Дракон аккуратно поставил зелёного человечка на пол.
Я не знаю, сколько вы тут дрыхнете, но фонари не разжигались как минимум дня два.
Ой, мамочки, моё варенье!
Гриня бросился проверять, но худшие опасения оправдались: ленивцы слопали всё подчистую, даже листья чая сгрызли.
Вот обжоры лохматые! разозлился Гриня, а Грум не мог сдержать улыбки. Это ж надо такому случиться! зелёный человечек за хвост вытащил на улицу обоих ленивцев, те зевнули и потянулись.
Не вздумай зевать, дракон предостерегающе покачал указательным пальцем.
Гриня с трудом, но сдержался, прогнав подступавший зевок. К вечеру они обошли большую часть города, вытаскивая ленивцев на улицу и поливая жителей ледяной водой. Урон был нанесён колоссальныйзапасы съестного были почти полностью на исходе.
И как в них столько еды вмещается? Ума не приложим! горожане разглядывали пустые кастрюли, полки и амбары
Когда на город опустилась ночь, в Милквее не осталось ни одного ленивца.
* * *
И куда же они подевались?! полюбопытствовала Василиса, будто слышит эту историю в первый раз.
Я перевёз их поближе к чёрным скалам и пригрозил, чтобы к нам больше ни ногой!
Как пригрозил?
А вот так! и Грум зарычал так громко, что девочка закрыла ушки ручками.
Что тут у вас происходит?! высунулась в окно на шум Баба-яга.
Сказки рассказываем, громко рассмеялась Василиса и умоляюще посмотрела на дракона: Грумочка, а давай полетаем!
Эх, терпеть не могу эти ваши ласкательные имена. Я Гр-р-рум! Не Грумочка, не Грумчик, не Грумонька, а ГРУМ!
Василиса забралась к нему на спину, ухватилась за шею и скомандовала:
В небо!
Сперва они влетели в огромное облакоточь-в-точь кит с открытым ртом! Затем пронеслись через стадо белых, как молоко, небесных барашков. И наконец пролетели сквозь облако, смахивавшее на парящего дракона.
«Ты мой дракон! С этого момента ты подчиняешься только мне! вновь зазвучал голос в голове Грума. Я призываю тебя к себе! Лети на мой голос! Лети на зов!..»
Гру-у-ум Грум будто очнулся из забытья: Василиса кубарем летела вниз, ещё мгновениеи она разбилась бы, если бы не неведомо откуда взявшийся огромный чёрный гриф, который подхватил её и аккуратно поставил на землю. Только коснувшись поверхности, гриф вновь обернулся Эдвардом.
Грум, что происходит?! Что ты творишь? О чём ты только думаешь? Ты чуть не погубил нашу девочку! прокричал чародей. Василиса, крепко прижавшись к нему, кулачками размазывала слёзы по щекам.
Простите меня Прошу, простите! без остановки повторял дракон, кружась над их головами. Потом он резко поднялся вверх и унёсся прочь.
Грум! Василиса разрыдалась пуще прежнего.
Вернись, Грумочка! Пожа-а-алуйста!
Но дракона уже и след простыл
Грум глубоко вздохнул, закрыл глаза и, не в силах больше сопротивляться, обречённо полетел на зов.
Глава 2Грэмдракон-строитель
Больше всего Грэм любил засыпать и просыпаться во времена северного сияния. Обычный сон драконапочти всегда чёрно-белый, если, конечно, не вещий. А вот в этих краях, засыпая под сотни радуг, которые в грациозном танце вплелись в одно небо, он просыпался и не мог различить, продолжает ли смотреть необычный сон или же это уже явь.
С тех пор как сын Дракоши Коши осуществил свою мечту и поселился на самом Северном полюсе, он очень изменилсявозмужал. Вот что значит быть на своём месте: и в росте прибавил, и крепче стал. Но всё же самое забавное и неожиданное ждало впереди, его кожа, обычного драконьего серого цвета, с каждым днём становилась светлей и бледней, так что через некоторое время Грэм, взглянув на своё отражение в зеркальных льдах, к своему удивлению, обнаружил, что стал настоящим Белым драконом. Он был настолько бел, что иной раз северные медведи принимали его за огромный снежный валун и чесали о него спину, даже не подозревая, что рядом дракон.
Постепенно Белый дракон стал привыкать к северным звёздам, висевшим так низко, что, если взлететь, их можно было коснуться крылом; к ледяному воздуху, от которого весело щекотало в носу, но стоило засидеться на одном месте, как коварный мороз пробирался почти до самых косточек; к бесконечной ночи и редкому солнцу, поглядеть на которое выползали все обитатели этих краёв.
Недобрые косатки мирно устраивались поудобней рядом с моржами и пингвинами, пушистый северный змей не замечал присутствия полёвоквсе выбирались погреться в лучах солнца и насладиться мимолётным теплом.
Как-то раз, после таких вот почти весенних мгновений, Грэм загрустил. Ему захотелось увидеть свой дом в Милквее, прогуляться по тёплым улочкам, вдохнуть аромат только что испечённых булочек, побеседовать с отцом, валяясь на бархатной траве у озера.
Всё это представилось так подробно, что дракон выдохнул тонкую струйку льда и начертил на поверхности контуры дома, в котором родился и где жило семейство драконов.
«А вот здесь будут стены», пробормотал Грэм, извергая лёд и вырисовывая точную копию стены. Он так увлёкся своей работой, что в скором времени перед ним поднимался ледяной дом, в точности похожий на родной дом в Милквее. Дракон даже немного приукрасил его, добавив узоры по бокам и побольше окон с расписными наличниками. Вспомнив о хижинах-иглу, которые он как-то рассматривал, путешествуя по бескрайним ледяным просторам, вместо двери он выкопал вход пониже, чтобы тёплый воздух не уходил.
Ха! дракон никак не мог налюбоваться своей постройкой, расхаживая вокруг и рассматривая её со всех сторон. Внутри же чего-то всё-таки не хватало.
Ковёр! Здесь нужна шкура! наконец-то сообразил Грэм. Когда-то, много лет назад, он читал книгу о пигмеях, зачем-то устилающих пол и стены собственного жилища шкурами и коврами. Кто такие пигмеи и зачем они это делают, он запамятовалбывает же, что самое важное улетучивается из головы, не задерживаясь, а вот разные глупости остаются на долгие-долгие годы.
Дракон потряс головой и тут же вспомнил, что совсем недавно косматый снежный змей сбрасывал свою старую шерстяную кожу, меняя её на новуюяркую и утеплённую. «Вот сейчас мех и пригодится в самый раз!»
Взмахнув крыльями, дракон отправился на поиски старой пушистой кожи мохнатого снежного змея.
Вернулся только к вечеру, ни с чем. То ли бакланы растащили по гнёздам, то ли ещё кто, но, как он ни искал, ничего и нигде не нашёл. Подходя же к своей новой постройке, он ещё издали заметил, что с его ледяным домом что-то не так. Когда приблизился, то выяснилось, что в доме уже поселились жильцы: целая стая заносчивых пингвинов облюбовала его иглу, беспардонно расположившись в нём, как у себя дома. Не выгонять же их!
Вообще-то пингвиныстранные птицы: птицыне птицы! Нет чтобы как павлины были: перья цветные, крылья, пушистый хвост, летать умеютпусть с горем пополам, но как-то всё-таки летают. А у этих крылья-шпильки, сами толстые, хвоста толком нет. Ходят себе важные, пузо вперёд, никого не замечают, все из себя себе на уме.
И Грэм решил, что на следующее утро он построит новое сооружение, ещё лучше прежнего. Но и назавтра, как только дом был готов, откуда ни возьмись вновь пингвинытут как тут!
Сперва Грэм, конечно, разозлился, но затем старая пингвиниха вышла наружу и не спеша подошла к дракону.
Спасибо тебе, Дракон-Строитель! Это спасёт наших новорождённых птенцов от холода, когда они вылупятся. Мы благодарны тебе, и нашей благодарности нет предела, конца и края. Мы сложим о тебе легенды и песни, которые будем петь вечность.
Что-то я не припомню, чтобы пингвины пели заметил Грэм.
Как умеем, так и поём, резко возразила пингвиниха. Её тон, до сих пор возвышенный, сменился раздражённым, она отвернулась и, переваливаясь с ноги на ногу, пошагала прочь.
У-у-у, какая обидчивая!.. Эх, видимо, не видать мне ни песен, ни легенд, Грэм вздохнул, немного потоптался на месте, рассматривая подходящую площадку для нового иглу, чтобы впоследствии продолжить свою работу, от которой получал огромное удовольствие.
С тех самых пор у пингвинов и прочих обитателей Северных земель закрепилось за Грэмом новое прозвище: Белый Дракон-Строитель, а в снежных землях появился город из льда, точная копия городка Милквей, только обитали в нём не люди, драконы и разные привычные для Цветущих Земель существа, а пингвины, моржи, белые буревестники с бакланами, мохнатый снежный змей и прочие малоизученные жители холодных берегов.
Хищные рыбы Фуки
Насколько бы Грэм ни привык к обычным, ежедневным и ежеминутным чудесам, всё же были и такие диковинки, с которыми, живя в самых холодных землях, Белый Дракон свыкнуться никак не мог. Они поражали и удивляли его вновь и вновь. Одним из таких было рождение на небосводе бледно-лиловой звезды Аэстельнастоящего чуда природы, самого грустного и недолговечного ночного светила Северного полюса. Она появлялась всего на пару минут и затем исчезала на несколько месяцев. Но в те самые мгновения, когда её сиреневый свет озарял небосвод, даже киты выползали на берег, чтобы любоваться этим чудом и петь тихие песни на древних шелестящих языках.
У слушателей от восторга сердце замирало, душа почти покидала тело, становясь частью грустной звезды и негромкими словами песни.
В один из таких дивных моментов дракон неожиданно услышал ещё одну мелодию, совсем не похожую на песнь китов. Она родничком лилась словно откуда-то издалека, но в то же время казалось, что раздаётся совсем рядом. Грэм огляделся по сторонам, но так и не понял, кто же её поёт. Любопытный Белый дракон осторожно, чтобы не спугнуть, двинулся туда, откуда, по его мнению, доносился напев, к холодным водам ледяного океана. И шаг за шагом слова песни стали набирать силу: они, словно ручейки, устремляющиеся в море, призывно журчали всё громче и громче. Наконец он остановился, впитывая в себя каждое слово:
На ухо ветер шепчет: ш-ш-ш, ш-ш-ш
Под снегом дремлет морж.
В озябшем небе месяц спит,
И ты, как он, уснёш-ш-шь
Под кожу прячется мороз: з-з-з, з-з-з
Морской колючий ёж,
Над белым морем звёзды спят,
И ты вот-вот уснёш-ш-шь
Зевок длиною в битый час: с-с-с, с-с-с
Секунды не спешат.
Ты не покинешь больше нас!
Спи!.. Нет пути наз-з-зад
Эй, дракон, проснись! кто-то выбивал чечётку у него на лице.
Ты что творишь? Грэм скинул на пол назойливого пингвина.
Что я творю? Спасаю тебя, глупый громила! Ты попался на крючок хищным рыбам Фукам! Ещё немного, и ты совсем окоченел бы.
И точно, Белый дракон почувствовал, что замёрз не на шутку, даже пальцы его лап покрылись узорным инеем.
Сколько же я проспал? И кто такие Фуки?
Хищные рыбы-коллекционеры, гадкие, мерзкие охотники. Раз в пять, а то и в десять лет они коварно выползают на сушу под покровом звезды Аэстель и поют свою песню, которую нельзя слушать! Только незнайки-разини типа тебя внимают ей развесив уши, засыпают и, сами того не замечая, замерзают. А после рыбы вновь выходят на берег и тащат новую ледяную игрушку в подземные пещеры Ситрыв свою коллекцию в музее замороженных фигур. И ты только что чуть было не стал новым экспонатом под номером тысяча-сто-двести-триста, пингвин явно не умел считать, но напустил на себя ещё более важный вид, продолжая расхаживать взад-вперёд.
Вообще-то сами по себе они абсолютно безопасны, но стоит им сбиться в стаюберегись! И эта песня брр от неё веет холодом
Грэм поймал себя на мысли, что запомнил каждое слово коварной колыбельной рыб Фук.
Видишь, вон там? Это Мади, будущий новый экспонат в коллекции рыб.
Дракон посмотрел на Мади. Что-то в нём поразило Грэма.
Может, его ещё можно спасти?! Выглядит он весьма странно. Мне кажется или он действительно улыбается? дракон, отряхнувшись от снега, направился к неподвижному незнакомцу.
Стой, поздно уже, замёрз наш старик и да, он улыбается Для него это большая удача: услышать пение рыб Фук. Он из тех старых глупцов, что верят, будто когда-нибудь здесь появится волшебник, принеся с собой тёплые времена. Лёд растает, и все экспонаты коллекции выберутся на поверхность как ни в чём не бывало Ох уж эти моржи-фантазёры истории о горячем воздухе и обжигающем солнце Кто вообще верит в эти сказки про тепло?! Ясное ж дело, что ни весны, ни лета не существует.
Грэм промолчал. Сейчас было явно неподходящее время переубеждать пингвина-неуча и рассказывать ему о том, что всего в нескольких днях лёту существует не только зима, но и осень с весной и летом, а в жару можно прыгать в реку, где вода теплее парного молока.
А рыбы когда придут? поинтересовался дракон.
Дня через два-три. А тебе зачем?
Хочу на них поглядеть, любопытно жераз в пять или десять лет
И ни капли неинтересно, пингвин внимательно рассматривал собственные лапы-ласты, будто видел их впервые.
Спасибо э Грэм понял, что так и не спросил имени своего заносчивого спасителя.
Не стоит благодарности, нелетающая птица ещё пару мгновений потопталась на месте и вразвалку пошагала прочь.
План возник сам собой: спрятаться здесь, в снегах, и наблюдать, когда вновь появятся на поверхности рыбы-коллекционеры. А затем пробраться в их музей и поглядеть, что там да как. Наверняка это самое неизвестное и неизученное место на свете! Грэм окопался в снегу и замер в ожидании
Фуки не заставили себя долго ждать. Уже на следующее утро они появились на берегу, издавая неприятные гортанные звуки и корчась от боли в моменты превращения их плавников в ноги и руки. Только последняя, самая большая, рыбина так и осталась в воде. Во рту она держала сеть, которую подхватили вышедшие на сушу рыбы и неуклюже, с непривычки хромая на обе ноги, побежали к обледеневшему моржу Мади. Как только они обмотали сетью свою добычу, рыбы бросились назад, изо всех сил таща за собой новый трофей для коллекции.
Грэм ждал, пока они полностью погрузятся в воду, и только тогда вышел из своего укрытия, последовав за ними. Дракон тихонечко окунулся в ледяную воду, стараясь не плескаться шумно и не упускать из виду рыб Фук, неторопливо тянувших свою добычу на дно океана, всё глубже и глубже.
Вот когда пригодились уроки плавания от милквейских уток, которые убеждали дракона: «Плаватьэто как летать, только по воде, а не по небу. Греби себе ластамивот так и вот так!» демонстрировали они юному дракону свои навыки.
Тогда у него очень даже неплохо получалось, но плавать в ледяной водесовсем другая песня. Несколько раз ему приходилось выныривать на поверхность, чтобы сделать глубокий вдох, и тут же погружаться обратно, дабы не упустить из виду хищных рыб. Грэм уже начал уставать, как вдруг Фуки стали опускаться на самое дно, ловко прошмыгнув под огромную подводную скалу. Дракон прибавил ходув такой момент отставать было никак нельзя! Он так увлёкся, что совсем не подумал о том, что ему уже давно пора вдохнуть немного воздуха. Под скалой сильное ледяное течение подхватило его и понесло за собой, завертев будто крохотную щепку. Затем он почувствовал сильный удар о камни и потерял сознание
Грэм и одинокий архивариус
«Рыба из меня никудышная, пробормотал Грэм, понемногу приходя в чувство. Да уж, поступок глупее надо было ещё придумать»
Дракон очухался, перевёл дыхание, полежал, пошевелил крыльями, хвостомвсё было в целости и сохранности.
Водный поток выбросил его в гигантскую пещеру. Он осмотрелсяни конца ни края не видать.
Когда же глаза привыкли к полумраку и силы окончательно вернулись, Грэм наконец-то обнаружил то, что искал. Его удивлению и восторгу не было предела: в пещере повсюду стояли ледяные фигуры древних существ разных эпох.
Кто бы мог подумать?! Среди моржей, мамонтов и даже динозавров величественно возвышались статуи первых древних драконов, которые были о двух головах, рогатые, как лоси, ростом в два раза больше него самого! Видимо, потому и не летали вовсе, а ползали на пузе, хотя за спиной предков всё же виднелось некое подобие крыльев.
Пройдя ещё сотню-другую метров, дракон наткнулся на сородичей Лохнесского чудовища, тех самых, что ушли и не вернулись. Теперь Грэм знал, что рассказать Несси при следующей встрече, если таковая, конечно, состоится.
Белый дракон-строитель не верил своей удаче. Его взгляду открылось невероятное зрелище: пристанище древних, бесследно исчезнувших существ, истории о которых обрывались в книгах и преданиях.
Тысячи вопросов рождались в его голове: сколько же лет существует эта пещера? Кто такие рыбы Фуки и зачем им эта коллекция? Как вообще они до этого додумались?