Узкая лодка очень быстроходна. Управляются островитяне в своих каноэ очень ловко. Недаром острова Самоа называются островами Мореплавателей. Так их назвал Бугенвиль, которого поразило мореходное искусство туземцев Самоа.
Мои два гостя, Вама и Фамаони, просят показать им наш корабль. Обходя палубы и внимательно все разглядывая, они спросили: «А где же пушки?» (Where are your guns?)
Удивились, что пушек у нас нет. Во время войны на остров заходили американские корабли, и у них всегда были пушки.
Про русских они никогда ничего не слыхали. Но учителя, сидевшие у капитана и «официально» представлявшие всю группу, знали и про Россию, и про русских, и про революцию, но были удивлены, что «русские выглядят совсем как англичане».
Вама и Фамаони жалуются, что очень бедны, нет лава-лава (одежды), просят штаны, рубашки. Давно страдают без курева. Большой недостаток в рыболовных крючках.
Одеждой помочь нам, конечно, трудно, так как лишнего у нас тоже мало, хотя все же у моряков и научных сотрудников нашлось сколько-то рубашек, брюк и т. п. Но зато куревом; папиросами, сигаретами «витязяне» щедро одарили гостей, а начальник ихтиологического отряда, профессор Расс, смог выделить порядочный запас рыболовных крючков и прочных лесок к великому удовольствию счастливцев, которым достались эти блага.
Гости не остаются в долгу. Они тоже привезли подаркиискусно сплетенные из листьев пандануса маты, циновки, сумочки и веера, чем, между прочим, славятся острова Токелау, свежие кокосовые орехи. Гости ловко срубают ножом верхушку орехов и выливают в стакан беловатую, мутную жидкостькокосовое молоко. Мы с интересом пробуем довольно приятную на вкус, чуть сладковатую жидкость, которая в период засухи является единственным источником питья для жителей коралловых островов.
Гости рассказывают, что в их селении есть школа и два учителя, что они обучаются чтению, письму по-английски и по-полинезийски (полинезийский и меланезийский языки теперь имеют письменность, используя латинский алфавит), арифметике, географии, немного историиОкеании и английской. Предметы эти проходят на английском языке. Наиболее способных учеников отправляют учиться далее на Самоа, в Апию, где есть школа-семилетка. Особо талантливые могут продолжать образование в Новой Зеландии, но это крайне редко.
Учителя, сидя в капитанской каюте, рассказали, что острова Токелау раньше находились под английским управлением и ведала ими Верховная комиссия для Западного Тихого океана (High Comission for western Pacific) в Суве, на Фиджи. В 1925 году управление островами Токелау было передано Новой Зеландии. С 1949 года они считаются принадлежащим Новой Зеландии и управляются из Апии, где находится новозеландская администрация. Западное Самоа подопечная территория ООН, мандат на управление дан Новой Зеландии.
На островах Токелау нет европейских должностных лиц. Администрация осуществляется местным полинезийским чиновникомфайпулена острове Факаофа, который является жизнь на каждом острове управляется советом старейшин из представителей родов, во главе которого стоит местный вождь. На острове Атафу два вождя по имени Муне и Атони, оба очень старые и поэтому не смогли приехать на корабль.
На островах сохранился патриархальный родовой строй. Совет старейшин распоряжается деревенской рабочей силой из молодых мужчин.
В деревне имеется туземный клерк (писарь), регистрирующий рождения, браки, смерти, врач и радист, он же метеоролог. Учителя рассказывают, что жизнь на острове трудная. 19 островков атолла Атафу имеют лишь 500 акров (около 200 га) плоской, пригодной для растительности площади. Население атолла, 400 с небольшим человек, сконцентрировано а песчаном «мату» на подветренной стороне атолла, где проход в рифе позволяет лодкам более или менее безопасно подходить к останавливающимся на рейде шхунам. Островки атолла, которые не населены, используются для сбора кокосовых орехов. В низкую воду они доступны пешком по рифу.
Живет население прежде всего за счет кокосовых пальм. Великое почтение должна вызывать у нас кокосовая пальма, этот поистине «дар божий» для жителей тропических островов. Неприхотливая, живущая на скудном коралловом песке, где грунтовая вода часто наполовину смешана с морской водой, с незапамятных времен эта пальма дает пищу и питье, материал для постройки жилищ и каноэ, для плетения веревок, циновок и корзин. Она растет и плодоносит почти сотню лет три или четыре поколения людей пользуются ее щедротами. Одна пальма дает 6080 орехов в год. Мякоть зрелого ореха содержит до 64 % жира! Разрезанная на ломти и высушенная, эта мякотькопраслужит основным товарным продуктом коралловых островов.
Ботаники говорят, что орех кокосовой пальмы не орех, а костянка. А теперь процитирую несколько слов о кокосовой пальме из прекрасной книжки известного ботаника П. А. Баранова «В тропической Африке», чтобы меня не упрекали в недостаточной научности изложения.
«Внутренняя полость семени «ореха» заполнена жидким эндоспермомгустым и очень вкусным молоком. Самое ценное в этих плодах уже затвердевший по стенкам полости эндосперм, называемый копрой. Из копры выжимают прекрасное кокосовое масло, остающийся жмыххороший корм для скота, вся стенка плода (перикарпий) также используется: твердый внутриплодник идет на изготовление пуговиц и других изделий, а из межплодника добывают прочное волокно, из которого делают веревки, циновки и другие предметы. Листья используются как кровельный материал, а стволы как строительный материал».
Разговариваем о жизни и быте. Пища островитян чрезвычайно однообразна. Кокос для еды, кокос для питья, сырой или приготовленный. Приятное, но мало питательное блюдо дает плод пандануса. Ловят рыбу в лагуне и в море, рыбы много, тунец, макрель и несколько других видов, названия которых я не понял. Ловят и акул, собирают на рифе моллюсков и креветок. Выращивают таро в ямах, вырытых в коралловом песке в средней части островка, подальше от моря и от лагуны. Здесь над соленой грунтовой водой держится линза пресной, воды. Разработана специальная «атолловая» агротехника. В ямы наскребают немного почвы, бросают листья определенных растений, все это перегнивает. Иногда сбрасывают немного железа, консервных банок, во избежание хлороза растений.
В эти ямы сажают таро (Cyrtosperma), по местному «пулака» и «паама», одно из главнейших тропических клубневых растений. Крупные клубни таро дают крахмалистое блюдосущественный пищевой продукт везде в тропиках.
Бананы растут, но мало, так как почва на атолле очень бедна. Из островов Токелау только на Факаофа более или менее успешно растут бананы. На грубом известняковом грунте, кроме кокосовой пальмы и пандануса, растет лишь сухая зарослевая растительность, включая тауанаве, из коротких стволов которого строят каноэ.
Наконец, островитяне держат небольшое количество кур и свиней, которых кормят кокосовыми орехами.
При всей ограниченности и однообразии пищевого рациона жителей атолла в своей совокупности их пища содержит достаточное и сбалансированное количество белков, жиров и углеводов и необходимые витамины, как это показали биохимические исследования питания, проводимые Южно-Тихоокеанской комиссиейособой международной организацией, занимающейся вопросами общественного устройства, экономики и здравоохранения туземного населения. О работах этой комиссии, резиденция которой в Нумеа на Новой Каледонии, у нас речь будет впереди.
В последнее время с развитием товарного производства копры, когда на острова стали завозить европейские продуктымуку, сахар, рис, консервы и т. п. жители островов, имея деньги и соблазняясь легкостью получения готовой пищи, стали широко употреблять ее. Питание местного населения стало менее полноценным и более угрожаемым в отношении авитаминозов.
Но самым серьезным вопросом на Атафу, и вообще на атоллах, является питьевая вода. Единственный источникдождевая вода. Дождевая вода собирается с кокосовых пальм, для чего выдалбливают желоба на стволе и собирают воду в резервуарах, в бетонных цистернах, в чем только возможно. В коралловом грунте закладывают выложенные камнем колодцы, хотя вода в них часто солоноватая. Наконец, последним резервом является кокосовое молоко незрелых орехов.
Несмотря на все эти трудности, коралловые острова населены очень густо и перенаселение иходна из проблем как островов Токелау, так и всей Океании. Хотя крупные вулканические острова неизмеримо богаче природными ресурсами и водой, население атоллов, приспособившееся к своим специфическим условиям жизни, очень неохотно меняет свой атолл на большой плодородный остров и не сразу приспосабливается к новой среде. Остроту земельного вопроса на атоллах, и в частности на Токелау, иллюстрирует следующий эпизод. Один полинезийский миссионер с острова Раротонга хотел обосноваться в атолле Факаофа (острова Токелау). Жители Факаофа возражали против этого, указывая, что нет земли для него и он рискует умереть с голоду.
Острова Токелау являются счастливыми в том отношении, что на них нет малярии, нет многих тропических заболеваний. Но там довольно распространен филариозпаразитарное заболевание, разносимое, как и малярия, комарами и вызывающее элефантиазис, или слоновость, а также и другие проявления. Среди наших гостей у двух были чудовищно распухшие голени и бедра. Между прочим, специальными исследованиями было показано, что местом размножения комаров, переносчиков филариоза, на коралловых атоллах может служить сломанная скорлупа кокосовых орехов, в которых скопляется вода.
Острова Токелау, как и другие низкие коралловые острова, возвышающиеся над уровнем моря всего на несколько футов, иногда становятся жертвами страшных ураганов Тихого океана. В январе 1914 года над атоллом Атафу пронесся ураган. Нахлынули две огромные волны, которые разрушили и смыли большинство домов и унесли в море немало жертв.
Учителя приглашают нас посетить деревню. Токелауцы гордятся внешним видом домов и поселка. Правильные ряды домов, иногда с верандами, под сенью пальм, построены из жердей, со стенами и крышей, сплетенными из листьев пандануса. Но, к сожалению, «цейтнот» не позволяет нам принять это любезное и заманчивое предложение.
От имени вождей учителя просят, не может ли корабль помочь деревне продовольствием в связи с тем, что очень давно не было судна с Самоа. Капитан корабля распорядился отпустить муки, крупы, макарон, спичек и т. п.
Пока учителя вели беседу, на палубе были организованы пляски и песни. Наши гости, полинезийцы, веселый и музыкальный народ. Они охотно продемонстрировали нам свои пляски, пели хором, подыгрывая на гитаре, инструменте, который знаком им. Выступления крепких, красивых, загорелых танцоров имели большой успех. Полинезийские мелодии были записаны на магнитофоне.
За пять часов, в течение которых гости пробыли на корабле, нас' отнесло далеко от острова. Чтобы им не выгребать много миль против усилившегося ветра, капитан распорядился дать ход, и с лодками на буксире «Витязь» двинулся в сторону атолла. Разгулявшиеся волна и ветер здорово швыряли и заливали буксируемые утлые суденышки, но сидевшие в них по два полуголых человека ловко управлялись кормовым веслом, забиваясь веселым хохотом, когда волна подбрасывала, кренила или заливала каноэ.
Подойдя близко к острову, «Витязь» остановился. Гости осторожно и умело погрузили мешки с продовольствием и спустились в свои каноэ. Некоторые, особенно молодежь, прямо прыгали в воду, подныривали к борту своей лодки и ловко, почти не накреняя ее, влезали на борт. Весело благодаря за 46 подарки, С дружескими, прощальными «гуд бай», они погребли к острову. Вскоре каноэ одно за другим углубились в проход в рифе. В бинокли мы могли наблюдать, как бронзовокожие мореходы соскакивали со своих челноков, осторожно проводили их через белую пену прибоя, шумевшего на рифе, и скрывались затем за поворотом в тихой воде лагуны.
«Витязь» дал ход и двинулся дальше на юг. Набежала черная туча, и началась сильная гроза с ливнем. Как раз в это время на полуюте начали показывать картину, но ливень разогнал зрителей.
К ОСТРОВАМ ФИДЖИ
Плывем все дальше и дальше на юг. Приэкваториальная область исследуется очень детально. Это область так называемого экваториального противотечения. Занимает она обширный район, приблизительно от 9° северной широты до 7° южной широты. Господствующие ветры дуют тут с запада на восток, и в том же направлении движутся водные массы.
Станции длинные, по суткам и более. Но все-таки удовлетворить все «аппетиты» научных работников невозможней иные считают себя обиженными. В нашем плавании, как, впрочем, и всегда в экспедициях, острый недостаток времени. Программа работ большая, протяженность разрезов огромная, а дней для работы недостаточно. Сроки возвращений очень жесткие.
Экспедиция имеет, конечно, твердый план работ. Но планы составлялись в московских кабинетах, и с этими планами жизнь не очень считается. Так, на весь рейс было «запланировано» всего три штормовых дня! А их было уже в два раза больше, хотя плаваем мы еще только один месяц. На все заходы в порты запланировано пять суток, а жизнь показала, что наполнение цистерн пресной водой в одном только порту Сува берет пять суток.
Наконец, существует еще «научная жадность». Каждый отряд хочет сделать максимум возможного. Например, по плану отряд планктона должен на данной станции собирать планктон с верхних 1500 метров. Но задачи исследования требуют (и действительно требуют!) собрать в этом пункте планктон с самого дна. А это значит добавочные 12 часов работы, лишних часов стоянки.
По плану грунт собирается на одной станции при помощи дночерпателя, который захватывает только верхний слой для точного количественного учета всего живого населения на единице площади морского дна, а на следующей станциитрубкой Петерсена, которая вырезает колонку грунта длиной в несколько метров, это интересует геологов. Но часто и геологи, и отряд бентоса требуют делать и то, и другое. Научно, обоснованно, настойчиво аргументируют свои требования. На это опять уходит несколько лишних часов.
А отряд ихтиологов! Теодор Саулович Расс готов на каждой станции запускать и свою гигантскую БКС (большую коническую сеть) и другую сетку, именуемую хамсерозной, и выкинуть в море ярус. И он прав, конечно, со своей точки зрения. Его снаряды приносят удивительных, диковинных, подчас еще не известных науке глубоководных рыб, а на ярус, кроме акул, попадают иногда и золотые макрели, а может попасться и тунец, этот король промысловых рыб. Мы все мечтаем, чтобы макрель была очень большая и не поместилась бы в цинковый гроб с формалином, куда ихтиологи прячут свою добычу. В этом случае вкуснейшая золотая макрель, она же корифена, попадет на камбуз, и мы ее отведаем в ужин.
Но если удовлетворять все требования, то плавать надо не четыре месяца, а восемь. Трудное положение начальника экспедиции, который должен согласовать и плановые задачи рейса, и интересы науки, и реальные возможности, и, наконец, характер и темперамент руководителей отдельных отрядов.
Идет длинная, более чем суточная станция. Пока работают на одной лебедкеспускают серию батометров или планктонную сеткудругим приходится ожидать, так как при больших глубинах в 567 тысяч метров существует большая угроза, что тросы и снаряды перепутаются. Но скучать не приходится, так как незанятые в данный момент работой могут развлекаться ловлей акул. Акул много. Море спокойное, и хорошо видно, как в тихой воде вокруг корабля, почти у поверхности скользят серые или голубые хищники. Иногда одновременно видны пять, шесть, а если обойти по палубе вокруг корабля;, то можно насчитать и более.
Акулы разных размеров: то небольшие в метр-полтора, но чаще в два-три метра, а иногда видны крупные синие хищники (Prionace glauca) более трех метров длины. Акул всегда сопровождают лоцманынебольшие полосатые рыбки, длиной сантиметров 15, поймать которых нам никогда не удается. Акулы интересуются кухонными отбросами, которые выбрасывают с камбуза, хватают все что выкидывают, но явно предпочитают мясное. Капустные листья их мало привлекают схватят в зубы и выбрасывают обратно.
Ловим акул на уду. На крупный крючок, прикрепленный к куску толстой проволоки, насаживают кусок сала или мяса, забракованного на камбузе, и на крепкой стоянке (бечевке) выбрасывают за борт. Акулы обычно быстро реагируют на запах мясного, подплывают и хватают приманку. Почувствовав крюк и леску, акула начинает метаться туда-сюда, но подтягивается к борту и дружными усилиями пяти-шести человек вытаскивается на палубу. Чтобы она не сорвалась с крюка, что бывает нередко, или крюк не разогнулся, или стоянка не лопнула, обычно подводим под нее большой сачок на тросе. Тяжелая, килограммов на 100150, рыбина выволакивается на палубу, и тут нужно быть осторожным. Акула начинает бить своим мощным хвостом, метаться, может схватить страшной зубастой пастью. Шкура ее шершавая, покрыта острыми, колючими шипами, и при неосторожном прикосновении обдирает кожу. Постепенно акула успокаивается, замирает, и тут можно острым ножом распороть брюхо, вырезать желудок и посмотреть, что в нем содержится.