нет?
С кем я только не воевалусмехается Подполковник. А самое смешное, что я всю сознательную жизнь был англофилом Англофильство, извольте ли видеть, уже два века как является фирменной болезнью российских интеллектуалов, наряду с чахоткой и алкоголизмом вечная платоническая любовь без взаимности, а попросту говоряонанирование перед портретом прекрасной дамы.
Знаете, мистер Александер, ВАС я без труда могу представить во множестве жизненных ситуацийв том числе и непристойного характера, но вот онанирующим перед портретом прекрасной дамыувы: ту мое воображение отказывает И на чем же это вас так «повело», если это не чересчур интимно?
Ну, пожалуй, последней каплей была одна история времен той самой Фолклендской войны Берут ваши на штык остров Южная Георгия, и в плен при этом попадается некий аргентинский капитан, который, по рассмотрении, оказываетсяну, очень нехорошим человеком. Уж сколько он там своих аргентинцев укокошил за время тамошней диктатурыэто их дела, но были среди его клиентов и англичанешестеро правозащитных монахинь Ну, натурально, ваши британские «Эмнисти» тут же в крик: «А подать его сюдаон в наших списках значится! Вот мы ему сейчас!..» (и светило ему, по ихнему, правозащитному, разумениюгде-то, считай, по целому году британской тюрьмы гостиничного типа за каждую из тех монахинь, а то и все полтора) На что командующий операцией только задирает бровь: «Вы, ребята, чего-то с чем-то путаете! Мы вам не Интерпол, а армия, и не аресты тут проводим, а воюем. И приятель вашон под погонами, сиречь не арестант, а интернированный, до момента подписания перемирия. Так чтоничем не могу поспешествовать»
И отсидел означенный капитан до окончания военных действий на британской гауптвахте, получая ежедневно энное количество жиров, белков и углеводовпредписанное Женевской конвенцией и оплаченное британскими налогоплательщиками. А по заключении мира невозбранно убыл в свой Буэнос-Айрес Только вот по прошествии пары месяцеввы будете смеяться! нашли его, болезного, на улице: типа, подсклизнулся на банановой кожуре и приложился затылком об бордюрчик тротуара
И очень я, знаете ли, мистер Миллидж, государство то зауважал. Что во-первых закон тамне дышло, и менять правила игры посередь второго тайманельзя, даже ежели кому очень хочется, и даже когда вроде по справедливости хорошо бы А во-вторых«Наших не тронь: на дне морском достанем»; к ЭТИМ делам, правда, Закон касательства как бы уже и не имеет. Потому как по закону разбираются с людьми, а с отморозкамиPO PONYATIYAM; тут, что называется, «мухиотдельно, котлетыотдельно». И кстати есть еще одна, весьма мною уважаемая, ближневосточная страната, вроде, по тому же примерно алгоритму действует; или нет?
Я, кажется, уловил смысл этой вашей аллегории, мистер Александер, задумчиво кивает англичанин. Не хочу сказать, что я разделяю вашу позицию, но она внушает определенное уважение. Считайте, что на данном историческом этапея с вами Ну что, поехали MOCHIT' V SORTIRE этого вашего наркобарона, что под государственной KRYSHEI?
Съемочная аппаратура при вас?
Всегда. Для меня это вроде как для вашей братиипистолет.
Вот тут вы ошибаетесь, и Подполковник демонстративно распахивает полы своего карденовского пиджака. Понимаете, оружиеего надо либо носить при себе всегда, чтоб оно стало частью тела, либо не трогать вовсену, кроме как непосредственно в бою. Отсюдадва абсолютно разных стереотипа поведения при опасности, оба со своими плюсами и минусами; и надо уж держаться чего-то одного, а иначеточно кранты Ну а я как раз из тех, кто привык обходиться без пугача под мышкой.
21
События развернутся во-он перед той подъездной дорожкой, на нашей стороне шоссе. Прикиньте, мистер Миллиджнормально вам отсюда будет, в смысле дистанции? Ближе нам подбираться крайне нежелательно; я имею в видупока не закончится силовая фаза операции
Репортер профессионально озирает поле грядущей битвы. Бээмвэшка, на заднем сиденье которой разместились они с Подполковником, пришвартовалась на обочине Южного шоссекормою к Аэропорту, носом к Москве; вокруг, сколько хватает взгляда, простирается лабиринт бетонных заборов и корпусов индустриального предместья, к коему как нельзя лучше приложимо жутковатое словцо «промзона»; метрах в ста впереди маячит обсаженный кладбищенского вида елочками кубик поста ГАИ с площадкой отстоя машин позади него.
Зависит от того, что мне предстоит снимать. Все-таки далековато, мелкие детали могут уйти
Не страшно. Отсюда вам предстоит заснять, как наши люди останавливают некий транспорт; при этом возможна небольшая стрельба. Когда всё кончится, мы подойдем к захваченному автомобилю, и вы во всех деталях отснимите его груз. О-кей?
Бог ты мой, не скрывая разочарования откликается англичанин. Небось, очередной трейлер из Таджикистана с пятью килограммами маковой соломки на борту?
Ну-ну-ну, мистер Миллидж! Пять кило маковой соломки и без нас с вами покажут вечером по всем телеканаламочередная победа нашей славной милиции над наркомафией. Для этого нет нужды привлекать репортера с вашей репутацией и связями.
Понял: это будет машина очень крупного милицейского чина, или человека, близкого к Президенту! Из тех «жен Цезаря», чьего обыска законным способом в России добиться невозможно
Гораздо теплее, но не то Видите ли, мистер Миллидж, одиночкам и мелким наркодиллерам, вроде этих самых шоферов-дальнобойщиков из Азии, позволяют существовать лишь затем, чтоб их можно было периодически ловить и предъявлять публике. Главный, бесперебойный канал поступления в Москву жестких наркотиковэто посольства так называемых «новых независимых государств»; их героиновые транспорты прикрыты принципом экстерриториальности и дипломатическим иммунитетом
Постойте-ка! А та история с таджикским посломона ведь даже попала в российские СМИ
Ого! У вас прекрасная память, мистер Миллидж профессиональная. Вы имеете в виду, как пограничники наплевали на дипломатический иммунитет таджикского посла и вытрясли из его машины двадцать кило героина? Правда, та история случилась как раз не в России, а в Казахстане
А чем там, кстати, кончилось? Из СМИ всё исчезло почти сразу
Ничем, естественно. Назавтра речь шла уже не о «таджикском после», а лишь о «машине таджикского посла»: шофер всё взял на себя, посол получил возможность изображать оскорбленную невинность, власти сделали вид, будто верят и потушили скандал
Постойте-ка, мистер Александер Уж не собираетесь ли вы напасть на машину одного из этих азиатских наркопосольств?!
Именно так.
Но это же нарушение международных законов!.. Цивилизованное государство не вправе вставать на одну доску с мафией
Должен вам заметить, мистер Миллидж, что апелляция к нерушимости «международных законов» в устах представителя державы, где арестовывают иностранных сенаторов, легально въехавших в страну и прикрытых дипломатическим иммунитетом а потом устраивают интервенцию против европейского государства с законно и демократически избранным правительством и международно-признанными границами, дабы поддержать мятеж тамошних сепаратистов Вы не находите, что этону, очень смешно? Тем более, у вас там, помнится, прецедентное правовы улавливаете мою мысль?.. Это, впрочем, так, к слову. Главноеа с чего вы, собственно, взяли, что мы представляем «государство» и оттого «не вправе вставать на одну доску с мафией»?
Простите, но я, кажется, не поспеваю за вашими силлогизмами, мистер Александер
Ну, это очень просто. Вы можете считать нас представителями некой спецслужбыно это лишь ваши домыслы: я их не подтверждаю, хотя и не опровергаю. А на самом деле, мистер Миллидж, мыпросто разбойники, гангстеры GOP-STOPNIKI. Ну, вы же слыхали про разгул преступности в России: грабят автобусы с челноками, грабят такси с интуристами на трассе Шереметьево-Москвапрямо как диллижансы на дорогах доброй старой Англии во времена Дика ТэрпинаА могут ведь по случайности тормознуть и машину некоего посольства, пуркуа бы и не па? Разбойникилюди неграмотные, они во всяких там «экстерриториальностях» и «дипломатических иммунитетах» не шибко разбираются
О, так, значит, я имею дело с гангстерами, мистер Александер? понимающе усмехается репортер. С легендарной «русской мафией»? А как, интересно, на ваш GOP-STOP, да?.. будет реагировать дорожная полиция? тут англичанин кивает на гаишный кубик.
Полагаю, никак. Если б вы знали, так бывает трудно в наши дни отличить гангстеров от коллег-полицейских тем более, что зачастую это одни и те же лица Есть в России такая идиома: «ONO TEBE NADO?»; моя б воляя б ее ментам на ихних бляхах вычеканил, на манер германского «Gott mit Uns» Да, Третий! с этими словами Подполковник прижимает к уху внезапно пискнувшую рацию и, обменявшись с кем-то парой реплик, командует:Товьсь! Пятиминутная готовность.
22
В гаишном кубикев аккурат обеденное время: перекусывают второпях, чем Бог послал. Можно б, конечно, отлучиться в шашлычнуютут всей езды минут пять, и кормит хозяин чисто из дружбы, за спасибо, но ведь пост-то, пост как оставишь! Время, почитай, военное, грузовики из южных стран идут ромбом и прут буром, и все на наш редут; и у каждого, ну буквально у каждого, что-нибудь, да не так: не аптечкатак огнетушитель, не поностак золотуха, не сахартак гексаген Но спокойна столица, ибо знает: они всегда начеку, эти скромные, не лезущие под телекамеры парни в серых немарких мундирах; ибо есть на свете такая профессияпринимать на грудь и затыкать пальцем амбразуру ну, дырку в плотиненехрен к словам цепляться!.. Я ведь, ребята, чего сказать-то хочу: гвозди бы делать из этих людей! Ипо шляпку
Гаишников двое: один уже поседевший и состарившийся на эмирской службе тьфу, чушь всё какая-то в голову лезет!.. другой же, похоже, только-только из учебки, и при взгляде на него немедля возникает из памяти полузабытая советская формулировка: «физически развитой» (ее, если кто забыл, употребляли в характеристиках, если на месте всех иных достоинств наблюдалась эдакая щебнистая пустыня).
Б-блин!!! Гля, дядь Коль! при виде того, что начинает твориться на трассе, физически-развитой привстает и едва не опрокидывает кофе на свои форменные брюки; состарившийся реагирует более сдержаносказывается опыт
С поперечной дороги, ведущей вглубь промзоны, на шоссе выруливает камаз-фургон: стоял себе стоял, ожидая неведомо чегои вдруг, как с хрена сорвавшись, рванулся вперед перед самым капотом большегрузного трейлера. Водителю трейлера ничего не остается, кроме как ударить по тормозам, и громоздкий агрегат, как часто бывает в таких случаях, складывается в центральном сочленении подобно перочинному ножу, почти перегородив трассу; сзади, естественно, тут же начинается заторхорошо хоть никто не побился. Это, однако, еще семечки: из кузова камаза горохом сыплются люди в камуфляже и масках, вооруженные укороченными автоматами; мгновениеи они уже окружили трейлер со всех сторон: впечатали троих выдернутых из кабины лиц кавказской национальности этими самыми лицами в асфальт, деловито рвут пломбы и лезут внутрь трейлера; откуда-то сзади доносятся хлопкитипа, выстрелы
Затор просачивается сквозь запруду в виде развернутого впоперек трейлера буквально по каплям: дроп, дроп, дроп Состарившийся, от души матюгнувшись, берется за рацию:
Алло! Дежурного! Геннадьич, ты? Что за беспределу нас тут омон хачиков-дальнобойщиков шерстит, а нам всю трассу закупорили Опять мы узнаём последние! Ты там разберись Ну А я-то почем знаю? Может, и не омон; может, РУБОП или «Альфа» какаяна них, чай, не написано!..
По прошествии нескольких минут автоматчики в масках уже отогнали трейлер на обочину, к своему камазу, и затор начинает быстро рассасываться. Тут как раз бибикает рация; состарившийся, приняв сообщение, недовольно роняет: «Понято» и в сердцах адресуется к физически-развитому:
Ну, бардак! Довели страну Все без понятия, чья работа: омон кивает на РУБОП, РУБОПна омон, и оба-двана ФСБ. Развели Рэмбейплюнуть некуда А, и хрен бы с ними со всемипохоже, уже само рассасывается
А ФСБ на кого кивает?
А ФСБ и не киваетпросто посылает
Дядь Коль, может подойти, разобраться, а? Типачего загодя-то не обозначились?
Состарившийся дарит своего зеленого напарника таким взглядом, будто тот вознамерился вылезти из дому под обложной дождь, дабы полить клумбу, и в конце концов роняет-таки сакраментальное:
Оно тебе надо?..