Мой милый брат, сказал король, поднимая герцога Олбени, когда он наклонился поцеловать ему руку, мой любезный брат, к чему такие церемонии? Разве оба мы не сыновья Стюарта Шотландского и Елизаветы Мор?
Я это помню, сказал, выпрямляясь, Олбени но, оставаясь любящим братом, не забываю и об уважении, которое должен оказывать королю.
Правильно, очень правильно, Робин, ответил король. Трон как высокий и голый утес, где не пустит корней ни куст, ни цветок. Добрые чувства, нежные привязанности в них государю отказано. Король не вправе от души обнять родного брата не смеет дать волю любви к сыну!
Таково в известном смысле проклятие величия, мой государь, сказал Олбени. Но небо, отдалив от чрезмерной близости с вашим величеством кое-кого из членов вашей семьи, подарило вам множество новых детей весь ваш народ.
Увы, Роберт, отвечал король, твое сердце более подходит для суверена, нежели мое. С высоты, куда меня вознесла судьба, я смотрю на скопище моих детей, как ты назвал их Я люблю их, я им желаю добра, но их много, и они от меня далеки. Увы, даже у самого ничтожного из них есть дорогое существо кто-то, кого он может прижать к сердцу, на кого может излить свою отцовскую любовь. Но все, что может дать король народу, подобно улыбке, с какою смотрит солнце на снежные вершины Грэмпианских гор, далекая, холодная улыбка! Увы, Робин! Наш отец ласкал нас, а если и бранил, бывало, то в тоне его слышалась доброта. А ведь и он был таким же, как я монархом. Так почему не дозволено мне, как ему, исправлять блудного сына не только строгостью, но и лаской?
Когда бы ласка не была испробована, мой государь, возразил Олбени таким тоном, точно ему самому было больно от этих слов, тогда, разумеется, в первую очередь следовало бы прибегнуть к мягким способам воздействия. Ваша милость лучше всех можете судить, достаточно ли долго мы применяли их и не пора ли перейти к более действенным средствам к суровости и запрету. Всецело в вашей королевской власти применить те меры к герцогу Ротсею, какие, по вашему мнению, должны в конечном счете оказаться наиболее благотворными и для принца и для королевства.
Это безжалостно, брат, сказал король. Ты мне указываешь трудную тропу и понуждаешь меня вступить на нее, не предлагая притом своей поддержки.
Она всегда к услугам вашей милости, возразил Олбени, но мне менее, чем всякому другому, пристало толкать вашу милость на суровые меры против вашего сына и наследника. Не ко мне ли, если не приведи господь! оборвется ваш род, должна перейти роковая корона? Не подумают ли и не скажут ли тогда запальчивый Марч и надменный Дуглас, что Олбени посеял распрю между своим царственным братом и наследником шотландского престола, чтобы расчистить путь к престолу своим собственным детям? Нет, государь, я готов пожертвовать жизнью, служа вам, но я не могу ставить под удар свою честь.
Ты правильно говоришь, Робин, очень правильно! подхватил король, спеша придать собственное толкование словам брата. Мы не должны допускать, чтобы эти могущественные и опасные лорды заметили что-то похожее на раздор в королевской семье. Этого надо избежать во что бы то ни стало, а потому попробуем и дальше быть снисходительными, в надежде, что безрассудный Ротсей исправится. Я иногда наблюдал в нем, Робин, зачатки, которые стоит взлелеять. Он молод, совсем еще молод, он принц и в той поре, когда кровь бурлит. Мы будем с ним терпеливы, как терпелив хороший наездник с норовистым конем. Дадим ему изжить эту легкость нрава, и ты первый будешь им доволен, как никто. По своей доброте ты осуждал меня за излишнюю мягкость этого недостатка у Ротсея нет.
Головой поручусь, что нет, ответил жестко Олбени.
И не скажешь, что ему не хватает рассудительности или отваги, продолжал несчастный король, отстаивая собственного сына перед своим же братом. Я пригласил его присутствовать сегодня на совете, послушаем, как он отчитается в исполнении возложенных на него поручений. Ты и сам говоришь, Робин, что принц проявляет проницательность и способность к делам, когда находит на него охота заняться ими.
Несомненно, мой государь! Он проявляет и ум и способности, сказал Олбени, когда находит на него такая охота.
То же говорю и я! подхватил король. И я рад от души, что ты со мной согласен, Робин, в моем решении еще раз дать злополучному юноше возможность исправиться. У него теперь нет матери, чтоб защищать его перед рассерженным отцом. Этого нельзя забывать, Олбени.
Будем надеяться, сказал Олбени, что решение, наиболее приятное добрым чувствам вашей милости, окажется мудрейшим и лучшим.
Герцог разгадал нехитрую уловку брата: устрашившись следствий, естественно вытекавших из рассуждений собеседника, король делал вид, что тот дал свою санкцию, и затем утверждал не ту линию поведения, которую ему пытались подсказать, а как раз обратную. Убедившись, однако, что сейчас не склонить короля к желательной политике, герцог все же не стал выпускать вожжи из рук и решил пока повременить, но при более удобном случае извлечь всю черную выгоду, какую сулили ему новые несогласия между наследником и государем.
А король Роберт, опасаясь, как бы снова брат не поднял мучительный разговор, от которого ему сейчас удалось уклониться, громко обратился к настоятелю доминиканцев:
Я слышу стук копыт. Вам виден из окна весь двор, преподобный отец. Поглядите и скажите нам, кто там спешился. Не Ротсей ли?
Прибыл благородный граф Марч со своей свитой, сказал настоятель.
Сильный при нем отряд? спросил король. Его люди входят во внутренние ворота?
Олбени тем временем успел шепнуть королю:
Не бойтесь ничего, ваши бранданы ждут во всеоружии.
Король с благодарностью кивнул, между тем как настоятель, глядя в окно, отвечал:
При графе два пажа, два дворянина и четверо слуг. Один из пажей направился к главной лестнице следом за своим господином несет его меч. Остальные задержались во дворе и Benedicite что такое?.. Тут бродячая музыкантша со своей виолой приготовилась петь под королевскими окнами. И это в монастыре доминиканцев, как на каком-нибудь постоялом дворе! Я сейчас же велю вышвырнуть ее вон.
Не надо, отец, сказал король. Позвольте мне испросить милости для бедной странницы. Она служит так называемой Веселой Науке, но та, увы, печально сочетается с невзгодами, на какие нужда и беда обрекают бродячий люд, и в этом он схож с королем. Все вокруг кричат венценосцу: «Славься, славься!», а он тоскует по той почтительной любви, какою самый бедный йомен окружен в семье. Не чините страннице помехи, отец: пусть, если хочет, поет во дворе солдатам и йоменам, это их удержит от ссоры, почти неизбежной, раз их необузданные хозяева враждуют между собой.
Так говорил добросердечный и слабовольный монарх, и настоятель поклонился в знак согласия. Между тем граф Марч, в обычном по тому времени кафтане для верховой езды и с кинжалом у пояса, вошел в приемный зал. Пажа, несшего за ним его меч, он оставил в прихожей. Граф был красивый, статный мужчина, белолицый, с густою светлой бородой и волосами и голубыми глазами, сверкавшими как у сокола. Его лицо было бы приятным, когда бы не отражало в своих чертах раздражительность и горячность нрава, которым феодальный властитель в сознании своего могущества слишком часто давал волю.
Рад вас видеть, лорд Марч, сказал король, сделав изящный поклон. Вы давно не показывались на нашем совете.
Государь, ответил Марч, почтительно склонившись перед королем и кивнув высокомерно и холодно герцогу Олбени, если я не присутствовал на совете вашей милости, то лишь потому, что место мое заняли более угодные вам и, бесспорно, более разумные советники. Теперь же я явился только сообщить вашему высочеству, что вести с английской границы ставят меня перед безотлагательной необходимостью возвратиться в свои поместья. Подле вашей милости остается мудрый политик милорд Олбени, ваш брат, с ним вы можете советоваться, а также могущественный и воинственный граф Дуглас, который будет приводить ваши решения в действие. Я же могу быть полезен только на моих собственных землях, а потому, с соизволения вашего величества, я намерен немедленно туда вернуться, чтобы исполнить свою обязанность стража восточных рубежей.
Вы не поступите с нами так нелюбезно, кузен, возразил государь. Ветер несет дурные вести. Злополучные горные кланы опять готовятся к мятежу, и даже спокойствие нашего собственного двора требует присутствия мудрейших наших советников, чтобы обсудить необходимые меры, и наших баронов чтобы выполнить то, что мы постановим. Неужели потомок Томаса Рэндолфа покинет в час нужды правнука Роберта Брюса?
Я оставляю при нем потомка многославного Джеймса Дугласа, ответил Марч. Сей лорд похваляется, что, как только он вденет ногу в стремя, вслед за ним седлают коней не менее тысячи его телохранителей, и, полагаю, монахи Абербротока клятвенно это подтвердят. Несомненно, Дугласу и его рыцарям будет легче обуздать бесчинную ватагу диких горцев, нежели мне дать отпор английским лучникам и силам могущественного Генри Хотспера. К тому же при вас его светлость герцог Олбени, который так ревниво охраняет ваше величество, что поспешил призвать к оружию бранданов, едва только я, ваш покорный подданный, приблизился ко двору с жалкой горсточкой всадников, свитой, какую привел бы за собой самый ничтожный из мелких баронов, владелец какой-нибудь башни и тысячи акров пустоши. Если к такой предосторожности прибегают там, где нет и тени опасности, ибо с моей стороны никто, надеюсь, ее не ждет, то особу короля, конечно, не оставят без защиты пред лицом действительной угрозы.
Милорд Марч, сказал герцог Олбени, ничтожные бароны, упомянутые вами, вооружают слуг даже тогда, когда принимают самых дорогих и близких друзей за железными воротами своих замков, и, если будет на то воля Пречистой, я не меньше стану заботиться об особе короля, чем те о своей собственной особе. Бранданы непосредственные стражи короля и слуги его дома, и если их сто человек, разве это большая охрана для его величества, когда вы сами, милорд, как и граф Дуглас, часто выезжаете в сопровождении свиты вдесятеро большей?
Милорд герцог, возразил Марч, когда требует того служба королю, я мог бы разъезжать с отрядом всадников и вдесятеро большим, чем указала ваша светлость, но я никогда не делал этого с предательским намерением захватить короля врасплох или ради бахвальства чтобы почваниться перед другими лордами.
Брат Роберт, сказал король, стремясь, как всегда, примирить враждующих, ты неправ, выражая недоверие милорду Марчу. А вы, кузен Марч, даете ложное истолкование осторожности моего брата. Но будет вам, прекратите спор я слышу музыку и пение, и, кажется, довольно приятные. Вы знаете толк в Веселой Науке, милорд Марч, и любите ее подойдите к тому окну, станьте рядом с благочестивым настоятелем, и, так как ему мы не можем задавать вопросы касательно светских утех, вы нам скажете, впрямь ли стоит послушать эту музыку и стихи. Мелодия как будто французская Мой брат Олбени ничего не смыслит в таких вещах так уж я положусь на ваш суд, кузен, сообщите нам, заслуживает ли награды бедная потешница. Сейчас прибудут сюда наш сын и Дуглас, и, когда совет будет в сборе, мы перейдем к более серьезным предметам.
С подобием улыбки на гордом лице Марч отошел в нишу окна, где молча стал рядом с настоятелем. Было ясно, что если он и подчинился повелению короля, то разгадал, чем оно вызвано, и презирает эту робкую попытку помешать спору между ним и Олбени. Мелодия, исполняемая на виоле, была поначалу веселой и бойкой, напоминая своеобычную музыку трубадуров. Но дальше надрывные звуки струн и женского голоса, которому они аккомпанировали, зазвенели грустной жалобой и оборвались, как будто захлебнувшись в горьких чувствах девушки-менестреля.
Сноски
1
Внести свет (лат.).
2
Кристел Крофтэнгри выразил здесь свои чувства, близкие к тем, что испытал я сам, насколько я их помню по прошествии долгих лет. (Примеч. авт.)
3
Нечто вроде мантильи, какую носят во Фландрии. (Примеч. авт.)
4
«Гоу» на гэльском языке, как «Смит» на английском, означает «кузнец». (Примеч. авт.)
5
Сэр Магнус Редмен был одно время правителем Берика. Он пал в одном из пограничных сражений, последовавших за изменой графа Марча, о которой упоминается ниже. (Примеч. авт.)
6
Жги-ветер старинное название кузнеца, встречающееся и у Бёрнса:
Жги-ветер грянул, словно гром,
На каждого из них*
* Жги-ветер грянул, словно гром Цитата из стихотворения Роберта Бёрнса (17591796) «Шотландский напиток».
7
Катеранами, или разбойниками, обычно называют кельтов в местностях, пограничных с землями сассенахов. (Примеч. авт.)
8
То есть «нож под мышкой» стилет шотландского горца. (Примеч. авт.)
9
Читателям Барбора* хорошо знакома история о том, как Брюс в трудную пору своей жизни наблюдал однажды за повисшим близ его кровати пауком, который упорно повторял безуспешную попытку укрепить обрывающуюся нить паутины и в конце концов добился своего, и как Брюс усмотрел в этом доброе предзнаменование, поощрявшее его неотступно идти к своей цели, несмотря на все превратности судьбы. Впоследствии для каждого, кто носил имя Брюса или в чьих жилах текла кровь короля Роберта Доброго, обидеть паука считалось гнусным преступлением. (Примеч. авт.)
* Джон Барбор (1316?1395) шотландский поэт, автор исторической хроники в стихах «Брюс».
10
Главная улица в Перте. (Примеч. авт.)
11
Прежде всего (лат.).
12
«Радуйся (Мария)» (лат.) католическая молитва.
13
Название местности близ Перта, именуемой в просторечии Экклезмагерди (Ecclesia Macgirdi), еще уберегает от полного забвения память об этом древнегэльском святом. (Примеч. авт.)
14
Существует предание, что некто Кедди, портной, в давние дни нашел в пещере одного из романтических холмов Кишюула, близ Перта, волшебное кольцо, обладавшее свойствами кольца Гига*. (Примеч. авт.)
*кольца Гига По античному мифу, пастух Гиг нашел волшебное кольцо, обладавшее свойством делать его владельца невидимым. С помощью этого кольца Гиг стал царем малоазиатского государства Лидии.
15
Знамя.
16
Французская золотая монета (mouton) называвшаяся так потому, что на ней было выгравировано изображение ягненка. (Примеч. авт.)
17
Сумка горцев, делавшаяся большей частью из козьей кожи. Ее носили спереди у пояса, и по-гэльски она называлась «споррн». Спорран-моулах мохнатая сумка, сделанная обычно из козьей шкуры или другого подобного же материала мехом внутрь. (Примеч. авт.)
18
Широко известный отличительный знак дома Дугласов. (Примеч. авт.)
19
Способам врачевания (лат.).
20
«Конь да посох!» всем известный клич, с которым эльфы вскакивают на коней, пускаясь в странствие при лунном свете, стал широко применяться во всех случаях, когда садятся в седло. (Примеч. авт.)
21
«Мир ли, война ли все равно!»
22
Каждый шотландец должен сожалеть, что имя Джонстонов больше не числится в ряду пэров, и уповать, что кто-либо из многих претендентов хотя бы на менее высокую честь именоваться лордами Эннендейл уладит это дело в палате лордов. Родовые поместья семьи в большей своей части еще целы и находятся в достойных руках, они перешли к младшей ветви благородного дома Хоуптаунов, состоящих в числе претендентов на титулы старшей ветви. (Примеч. авт.)