Причём производит впечатление зрелого человека.
Холо приподняла бровь и, приняв письмо, одарила Лоуренса сердитым взглядом.
А ты чересчур зрелая. И слишком хитрая.
Холо широко улыбнулась, показав клыки.
Я так понимаю, Марк разгадал схему Амати. Собираюсь к Марку, чтобы узнать подробности.
Хорошо. Всё-таки постарайся, чтобы этот мальчик не выкупил меня.
Общий тон беседы не предполагал, что Холо могла говорить всерьёз, поэтому Лоуренс в ответ лишь пожал плечами:
Кстати, можешь прочесть письмо. Если, конечно, сможешь.
Холо засопела и улеглась на кровать, держа письмо в руках. Она небрежно махнула хвостом на прощание, напомнив собаку, которая устроилась на лежанке с костью в зубах. Не осмелившись озвучить это сравнение, Лоуренс просто улыбнулся. Напоследок, уже стоя в дверях, он обернулся: Волчица, будто ожидая его взгляда, махнула хвостом. Лоуренс улыбнулся одними уголками губ и тихонько закрыл за собой дверь.
Загрузил человека, а сам даже не торопится, буркнул Марк.
Прости.
Лоуренс не знал, где искать Марка: на ярмарке или дома. Он решил для начала заглянуть к нему в лавку и оказался прав. Лунный свет освещал торговые лотки и толпы пьющих людей около них. Даже ночные стражники поддались соблазну, и многих из них можно было видеть с кружкой в руке.
Ладно. На самом деле в праздник у меня полно свободного времени.
Да?
Не хочется в такое время возиться с тяжестями, особенно с мешками пшеницы. Всегда распродаю её до начала праздника, а закупаю, когда он закончится. Правда, ночные гулянья другой разговор.
Сам праздник продолжается два дня и после закрытия ярмарки завершается ночным весельем, которое, как правило, выливается в обычную попойку. Хотя Лоуренс не осуждал желающих выпить под предлогом праздника.
Да и потом, помогая тебе, я и сам подзаработал маленько, так что я не в обиде, с улыбкой сказал Марк. Рассуждал он как истинный торговец.
Видимо, способ Амати позволял заработать не только ему.
Пользуешься чужими идеями, значит? Так что за метод?
Там всё очень интересно. Нет, метод сам простой это как мокрой рукой просо собирать.
Лоуренс присел на чурбачок, стоявший рядом с ним:
Я весь внимание.
Марк хитро улыбнулся, глядя на Лоуренса:
Ходят слухи, что рыцарь Хашмидт искусный танцор. А пока он пляшет, кое-кто может накопить тысячу монет и забрать прекрасную принцессу.
Ты можешь хоть всю лавку на Амати поставить, мне всё равно.
Марк парировал не щитом, а мечом:
А Филипп Третий, кстати, много чего рассказывает про тебя.
Что?
Говорит, бедняжка сильно тебе задолжала, вот ты и возишь её с собой везде да кашей холодной кормишь В общем, с тобой жизнь не сахар, словно рассказывая шутку, весело проговорил Марк.
Лоуренс лишь холодно улыбался.
Амати пускал слухи о Лоуренсе, чтобы подать себя благодетелем, но удар по репутации волновал Лоуренса не больше, чем летающие комары возле лица. Странствующий торговец не наёмник с мечом, чтобы принуждать кого-то ездить с собой. Стоило им выехать из города, долговая расписка превратилась бы в простую бумажку.
Не говоря о том, что для привычного к дороге путешественника невкусная каша не является чем-то из ряда вон выходящим. Некоторые торговцы, бывает, чтобы не отвлекаться от торговли, и вовсе пропускают приёмы пищи. Так что вряд ли кто-нибудь отнесётся к слухам всерьёз. Важно было иное: Амати рассказывает всем о своей дуэли выходило, что Лоуренс борется с ним за женщину. Даже если это не скажется на торговле, поводов для радости Лоуренс не видел. Марк весело улыбался, прекрасно понимая, насколько подобная новость могла вывести из себя. Лоуренс тихо вздохнул и махнул рукой: мол, больше слушать не хочу об этом.
В общем, давай к делу. Что он придумал?
Ах да. Когда ты мне сказал, что об этом знает Батос, я всё понял.
Значит, это было связано с торговлей Батоса.
Драгоценные камни?
Не совсем. Такое вряд ли назовёшь драгоценным.
Лоуренс мысленно перебирал известные ему товары, которые он встречал у торговцев, путешествовавших по рудникам, и вспомнил про минерал, который принесла Холо:
Пирит!
Надо же! А ты что, уже знаешь?
Лоуренс попал в точку.
Нет, просто тоже прикидывал, можно ли на нём заработать. Это как-то связано с той гадалкой?
Вроде да. Хотя её уже нет в городе.
Понятно.
Рядом раздались бурные возгласы. Лоуренс обернулся: мужчины в дорожной одежде радостно обнимались с городскими торговцами видимо, их давними знакомыми.
Говорят, у гадалки слишком хорошо получалось, поэтому ею заинтересовалась Церковная коллегия по искоренению ересей. Хотя выглядит всё это странно, конечно.
Почему странно?
Марк хлебнул вина и схватил мешок с полки позади него.
Знаешь, какой шум бы поднялся, приди к нам церковники? Потом, на рынке стало больше пирита, чем раньше. Мне кажется, гадалка где-то купила его, распродала у нас и уехала. И ещё
Марк высыпал содержимое мешка на прилавке лежали кристаллы пирита, поблёскивая белым в лунном свете. Некоторые имели идеальную форму кубика, другие были сплющенными в лепёшку.
Я вот думаю, не хотела ли гадалка преподнести пирит как что-то редкое? Сколько, по-твоему, это сто́ит сейчас?
Марк держал в руке кристалл в форме куба, которая ценилась больше всего. За такой давали десять иледо, или, иначе, четверть торени. Но так как Холо говорила, что подаренный кубик Амати выкупил в торгах, Лоуренс решил рискнуть и сказал:
Сотня иледо.
Двести семьдесят.
Да л проглотил слова Лоуренс и мысленно отругал себя за то, что не побежал закупать пирит после разговора с Холо о подарке Амати.
Все женщины в городе с ума по нему посходили. Мы-то с тобой понимаем, что отдавать столько даже за драгоценный камень уму непостижимо, не то чтобы за какой-то пирит. А завтра, когда рынок откроется, цена взлетит ещё выше. Гадания и рецепты красоты всегда в цене.
И всё-таки Двести семьдесят за это?
Причём подорожали все кристаллы, форма не имеет значения. Якобы у каждой формы есть свой эффект. И теперь торговцы и крестьяне, у кого денег побольше, по просьбе своих жёнушек покупают им кристаллы. А те ещё хвалятся друг перед другом, кому муженёк больше купил. Каждый раз, когда раздаётся милый женский голосок, пирит прибавляет в цене.
Лоуренс почувствовал укол совести: он и сам не раз поддавался на уговоры и покупал девушкам выпивку и разные безделушки. Но ещё досаднее было то, что он упустил возможность хорошо заработать.
Тут прибыль возрастает не в десятки, а в сотни и в тысячи раз. Филипп Третий просто гребёт деньги лопатой.
Похоже, Амати решился на выплату долга Холо после того, как начал стремительно богатеть. Если схема с пиритом пришла ему в голову, когда он купил ей кубик, то сейчас он должен собрать значительную сумму. Вполне возможно, что к утру тысяча торени будет у него в кармане.
Я сам немного поторговал и уже заработал триста иледо. Цены на него взлетели до небес. Такую возможность заработать не упустит никто.
А кто об этом знает?
Похоже, слухи на рынке пошли уже с утра. Не понимаю, как я так поздно об этом догадался. К слову, пока ты со своей принцессой отплясывал, у торговца камнями стояла огромная толпа.
Лицо Лоуренса покраснело даже сильнее, чем у подвыпившего Марка, и не из-за шутки в адрес Холо. Стыд душил его: самые бестолковые торговцы узнали о способе лёгкого заработка, а он в это время танцевал и не думал ни о чём другом. Он почувствовал себя непригодным для своей работы. Это уже его второй просчёт подряд, начиная с Рюбинхайгена. Лоуренсу захотелось схватиться за голову.
Можно было бы ему помешать, если бы он использовал сложную схему, но так, увы Ты на крючке.
Мол, жди своей участи. Однако Лоуренса снедало только то, что он упустил свой шанс, променял его на танцы с Холо.
Ну так вот, пошёл слух о пирите, поэтому из-за перекупщиков цены растут как на дрожжах. Я к тому, что ветер только поднялся. Если не поставишь парус, будешь жалеть всю жизнь.
Что правда, то правда. Я не собираюсь смотреть, как другие корабли уплывают.
Угу. Хотя бы деньги на новую принцессу будут, если вдруг что.
Лоуренс поморщился в ответ на злорадство Марка. Но тут же решил, что это хорошая возможность поправить своё положение после Рюбинхайгена.
Ладно, для начала я куплю у тебя пирита в счёт уплаты за гвозди.
Теперь уж морщиться настал черёд Марка.
В итоге Лоуренс купил четыре камня за тридцать торени. Он возвращался в гостиницу, петляя между танцующими в свете костров людьми, похоже, началась вторая часть праздника. Представление отличалось от того, что Лоуренс видел днём. В мельтешащей толпе он иногда выхватывал обрывки выступления участников на празднике царило буйство: соломенные фигуры бились друг о друга, танцоры кружились с мечами. Лоуренс удивился, что праздник всё набирает силу, хотя люди пили и танцевали весь день. Наблюдать за действием было лучше всего из окна гостиницы, поэтому Лоуренс зашагал быстрее, пробивая себе путь в толпе.
Он размышлял над тем, что у Амати прибавилось шансов обыграть его, но эта мысль его не тревожила. Ещё он прикидывал, сколько выручит за четыре камня и как подешевле выкупить кристалл у Холо. Безделушки обращаются в золото такое случается. Праздничное настроение творит чудеса.
Свернув в боковой переулок, где затухали праздничный шум и огни, Лоуренс увидел, как рыцари и наёмники заигрывают и обнимаются с городскими барышнями. То были самые обыкновенные девушки, не занимающиеся чем-то сомнительным Лоуренс в этом был уверен, и, если бы не атмосфера веселья, вряд ли бы они доверились этим воякам полубандитского вида. Праздник кружил голову и горячил кровь, но именно это привело к «пиритовой лихорадке». Хотя Лоуренс совершенно не возражал против такого развития событий.
Погружённый в свои мысли, он заприметил прилавок с дынями. Похожие на яйцо огромной птицы, дыни холодили руку идеальная закуска для разгорячённых глоток. Он купил парочку для Холо, ведь она точно не встретит его улыбкой, если вернуться с пустыми руками. Усмехнувшись, он сунул одну дыню под мышку, а другую понёс в руке.
Лоуренс зашёл в гостиницу в столовой на первом этаже царило оживление: здесь праздновали не хуже, чем на улице. Мельком глянув на веселившихся людей, Лоуренс стал подниматься по лестнице. Со второго этажа гвалт, доносившийся снизу, казался далёким и призрачным, словно отблески костра на дальнем берегу реки. Слушая неясный, словно журчание ручья, шум, он открыл дверь и зашёл в номер.
Лоуренс удивлённо отметил, что в комнате очень светло, но после увидел, что ставни открыты, видимо, Холо хотела прочесть письмо. Едва эта мысль пришла ему в голову, он понял, что в ней есть что-то странное.
«Прочесть письмо?» спросил себя Лоуренс. Он встретился глазами с Холо та держала в руках письмо, освещённое яркой луной.
«Она испугана? Хотя нет Просто зачиталась и забыла, где находится».
Холо!
«Ты всё-таки умеешь читать?» хотел спросить Лоуренс, но слова застряли у него в горле.
Губы Холо дрожали, плечи тряслись. Тонкие онемевшие пальцы пытались ухватить бумагу, но письмо выскользнуло из рук и, падая, закружилось в воздухе. Лоуренс стоял. Ему казалось, что Холо, застывшая как снежная статуя, рассыплется. Она прочитала письмо от Дианы, иначе и быть не могло. Реакция девушки не оставляла много вариантов, о чём могла написать Диана. Йойс.
Что такое, Лоуренс? буднично спросила Холо с лёгкой улыбкой, хотя вид у неё был такой, будто она едва держится, чтобы не рухнуть на пол или не потерять сознание.
Лоуренсу показалось, что он видит страшный сон.
У м-м-меня что-то на лице? с улыбкой попыталась произнести Холо, но губы у неё тряслись, а голос дрожал.
Лоуренс смотрел ей прямо в глаза, но в них была пустота. Молчание угнетало его, поэтому он ответил, аккуратно подбирая слова:
С лицом всё в порядке. Но ты, похоже, немного пьяна.
«Что сказать дальше? Сначала нужно понять, что она узнала», не успел подумать Лоуренс, как Холо ответила:
Ммм да. Я-я пьяна. Точно пьяна стуча зубами, засмеялась Холо.
Неуверенной походкой она подошла к кровати и села. Лоуренс наконец отошёл от двери. Осторожно, как подкрадываются к пугливой птице, он приблизился к столу и, положив дыни на стол, между делом глянул на упавшее письмо. В лунном свете были хорошо видны строки, написанные красивым почерком Дианы.
«Касательно разрушенного в древности города Йойса, который мы обсуждали» прочёл Лоуренс случайный отрывок. Он невольно зажмурился.
Холо, наверное, намеренно обманула Лоуренса, чтобы потом подшутить над ним или удивить его своим умением читать, а при первой возможности схватила письмо. Безобидная шутка обратилась против неё. Она не могла не прочесть письмо, в котором, быть может, написано про Йойс. Лоуренс представил, как Холо с горящими глазами нетерпеливо вскрывает конверт, а затем, достав письмо, натыкается на слова о разрушенном Йойсе. Не хотел бы он оказаться на её месте.
Холо по-прежнему сидела на кровати и рассеянно смотрела в пол. Пока Лоуренс думал, что сказать, она медленно подняла голову.
Лоуренс, что мне делать? Что? проговорила Холо с болезненной улыбкой на лице. Мне некуда возвращаться.
Она не всхлипывала и не моргала. Слёзы текли по её щекам, словно струйки крови.
Что?..
Она невнятно бормотала, будто ребёнок, сломавший любимую игрушку. Лоуренсу было больно смотреть на неё. Все мы возвращаемся в детство, вспоминая о родном доме. Мудрая Волчица Холо за сотни лет наверняка хоть раз подумала о том, что Йойс мог затеряться в потоке времени, но перед лицом сильных чувств разум бессилен равно что пытаться переубедить ребёнка.
Холо.
Услышав своё имя, девушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
Это всего лишь легенда. В них часто неправда, попытался успокоить её Лоуренс, стараясь говорить как можно убедительнее.
Однако больше сказать ему было нечего. Очень маловероятно, что Йойс ещё существует. Простоять сотни лет и не исчезнуть способен только крупный город, но тогда о нём бы все знали.
Неправда?
Да. Например, когда появляется новый король или когда земли занимает другой народ, они придумывают подобные сказки, чтобы обозначить, что территория отныне принадлежит им.
Лоуренс не врал: он действительно несколько раз слышал такие истории. Но Холо замотала головой. Слёзы потекли вправо и влево, размазываясь по щекам. Она посмотрела на Лоуренса: глаза её потемнели, как вода в глубоком озере перед грозой.
Тогда почему ты ничего мне не говорил?
Ждал подходящего момента. Тема очень непростая, сама понимаешь
А-ха, хрипло засмеялась Холо. Она вела себя как одержимая. И как, весело было наблюдать за мной? Наивная дурочка, живёт и не знает, что её ждёт, да? Так ты думал?
Несправедливое обвинение выбило у Лоуренса все мысли из головы. Конечно, он так не думал. В груди вскипела злость. Однако Лоуренс сдержался, ведь Холо сейчас хотела причинить кому-нибудь боль, всё равно кому ему или себе.
Холо, успокойся, пожалуйста.
А я с-с-спокойна. Не так просто сбить меня с толку. Ты ведь давно знаешь про Йойс?
Лоуренсу нечего было возразить Холо попала и точку. Теперь он понимал, что совершил непоправимую ошибку.
Давно ведь знаешь, я права? Ты знал с самого начала. Теперь всё встало на свои места.
Сейчас Холо была похожа на загнанную в угол волчицу.
Эх, Лоуренс, а ты, оказывается, любишь несчастных овечек. А по тебе сразу и не скажешь. Когда я говорила, что хочу домой туда, чего уже нет что ты видел во мне? Жалкую несчастную душу? Милую дурочку, которой не грех простить её выходки?
Холо продолжала, не давая Лоуренсу и рта раскрыть:
А помнишь, ты сказал: иди, мол, сама после Нёххиры? Надоела я тебе?
Через улыбку Холо пробивалось отчаяние. Она и сама понимала, что от злости намеренно коверкает смысл слов Лоуренса, чтобы задеть его. Если бы тот разозлился и ударил её, она бы только завиляла хвостом от радости.
Ты действительно так считаешь?
Услышав вопрос, Холо отшатнулась, как от пощёчины. Горящие огнём глаза Волчицы были готовы сжечь Лоуренса.
Да, я так считаю!
Она встала. Костяшки пальцев побелели так сильно она сжимала кулаки. Руки её дрожали. Оскаленные зубы нервно стучали, шерсть на хвосте встала дыбом. Однако Лоуренса это не пугало: он знал, что за её яростью кроется глубокая тоска.