В 1892 году русское правительство формально утвердило план, надеясь, что в течение 25 лет 3 250 000 евреев покинут Россию. Это был явный прогресс со времен знаменитого проекта обер-прокурора Святейшего синода Победоносцева, согласно которому треть русских евреев предлагалось ликвидировать, другую треть крестить, и еще одной трети дать возможность эмигрировать.
Но надеждам русского правительства не суждено было сбыться. Аргентинский парламент не разрешил продажу крупных земельных участков, поэтому пришлось отказаться от массового создания еврейских колоний. Было организовано всего 11 колоний. Колонисты искренне верили, что со временем Моисесвилль превратится в автономное еврейское государство. Даже Герцль, наслышанный о преуспевающей латиноамериканской колонии под названием «Йерушалаим дАргентина», опубликовав в 1896 году «Еврейское государство», оставил открытым вопрос, какую страну выбрать для будущего еврейского государстваПалестину или Аргентину. Только год спустя его выбор пал на Палестину. В Аргентине евреев-фермеров можно было встретить до конца 1960-х годов. Сегодня среди 2500 жителей Моисесвилля все еще живут 140 старых евреев, которые гордятся своим музеем, синагогой и библиотекой. На память о несбывшихся еврейских мечтах в городке осталась улица барона Гирша.
Естественный отток населения в большие города охватил и еврейскую общинусамую многочисленную в Латинской Америке (к началу 1970-х годов насчитывала 500 000 человек). В настоящее время большинство евреев живут в Буэнос-Айресе, хотя размеры общины сократились вдвое из-за повышенной ассимиляции и низкого уровня рождаемости.
В общине всегда существовала развитая сеть культурно-религиозных, учебных и социально-благотворительных организаций, регулировавших жизнь евреев Аргентины. Ее языком был идиш, на котором ставились спектакли, выходила еврейская пресса, издавались книги. Родоначальником еврейской литературы в Латинской Америке считается Альберто Герчунофф, которого высоко ценил Борхес. В 1910 году Герчунофф стал зачинателем аргентинско-еврейской темы в книге под названием «Еврейские гаучо». Он искренне верил, что Аргентина будет для евреев новым Сионом.
Аргентинские евреи активно занимались политикой: особой популярностью пользовались сионистские организации, с которыми небезуспешно конкурировали бундисты, коммунисты и анархисты. Увидев, что все партсобрания проходили исключительно на идише, сефарды из Турции и Северной Африки поняли, что с ашкеназами им не по пути.
Такая активность на фоне революции в России вызвала опасения аргентинских властей и привела к росту антисемитских настроений. В 1919 году власти распространили слухи о создании «тайного правительства» во главе с евреем Пини Вальдом, которое якобы готовило революцию в Аргентине, что привело к еврейским погромам, вошедшим в историю как «трагическая неделя». Антисемитизм особенно усилился в 1930-х годах, когда Аргентина стала поддерживать тесные связи с гитлеровской Германией. Дошло до того, что местные нацисты проводили свои митинги на главном стадионе Буэнос-Айреса.
Увеличение и экономическое укрепление общины продолжалось между двумя мировыми войнамивплоть до 1938 года, когда аргентинские власти практически закрыли двери перед еврейскими беженцами со всей Европы. Тем счастливцам, которые к началу войны попали в Аргентину, ставили на паспорте печать с магендавидом. Тем не менее во время Катастрофы туда легально и нелегально добрались около 20 000 евреев.
Рост антисемитизма в стране дошел до того, что была создана организация самозащиты аргентинских евреев. Ситуация сохранилась и после Второй мировой войны. По статистике американской Антидиффамационной лиги за последние полвека, больше половины антисемитских инцидентов приходится на Аргентину.
По окончании войны, с благословения президента Хуана Перона, в Аргентине нашли убежище тысячи нацистских военных преступников и их пособников из всех стран Европы, которые превратили Буэнос-Айрес в международный центр нацистской, в том числе антисемитской, пропаганды. Она дошла до пика после похищения в 1960 году Адольфа Эйхмана, которое наглядно показало местным нацистам, что такое «длинная рука Израиля».
Фашистские симпатии у Перона сочетались с симпатиями к евреям: он был первым правителем в Латинской Америке, который признал Государство Израиль (где поселилось около 50 000 аргентинских евреев) и поставил во главе посольства своего доверенного еврея Пабло Мангуэля. Важное значение имело решение Перона амнистировать всех, кто нелегально оказался в Аргентине, включая 20 000 евреев. Но было бы ошибочным считать Перона гарантом еврейского благополучия: так, он не стал мешать антисемитам, устроившим «охоту на ведьм», точнее, на министра экономики Хосе Бер Гельбарда, еврея, которого обвинили в принадлежности ко всемирному сионистскому заговору.
В 1976 году власть перешла в руки военной хунты, тех самых «черных полковников», и часть местных евреев предпочли эмигрировать. Им хватило того, что из общего числа «исчезнувших граждан» от 1500 до 2000 были евреями, которые до сих пор считаются без вести пропавшими. Среди нихстуденты, интеллектуалы, журналисты. Парламент принял закон, основанный на аналогичном законе нацистской Германии, позволявший правительству объявить исчезнувших лиц юридически мертвыми.
Едва не разделил судьбу исчезнувших евреев известный журналист и издатель газеты «Ля Опиньон» («Мнение») Якобо Тимерман: в апреле 1977го его арестовали без всякого обвинения, целый год жестоко пытали в тюрьме, а потом еще полгода держали под домашним арестом. Благодаря международному вмешательству и жесткому прессингу США Тимермана не убили, а выслали из страны. Он уехал в Израиль (впрочем, позже вернулся в Аргентину) и написал ставшую бестселлером книгу «Узник без имени, камера без номера», где рассказал, что другим заключенным по ночам крутили аргентинское танго, а евреям ставили нацистский гимн «Хорст Вессель» и речи Гитлера, что следователисадисты и антисемитыдопытывались у него на допросах, где собираются сионские мудрецы и как евреи намереваются осуществить захват Патагонии, «чтобы создать там свое государство и открыть дорогу на Антарктику».
После крушения хунты в 1983 году евреи получили возможность наравне с остальными участвовать в общественно-политической и государственной жизни: сразу 18 евреев от Радикальной партии стали членами парламента, в их числе бывший посол Аргентины в Израиле Адольфо Гасс. А разносторонне одаренный нейрохирург, писатель и пианист Маркос Агинис стал министром просвещения и культуры. Отцы католической церкви, которые прежде традиционно занимали этот пост, воспылали гневом, заявили, что новое правительство кишит евреями, и окрестили его «радикальной синагогой».
Увы, беды аргентинских евреев на этом не закончились. Черные 1980-е принесли немало несчастий, но 1990-е были еще чернее. Под угрозой оказалась их физическая и экономическая безопасность. Первую в буквальном смысле подорвали два крупнейших теракта: в марте 1992 года террорист-смертник врезался на заминированном пикапе в здание израильского посольства в Буэнос-Айресе, разрушив его и соседние дома; 29 человек были убиты и сотни ранены. Наутро центральная газета вышла под заголовком «Мы всеевреи».
Два года спустя, в июле 1994-го, другой смертник на заминированном грузовике врезался в семиэтажное здание еврейского общинного центра, убив 85 человек и ранив 300.
Как показало расследование, проведенное с участием израильской полиции и «Моссада», оба теракта осуществили боевики «Хизбаллы» по приказу Ирана.
А экономическая безопасность исчезла в 2000 году, когда из-за жесточайшего финансового кризиса около трети евреев оказались за чертой бедности: из привычной категории среднего класса они перешли в разряд «новых бедняков», что во многих случаях повлияло на решение репатриироваться в Израиль.
Положение усугубил тот факт, что во главе нескольких лопнувших банков стояли руководители еврейской общины, которые привыкли вкладывать в свои банки общинные средства. В результате долги еврейской общины Аргентины составили 60 000 000 долларов, что лишило ее возможности финансировать дорогие еврейские школы и широкую культурную деятельность.
Сегодня численность аргентинских евреев достигает 230 000 человек. Это вдвое меньше, чем в начале 1970-х годов, но в то же время больше еврейского населения Бразилии, Чили, Мексики и Уругвая вместе взятых. В Аргентинесамая большая еврейская испаноязычная община в мире, где имеются школы с хорошим преподаванием иврита, общинные центры, есть своя радиостанция, телеканал, десять газет и журналов и целая сеть кошерных ресторанов, в том числе «Макдоналдс» единственный в мире кошерный «Макдоналдс» за пределами Израиля. А один из районов Буэнос-Айреса, известный своими магазинами одежды, напоминает еврейские кварталы Парижа и Лондона.
Среди столичных синагог выделяются красотой и величием ашкеназские «Гран Темпло Пасо» и «Либертад» и сефардская «Йесод ѓа-дат». Эти три синагогиортодоксальные, хотя свободолюбие аргентинских евреев привело к тому, что позиции ортодоксального иудаизма в Аргентине существенно ослабли. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть в другие синагоги, где все вперемешку: иврит и испанский язык, мужчины и женщины, вечерние туалеты и вольнодумные джинсы.
Интересное описание аргентинских евреев оставил радиожурналист «Голоса Израиля» Мордехай Кармон, проработавший в Буэнос-Айресе два года в середине 1980-х.
«Сколько евреев в Аргентине? В 1960-х годах их было 240 000. Около 40 000 живут в Израиле. А куда подевались недостающие 200 000, можно только догадываться: ассимиляция и смешанные браки сделали свое дело. Точной статистики еврейского населения нет, поэтому данные основываются на тех цифрах, которые представляют те или иные еврейские организации, которые, я думаю, преувеличивают число своих членов, когда хотят показать свою силу, или преуменьшают, когда хотят прибедниться.
Мне все-таки кажется, что евреев здесь больше, чем по официальной статистике, просто многие из них настолько ассимилированы, так далеки от еврейской жизни и от каких-либо еврейских организаций, что ни в каких списках не числятся, поэтому о них никому ничего не известно.
Я побывал в провинции Мисьонесна стыке границ Аргентины, Парагвая и Бразилии. В ее столице, городе Посадас, есть около 100 еврейских семей: половина ашкеназы, половина сефарды. Первых здесь называют русскими, вторыхтурками. Один из руководителей турецкой, то есть сефардской общины женат на еврейке, уехавшей лет двадцать назад из Литвы и с грехом пополам говорящей по-русски. А ее отец, воевавший в Красной армии, говорит по-русски совершенно свободно. И это на границе Аргентины, Парагвая и Бразилии!
В 10-миллионном Буэнос-Айресе много синагог. Есть и такие, где играет орган и поет женский хор. Есть четыре больших еврейских клуба: Эбраико, Ѓа-Коах, Маккаби и Каса, в каждом из которых на уикэнд собирается по 10 000 человек, чтобы поплавать в бассейне, поиграть в гольф и в карты. Больше их ничего не интересует. По крайней мере сионизмом в этих клубах и не пахнет. В некоторых из них я выступал с лекциями про советских евреев. Слушали с большим интересом, пока я не переходил на аргентинскую тему. То есть сионизм советских евреев их устраивает, но о том, чтобы самим ехать в Израиль, нет и речи. Правда, в последнее время интерес к репатриации несколько вырос, но это связано либо с экономическими проблемами, либо с неуверенностью в завтрашнем дне в политическом плане.
Много еврейских школ, но родители, как правило, не хотят, чтобы их детей там пичкали сионизмом.
Есть молодежные движения: Бней Акива, Бейтар, Исраэль цеира и наиболее мощное из нихЃа-Шомер ѓа-цаир.
В довершение ко всему есть еще еврейские коммунисты, к тому же идишисты. Прекрасное сочетаниекоммунисты-идишисты! Недавно, в связи с годовщиной победы над Германией, они пригласили генерала Драгунского и устроили по этому поводу собрание. А Бней Акива, Бейтар, Исраэль цеира и Ѓа-Шомер ѓа-цаир устроили демонстрацию против Драгунского. Обошлось без драки.
А теперь о местном антисемитизме. Есть магазины, в которых можно купить переведенные на испанский Протоколы сионских мудрецов и Майн кампф, а также свастику и нацистские ордена. Причем в том же магазине продаются знаки различия всевозможных армий, в том числе израильской. Недавно в одном киоске я купил антисемитский журнал Национальная траншея. При этом киоскер посмотрел на меня очень зло, видимо приняв за антисемита. Стены домов и памятники испещрены надписями за и против всего на свете. На одной стене написано: Евреи, убирайтесь вон!, а на другой: Да здравствует Израиль! Когда один из крупных аргентинских банков лопнул, в газетах можно было прочитать, что в этом виноваты евреи и коммунисты.
Галут он и есть галут. И всегда им останется».
7. Афганистан
История евреев Афганистана насчитывает не менее 1000 лет. Самым значительным еврейским центром был город Балх. Еврейские и мусульманские источники сообщают о существовании еврейской общины в Кабуле и в Газни в Х ХI веках. Предполагают, что в XIII веке еврейская община Афганистана насчитывала не менее 40 000 человек и среди них были беженцы из русского Туркестана, а также из Персии.
Сведения о евреях на территории Афганистана в XV XVIII веках практически отсутствуют. Можно лишь предположить, что в те времена община переживала упадок.
В начале 1940-х в Афганистан бежали многие евреи из персидского Мешхеда, где в 1839 году произошло насильственное обращение еврейского населения в ислам. А спустя 30 лет тысячи евреев бежали из афганского города Герат в Персию из-за обременительного военного налога.
В конце XIX века афганские евреи стали путешествовать в Палестину, которую называли не иначе как Эрец-Исраэль. Как правило, это были старейшины еврейской общины, которых по возвращении удостаивали титулом «хаджи», поскольку они выполнили заповедь, совершив паломничество в Святую землю (в точности как мусульмане, совершившие хадж в Мекку). Они описывали соплеменникам красоты Сиона и побуждали их «взойти в Йерушалаим».
Так началось переселение афганских евреев в Эрец-Исраэль, но в 1930-х годах в Афганистане еще оставалось не меньше 60 еврейских общин. И в 1933 году, после убийства правителя страны Мухаммеда Надир-шаха, евреев перевезли с окраин страны в Герат, Кабул и Балх. Там они старались селиться подальше от остальных жителей. В Балхе даже запирали на ночь ворота еврейского квартала.
Евреи платили ежегодный подушный налог, их не принимали на государственную службу, а детейв государственные учебные заведения. Кроме того, им было запрещено заниматься некоторыми профессиями. Большинство еврейского населения составляли портные и сапожники.
В 1944 году во время голода многие евреи эмигрировали в Индию и в Иран, а оттудав Палестину.
Когда образовалось Государство Израиль, большая часть еврейской общины Афганистана, которая насчитывала в то время 5000 человек, была готова немедленно выехать в Израиль. Но они столкнулись с категорическим запретом афганских властей. Дискриминация евреев дошла до того, что власти, запретив им служить в армии и носить оружие, взимали с них еще и налог за освобождение от воинской повинности.
Однако в конце 1951 года евреям разрешили эмигрировать из Афганистана, и к 1967-му число переселившихся в Израиль достигло 4000 человек.
Оставшаяся часть общины начала резко сокращаться, хотя открытой угрозы для нее не было. В Кабуле проживали 25 семей и еще столько же в Герате, общим числом не более 200 человек. Одна из главных проблем у евреев заключалась в получении образования. Когда молодые евреи переходили в старшие классы, стремясь после школы поступить в университет, учителя оказывали на них давление и настаивали, чтобы те перешли в ислам. В результате закончить школу смогли лишь немногие, а в Кабульском университете и вовсе не было ни одного студента-еврея.
К 1980 году в Афганистане оставалось не более 100 евреев. Из нихчасть в Кабуле, частьв Герате, и одна семьяв древнем Балхе.
Английская журналистка-еврейка, побывавшая в Афганистане, писала:
«На базаре один торговец рассказал нам о существовании небольшой еврейской общины в центре старинного города-крепости Герата, и мы решили ее отыскать.
Было очень неловко спрашивать у прохожих, как пройти к синагоге, или, как ее называют мусульмане, к мечети Моисея. В конце концов мы нашли ее неподалеку от рынка, на пыльной улице. Дверь с голубым магендавидом, уютный тенистый дворик, в нем квадратное кирпичное здание с высокими стенами, окрашенными в голубой, зеленый и белый цвета. Пол покрыт цветным ковром. Следуя мусульманскому обычаю, все входящие снимают обувь у порога, а некоторые даже сидят на полу по-турецки. Остальные сидят на скамейках вдоль стен, лицом к возвышению в центре зала. Возвышение покрыто прекрасными афганскими коврами и набивным шелком. Свитки Торы богато украшены серебряным орнаментом и шелковыми тканями.