Почему?
Потому что ты умный, талантливый человек, ласково улыбнулась Душкова. Но ведь ты и сам это про себя знаешь, верно? Просто тебя не оценили окружающие. И в первую очередь родная мама. Это, само собой, опустошает душу, тормозит твоё развитие. В конце концов, это больно. Любое непонимание со стороны окружающих ранит такое чуткое сердце, как у тебя.
Она ненавязчиво погладила Дениса по коротким тёмным волосам.
Часто стрижёшься? рассеянно поинтересовалась она.
Мама стрижёт.
Она парикмахер?
Не, откуда? Просто под машинку. Чики бритый, как скинхед.
Бедняжка, пожалела Люция Куртовна, даже нормальной модной стрижки не видишь. Не заслужил, что ли?
Стрижка дорого, солидно пояснил Денис, а под машинку быстро и бесплатно.
Понятно, сочувственно вздохнула Люция Куртовна, подумала и пригласила: А пойдём ко мне в кабинет? Поговорим, чайку попьём. Я сегодня булочки свежие купила, с изюмом.
Денис поколебался немного, томимый тоской по игре, и всё же согласился. Подумаешь, полчасика чайку отдать. Затосвежие булочки с изюмом, и дома можно не есть, а сразу сесть за компьютер. Он пил в кабинете омбудсмена чай, наслаждаясь беззаботностью. Люция Куртовна просматривала анкету, уточняя и вписывая детали. Денис рассказывал, прибалтывая лишнего, преувеличивая в шутку невзгоды, преуменьшая радоститочно так же, как писал анкету.
Люция Куртовна понимающе кивала.
Да ты что?.. Надо же Ну и ну, бормотала она. Не может быть! Кошмар! И как ты живёшь?! И в квартире заставляет убираться?! И в секцию ходить? А ты не хочешь? Не хочешь Да уж, ситуация Хорошо, что ты так вовремя ко мне зашёл. По крайней мере, помощь не запоздала Ничего, Денисушка, всё будет хорошо. Поверь, жизнь в наших руках. Веришь?
А чё? Верю, понятное дело.
Отлично.
Люция Куртовна заглянула в чашку своего гостя.
Попил? Ещё хочешь?
Не, я под завязку.
Лабутин похлопал себя по животу. Жизнь прекрасна! В натуральном мёде! Он вежливо распрощался и ушёл. Выходя на улицу, мимоходом подумал: где ж сегодня Вовка Ломакин? Что-то его не видно Заболел, наверное. Нашёл время, идиот вихрастый. Теперь Денис один как перст остался, несмотря на кучу одноклассников. Эти пока ещё к омбудсмену не ходили. Ломакину школьные дела по барабану были и тогда, когда здоровьем кипел, а теперь, когда здоровьице потерял, ему на школу чихать, а на Дениса с омбудсменоми подавно.
Пристукнуть его, гада, за такое безразличие к товарищу, и всё. О чём размышлять? Это же просто! Ножичком кольнуть, например. Денис много приёмов знает, как человека замочить: в интернете такой информации навалёшеньки. Читай, пробуй, равняйся. Правда, Денис до сего времени и мышь не затопил но, судя по некоторым блогам, это несложно.
Лабутин придумывалили, вернее, вспоминализощрённые казни для несчастного больного Ломакина. Конечно, самое простое делопозвонить этому дуралею и спросить, чего он уроки пропускает Но неохота. Времени нет. Времяигра. Дениса ждал виртуальный двойник Enter, живущий в компьютерной игре, а больше ему ничего не было нужно. И он перестал думать о Вовке Ломакине.
Во дворе на качелях старательно раскачивалась восьмилетняя Жанка. Её «предки» с французскими амбициями назвали бедняжку Жанин. Полностью получилось Жанин Эльдаровна Сулеймановаво одарили, а? В классе её дразнили ЖЭС. Во дворе и в семье звали просто Жанкой.
Качели почти не скрипели: отец Жанин щедро смазал их в один из свободных своих вечеров. Чау-чау Ройбуш сидел возле скамейки и наблюдал за прохожими. Чего этот взрыв рыжей шерсти за ними наблюдает? Перед ним лежала обглоданная кость. Видно, Жанин из «Мясной лавки», где работал экспедитором её отец, притащила для пса дешёвые обрезки, годные лишь для плохого бульона или для собаки.
Жанка, привет! крикнул Денис.
Та сосредоточенно раскачивалась, не обращая на соседа внимания. Ройбуш лениво воззрился на пришельца и неохотно вильнул пушистым хвостом.
Дай покачаться, Жанк, ты уже час, наверное, качаешься.
Жанин разлепила губы:
Я рекорд ставлю, не мешай.
Какой рекорд?
Какой надо.
Ройбуша ты́ кормила?
Я. А чё, нельзя?
Можно. Ладно, пока. Расскажешь потом про свой рекорд.
Он зашёл в подъезд и не услышал, как Жанин проворчала:
Ага, разбежался. Больно надо. Правда, Ройбуш?
Ройбуш медленно поднял к ней лохматую голову-шар, моргнул, мягко клацнул пастью, показав странный свой фиолетовый язык.
Ты, Ройбуш, пушистая черепаха, прокомментировала Жанин, качаясь, качаясь и не останавливаясь, потому что хотела долететь «до неба» двести раз, а то и четыреста Чего мелочиться? Пусть тысячу!
До тысячи Жанин считала плохо, поэтому решила схитрить: считать пять раз по двести. Так её научил когда-то сосед Денька Лабутин. Дело подходило к концу пятой двухсотки, когда Жанин увидела, как в подъезд входит тётя Зина. Рано она сегодня. Даже странно. Поставив рекорд в тысячу качаний «до неба», Жанин слезла с качелей, присела возле терпеливого Ройбуша и принялась гладить его мягкую шелковистую шерсть.
Потом она походила по двору, полазала по скудному игровому комплексу с лесенками и турниками и уже точно собралась возвращаться домой, как вдруг увидела нечто странное: в их подъезд направлялась целая делегация, состоящая из пухленькой, приятной на вид женщины и двух полицейских. Куда это они, интересно? К кому?
Жанин хотелось досмотреть событие, но мама позвала дочку домой. Мама строгая. Пришлось подчиниться. Жанин вздохнула и поскакала домой. У дверей Лабутиных она притормозила и приложила ухо к двери. Ничего не слышно Нет, слышно, но совсем неразборчиво. Вот плачразборчиво. Жанин отлепилась от соседской двери и залетела в свою.
Мам! закричала она. Мама!
Ну, чего тебе? Живо руки мыть и за стол!
К Лабутиным полицейские пришли, представляешь?
Это не наше дело Потом спрошу, что и как. Но это взрослые дела, тебя они не касаются никаким боком. Поняла?
Да поняла, поняла. Просто интересно, чего это Дениска такого натворил.
А я тебе повторяюне твоё дело. Малявка ещё про взрослые дела знать. Руки помыла?
Да щас помою. Мам, а когда папа придёт?
После девяти. Знаешь ведь, что спрашиваешь?
Так. Вдруг он раньше закончит.
Когда такое бывало, Жан?
Ну да Просто увидеть его захотелось.
Глава 7Неудачная попытка изъятия
Дениса убили, и он чуть не расколотил компьютерный стол от злости. Как это он не успел среагировать на монстра? Уж вроде бы реакция двестипроцентная, а не успел. Такое когда бывало? На заре юности, что называется, или с недосыпу. Он сидел перед монитором, с ненавистью глядя на виртуальную руку, которая снова и снова складывалась в кукиш. Откуда она тут вообще взялась? Раньше вроде такой примочки в этой игре не было
Так бы все пальцы тебе и сломал! пробурчал он.
Вдруг на его глазах виртуальная рука замерла; пальцы разжались. Рука повисела ладонью вниз и поплыла вперёд, на Дениса. Она вылезала из экрана не спеша, и пальцы, проникая сквозь тонкую грань дисплея в реальный мир, фаланга за фалангой бледнели, белели буквально до исчезновения цвета. Вот вылезла и ладонь. Тоже белая. Противная, как плесень на варенье. И даже на глаз мёртвая.
Денис закричал жуткотакой жуткой была и рука, протянувшаяся из виртуальности в реальность и связавшая их между собой.
Рука шевельнула пальцами прямо возле остренького носа парня. Денис почувствовал, как ускользают от него и компьютер, и стена, и стул А вот и пол. Бац! Какие высокие ворсинки у ковра Целый лес. Чаща. Чаща ворсинок. А онпаутинный клещ. И его никто не увидит, никто не заметит. Особенно эта страшная мёртвая рука.
От противного резкого запаха нашатыря Денис очнулся. Возле него на коленях стояла мама. Лицословно яркая белизна. Никакой виртуальной руки, пытавшейся схватить Дениса за нос, нет. Хранитель экрана погасил изображение, превратил в ночь.
Ма чё это было?
Это я у тебя хотела бы узнать, милый ты мой, упрекнула мама, всё ещё бледная от переживаний. Захожу, а ты лежишь тут под компьютером. Выброшу я его, вот что. Смотри, до чего досиделся: уже сознание теряешь. Куда это годится, вот скажи мне?
Мам, не промямлил Денис, приподнимаясь, не выбрасывай
Да ты погляди на себя! Лицо зелёное, как поганка! Иди вон ложись, я тебе таблетку дам.
Она несла из кухни стакан воды и таблетку, когда в квартире прожужжал дверной звонок. Мама от неожиданности вздрогнула, и несколько капель воды выплеснулось на пол. Поставив стакан на журнальный столик возле дивана, где лежал Денис, положив рядом таблетку, мама исчезла в коридоре.
Здравствуйте, Зинаида Аркадьевна, услышал Денис знакомый голос. Как хорошо, что мы застали вас дома. Похоже, это уникальный для вас случай нормального возвращения с работы.
Что значитнормального возвращения?
Вовремя. Или, простите, для вас это немыслимое понятие?
Что вам нужно? Почему здесь полицейские? Я никакого заявления не писала.
Заявления? Насчёт чего?
Что Денис неважно.
Нам всё важно, Зинаида Аркадьевна, мягким, увещевающим голосом произнесла женщина в коридоре. Нас интересует всё, что связано с вашей неполной семьёй. Можно пройти в комнату?
Не думаю.
Почему?
Просто нежелательно. И представьтесь, пожалуйста.
Да, конечно, Зинаида Аркадьевна. Я омбудсмен школы, в которой учится ваш сын Денис. Зовут меня Люция Куртовна.
Как? переспросила мама.
Люция Куртовна Душкова, вежливо повторила посетительница. И я к вам с официальным визитом. Вот подтверждение моих полномочий.
А полицейскиеподтверждение чего? с насмешливой ноткой спросила мама.
Они не подтверждение, Зинаида Аркадьевна, чуть жёстче ответила Люция Куртовна. Онигарантия моих полномочий.
И в чём они состоят, эти ваши полномочия? настороженно спросила мама.
Денис чуть не лопнул от любопытства. Он поднялся с дивана и прильнул к дверному косяку. В коридоре действительно стояли сияющая ямочками Душкова и два мента с кислыми физиономиями.
«Чего это они припёрлись? обалдело подумал Денис. Из-за денег? Откуда она узнала, что я деньги у матери спёр?! Я ж вроде никому ни намёком!»
В качестве омбудсмена я изучила состояние вашей семьи и приняла решение.
Мама тем же настороженным тоном спросила:
И какое решение вы приняли?
Ласково улыбаясь, Люция Куртовна прожурчала:
Об изоляции вашего ребёнка в специализированном детском учрежденииинтернате 34и о направлении в суд иска об ограничении или лишении вас родительских прав. Тут уж как повезёт.
У мамы перехватило дыхание. Она секунды три молчала, потом рассмеялась громко, нервноне зная, как реагировать.
Что вы сказали? дрожащим от непонимания голосом переспросила она.
Люция Куртовна прожурчала всё тот же текстслово в слово.
Не поняла, призналась Лабутина. Это что, шутка? Показательное выступление?
Душкова лучезарно показала мелкие ровные зубы.
Вы прекрасно знаете, что нет. Можете почитать на досуге официальное заключение. А мы мальчика изымаем.
Изымаете, значит?
Лабутина часто задышала.
Имеете право? изменившимся голосом поинтересовалась она.
Имеем, сладостно, как близкой подруге, сообщила Душкова. Я представитель ювенального суда в России, защитник прав детей. Понимаете, Зинаида Аркадьевна? Вы умная женщина, надеюсь. Не чините препятствий. Это глупо. Всё равно ведь заберём мальчика.
Да как вы смеете его забирать?! закричала мама. Вы ему кто?! Никто! Я его вы́носила, родила, инвалидом по женской части осталась, он мой единственный сын! Я его кормила, одевала, лечила, воспитывала, а вы что? На готовенькое накинулись?! Хоть одна-то причина у вас имеется его забирать? Спятили, что ли, там, наверху, что у матерей детей забирают ни за что ни про что?!
Зинаида Аркадьевна, душевно принялась увещевать Душкова, всё по законам ювенальной юстициисамой продвинутой в США и Европе системы защиты прав ребёнка. Почитайте заключение на досуге. Я бы вообще посоветовала вам изучить эти современные законы. Они включены в общую судебную систему. Вот изу́читеи поймёте, в чём ваши недоработки как родителя, как матери.
Да о чём вы говорите?! кипела Зинаида Аркадьевна. Как вы можете судить, есть у меня доработки или нет?! Вы хоть сами понимаете, как это возможно ворваться ко мне в дом с полицейскими, размахивать мне тут бумажкамикто их вам написал?! Дебил какой-то И воображать, что из-за глупых писулек
Вашего сына, прошу заметить, прожурчала Душкова.
Что?
Эти глупые писульки ваш сынок написал.
Не верю! Вы врёте! И что, вы думаете, я вручу вам своего сына, которого четырнадцать лет растила, чтобы вы засадили его в интернат и сделали из него преступника, а из меняего врага?!
Ну зачем же так утрированно, улыбчиво пропела Душкова. Измени́те своё отношение к сыну, к его увлечениям, к его питанию и развлечениям, к его нуждам. Наконец, найдите более денежную работу, чаще бывайте дома, и мы пойдём вам навстречу через суд, через освидетельствование, через некоторое неопределённое времякогда мы убедимся в вашем исправлении, вашей лояльности
Вы, значит, убедитесь? усмехнулась мама. И в моём именно перевоспитании и лояльности? Очень интересно. Безумие просто какое-то. Вы мне тут вещаете, что вот так запросто, из-за ничего, из-за того, что я работаю на двух ставках и беспокоюсь, что Денис свихнётся из-за компьютерных игр, я буду лишена родительских прав? Ну и дурость! Мне, значит, запрещено воспитывать собственного сына?
Так, как это пытаетесь делать вы, да, запрещено. Вы нарушаете права ребёнка. Это вы понимаете? мягко плела паутину Душкова.
Не по-ни-ма-ю! отчеканила мама и схватилась за лоб: у неё отчаянно заболела голова. Не понимаю: детдом становится лучше родной семьи, что ли?
Смотря, какая семья. Иногда изоляция лучше и полезнее, чем родительский дом.
Что вы говорите?!
У мамы полезли на лоб брови.
Первый раз слышу, что чужой человек лучше любящей матери.
Так толюбящей, ввернула Люция Куртовна, улыбаясь, играя ямочками.
Вы намекаете, что я сына не люблю?! взорвалась мама. Да из-за кого я так горбачусь?!
Не знаю, из-за кого. Но только я вижу, как попираются права Дениса, как развито насилие и рукоприкладство в вашей неполной семье.
Какие ещё насилие и рукоприкладство?! не поняла мама.
Потом вспомнила.
Это когда он в ванной о косяк ударился? Вот здорово! И тут я виновата.
Конечно. Бить ребёнка мы вам не позволим. Обижать и тормозить его развитиетоже.
Денис слушал и холодел от страха. Каждая строчка заполненной им анкеты, каждое произнесённое им за чашкой чая с омбудсменом слово жгло его пониманием собственной глупости и самонадеянности. Вот дурак! Чего хвост распушил, балбес? Перед кем? Перед врагом? Ведь эта Люция Куртовнавраг. И какой враг!
Страшный.
Дениса передёрнуло. Что-то защекотало ему висок, он дотронулся до кожи. Она оказалась мокрой. Холодный пот. Вот он какой, оказывается. Вот он отчего. От страха.
Мама спорила, возмущалась, отстаивая сына. Душкова смотрела ей прямо в воспалённые глаза и ямочками на щеках играла, ласково улыбаясь. Когда мама перевела дух и ладонью отёрла мокрое от слёз лицо, омбудсмен прожурчала:
Всё? Вам больше нечего добавить? Ну что ж. Мальчики, следите за порядком, чтобы отымание было произведено законно. Денис! Подойди сюда, пожалуйста. Зинаида Аркадьевна, официальные бумаги я положу сюда. Пожалуйста, сохраните их, иначе придётся восстанавливать за ваш счёт. Понимаете? Денис дома? Денис! Разрешите пройти в комнату, проверить наличие ребёнка. Мальчики, пожалуйста.
Полицейские, глядя в пол, заливаясь краской, маясь, шагнули в комнату. Денис закричал:
Я никуда не пойду! Не хочу! Я с мамой буду! Я сам виноват! Я деньги все спёр, она правильно орала на меня! А синякэто я сам вдарился, она меня и пальцем не тронула!
Денис, успокойся, журчала Люция Куртовна. Что ты вообще говоришь? Кого испугался? Ведь ты мне совсем иное рассказывал.
А я врал! кричал Денис.
Зачем врал? Врать нехорошо, пожурила Душкова.
Врал, потому что врал! Захотелось, и всё! Мы с мамой хорошо живём, просто отлично! Оставьте нас в покое, ясно вам?