И. ЛикстановСНАЙПЕР МОЛОТКА
ГОЛУБЫЕ АВТОБУСЫ
Положив узелок на колени, мальчик сидел под колоннами вокзала и смотрел Подъезжали красивые автомобили, хлопали дверцами и уступали место другим машинам, еще красивее. Вагоны трамвая уходили от вокзала переполненные. Громкий голос радио время от времени раздавался над головой мальчика. Такой же голос, но потише, он не раз слышал на руднике, в клубе старателей.
В другое время все это было бы очень занятно, но не сейчас. Холодный ветер срывал с туч капли дождя, короткий бушлатик и брюки из легкой серенькой материи защищали плохо, и мальчик съежился, соединив рукава муфточкой, стараясь согреть озябшие руки. Едва ли он спрашивал себя, что делать: делать было нечего.
Радио сообщило, что поезд отправился дальше. Как только привокзальная площадь успокоилась, к мальчику подошел милиционер. Он уже знал, что случилось, и был недоволен поведением маленького путешественника.
Как же это ты так опростоволосился, коли не врешь? сказал он укоризненно. Едешь к дяде на ура, деньги и документы по-глупому в чемодане держишь. Дядю не застал, чемодан пропал, и вот ты в пиковом положении, коли не врешь Ладно, посиди здесь, а потом сержант сведет тебя куда надо. И, сделав налево кругом, милиционер зашагал дальше по мокрому блестящему асфальту.
Вдруг он встрепенулся. К вокзалу один за другим подкатили три автобуса, голубые, как чистое летнее небо. В ту же минуту из-за угла хлынула шумная волна ребят с чемоданами, баулами и рюкзаками. Многие были одеты в черные шинели, а были одетые совсем по-домашнему. Все они суетились, будто каждый хотел сразу сесть в два автобуса. Распоряжался посадкой полный высокий старик в черном бушлате и маленькой кепке.
Галчата, галчата, всем места хватит! Не толкайся, галчата! весело покрикивал он.
Порядок, эй, порядок! помогая ему, солидно повторял милиционер.
Когда посадка благополучно кончилась, милиционер взял под козырёк, сказал старику несколько слов, кивнул в сторону нашего маленького знакомого, и старик подошел к мальчику.
Сколько лет? Грамотный? Хочешь на завод, чем так болтаться? быстро спросил он и, не дожидаясь ответа, схватил мальчика под руку и подсадил на ступеньку автобуса.
Ребята в автобусе зашумели: «Этот не из нашей группы!»но старик второпях ответил: «Ладно, подойдет без группы», дверца сама собой закрылась, машина качнулась, и новый пассажир, потеряв равновесие, опустился на мягкое кожаное сиденье. Вокзал со своими колоннами плавно завернул за автобус и стал удаляться. За окнами, покачиваясь, плыли большие дома, навстречу катили трамвайные вагоны. Беспокойные пассажиры автобуса протирали рукавом запотевшие стекла и смотрели.
Однако большой городишко! одобрительно заметил паренек в черной шинели.
Ничего подобного, тотчас же возразила девочка, сидевшая впереди. Наш Днепропетровск гораздо больше.
А ты чем его мериласвоей косичкой? Воображаю, сколько лет возилась! усмехнулся паренек и тут же спросил у своего неподвижного соседа:А ты тоже эвакуированный или с неба свалился?
Уральские мы, из Румянцевки, хрипло ответил мальчик, напряженно глядя прямо перед собой.
«Мы» в единственном числе или во множественном? поинтересовался подросток и не получил ответа, так как его попутчик не разобрался в этой премудрости. Как тебя зовут?
Малышев Константин Григорьевич, внятно проговорил мальчик, не изменив направления взгляда.
Какой ты Малышев! Ты Малышок, ростом с вершок, да и то по большим праздникам! И веселый сосед дружески толкнул Костю локтем.
На Костю смотрели узкие смеющиеся глаза, освещавшие худощавое загорелое лицо с немного расщепленным носом, и он в ответ невольно усмехнулся своему новому товарищу.
Однако мы, наверное, никогда не приедем! спохватился подросток и крикнул:Ребята, наш автобус заблудился!
Ребята засмеялись, кто-то мяукнул лучше настоящей кошки, а девочка из Днепропетровска презрительно отметила:
Миша Полянчук продолжает глупо острить.
Кажется, она намекает на меня! обрадованно догадался сосед Кости. Мишаэто я. Полянчукопределенно я.
Так Костя Малышев узнал имя и фамилию своего соседа, который ему сразу понравился, потому что держался не гордо, хотя был года на три старше Кости.
АНКЕТА КОСТИ МАЛЫШЕВА
Личный листок по учету кадров содержал очень много вопросов. Миша помог Косте устроиться на подоконнике и сунул в руку огрызок чернильного карандаша:
Пиши: «Малышев Константин» Как там дальше?
Прикусив нижнюю губу и покраснев, Костя принялся выводить фамилию.
Извиняюсь, гражданин, вы же неграмотный! догадался Миша.
Это было не совсем правильно. Костю можно было считать грамотным человеком, но в зависимости от времени года он писал то лучше, то хуже. К концу учебного года у него получалось неплохо, а к началу школьных занятий руки, огрубевшие за лето в работе, выводили каракульки.
Вижу, какой ты грамотей! Говори, а я буду писать. Отобрав у Кости карандаш, Миша задал первый вопрос:Ты мальчик или девочка?
Будто сам не видишь! обиделся Костя.
Так и запишем: «Девочка, нос немного сапожком, глаза серые, на щеке ямка, на подбородке еще одна», забормотал Миша, но, конечно, написал правильно, что Костя мальчик. Где родился?
Сначала родился в Ивделе, а потом с Митрием поехал жить в Румянцевку. Там близко
Национальность твоярусский?
Русские мы, ясно А у нас и манси-вогулы есть.
При чем тут манси? Зачем ты меня путаешь?
Конечно, манси были ни при чем, и Костя шмыгнул носом.
Чем родители занимались?
Батя когда-сь золото мыл.
Много намыл? Пуд или вагон?
Что тыпуд! Ему фарта не было. Мне и то боле везло.
А там у вас золота много?
Кто тебе родной? спросил Миша.
Митрий на фронте. Брат он мне А еще дядя. Я к нему приехал, а он тоже на фронте.
Почему же ты не написал ему, прежде чем ехать?
А почем я знал, что он на фронте!
Услышав этот удивительный ответ, Миша убежденно заявил:
Нет, ты определенная ворона!
Это переполнило чашу. Глаза Кости налились слезами, губы задрожали. Написав: «Больше никого нет», Миша сказал в утешение:
Не кисни, Малышок. Поступишь на заводне пропадешь. Вот только лет тебе мало Ну ничего. Может быть, не заметят. Подпишись, сдадим анкетуи обедать.
Так на одном из военных заводов, который не имел имени, а имел только номер, появился рабочий Малышев.
ЦЕХ ЗА ДВЕНАДЦАТЬ ДНЕЙ
Зиночка Соловьева была секретарем комсомольской организации, и без нее, конечно, не обходилось ни одно молодежное дело.
В комнату комсомольского комитета, куда с увесистым мешком контргаек явился Костя, все плотнее набивались ребята с лопатами и кайлами. Зиночка озабоченно говорила: «А вот Иван Петров пришел, а вот Федя Кострицын явился, а вот Наташа Олесова»и отмечала пришедших в списке, стараясь спрятать под шапочку то одну, то другую черную тугую кудряшку.
Ребята! крикнула она и вскочила. Запомните, кто в какой бригаде будет работать. Едем!
Она бросилась в дверь, точно спасалась; все бросились за нею, а Костя вышел последним, но потом в суматохе его оттеснили к середине кузова пятитонной машины, и он ничего не видел, кроме спин. Как только машина тронулась, все запели, и громче всех Зиночкаее голосок был острый, как шильце, и все высовывался из кучи других голосов. Машину трясло и качало, Костя за кого-то схватился, кто-то схватился за Костю, чья-то лопата больно уперлась ему в бок, но все-таки он сразу привык к этому шумному путешествию. Но вот машина стала раскачиваться с борта на борт, а потом сразу остановилась. Все повалились, засмеялись и начали прыгать на землю. Костя увидел строительство, над которым шефствовал весь город.
Справа и слева стояли кирпичные старые корпуса, а между ними, на большом пустыре, все кипело и снега совсем не осталось. Через весь пустырь был протянут полотняный плакат: «Построим цех Б за двенадцать дней!» И Костя удивился: даже небольшие бараки в Румянцевке строились летом месяц-два, а тут построй-ка зимой меньше чем за две недели!
Человек с красной повязкой на руке показал приехавшим их участок. Зиночка крикнула: «Ребята, время дорого!»схватила чье-то кайло и начала бить землю, и комсомольцы наперегонки взялись за работу.
А гайки куда? спросил Костя у Зиночки, так как ему стало совестно бездельничать.
Ах, да! Совсем забыла. Пойдем скорее! Их ждут в цехе!
Они пробежали между двумя кострами, возле которых грелись шоферы, потом между двумя кирпичными цехами и очутились перед новой деревянной постройкой, такой большой, что она все загородила.
На этой постройке тоже был плакат:
«Принимай, фронт, подарок уральской общественности! Цех А построен за тринадцать дней».
ПРОФЕССОР И ГВОЗДИК
У Кости отобрали мешок, но он даже не заметил этого.
Присев на корточки, люди зашивали рамы больших щитов тонкими шелёвками в ёлочку. Работа простая, но Костя невольно рассмеялся. Человек, насмешивший Костю, тоже не походил на плотника. На голове у него была высокая каракулевая шапка, на носуочки в прозрачной оправе, а лицо такое серьезное, будто он заколачивал золотые гвоздики. Но все равно он не умел. Он стукнул раз, и гвоздик ушел в дерево на треть; еще стукнулочки съехали на кончик носа, а гвоздик лег набок. Тут Костя и засмеялся.
Поправив очки, человек строго посмотрел на него.
Смеешься? спросил он.
На всякий случай Костя сделал шаг назад, а женщина, которая пришивала шелёвки к этой же раме, назидательно заметила:
Профессор вообще не любит критики.
Нет, я не люблю глупого смеха Он думает, что так легко забивать гвозди. Да?
А то трудно! пробормотал Костя.
Ах, тебе не трудно! воскликнул тот, кого женщина назвала профессором. Покажи, как ты забиваешь гвозди, а мы посмеемся! И он протянул Косте молоток.
Попался, Малышев! сказала Зиночка, которая вдруг очутилась возле Кости. Проси извинения, и пойдем.
Но Костя, взяв молоток, присел на корточки, легким ударом прищепил гвоздик, хлопнул молотком и задержал его на шелевке.
Ага, гвоздик-то выскочил! воскликнул профессор. Критиковать легче, чем дело делать. Где гвоздик, молодой человек?
Когда Костя медленно поднял молоток, оказалось, что шляпка ушла глубоко в дерево. Профессор недоверчиво поскреб ее ногтем.
Гм Гм Один случай решительно ничего не доказывает! заявил он. Еще.
Прищепив три гвоздика, Костя быстро стукнул три раза, и все гвозди спрятались.
Нет, вы посмотрите, что делает этот клоп! восторженно закричал профессор. Это абсолютно точный удар, это это, вероятно, классик забивания гвоздей! Приподняв над головой шапку, он протянул Косте руку:Приношу искреннее извинение. Вы имеете полное право смеяться, когда я порчу гвозди. Где вы так научились?
Когда бараки в Румянцевке строили, сказал смущенный Костя, нерешительно прикоснувшись к его руке.
Люди, работавшие на обшивке щитов, столпились вокруг Кости. Он показывал им, как забивать гвозди, охотно стучал молотком и даже не заметил, что Зиночка куда-то исчезла.
Да ведь мы уже с ним встречались! послышался знакомый голос. Я думал, что этот паренек умеет только драться, а, оказывается, он и полезное дело знает.
Рядом с Зиночкой, опираясь левой рукой на палку, стоял человек в шинели, тот самый, который сегодня утром помог Косте выбраться на тропинку Земляного холма. Конечно, это Зиночка привела его посмотреть, как ловко стучит молотком Малышев.
Хорошо гвоздики заколачиваешь, сказал он. Мастерски делаешь. Он обратился к Зиночке:Нет, товарищ Соловьева, я не согласен с твоим предложением. На подшефном строительстве работников хватает, а вот в тарном цехе Северного Полюса паренек пригодится. Он сказал Косте:Завтра заводская комсомольская организация отправляет на Северный Полюс бригаду социалистической помощи. Хочешь поехать?
А на Северном Полюсе Миша Полянчук работает? спросил Костя, еще не веря своим ушам.
Да, да! Он комсорг тарного цеха и бригадир передового участка, сказала Зиночка.
Значит, ты согласен? Включи, товарищ Соловьева, его в бригаду. Как твоя фамилия, парень? Ну, вот и познакомились, Малышев. Покажи себя на Северном Полюсе. И, кивнув головой, он ушел, прихрамывая и мягко постукивая палкой по деревянному полу.
Это новый парторг Цека на заводе, Сергей Степанович Тагильцев, пояснила Зиночка. Он с фронта и очень, очень деловой!
СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС
Утром, еще в потемках, заводской автобус уехал на Северный Полюс. Пассажирами были ребята из молодежного механического цеха.
А долго мы полярников, моржей-тюленей, будем на буксире тащить-вытаскивать? спросил кто-то.
Ребята, ребята! вмешалась Зиночка Соловьева. Я вас предупреждаю: не ставьте на Полюсе вопрос так, что мы приехали брать их на буксир. Это обидное слово. Полярники работают самоотверженно, но получен приказ, что нужно ускорить отправку продукции на фронт. Вот мы и едем помогать филиальским
Пассажиры автобуса притихли. Костя почувствовал себя важным человеком: он едет выполнять важное правительственное задание.
Сначала за окном мелькали дома, потом фары освещали только стволы сосен, и наконец автобус стал. Приехавшие вышли. Перед ними был высокий забор с колючей проволокой. Сбоку падал луч яркого света. Зашелестел шепот:
Гляди, прожектор светит
А зачем?
Чудак, не понимаешь! Чтобы сразу было видно, кто идет.
На Полюсе строго
А ты думал!..
Гляди, на вышке часовой в шубе
В заборе открылась дверца, и послышался голос:
Давайте по одному!
Когда пришла очередь Кости, он увидел в сторожке двух военных.
Имя, отчество, фамилия? спросил один из них, глядя в список.
В эту минуту Костя смотрел на овчарку, которая, свесив язык, сидела возле другого военного.
Малышок, ответил он, но тотчас же поправился:Малышев Константин Григорьевич
В другой раз не путайте, Константин Григорьевич! сказал военный, взяв под козырек. И без того видно, что вы малышок.
Переступив порог, Костя очутился на широком дворе. Ребята уже разделились на группы, и возле каждой группы стоял взрослый. Тотчас же кто-то обнял Костю:
Вот сюрприз! Если не ошибаюсь, это Малышок-корешок! Этого я заберу вместе с его шапкой в тарный цех!
Да, да, Миша! поспешила Зиночка. Он ловко забивает гвоздики. Вчера на заводе он всех удивил. Парторг Цека приказал включить его в бригаду.
Не знал, что у моего Малышка такой талант, а то уже давно перетащил бы его на Полюс. У нас для хорошего молотка много работы.
Зиночка крикнула: «Тихо»и обратилась к ребятам:
Еще раз напоминаю, как нужно себя вести на Полюсе. Соблюдайте все правила филиала. По цехам без толку не бегать, вахтеров и взрослых рабочих слушаться. Ничего не зарисовывать, не записывать. Вернувшись домой, никому ни словани отцу, ни матери, ни знакомым. Все понятно?
Голоса прошумели: ребята пообещали молчать.
Больше всего я уверен в Малышке, шепнул Миша. Он даже мне ни словечка не сказал. Наверное, язык откусил, когда кашу ел. Говори, не рад меня видеть?
Рад, ответил Костя, и больше у него не нашлось слов.
Бригадиры разобрали новичков и поставили их за верстаки.
Будешь сколачивать донце, сказал Миша, протянув Косте молоток. На две поперечины клади три доскивот так, одну к другой. Каждую доску пришивай к поперечинам четырьмя гвоздиками. Покажи, как ты можешь, корешок.
Чуть-чуть призадумавшись, Костя легкими пристуками молотка поставил все двенадцать гвоздиков на место, потом, как из пулемета, хлопнул двенадцать раз. Гвозди, спасаясь от его молотка, спрятались в дерево.
Ух ты! удивился Миша. А еще раз!
Стараясь не улыбаться, Костя забил шесть гвоздей, держа молоток в правой руке, а потом перебросил его в левую руку и заколотил остальные гвозди.
А я могу и с пальца забивать, глянь!
Не отнимая пальцев от гвоздя, Костя быстро опустил молоток. Мише показалось, что на свете стало двумя пальцами меньше, но Костя успел убрать их в тот самый миг, когда гвоздь погружался в дерево.
Так ты не балуй. Придется новые пальцы пришиватьгде я иголку и нитку возьму? А вообще нужно признать, что ты виртуоз.