Покой нам только снится - Александр Александрович Блок 20 стр.

Этих фраз избитых повторенья,

Никому не нужные слова

Возвела она в венец творенья,

В тайную улыбку божества

Словно здесь, где пели и кадили,

Где и грусть не может быть тиха,

Убралась она фатой от пыли

И ждала Иного Жениха

Друзьям

Друг другу мы тайно враждебны,

Завистливы, глухи, чужды,

А как бы и жить и работать,

Не зная извечной вражды!

Чтó делать! Ведь каждый старался

Свой собственный дом отравить,

Все стены пропитаны ядом,

И негде главы преклонить!

Чтó делать! Изверившись в счастье,

От смеху мы сходим с ума,

И, пьяные, с улицы смотрим,

Как рушатся наши дома!

Предатели в жизни и дружбе,

Пустых расточители слов,

Чтó делать! Мы путь расчищаем

Для наших далеких сынов!

Когда под забором в крапиве

Несчастные кости сгниют,

Какой-нибудь поздний историк

Напишет внушительный труд

Вот только замучит, проклятый,

Ни в чем неповинных ребят

Годами рожденья и смерти

И ворохом скверных цитат

Печальная долятак сложно,

Так трудно и празднично жить,

И стать достояньем доцента,

И критиков новых плодить

Зарыться бы в свежем бурьяне,

Забыться бы сном навсегда!

Молчите, проклятые книги!

Я вас не писал никогда!

Поэты

За городом вырос пустынный квартал

На почве болотной и зыбкой.

Там жили поэты,  и каждый встречал

Другого надменной улыбкой.

Напрасно и день светозарный вставал

Над этим печальным болотом:

Его обитатель свой день посвящал

Вину и усердным работам.

Когда напивались, то в дружбе клялись,

Болтали цинично и пряно.

Под утро их рвало. Потом, запершись,

Работали тупо и рьяно.

Потом вылезали из будок, как псы,

Смотрели, как море горело.

И золотом каждой прохожей косы

Пленялись со знанием дела.

Разнежась, мечтали о веке златом,

Ругали издателей дружно.

И плакали горько над малым цветком,

Над маленькой тучкой жемчужной

Так жили поэты. Читатель и друг!

Ты думаешь, может быть,  хуже

Твоих ежедневных бессильных потуг,

Твоей обывательской лужи?

Нет, милый читатель, мой критик слепой!

По крайности, есть у поэта

И косы, и тучки, и век золотой,

Тебе ж недоступно всё это!..

Ты будешь доволен собой и женой,

Своей конституцией куцой,

А вот у поэтавсемирный запой,

И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес,

Пусть жизнь меня в землю втоптала, 

Я верю: то бог меня снегом занес,

То вьюга меня целовала!

«Когда замрут отчаянье и злоба »

Когда замрут отчаянье и злоба,

Нисходит сон. И крепко спим мы оба

На разных полюсах земли.

Ты обо мне, быть может, грезишь в эти

Часы. Идут часы походкою столетий,

И сны встают в земной дали.

И вижу в снах твой образ, твой прекрасный,

Каким он был до ночи злой и страстной,

Каким являлся мне. Смотри:

Всё та же ты, какой цвела когда-то

Там, над горой туманной и зубчатой,

В лучах немеркнущей зари.

«Ты так светла, как снег невинный »

Ты так светла, как снег невинный.

Ты так бела, как дальний храм.

Не верю этой ночи длинной

И безысходным вечерам.

Своей душе, давно усталой,

Я тоже верить не хочу.

Быть может, путник запоздалый,

В твой тихий терем постучу.

За те погибельные муки

Неверного сама простишь.

Изменнику протянешь руки,

Весной далекой наградишь.

Королевна

Не было и нет во всей подлунной

Белоснежней плеч.

Голос нежный, голос многострунный,

Льстивая, смеющаяся речь.

Все певцы полночные напевы

Ей слагают, ей.

Шепчутся завистливые девы

У ее немых дверей.

Темный рыцарь, не подняв забрала,

Жадно рвется в бой:

То она его на смерть послала

Белоснежною рукой.

Но, когда одна, с холодной башни

Всё глядит она

На поля, леса, озера, пашни

Из высокого окна.

И слеза сияет в нежном взоре,

А вдали, вдали

Ходят тучи, да алеют зори,

Да летают журавли

Да ещедуши ее властитель,

Тот, кто навсегда

Путь забыл в далекую обитель, 

Не вернется никогда!

«Не могу тебя не звать »

Не могу тебя не звать,

Счастие мое!

Имя нежное твое

Сладко повторять!

Вся тыбурная весна,

Вся тымной одним пьяна,

Не беги же прочь!

Хочешь дня

Приходит ночь

Не избегнешь ты меня!

Золотистая коса, расплетись!

В эти жадные глаза заглядись!

Долгожданная гроза, разразись!

«Ты из шепота слов родилась »

Ты из шепота слов родилась,

В вечереющий сад забралась

И осыпала вишневый цвет,

Прозвенел твой весенний привет.

С той поры, что ни ночь, что ни день,

Надо мной твоя легкая тень,

Запах белых цветов средь садов,

Шелест легких шагов у прудов,

И тревожной бессонницы прочь

Не прогонишь в прозрачную ночь.

«Всё это было, было, было »

Всё это было, было, было,

Свершился дней круговорот.

Какая ложь, какая сила

Тебя, прошедшее, вернет?

В час утра, чистый и хрустальный,

У стен Московского Кремля,

Восторг души первоначальный

Вернет ли мне моя земля?

Иль в ночь на Пасху, над Невою,

Под ветром, в стужу, в ледоход

Старуха нищая клюкою

Мой труп спокойный шевельнет?

Иль на возлюбленной поляне

Под шелест осени седой

Мне тело в дождевом тумане

Расклюет коршун молодой?

Иль просто в час тоски беззвездной,

В каких-то четырех стенах,

С необходимостью железной

Усну на белых простынях?

И в новой жизни, непохожей,

Забуду прежнюю мечту,

И буду так же помнить дожей,

Как нынче помню Калиту?

Но верюне пройдет бесследно

Всё, что так страстно я любил,

Весь трепет этой жизни бедной,

Весь этот непонятный пыл!

Сусальный ангел

На разукрашенную елку

И на играющих детей

Сусальный ангел смотрит в щелку

Закрытых наглухо дверей.

А няня топит печку в детской,

Огонь трещит, горит светло

Но ангел тает. Оннемецкий.

Ему не больно и тепло.

Сначала тают крылья крошки,

Головка падает назад,

Сломались сахарные ножки

И в сладкой лужице лежат

Потом и лужица засохла.

Хозяйка ищетнет его

А няня старая оглохла,

Ворчит, не помнит ничего

Ломайтесь, тайте и умрите,

Созданья хрупкие мечты,

Под ярким пламенем событий,

Под гул житейской суеты!

Так! Погибайте! Чтó в вас толку?

Пускай лишь раз, былым дыша,

О вас поплачет втихомолку

Шалунья девочкадуша

«Как из сумрачной гавани »

Как из сумрачной гавани,

От родимой земли

В кругосветное плаванье

Отошли корабли,

Так и вымои

Золотые года

В невозвратное

Отошли навсегда.

Сон

Я видел сон: мы в древнем склепе

Схоронены; а жизнь идет

Вверхувсё громче, всё нелепей;

И день последний настает.

Чуть брезжит утро Воскресенья.

Труба далекая слышна.

Над намикрасные каменья

И мавзолей из чугуна.

И он идет из дымной дали;

И ангелы с мечамис ним:

Такой, как в книгах мы читали,

Скучая и не веря им.

Под аркою того же свода

Лежит спокойная жена;

Но ей не дорога свобода:

Не хочет воскресать она

И слышу, мать мне рядом шепчет:

«Мой сын, ты в жизни был силен:

Нажми рукою свод покрепче,

И камень будет отвален». 

«Нет, мать. Я задохнулся в гробе,

И больше нет бывалых сил.

Молитесь и просите обе,

Чтоб ангел камень отвалил».

Комета

Ты нам грозишь последним часом,

Из синей вечности звезда!

Но наши девыпо атласам

Выводят шелком миру: да!

Но будят ночь всё тем же гласом

Стальным и ровнымпоезда!

Всю ночь льют свет в твои селенья

Берлин, и Лондон, и Париж,

И мы не знаем удивленья,

Следя твой путь сквозь стекла крыш,

Бензол приносит исцеленья,

До звезд разносится матчиш!

Наш мир, раскинув хвост павлиний,

Как ты, исполнен буйством грез:

Через Симплон, моря, пустыни,

Сквозь алый вихрь небесных роз,

Сквозь ночь, сквозь мглустремят отныне

Полетстада стальных стрекоз!

Грозись, грозись над головою,

Звезды ужасной красота!

Смолкай сердито за спиною,

Однообразный треск винта!

Но гибель не страшна герою,

Пока безумствует мечта!

«Ты помнишь? В нашей бухте сонной »

Ты помнишь? В нашей бухте сонной

Спалá зеленая вода,

Когда кильватерной колонной

Вошли военные суда.

Четыресерых. И вопросы

Нас волновали битый час,

И загорелые матросы

Ходили важно мимо нас.

Мир стал заманчивей и шире,

И вдругсуда уплыли прочь.

Нам было видно: все четыре

Зарылись в океан и в ночь.

И вновь обычным стало море,

Маяк уныло замигал,

Когда на низком семафоре

Последний отдали сигнал

Как мало в этой жизни надо

Нам, детям,  и тебе и мне.

Ведь сердце радоваться радо

И самой малой новизне.

Случайно на ноже карманном

Найди пылинку дальних стран

И мир опять предстанет странным,

Закутанным в цветной туман!

«Благословляю всё, что было »

Благословляю всё, что было,

Я лучшей доли не искал.

О, сердце, сколько ты любило!

О, разум, сколько ты пылал!

Пускай и счастие и муки

Свой горький положили след,

Но в страстной буре, в долгой скуке

Я не утратил прежний свет.

И ты, кого терзал я новым,

Прости меня. Нам бытьвдвоем.

Всё то, чего не скажешь словом,

Узнал я в облике твоем.

Глядят внимательные очи,

И сердце бьет, волнуясь, в грудь,

В холодном мраке снежной ночи

Свой верный продолжая путь.

Послания

1. Юрию Верховскому

Дождь мелкий, разговор неспешный,

Из-под цилиндра прядь волос,

Смех легкий и немножко грешный

Ведь так при встречах повелось?

Но воткакой-то светлый гений

С туманным факелом в руке

Занес ваш дар в мой дом осенний,

Где яв тревоге и в тоске.

И в шуме осени суровом

Я вспомнил вас, люблю уже

За каждый ваш намек о новом

В старинном, грустном чертеже.

Мы посмеялись, пошутили,

И всем придется, может быть,

Сквозь резвость томную идиллий

В ночь скорбную элегий плыть.

2. Валерию Брюсову

И вновь, и вновь твой дух таинственный

В глухой ночи, в ночи пустой

Велит к твоей мечте единственной

Прильнуть и пить напиток твой.

Вновь причастись души неистовой,

И яд, и боль, и сладость пей,

И тихо книгу перелистывай,

Впиваясь в зеркало теней

Пусть, несказáнной мукой мучая,

Здесь бьется страсть, змеится грусть,

Восторженная буря случая

Сулит конец, убийствопусть!

Что жизнь пытала, жгла, коверкала,

Здесь стало легкою мечтой,

И поле траурного зеркала

Прозрачной стынет красотой

А красотой без слов повелено:

«Гори, гори. Живи, живи.

Пускай крыло души прострелено

Кровь обагрит алтарь любви».

3. Владимиру Бестужеву

Да, знаю я: пронзили ночь отвека

Незримые лучи.

Но меры нет страданью человека,

Ослепшего в ночи!

Да, знаю я, что втайнемир прекрасен

(Я знал Тебя, Любовь!),

Но этот шар над льдом жесток и красен,

Как гнев, как месть, как кровь!

Ты ведаешь, что некий свет струится,

Объемля всё до дна,

Что ищет нас, что в свисте ветра длится

Иная тишина

Но страннику, кто снежной ночью полон,

Кто загляделся в тьму,

Приснится, что не в вечный свет вошел он,

А луч сошел к нему.

4. Вячеславу Иванову

Был скрипок вой в разгаре бала.

Вином и кровию дыша,

В ту ночь нам судьбы диктовала

Восстанья страшная душа.

Из стран чужих, из стран далеких

В наш огнь вступивши снеговой,

В кругу безумных, томнооких

Ты золотою встал главой.

Слегка согбен, не стар, не молод,

Весьизлученье тайных сил,

О, скольких душ пустынный холод

Своим ты холодом пронзил!

Был мигневедомая сила,

Восторгом разрывая грудь,

Сребристым звоном оглушила,

Секучим снегом ослепила,

Блаженством исказила путь!

И в этот миг, в слепящей вьюге,

Не ведаю, в какой стране,

Не ведаю, в котором круге,

Твой странный лик явился мне

И я, дичившийся доселе

Очей пронзительных твоих,

Взглянул И наши души спели

В те дни один и тот же стих.

Но миновалась ныне вьюга.

И горькой складкой те года

Легли на сердце мне. И друга

В тебе не вижу, как тогда.

Как в годы юности, не знаю

Бездонных чар твоей души

Порой, как прежде, различаю

Песнь соловья в твоей глуши

И много чар, и много песен,

И древних ликов красоты

Твой мир, поистине, чудесен!

Да, царь самодержавныйты.

А я, печальный, нищий, жесткий,

В час утра встретивший зарю,

Теперь на пыльном перекрестке

На царский поезд твой смотрю.

5. Анне Ахматовой

«Красота страшна»,  Вам скажут

Вы накинете лениво

Шаль испанскую на плечи,

Красный розанв волосах.

«Красота проста»,  Вам скажут

Пестрой шалью неумело

Вы укроете ребенка,

Красный розанна полу.

Но, рассеянно внимая

Всем словам, кругом звучащим,

Вы задумаетесь грустно

И твердите про себя:

«Не страшна и не проста я;

Я не так страшна, чтоб просто

Убивать; не так проста я,

Чтоб не знать, как жизнь страшна».