Можно свет? силясь сохранить спокойный тон голоса, спросил Лоуренс.
После короткого кивка владелец вынес из подсобной серебряный подсвечник. Восковая свеча, в отличие от масляной лампы, давала яркий свет, который, как казалось Лоуренсу, грозил разоблачить его притворство. Он мысленно посмеялся над нелепыми страхами и, сняв с пояса кинжал, аккуратно удалил печать с конверта.
Владелец отошёл в сторону, похоже из вежливости, позволяя Лоуренсу прочесть письмо самому, но тот всё равно чувствовал, что владелец то и дело бросает на него взгляды. Лоуренс кашлянул и вынул письмо из конверта. Это были два листа: лист пергамента и другой из обычной бумаги. У Лоуренса колотилось сердце, но он действовал уверенно сомневаться значило бы не доверять Холо. Не исключено, что она предлагает примирение.
Он осторожно развернул сложенные вдвое листы, из которых на пол высыпались песчинки. Скорее всего, песок использовался для быстрой просушки письма. Это говорило о том, что его писали совсем недавно. Примирение или разрыв? Лоуренс стал жадно читать.
«Наличными: 200 торени. Пирита в наличии на сумму 300 торени. Имущества на продажу»
Без всякого объяснения шло описание какой-то выкладки. Лоуренс в замешательстве оторвался от письма. Наличные? Пирит? Он ожидал, что услышит через письмо голос Холо, но всё, что он видел, сухие строки с цифрами. Лоуренс снова обратился к письму, непроизвольно сжав зубы.
«на сумму 300 торени. Имущества на продажу: 200 торени»
Лоуренс читал перечень имущества и наличных средств, скорее всего принадлежащих Амати. Его напряжённые плечи обмякли, как размягчается чёрствый хлеб, если его полить кипятком. Холо пригласила Амати в комнату, чтобы выведать, сколько у того денег. Она поступила так ради Лоуренса другого объяснения быть не могло. Её письмо предлагало примирение, хоть это и не говорилось прямо. Лоуренс широко улыбался. В конце письма стояла приписка: «Записано другим человеком». Есть много людей, которые умеют читать, но не умеют писать. Скорее всего, Холо под каким-нибудь предлогом вышла из комнаты и попросила первого встречного торговца написать ей записку. Лоуренс хорошо помнил почерк Амати из договора, и записка была написана явно не им.
Лоуренс с осторожностью свернул бесценное письмо и убрал его во внутренний карман. Он взял лист пергамента, предвкушая, что прочтёт какой-нибудь дурацкий договор, который Холо хитростью заставила подписать Амати. Он вспомнил довольное лицо Амати, когда этот юный ухажёр выходил из гостиницы после тайной встречи с Холо. Всё-таки Холо желает продолжить путь с ним, Лоуренсом. Успокоенный и преисполненный чувства собственного превосходства, он решительно развернул пергамент.
«Во имя Господа» торжественно начинался текст, который, без сомнения, вывела рука Амати. Лоуренс терпеливо продолжил чтение. Ещё строка. Вторая, вот он принялся за третью. И потом «Холо и юный торговец рыбой Амати Ферми, скреплённые узами клятвы, объявляются мужем и женой».
Мир вокруг Лоуренса перевернулся.
Что?! услышал он собственный голос, словно шепчущий откуда-то издалека.
Он зажмурился, но текст брачной клятвы продолжал висеть перед глазами. Лоуренс заметил, что в письме не был указан свидетель со стороны Холо. Если тот поставит свою подпись, пара сможет обвенчаться в церкви.
Имя Холо было выведено неровным почерком. Обычно так пишут люди, которые, не владея письмом, переписывают чей-то текст. Лоуренсу так и представилось, что Холо переписывает на пергамент то, что ей написал Амати.
Лоуренс снова достал первое письмо. Он не сомневался, что в нём написано об Амати, потому что указанные суммы были довольно правдоподобными. Холо передала записку не для того, чтобы помочь, а просто показать, насколько обстоятельства обернулись против Лоуренса.
Глупо задаваться вопросом, с какой целью она это сделала, достаточно посмотреть на оба письма. Амати в шаге от исполнения договора, а Холо собирается бросить Лоуренса. Всё равно они встретились по чистой случайности. Возможно, она посчитала, что бесшабашный юнец, самолюбивый и талантливый, подходит ей больше в качестве спутника. Удивляться было нечему.
Ему хотелось взбежать по ступеням, сжимая в руке письмо, ворваться в комнату и начать упрашивать её не выходить замуж, но он знал, что Холо просто прогонит его. Да так, что он долго об этом не забудет. Оставалось готовиться к худшему. Холо передала ему сведения о доходах Амати, давая тем самым понять, что готова выслушать Лоуренса, но только если он развеет в пыль планы Амати. На иных условиях разговор не состоится. У Лоуренса были идеи, как этого добиться. Надежда есть.
Он сунул оба письма в карман и повернулся к хозяину гостиницы:
Можно, пожалуйста, все наличные, которые я оставлял.
Лоуренс был готов потратить любые деньги, лишь бы продолжить путь с Холо.
Он доведёт Амати до нищеты, причём в честной схватке. Однако всё зависело от того, пойдёт ли юный торговец на сделку, которая станет для него роковой.
По прикидкам Лоуренса, Амати вряд ли имел дело со сделками подобного рода. Он считал так не из презрения к юному торговцу, а просто потому, что деятельность того не предполагала совершения подобных сделок. Всё-таки никто не захочет рисковать, делая ставку на никому не известную схему заработка, уж тем более если её предлагает твой злейший враг. Вероятность того, что Амати согласится, один к десяти. Лоуренс просто обязан заставить его пойти на сделку, используя любые провокации.
Сделка на вид кажется совершенно обычной, но в действительности таковой не является, и Амати обязательно это заметит. Тогда почему бы не предложить ему что-то соблазнительное, взять на слабо?
Лоуренс вовсе не собирался заработать на этом. Он поступал вопреки очевидному правилу, существовавшему у торговцев: не думаешь о деньгах жди убытков. Но сейчас придерживаться здравого смысла было не в его интересах.
Расспросив хозяина о тавернах, в которые обычно наведывается Амати, Лоуренс начал обходить одну за другой. В четвёртой ему повезло. В то время как город шумел от праздника, Амати сидел в тихой таверне и выпивал в одиночестве. На его лице проглядывала усталость. То ли это была усталость после того, как он приложил все усилия, чтобы Холо дала брачную клятву, то ли от мыслей о том, что он ещё не собрал тысячу монет. Но Лоуренса не тревожили переживания торговца рыбой. В торговле обстоятельства не всегда на твоей стороне, и талант торговца заключается именно в том, чтобы уметь обратить их в свою пользу. К тому же переговоры не могли ждать, потому что завтра договориться с Амати будет ещё сложнее таковы были особенности сделки, которую собирался предложить Лоуренс. Сделав глубокий вдох, он подошёл к Амати до того, как тот его успел заметить.
А
Вечер добрый.
Амати никак не выразил неудовольствия при появлении Лоуренса, проявляя, видимо, профессиональный такт. Удивлённый, он помолчал немного, после чего вернулся к своему прежнему облику деловитому торговцу рыбой.
Не стоит так опасаться меня. Я лишь пришёл поговорить о торговле, произнёс Лоуренс, поражаясь, что он смог при этом немного улыбнуться.
Тогда тем более нужно вас опасаться, сдержанно ответил Амати.
Ха-ха, и то верно! В общем, уделите мне время?
После утвердительного кивка Лоуренс сел за столик Амати. Хозяин таверны с недовольным видом подошёл принять заказ.
Дайте вино, бросил Лоуренс.
Он посмотрел на Амати, сидевшего напротив. Тот имел довольно хрупкое, почти девичье телосложение, но не следовало обманываться всё-таки перед ним сидел успешный торговец, который начал дело с нуля, сбежав из дома в чужой город. С Амати нужно держать ухо востро и при этом попытаться усыпить его бдительность. Лоуренс осторожно кашлянул и обвёл комнату взглядом.
Хорошее место. Тихое, начал он.
В других тавернах не посидишь в тишине. Очень ценю это место.
«Было бы хорошо, если бы ещё меня не отвлекали разные типы», сквозило в его словах, но Лоуренс списал это на своё воображение. Хотя ему тоже хотелось поскорее закончить этот разговор.
Вы, должно быть, смущены моим предложением, но и вы, между прочим, тоже сегодня привели меня в замешательство. Не судите строго.
Лоуренс не знал, какими словами Амати подкупил Холо, но было совершенно ясно, что надоумил её именно он. Холо, конечно, горазда на выдумки, но вряд ли ей бы пришла в голову идея подписать эту клятву. Значит, вины Холо здесь нет. Она пригласила Амати в комнату, но в конечном счёте именно Лоуренс послужил тому причиной.
Амати открыл было рот, видимо собираясь заговорить о том, что рассказала ему Холо про разлад в их отношениях, как Лоуренс прервал его, подняв правую руку:
Я искал вас не для того, чтобы обсуждать эту тему. Хотя именно она подвигла меня обратиться к вам с деловым предложением, но не более того. Холо вольна поступать так, как сама того пожелает.
Амати сердито посмотрел на Лоуренса и коротко кивнул. В его глазах по-прежнему читалось недоверие, но Лоуренс посчитал, что потратил достаточно сил на попытки развеять его сомнения. В любом случае он готовился сказать вещи, внушающие подозрение ещё больше.
С другой стороны, ввиду этой деликатной причины моего обращения к вам, вряд ли можно считать саму сделку обычной.
Переходите же к делу! справедливо поторопил Амати.
Лоуренс уверенно продолжил:
Говоря прямо, я хочу продать вам пирит.
Амати сидел с отсутствующим видом. Его голубые глаза смотрели куда-то мимо Лоуренса.
Что?
Хочу продать вам пирит. На сумму около пятисот торени по текущей рыночной цене.
Взгляд Амати, сидевшего с полуоткрытым ртом, снова вернулся к Лоуренсу. Юноша улыбнулся и вздохнул:
Шутите?
Вовсе нет.
Улыбка исчезла с лица Амати, в его глазах читалась злость.
Вы наверняка знаете, что я зарабатываю хорошие деньги на перепродаже пирита, и всё равно предлагаете мне его купить? Для чего? Чем больше у меня его будет, тем больше я выручу с продажи. Что-то не верится в ваше предложение. Или вы хотите сказать, на секунду прервался Амати и с горящими гневом глазами выпалил остальное, что вас не интересует судьба Холо, а только её долг? То есть это правда?
По последней фразе Лоуренс догадался, о чём рассказала Холо и что думал про него сам Амати. Он даже удивился таким чистым, рыцарским намерениям.
Нет, Холо для меня очень важна.
Тогда почему?!
Разумеется, я не собираюсь продавать его просто так.
Амати, возможно, хорош в ожесточённых рыночных торгах, но Лоуренс не собирался уступать ему в переговорах один на один. Он будет навязывать выгодный ему ритм, не давая Амати опомниться.
Совершенно спокойным голосом Лоуренс продолжил свою заранее продуманную речь:
Это будет отложенная сделка.
Отложенная? переспросил незнакомое слово Амати.
Да.
Что это?
Иначе говоря, я хочу продать его вам завтра вечером по сегодняшнему курсу.
Холо однажды хвалилась, что может услышать даже то, как у человека поднимаются брови. У Лоуренса появилось похожее ощущение, когда он посмотрел на Амати, настолько тот был озадачен.
В таком случае обратитесь ко мне завтра вечером.
Вы не поняли, деньги я хочу получить сейчас.
Амати ещё сильнее нахмурился. Либо он изображал эмоции не хуже Холо, либо действительно не сталкивался с подобными сделками. А без знания рынка торговец рыцарь без глаз на поле боя. Лоуренс до упора натянул тетиву своего лука, готовый поразить незрячего Амати.
Получается так: сейчас вы уплачиваете пятьсот торени, а завтра в это же время я передаю вам пирит на означенную сумму.
Амати напряжённо думал. Суть сделки вроде бы довольно простая, и проблем возникнуть не должно. Наконец на лице парня отразилось некоторое понимание.
Значит, я получу пирит по цене, которую мы определили сегодня, даже если завтра она повысится?
Всё верно. Например, я получу от вас тысячу двести иледо за один кристалл, а завтра, допустим, в это же время цена кристалла будет уже две тысячи, и я всё равно отдам вам его.
И наоборот, если завтра кристаллы будут стоить двести иледо за штуку, я получу не больше одного кристалла. Так?
Правильно.
Амати быстро схватывал. Но Лоуренса тревожило, сможет ли он понять истинный смысл сделки. Отложенные сделки на первый взгляд не отличаются от обычных. Ты продаёшь наличный товар и радуешься выгодной сделке, если цена на товар после этого падает, или, наоборот, жалеешь, что продал товар раньше времени, если цена поднялась. Но в отложенной сделке существует разница во времени между оплатой и выдачей товара, а это многое меняет. Лоуренс хотел, чтобы Амати это понял, иначе была высока вероятность, что сделка сорвётся.
Но тогда ведь это самая обычная сделка? спросил Амати.
Юноша не понимал. Чуть не щёлкнув языком от досады, Лоуренс приготовился было разъяснять ему суть отложенных сделок, как Амати опередил его:
Погодите, нет, не обычная.
От прозрения улыбка заиграла на детском лице Амати, выдавая в нём торговца, который живёт лишь денежными интересами.
Господин Лоуренс, вы, верно, занялись перепродажей пирита слишком поздно и хотите хоть немного заработать. Я прав?
Похоже, объяснения не потребовались. Торговец не предложит бесполезную для него сделку. Если она кажется таковой, значит, ты приложил недостаточно усилий, чтобы в ней разобраться.
Если закупка в кредит даёт возможность приобрести товар, когда у вас нет нужной суммы, то отложенная сделка даёт возможность продать товар, которого у вас пока нет. Вы получаете прибыль при повышении цены на взятый в долг товар и также остаётесь в прибыли при отложенной сделке, если возрастает ценность ваших денег. Я имею в виду, продавцу выгодно падение рыночной цены.
Во время заключения отложенной сделки даже не требуется иметь нужный товар на руках. Сделка основывается на доверии к обещанию продавца поставить товар потом.
Ха-ха, не знал, что такое бывает. Когда занимаешься только куплей-продажей рыбы, не замечаешь, что ещё может предложить тебе мир. А меня вы выбрали, потому что впрочем, это и так понятно. Купив у вас пирит, я выигрываю, если цена на него поднимется, и проигрываю, если цена упадёт. А вы в прибыли, когда я терплю убытки, расправив грудь, с уверенным видом проговорил Амати.
Лоуренс же, напротив, отметил, что его лицо теряет всякое выражение. Рука, сжимающая тетиву, дрожала. Амати хотел продолжить, но Лоуренс выпустил стрелу на опережение:
Господин Амати, я хочу вызвать вас на дуэль.
Амати приподнял уголки губ то была улыбка торговца.
Дуэлью это не назовёшь, парировал Амати, ведь дуэль подразумевает равные условия для обоих. Надеюсь, вы не предлагаете мне заключить сделку, которая будет иметь смысл только между нами?
Что вы имеете в виду?
Вы же не предлагаете совершить сделку без долговой расписки, которую можно перепродать кому-то другому?
Перепродажа долговых расписок была повсеместной практикой, кроме, пожалуй, самых дальних земель. Разумеется, такую расписку об обязательствах по отложенной сделке также можно продать и купить.
Я понимаю, что вы вряд ли бы приняли сделку на столь невыгодных для себя условиях. Слишком вешки риски, согласился Лоуренс.
Об этом я и говорю. Пусть даже завтра вечером цена на пирит упадёт, как предполагаете вы, господин Лоуренс, всё равно завтра в полдень она может ещё расти. И если цена достигнет нужного мне уровня, я перепродам расписку. Но если условия договора не позволяют этого, сделку я принимать не буду. Хотя, даже если вы согласитесь на это требование, условия сделки останутся несправедливыми.
Лоуренс слушал, не перебивая.
Юноша продолжил:
Господин Лоуренс, вы находитесь в очень невыгодном положении. Достаточно совсем небольшого поднятия цены, чтобы я достиг своей цели. С другой стороны, я не могу принять сделку, которая выгодна вам.
В общем, Амати не хотел соглашаться в любом случае. Но какой торговец станет сдаваться после первой попытки?
Лоуренс, сохраняя спокойствие, возразил:
Возможно, вы правы, если рассматривать эту сделку отдельно. В более широкой перспективе моё невыгодное положение может оказаться довольно выгодным.
Что вы имеете в виду?
Например, Холо может порвать брачную клятву. У вас, я полагаю, есть своя копия?
Амати, поражённый, смотрел на Лоуренса.
Даже если вы, господин Амати, выплатите долг, велика опасность, что Холо скажет вам «нет». Моё «невыгодное» положение выглядит куда более выигрышно, чем ваше.