Учитесь, боевые ребята тарного цеха, это нужно для фронта! подзадоривал их начальник филиала, когда конкурс кончился. Ученики Малышева сделают вас снайперами молотка, было бы только у вас желание. Каждому, кто овладеет молотком, мы дадим помощника-укладчика из новичков. За подготовку первой группы инструкторов передовых методов труда Малышеву объявляется благодарность в приказе по филиалу и выдается полная премияватный костюм, валенки и две пары белья
Кажется, все было хорошо, почему же на душе было так смутно? Вот вопрос, ждавший ответа от победителя.
Можно Зозулю взять в стахановскую школу? спросил он у Миши.
Одобряю! Поговори с ним, а то парень заскучал.
Когда Костя подошел к Пете, тот притворился, что не заметил его, не поднял глаз и продолжал работать.
Дай-ка молоток! сказал Костя. Он внимательно осмотрел его и качнул головой. Совсем плохой! Я таким и не стал бы работать. Запарился бы враз Ты зачем ручку подрезал? Ты сделай длиннее, да не круглую, а вот такую. И он показал Пете свой молоток. У тебя стук правильный, ты только молоток подгони по руке Да гвоздь в два стука не забивай, а в один.
А я привык в два стука.
Хочешь в стахановскую школу пойти? Научишься как надо
Добре, отметил Петя будто равнодушно, а на самом деле обрадованный.
Теперь, кажется, все стало совсем хорошопочему же на душе было так тяжело? В этот день Миша дал Косте отдых, но лучше бы Костя не имел свободной минуты. Он смотрел, как его ученики учат подшефных, а за спиной стояла навязчивая тревога. Он все собирался поговорить с Зиночкой и не решался. Миша снова не мог провести с ним вечерон задержался у начальника филиала на совещании.
НЕОЖИДАННОСТЬ
Стараясь не шуметь, Миша вошел в комнату, окликнул: «Спишь, Малышок?»зажег коптилку и развернул большой пакет. В пакете были черный ватный костюм, темно-серые, крепко скатанные валенки и две пары бязевого белья. Миша положил все это богатство на табуретку, чтобы Костя, проснувшись, сразу увидел премию
На другой день Миша не сразу сообщил Косте неприятную новость. Он дал своему другу налюбоваться валенками, помог обладить ватный костюм, и они вышли из дому. Казалось, что рядом с худощавым Мишей катится черный мячтаким круглым и плотным стал в своей великолепной обновке Костя.
Небо перед зарей переливалось тихим звездным мерцанием, мороз обжигал щеки, но не мог пробрать крепко упакованного снайпера молотка.
Кстати, Малышок, сказал Миша, не так-то легко тебя отвоевать. Вчера начальник филиала полчаса ругался по телефону с заведующей отделом кадров и с начальником первого цеха. Они требуют, чтобы ты вернулся на завод.
Затаив дыхание Костя ждал продолжения.
Все ваши ребята под Новый год возвращаются на завод. Тебя это, конечно, не привлекает?
Больно мне нужно в подсобных ходить
А если тебе дадут другую работу? Если тебя поставят за станок?
Косте сразу стало жарко, в ушах зашумело.
Что ж ты молчишь? обеспокоенно спросил Миша. Что тебя больше привлекаетработа на филиале или учеба за станком?
Мысли заметались и перепутались. Филиалэто Миша, это слава в тарном цехе Но станок!..
Станокэто не молоток, проговорил Миша, будто прочитал мысли своего друга. Станок интереснее? А мне кажется, что быть мастером интересно в любом деле Впрочем, выбирай сам!
А что было выбирать, какой тут был выбор! Станок, заветный, желанный станок, позвал его, и он должен был ответить: «Иду! Иду резать сталь!»
Во всяком случае, ты подготовишь еще одну группу инструкторов, сказал Миша, будто только это его и занимало.
Ясно, ответил Костя тихо.
Медленно и в то же время незаметно прошли последние дни пребывания Кости на Северном Полюсе. Он учил ребят забивать гвозди и искал оправдание тому решению, которое уже было принято им. Далеко ходить не приходилосьоправдание было под рукой. Дела тарного цеха быстро поправлялисьснайперские молотки стучали все увереннее, и некоторые ребята уже забивали гвозди с пальца, хотя Костя их этому не учил. Но дело не только в молотках. Теперь все видели, что работать бригадами в два человека гораздо сподручнее. В цехе появились новые слова: «укладчик» и «сбойщик».
Ай да мы! воскликнул Миша, когда Костя сказал, что может сдать вторую группу инструкторов. Шутки шутками, а мы уже так даем тару, что упаковщики помалкивают, не жалуются. Пойдем, сам увидишь!
В упаковочном цехе залежи готовых «катюш» сильно уменьшились. Тара, только что поданная на вагонетках, ждала загрузки.
Упаковщики работали без остановки: снимали ящики с вагонеток, развинчивали «катюши», приготовляли их к снаряжению и упаковывали. Все это они делали молча, понимая друг друга без слов.
Эй, Мингарей, долго еще будете вагонетки держать? спросил Миша. Не справляетесь, так людей попросите Соображать надо!
Бросив на него быстрый взгляд, Мингарей усмехнулся.
Командовать пришел? сказал он. Не туда попал, Миша, имей в виду
Если сейчас заваливаетесь, что будет через неделю? продолжал Миша. Вот что меня интересует.
А что будет через неделю? сердито осведомился высокий и тонкий рабочий. Чего пугаешь?
Прижмут вас наши снайперы по-настоящему, пообещал Миша. Правда, Малышок? Вот кто тебе горячо сделает, Мингарей! Будете плакать от нашего Малышка
Мы плакать не будем, сказал Мингарей и прищурился. Мы, башка, вторую смену робим, чтобы больше «катюш» отправить, а нужно будети на третью смену останемся. Мы не плачем. Ты, Миша, нас твоим знаменитым Малышком не пугай. Мы тоже комсомольцы, мы не боимся Он деловито вывел гостей во двор, закрыл цеховые ворота
Когда за ним закрылись ворота, Миша сказал:
Мы их потащили, а они сборку потащат Конечно, упаковщикам трудно. У них сейчас комсомольское знамя филиала, они боятся его потерять. Мингарей гордый, и бригада у него хорошая. Но знамя мы отберем непременно. Вот какие дела пошли А ты уезжать хочешь, чудак! Говори: уедешь?
Невыносимо тяжело стало Косте: неужели он оставит филиал, неужели он оставит Мишу, к которому так привык?
Говори: да или нет? настаивал Миша. Может быть, передумаешь?
Уеду почти сквозь слезы проговорил Костя. А коли за станок не поставят обратно приеду
Он отвернулся, чтобы Миша не видел его лица.
ГДЕ СТАНКИ?
Еще не проснувшись по-настоящему, посапывая и хмурясь, Костя одевался, а Миша делал последние наставления:
Ботинки в белье положи; не растеряй. Ботинки отдай в ремонт. Вот кожа на подметки, возьмиона мне ни к чему. Как ты зарплату тратишь? На конфетки, наверное Проси хозяйку молоко для тебя покупать, слышишь? Ножичек мой дарю тебе на память. И лыжи захвати. А теперь слушай: вот письмо. И он протянул небольшой пакет, на котором было написано: «Тов. директору». Это письмо от начальника филиала. Если все же решишь к нам перебраться, отдай письмо директору. Вчера я по телефону говорил о тебе с парторгом ЦК Сергеем Степановичем Тагильцевым. Он обещал поддержать просьбу филиала Все!..
Они позавтракали, вышли из дому и двинулись по узкой, извилистой тропинке среди молчаливых сосен. Много, очень много мог бы сказать Миша на прощание Костечто привык к нему, что он заменил бы Косте старшего брата, но он промолчал, так как чувствовал, что его друг и без того тяжело переживает грустную минуту.
У железнодорожной площадки филиала стояло несколько вагонов и шумно дышал паровоз, окутанный облаком плотного пара. Из одного вагона доносились голоса.
Этот порожняк пойдет на завод за деталями. Ваши уже в вагоне, сказал Миша, повернул Костю лицом к свету и обнял. Прощай, друг! Если надумаешь к нам, я буду рад. А решишь остаться на заводе, работай, как на филиале работал! Всего!
Наклонившись, Миша быстро поцеловал его в щеку и заглянул в приоткрытую дверь вагона.
Заводские, принимайте своего Малышка! крикнул он. Жаль отдавать, да ничего не поделаешь!
Малышок, Малышок явился! откликнулась Зиночка. В вагоне, тускло освещенном фонарем «летучая мышь», на пустых ящиках сидели ребята и хлопали рука об руку, так как было холодно.
А теперь споем «Катюшу», как ее на филиале поют, предложила Зиночка. Ребята, научим всех заводских комсомольцев петь «Катюшу» по-новому!
Тотчас же зазвенели голоса девчат. Все запели. Их поддержал паровозный гудок. Вагон вздрогнул, состав тронулся, и колеса на прощание торопливо сказали стрелкам: «Малышок, ток-ток, Малышок уехал».
Ребята, помогли мы филиалу, не осрамились? спросила Зиночка, когда песня кончилась. Не стыдно возвращаться?
Чего там стыдно! Конечно, помогли моржам-тюленям! раздались голоса.
Паровоз затормозил, и вагоны, раскатившиеся под уклон, громко заскрипели колесами. Кто-то забарабанил в дверь и распорядился:
Ребята, вылазьте! Состав на заводскую ветку идет, вас дальше не повезем!
Ребята горошком высыпались из вагона на промерзшие, звонкие доски железнодорожной площадки и, набирая снегу в валенки, побежали к заводу, огни которого блестели за сосновой рощей
До начала дневной смены оставалось не меньше часа, но в молодежном цехе, который работал в одну смену, уже горели все огни, и Костя сразу увидел, что цеховые проходы сузились, появилась новая, четвертая линия станков. Она еще не вся вступила в строй. Несколько станков только что попали с мороза в тепло и обросли пушистым инеем, но иней уже таял, тут и там обнажился черный влажный металл.
Кто-то прикоснулся к плечу Кости. Это был Герасим Иванович Бабин.
Вернулся, Малышок? сказал старик. Вот и славно
Не было ничего странного в том, что мастер уже в цехе. Он обычно приходил на работу пораньше, но Костю удивило то, что Герасим Иванович как будто стал меньше, похудел, сгорбился.
А я, Герасим Иванович, на филиале премию получил: две пары белья, пимы да ватный костюм, похвастался Костя.
Слышал, что хорошо работал, ответил мастер, будто что-то припоминая. А я вот в цехе
У нас станки новые?
Не ходил домой, продолжал мастер задумчиво, медленно. Назначили меня старшим по оснащению новых станкови правильно Коли старику не спится, пускай все ж таки польза от этого будет. Его рука, лежавшая на плече Кости, стала тяжелой; он объяснил, почему сон ушел от него:Сына Виктора на фронте фашисты убили Виктор у меня четвертый, меньшой Старший на «Металлисте» механиком, двое средних на фронте сражаются. Все троекоммунисты. А меньшой погиб, комсомолец мой Он помолчал и добавил:Жаль парня Бойкий был. Только-только десятилетку кончил Вот и не спится
Фашистов надо всех «катюшами» поджечь, на куски разорвать! сказал Костя, которому стало жаль мастера и Виктора.
Дождутся они! ответил старик, и тут его глаза резко блеснули, а рука крепко сжала плечо Кости. Дождутся, проклятые!
Они медленно пошли вдоль новой линии станков. Получилось так, что Герасим Иванович провел Костю в самый конец цеха, за колонны.
Раньше это помещение пустовало, а теперь здесь горела яркая лампа, и Косте бросились в глаза четыре станка, поставленные в ряд, небольшие, с тяжелыми станинами, с контрприводами вместо коробок скоростей, словом, старые машины.
Один станок работал, медленно обтачивая деталь, которую на заводе называли просто трубой или карманом. Возле станка беседовали трое: пожилой рабочий в комбинезоне, директор в своем мохнатом пальто и еще человек, как будто знакомый, в аккуратном черном полушубке; этот человек стоял спиной к Косте, опираясь левой рукой на палку.
Старинные станки, Лев Борисович, сказал рабочий. Много ли с них возьмешь?..
Надо, чтобы производительно работала вся техника, возразил человек в полушубке, и по звуку голоса Костя окончательно узнал парторга. Мы должны заставить и старую технику работать по-новому.
Правильно, поддержал его директор. Четыре таких «Буша» взял ремонтный цех, четырездесь. Они делают немного, но делают уверенно. За эти станки мы поставим галчат Герасима Ивановича, пускай привыкают Кстати, нужно наложить пломбу на ручку для переброски ремня. Обточку «труб» будем производить при постоянном режиме. Режим сделаем по работникам. Он усмехнулся, взглянув на Костю. С этими станками, Герасим Иванович, ваши галчата справятся?
Подучим, так справятся, ответил Бабин. И четверка галчат на примете есть. Тут старик тихонько встряхнул Костю. Вместе живут, вместе балуют. Нужно их к серьезному делу приставить, в рост пустить
Директор ушел, а парторг остался. Он улыбнулся Косте, как видно узнав его. Теперь лицо у Сергея Степановича было не такое бледное, как раньше, бородку он сбрил, в глазах у него светилась живая усмешка, и всем этим он напомнил Косте его брата.
Здравствуй, снайпер молотка! сказал парторг. Недаром ты съездил на филиал. Помог полярникам, спасибо! Мне звонил оттуда комсомолец Полянчук. Просил, чтобы я помог тебе закрепиться за филиалом. Ты привез письмо от начальника филиала? Где оно?
Рука Кости коснулась пакета, лежавшего в кармане ватника, и тотчас же отдернулась, будто обожглась.
А что мне на филиале делать! сказал он, испуганный и несчастный. Там уж снайперов полно Обойдутся
Он давно за станок просится, вмешался Герасим Иванович. Вы уж, Сергей Степанович, у меня кадры не отбирайте. Каждый человек на счету.
За станок хочешь? сказал парторг, внимательно вглядываясь в лицо Кости. Из учителей в ученики идешь? Мешать не буду. Не каждый так может Если ты можешь, значит, расти будешь. Расти, парень!