Ответный вихрь и смерч, ответный
Водоворот.
Здесь и проклятья, и осанна,
Здесь все сжигает и горит.
О всем, что в мире несказанно,
Он говорит.
Наснам казалосьнасмерть раня
Кинжалами зеленых глаз,
Змеей взвиваясь на диване!..
О, сколько раз
С шипеньем раздраженной кобры,
Он клял вселенную и нас,
И снова становился добрый
Почти на час.
Чревовещаниедевизы
Витийствао, король плутов!
Но нам уже доносят снизу,
Что чай готов.
*
Среди пятипудовых теток
Он с виду весит ровно пуд:
Так легок, резок, строен, четок,
Так страшно худ.
Да нет, он ничего не весит!
Он ангельскибесплотноюн!
Его лицо, как юный месяц,
Меж полных лун.
Упершись в руку подбородком,
О том, как вечера тихи,
Читает он. Как можно теткам
Читать стихи?!
*
О, как он мил, и как сначала
Преувеличенно-учтив!
Как, улыбаясь, прячет жало
И как, скрестив
Свои магические руки,
Умеетберегись, сосед!
Любезно отдаваться скуке
Пустых бесед.
Но вдругбезудержно и сразу!
Он вспыхивает мятежом,
За безобиднейшую фразу
Грозя ножом.
Еще за полсекунды чинный,
Уж с пеной у́ рта взвел курок.
Прощай, уют, и именинный,
Прощай, пирог!
*
Чай кончен. Удлинились тени,
И домурлыкал самовар.
Скорей на свежий, на весенний
Тверской бульвар!
Нам так довольно о Бодлере!
Пусть ветер веет нам в лицо!
Поют по-гоголевски двери,
Скрипит крыльцо.
В больших широкополых шляпах
Мы, кажется, еще милей
И этот запах, этот запах
От тополей.
Бульвар сверкает. По дорожке
Косые длинные лучи.
Бегут серсо, за ними ножки,
Летят мячи,
Другие остаются в сетках.
Вот мальчик в шапочке «Варяг»
На платьице в шотландских клетках
Направил шаг.
Сияют кудри, щечки, глазки,
Ревун надулся и охрип.
Скрипят колесами коляски,
Протяжный скрип.
Там мама наблюдает зорко
За девочкой с косой, как медь.
В одной руке ееведерко,
В другоймедведь.
Какой-то мальчик просит кашки.
Ох, как он, бедный, не дорос
До гимназической фуражки
И папирос!
О вейтесь, кудри, вейтесь, ленты!
Увы, обратно нет путей!
Проходят парами студенты
Среди детей.
Играет солнце по аллеям
Как жизнь прелестна и проста!
Нам ровно тридцать лет обеим:
Его лета.
*
О, как вас перескажешь ныне
Четырнадцатьшестнадцать лет!
Идем, наш рыцарь посредине,
Наш свойпоэт.
Мы по бокам, как два привеска,
И видит каждая из нас:
Излом щеки, сухой и резкий,
Зеленый глаз,
Крутое острие бородки,
Как злое острие клинка,
Точеный нос и очерк четкий
Воротничка.
(Кто с нашим рыцарем бродячим
Теперь бредет в луче златом?..)
Над раскаленным, вурдалачьим,
Тяжелым ртом,
Уса, взлетевшего высоко,
Надменное полукольцо
И все заглядываем сбоку
Ему в лицо.
А там, в полях необозримых,
Служа Небесному Царю,
Чугунный правнук Ибрагимов
Зажег зарю.
*
На всем закат пылает алый,
Пылают где-то купола,
Пылают окна нашей залы
И зеркала.
Из черной глубины рояля
Пылают гроздья алых роз.
«Я рыцарь Розы и Грааля,
Со мной Христос,
Но шел за мной по всем дорогам
Тот, кто присутствует и здесь.
Я между Дьяволом и Богом
Разорван весь.
Две правдыдва путидве силы
Две бездны: Данте и Бодлер!»
О, как он по-французски, милый,
Картавил «эр».
Но, милый, Данте ты оставишь,
И с ним Бодлера, дорогой!
Тихонько нажимаем клавиш,
За ним другой
И звукироем пчел из улья
Жужжат и вьютсякто был прав?!
Наш Рыцарь Розы через стулья
Летит стремглав.
Он, чуть ли не вселенной старше
Мальчишка с головы до пят!
По первому аккорду марша
Он весьсолдат!
Чу! Звон трубы! Чу! Конский топот!
Треск барабана! Кивера!
Ах, к черту ум и к черту опыт!
Ура! Ура!
Он Тот, в чьих белых пальцах сжаты
Сердца и судьбы, сжат весь мир.
На нем зеленый и помятый
Простой мундир.
Он Тот, кто у кремлевских башен
Стоял во весь свой малый рост,
В чьи вольные цвета окрашен
Аркольский мост.
*
Должно быть бледны наши лица,
Стук сердца разрывает грудь.
Нет времени остановиться,
Нет силвздохнуть.
Магическою силой руки
По клавишамуже летят!
Гремят вскипающие звуки,
Как водопад.
Цирк, раскаленный, как Сахара,
Сонм рыжекудрых королев.
Две гордости земного шара:
Дитя и лев.
Под куполомкак царь в чертоге
Красуется британский флаг.
Расставив клетчатые ноги,
Упал дурак
В плаще из разноцветных блесток,
Под говор напряженных струн,
На площадь вылетел подросток,
Как утроюн!
Привет, милэди и милорды!
Уже канат дрожит тугой
Под этой маленькой и твердой
Его ногой.
В своей чешуйке многозвездной,
Закончив резвый пируэт,
Он улыбается над бездной,
Подняв берет.
*
Рояль умолкнул. Дребезжащий
Откуда-тона сменузвук.
Играет музыкальный ящик,
Старинный друг,
Весь век до хрипоты, до стона,
Игравший трио этих пьес:
Марш куколAuf der Blauen Donau
И экосез.
В мир голосов и гобеленов
Открылась тайная тропа:
О, рай златоволосых венок!
О, вальс в три па!
Под вальс невинный, вальс старинный
Танцуют наши три весны,
Холодным зеркалом гостиной
Отражены.
Так, залу окружив трикраты,
Тройной тоскующий тростник,
Вплываем в царство белых статуй
И старых книг.
На вышке шкафа, сер и пылен,
Видавший лучшие лета,
Угрюмо восседает филин
С лицом кота.
С набитым филином в соседстве
Спит Зевс, тот непонятный дед,
Которым нас пугали в детстве,
Чтолюдоед.
Как переполненные соты
Ряд книжных полок. Тронул блик
Пергаментные переплеты
Старинных книг.
*
Цвет Греции и слава Рима,
Неисчислимые тома!
Здесьсколько б солнца ни внесли мы,
Всегда зима.
Последним солнцем розовея,
Распахнутый лежит Платон
Бюст Аполлонаплан Музея
И всекак сон.
*
Уже везде по дому ставни
Захлопываются, стуча.
В гостинойгде пожар недавний?
Уж ни луча.
Все меньше и все меньше света,
Все ближе и все ближе стук
Уж половина кабинета
Ослепла вдруг.
Еще единым мутным глазом
Белеет левое окно.
Но ставни стукнулии разом
Совсем темно.
Самозабвениенирвана
Что, фениксы, попались в сеть?!
На дальних валиках дивана
Не усидеть!
Уже в углу вздохнуло что-то,
И что-то дрогнуло чуть-чуть.
Тихонько скрипнули ворота:
Кому-то в путь.
Иль кто-то держит путь обратный
Уж наши руки стали льдом
В завороженный, невозвратный
Наш старый дом.
Мать под землей, отец в Каире
Еще какое-то пятно!
Уже ничто смешное в мире
Нам не смешно.
Уже мы поняли без слова,
Что белое у шкафагроб.
И сердце, растеряв подковы,
Летит в галоп.
*
«Есть в мире ночь. Она беззве́здна.
Есть в мире дух, он весьобман.
Есть мир. Ему названьебездна
И океан.
Кто в этом океане плавал
Тому обратно нет путей!
Я в нем погиб. Обратно, Дьявол!
Не тронь детей!
А вы, безудержные дети,
С умом, пронзительным, как лед,
С безумьем всех тысячелетий,
Вы, в ком поет,
И жалуется, и томится
Вся несказа́нная земля!
Вы, розы, вы, ручьи, вы, птицы,
Вы, тополя
Вы, мертвых Лазарей из гроба
Толкающие в зелень лип,
Вы, без кого давным-давно бы
Уже погиб
Наш мирдо призрачности зыбкий
На трех своих гнилых китах
О, золотые рыбки! Скрипки
В моих руках!
В короткой юбочке нелепой
Несущие богаммиры,
Ко мне прижавшиеся слепо,
Как две сестры,
Вы, чей отец сейчас в Каире,
Чьей матери остыл и след
Узнайте, вам обеим в мире
Спасенья нет!
Хотите, я сорву повязку?
Я вам открою новый путь?»
«Нет, лучше расскажите сказку
Про что-нибудь»
*
О Эллис! Прелесть, юность, свежесть,
Невинный и волшебный вздор!
Плач ангела! Зубовный скрежет!
Святой танцор,
Без думы о насущном хлебе
Живущийчем и какБог весть!
Не знаю, есть ли Бог на небе!
Но, если есть
Уже сейчас, на этом свете,
Все до единого грехи
Тебе отпущены за эти
Мои стихи.
О Эллис! Рыцарь без измены!
Сын голубейшей из отчизн!
С тобою раздвигались стены
В иную жизнь
Где б ни сомкнулись наши веки
В безлюдии каких пустынь
Тынаш и мытвои. Во веки
Веков. Аминь.
15 февраля4 мая 1914
«Все глаза под солнцемжгучи»
Все глаза под солнцемжгучи,
День не равен дню.
Говорю тебе на случай,
Если изменю:
Чьи б ни целовала губы
Я в любовный час,
Черной полночью кому бы
Страшно ни клялась,
Жить, как мать велит ребенку,
Как цветочек цвесть,
Никогда ни в чью сторонку
Глазом не повесть
Видишь крестик кипарисный?
Он тебе знаком
Все проснетсятолько свистни
Под моим окном.
22 февраля 1915
«Повторю в канун разлуки»
Повторю в канун разлуки,
Под конец любви,
Что любила эти руки
Властные твои
И глазакого-кого-то
Взглядом не дарят!
Требующие отчета
За случайный взгляд.
Всю тебя с твоей треклятой
Страстьювидит Бог!
Требующую расплаты
За случайный вздох.
И еще скажу устало,
Слушать не спеши!
Что твоя душа мне встала
Поперек души.
И еще тебе скажу я:
Все равноканун!
Этот рот до поцелуя
Твоего был юн.
Взгляддо взглядасмел и светел,
Сердцелет пяти
Счастлив, кто тебя не встретил
На своем пути.
28 апреля 1915
«Мне нравится, что Вы больны не мной»
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной
Распущеннойи не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что Вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем ни ночьювсуе
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо Вам и сердцем и рукой
За то, что Вы меняне зная сами!
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце не у нас над головами,
За то, что Вы больныувы! не мной,
За то, что я больнаувы! не Вами.
3 мая 1915
«Вспомяните: всех голов мне дороже»
Вспомяните: всех голов мне дороже
Волосок один с моей головы.
И идите себе Вы тоже,
И Вы тоже, и Вы.
Разлюбите меня, все разлюбите!
Стерегите не меня поутру!
Чтоб могла я спокойно выйти
Постоять на ветру.
6 мая 1915
«Милый друг, ушедший дальше, чем за море!»
Милый друг, ушедший дальше, чем за море!
Вот Вам розыпротянитесь на них.
Милый друг, унесший самое, самое
Дорогое из сокровищ земных.
Я обманута, и я обокрадена,
Нет на память ни письма, ни кольца!
Как мне памятна малейшая впадина
Удивленногонавекилица.
Как мне памятен просящий и пристальный
Взглядпоближе приглашающий сесть,
И улыбка из великого Издали,
Умирающего светская лесть
Милый друг, ушедший в вечное плаванье,
Свежий холмик меж других бугорков!
Помолитесь обо мне в райской гавани,
Чтобы не было других моряков.
5 июня 1915
«Что видят они? Пальто»
Что видят они? Пальто
На юношеской фигуре.
Никто не узнал, никто,
Что полы его, как буря.
Остер, как мои лета,
Мой шаг молодой и четкий.
И вся моя правота
Вот в этой моей походке.
А я ухожу навек
И думаю: день весенний
Запомнит мой беги бег
Моей сумасшедшей тени.
Весь воздух такая лесть,
Что я быстроту удвою.
Нет ветра, но ветер есть
Над этою головою!
Летит за крыльцом крыльцо,
Весь мир пролетает сбоку.
Я знаю свое лицо.
Сегодня оно жестоко.
Как птицы полночный крик,
Пронзителен бег летучий.
Я чувствую: в этот миг
Мой лоб рассекаеттучи!
Вознесение 1915
«В гибельном фолианте»
В гибельном фолианте
Нету соблазна для
Женщины. Ars Amandi
Женщиневся земля.
Сердцелюбовных зелий
Зельевернее всех.
Женщина с колыбели
Чей-нибудь смертный грех.
Ах, далеко до неба!
Губыблизки во мгле
Бог, не суди! Ты не был
Женщиной на земле!
29 сентября 1915
«Я знаю правду! Все прежние правдыпрочь!»
Я знаю правду! Все прежние правдыпрочь!
Не надо людям с людьми на земле бороться.
Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.
О чемпоэты, любовники, полководцы?
Уж ветер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,
И под землею скоро уснем мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу.
3 октября 1915
«Откуда такая нежность?»
Откуда такая нежность?
Не первыеэти кудри
Разглаживаю, и губы
Знавала темней твоих.
Всходили и гасли звезды,
Откуда такая нежность?
Всходили и гасли очи
У самых моих очей.
Еще не такие гимны
Я слушала ночью темной,
Венчаемаяо нежность!
На самой груди певца.
Откуда такая нежность,
И что с нею делать, отрок
Лукавый, певец захожий,
С ресницаминет длинней?
18 февраля 1916
«В огромном городе моемночь»
В огромном городе моемночь.
Из дома сонного идупрочь.
И люди думают: жена, дочь,
А я запомнила одно: ночь.
Июльский ветер мне мететпуть,
И где-то музыка в окнечуть.
Ах, нынче ветру до заридуть
Сквозь стенки тонкие грудив грудь.
Есть черный тополь, и в окнесвет,
И звон на башне, и в рукецвет,
И шаг вот этотникомувслед,
И тень вот эта, а менянет.
Огникак нитка золотых бус,
Ночного листика во ртувкус.
Освободите от дневных уз,
Друзья, поймите, что я вамснюсь.
17 июля 1916, Москва
«После бессонной ночи слабеет тело»
После бессонной ночи слабеет тело,
Милым становится и не своим, ничьим.
В медленных жилах еще занывают стелы
И улыбаешься людям, как серафим.
После бессонной ночи слабеют руки
И глубоко равнодушен и враг и друг.
Целая радугав каждом случайном звуке,
И на морозе Флоренцией пахнет вдруг.
Нежно светлеют губы, и тень золоче
Возле запавших глаз. Это ночь зажгла
Этот светлейший лик, и от темной ночи
Только одно темнеет у насглаза.
19 июля 1916
«Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес»
Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,