Вы направились к двери. А что произошло потом?
В углу кабинета стоял большой горшок с юккой, сказал он мне. Я был от него на расстоянии метра. Оттуда они и пришли, прямо из-за цветочного горшка. Они пробежали передо мной, а потом скрылись за шкафом.
Они пробежали справа налево?
Да.
А как они выглядели?
Примерно тридцать сантиметров ростом
Опишите их подробнее, пожалуйста.
Донал, похоже, не был доволен тем, что ему приходилось рассказывать мне все по второму кругу.
Как я уже говорил, они выглядели как семь гномов. Семь человечков в яркой одежде. Они довольно быстро пробежали справа налево. Я просто заметил их, не рассматривая. Я знал, кем они были, не вглядываясь в них. Не могу сказать, во что они были одеты, если вы это хотите знать.
Вы знали, что они ненастоящие?
Разумеется. Но они были настоящими, то есть Он сделал глубокий вдох и собрался с мыслями. Я имею в виду, что действительно видел их, но вовсе не думаю, что мультяшные персонажи реальны.
А, это были персонажи мультфильма?!
Да. Неужели вы думаете, что я видел настоящих человечков?
Простите Это довольно необычная история, поэтому я не до конца представляю, что вы видели. Как вы думаете, Донал, почему это произошло?
Я подумал, что это была какая-то проекция снаружи. Детская шутка, может быть. Понимаете, они выглядели вполне реально. Но, когда я в следующий раз увидел их дома, эта теория отпала.
Вы рассказали директору о том, что видели? Она заметила, что с вами что-то не так?
Я не стал беспокоить ее. Я просто спросил, не заметила ли она, как кто-то пробежал по кабинету. Она ответила, что надеется, что это не мышь. Я сказал, что нет, и на этом все закончилось.
Он и мне не сразу рассказал, вмешалась в разговор его жена.
Когда это случилось во второй раз, Донал был в гостиной и собирал модель линкора. Именно так он обычно проводил свое свободное время. Как только его жена сказала об этом, мне многое стало понятнее. Он был спокойным и аккуратным, а его осанка слегка сутулой. Я представила, как он часами сидит, согнувшись над столом, и занимается тонкой работой.
Комната, в которой находилась в тот момент его жена, была отделена от гостиной раздвижной дверью. Тогда она была приоткрыта. Жена услышала, как что-то упало и как Донал заворчал, тяжело дыша. Она пошла посмотреть, что произошло, и увидела, что ее муж собирает с пола кусочки модели.
Я никогда не видела, чтобы этот человек детальку уронил, не говоря уже о целой конструкции, сказала она мне. Однако он не объяснил, почему это случилось.
Вы снова их увидели? спросила я.
Да.
Они выглядели точно так же?
Да.
Почему вы уронили модель? спросила я. С вашими руками что-то случилось?
Я просто удивился, ответил он.
Донал рассказал жене о видениях, только когда это произошло в третий раз. Пара ложилась спать примерно в одно время каждый вечер. Однажды жена Донала проснулась от того, что он резко сел в постели и схватил ее за руку.
Он дважды встает каждую ночь, чтобы сходить в туалет, поделилась она. Он всегда немного шумит, когда поднимается, но раньше он никогда не хватал меня за руку.
«У меня видения», сказал ей тогда Донал, крепко держа ее руку.
Она включила свет и посмотрела на него.
Он выглядел напуганным, но больше ничего странного не было, сказала жена Донала.
В тот раз, возможно из-за темноты и резкого перехода ото сна к бодрствованию, он не смог с легкостью отмахнуться от увиденного. Он попросил жену посмотреть под кроватью.
Я решила, что он с ума сошел.
Донал, не объяснив, зачем ему это нужно, настоял на том, чтобы его жена заглянула под кровать. Ее муж вовсе не был склонен ко всяким глупостям, поэтому она сделала то, о чем он попросил. Разумеется, там ничего не было.
Обычные комки пыли и затерявшийся носок, сказала мне его жена. Я испытала облегчение. Учитывая его состояние, я ужасно боялась туда заглядывать.
«Я видел страшный сон. Очень правдоподобный», сказал он ей. После этого они решили забыть о случившемся и снова легли спать.
Он не сказал, о чем был его сон? спросила я, после чего жена Донала впервые от души рассмеялась.
Чтобы он-то сон рассказал?! Она ткнула пальцем мужа и снова расхохоталась.
Только когда то же самое произошло еще раз через неделю, муж рассказал ей больше.
«Я, черт возьми, снова их видел», проговорил он.
«Кого?» спросила его жена. Включив свет, она увидела, что Донал сидит на кровати с выражением озадаченности на лице.
«Мне снился тот же сон, что и до этого», сказал он и нехотя описал жене все, что видел.
Семь сказочных гномов! сказала мне его жена. Вы можете в это поверить? Я ответила, что ему все просто приснилось. Тогда он рассказал мне, что видел их в школе при дневном свете.
Этот дневной эпизод превратил сон в галлюцинацию, что заставило волноваться их обоих. Жена убедила Донала срочно обратиться за помощью.
Как вы думаете, что может быть причиной галлюцинаций? спросила я.
У меня была тетя, которой начало мерещиться всякое, а в течение шести месяцев она лишилась рассудка. Альцгеймер, сказала жена Донала.
Безусловно, такие заболевания, как болезнь Альцгеймера, могут вызывать галлюцинации, согласилась я. Однако это редко происходит на ранних стадиях, когда память и когнитивные функции все еще сильны.
Я проверила память Донала, его когнитивные способности и способность принимать решения результаты оказались хорошими. Я обратилась к нему:
Вы беспокоитесь именно об этом? Об Альцгеймере?
Вы здесь врач.
Да, врачом была я, но мне было сложно не обращать внимания на то, что первая галлюцинация Донала произошла сразу же после того, как ему сообщили об угрозе увольнения. В медицинской практике врач должен знать факты о заболеваниях, статистику и способы лечения. Искусство медицины придает смысл и контекст истории пациента. Я всегда обращаю пристальное внимание на предысторию, рассказанную пациентом.
Пока я ничего не утверждаю, но думаю, что эти симптомы могут быть связаны со стрессом на работе.
Донал ничего не ответил.
Это довольно необычные симптомы, и стресс может стать причиной странных вещей, добавила я. Мне кажется, его жена слегка кивнула головой, что я восприняла как знак согласия. Однако я не была уверена в своей теории, поэтому не стала давить на них. Давайте не будем беспокоиться об этом сейчас. Нужно сделать ряд тестов, и мы посмотрим, каковы будут их результаты.
Я видела, что Донал настороже. Мне казалось вполне логичным, что его видения сигнализируют о чем-то неотвратимом. Однако, прежде чем делать выводы, я решила направить его на обследование.
Результаты МРТ мозга Донала были нормальными. Галлюцинации в виде мультяшных персонажей ни для кого не воспринимаются как норма, так что хороший снимок казался ложью. Доналу сделали ЭЭГ. Ее результаты тоже были в порядке.
Пики, свидетельствующие об эпилепсии, могут отражаться на ЭЭГ всего раз или два в сутки. Их легко упустить. Бывает, они видны лишь в момент эпилептического припадка. Когда мозг устал или находится в напряжении, вероятность проявления патологий увеличивается. Я направила Донала на еще одну ЭЭГ. Ее надо было сделать при определенных условиях: ему сказали не спать до четырех утра, а к девяти приехать в больницу.
Припадок может случиться, даже если у вас нет заболеваний мозга: его могут спровоцировать наркотическая или алкогольная ломка, недосып и незначительная травма головы.
Нехватка сна это стрессор, который увеличивает вероятность как плохой ЭЭГ, так и возникновения припадка. Если лишить человека сна, велик риск, что у него случится приступ.
У всех есть лимит, при превышении которого может произойти припадок, даже если у вас нет заболеваний мозга. Кроме недосыпа, приступ может случиться при наркотической или алкогольной ломке и незначительной травме головы. У эпилептика этот лимит невелик, так что припадок у него может спровоцировать даже мелочь.
Вторая ЭЭГ Донала тоже была нормальной.
Ваши результаты в порядке. Это хорошая новость, сказала я Доналу.
У него были видения еще шесть или семь раз, возможно, больше, сказала его жена. Думаю, он говорит мне о них не каждый раз.
Проблема не решилась сама собой, и я затруднялась назвать ее причину. Мозг очень старательно хранит свои секреты. Когда симптомы непостоянны, найти их источник становится еще сложнее. К тому моменту, как пациент приходит на прием, они уже давно прошли.
Я не знала, что было не так с Доналом. Как и многие другие неврологические жалобы, его проблема была уникальна. Не могу вспомнить, чтобы кто-то до или после него имел такие же симптомы. Я понимала, что мне будет проще всего выяснить источник проблемы, если Донал ляжет в больницу, а я осмотрю его непосредственно в тот момент, когда он видит галлюцинации. Они случались у него практически каждую неделю, и я надеялась, что мне удастся понаблюдать за ним во время приступа, если он проведет в больнице хотя бы неделю. Нам с ним требовалось лишь немного терпения.
В центре изучения эпилепсии, где я работала в то время, было отделение на шесть мест для наблюдения таких пациентов, как Донал. Людей заселяли в одноместные палаты, где их круглосуточно снимали на видео. Их мозговые волны и сердцебиение постоянно отслеживались. За ними всегда наблюдали медсестры, готовые прийти на помощь, как только пациенту станет нехорошо. Большинство людей находились там пять дней, но некоторые задерживались на две недели. За это время пациенты не покидали своей палаты. Они не могли принять душ или помыть волосы. Их пускали в туалет, и только там не было камер, но и в нем их просили не задерживаться. Большинство пациентов относились к такому ограничению свободы даже с некоторым энтузиазмом, ведь они ложились в больницу, надеясь показать врачам, что им приходится выносить, когда они наедине с собой. Они хотели, чтобы им наконец-то поставили диагноз и, следовательно, назначили лечение.
Я предложила Доналу лечь в больницу для наблюдения за его состоянием. Однако он не проявил никакого энтузиазма, особенно после моих слов о том, что ему, возможно, придется провести там целую неделю. Он не хотел отпрашиваться с работы. В итоге жена убедила его в том, что это необходимо для его же блага. Дата была назначена, и в понедельник утром он зашел в отделение с двумя небольшими спортивными сумками в руках. Жена сопровождала его.
Вы не так много всего взяли на неделю, сказала я, увидев его.
Он выглядел встревоженным. Сдержанный мужчина, позволивший круглосуточно за собой наблюдать. Работник отделения проводил его в палату и помог устроиться. Познакомил его с «камерой заключения», так сказать. Затем к нему зашла медсестра и еще раз объяснила суть теста. Она аккуратно закрепила металлические пластинки на коже головы Донала с помощью клея. В последующие дни расположение электродов регулярно проверялось, и те из них, что отошли от кожи, подклеивались. Они напоминали длинную разноцветную косу, свисающую по спине Донала. Каждый электрод был подключен к пишущему устройству, лежавшему в маленькой сумке, которую Донал должен был носить на талии. Трехметровый кабель соединял пишущее устройство с компьютером на стене. Все перемещения Донала ограничивались расстоянием в три метра до тех пор, пока с него не снимут электроды.
К моему облегчению он стал чувствовать себя комфортнее, после того как медсестра начала все устанавливать. Оборудование его заинтересовало. Он все время смотрел на монитор, где видел себя на видео, а рядом бегущие мозговые волны. Медсестра объяснила ему весь процесс и попросила нажать на тревожную кнопку, как только он почувствует, что вот-вот могут начаться галлюцинации. Эта просьба, похоже, его взбодрила. Теперь и у него была своя роль. Нажатие кнопки говорило медсестрам, что ему нехорошо, а также являлось для меня маркером момента на видеозаписи, начиная с которого мне нужно будет все внимательно изучить.
Постарайтесь не задерживаться в туалете, предупредила я его. Если там что-то случится, мы этого не увидим. Вы принесли с собой диски, книги или еще что-нибудь, чтобы занять себя?
В одной из спортивных сумок Донала были детали для модели корабля, которая была слишком велика для всех столов в палате.
Если вы ему понравитесь, то он спросит, какой ваш любимый военный корабль, сказала его жена, когда заметила, что я смотрю на модель.
Мне придется подумать, засмеялась я.
Уже все установили? спросил Донал.
Да. Теперь остается только ждать, ответила я.
К чему мы и приступили. Прошел день, два, три ничего. Медсестры смотрели за Доналом из дистанционного наблюдательного пункта. Он об этом знал, но сам их не видел. Сначала ему было некомфортно при мысли о том, что за ним подсматривают. Он постоянно поглядывал на камеру, а однажды простоял прямо перед ней минут пятнадцать. Однако в конце концов, как это обычно и происходит, он перестал обращать внимание на вторжение в его личное пространство и расслабился, будто он был один. Донал разговаривал по телефону, забывая, что мы его слушаем. «Этого не случится. Национальная служба здравоохранения зря тратит на меня деньги», высказывал он жене. Медсестры по камерам наблюдали за ним круглосуточно. Нельзя было упустить ни секунды, ведь в этом и заключается наша работа.
Мозговые волны постоянно меняются на протяжении дня и могут многое рассказать о человеке, когда тот находится в сознании.
К Доналу ежедневно заходил кто-то из медперсонала, чтобы просмотреть данные о его мозговых волнах и сердцебиении. В целом его сердце билось с одинаковым ритмом в течение всего дня, лишь временами учащаясь или замедляясь. Его мозговые волны напоминали приливные. Они многое рассказывают о человеке, когда тот находится в сознании. Когда человек бодр и читает газету после завтрака, когда он испытывает голод и сонливость во второй половине дня, когда он засыпает мозговые волны постоянно меняются. Ни секунды мозговой активности Донала не было упущено из виду. И опять у него не обнаружили никаких патологий.
Не давайте ему спать, сказала я медсестрам, когда мы прождали достаточно долго.
Если бы во время пребывания Донала в больнице у него не случилось ни одной галлюцинации, его страх о зря потерянной неделе был бы вполне обоснован. Она не была бы зря потерянной в прямом смысле, ведь мы сделали все возможное, но она не принесла бы никаких плодов, что еще больше расстроило бы Донала. Мы договорились, что он не будет спать до двух часов ночи, а затем медсестры разбудят его в шесть утра. Я надеялась, что легкая усталость раскроет секрет галлюцинаций Донала.
Я подольше поработаю, сказал Донал, когда его предупредили о том, что ему придется лечь спать намного позже обычного.
Модель корабля обретала форму: Донал объединял маленькие секции. Если бы он не отправился домой в ближайшие дни, то ему было бы трудно увезти ее с собой, не повредив.
А если галлюцинаций не будет? спросил он.
Мы попробуем еще раз. Я запишу вас в лист ожидания, и вы вернетесь сюда через несколько месяцев.
В этом не было необходимости. На следующий день в 14:00 он нажал тревожную кнопку. Медсестра прибежала к нему настолько быстро, насколько это было возможно. Все было записано на камеру, установленную на потолке. Я нашла на видеозаписи момент, где он жмет на кнопку.
Донал сидел в кресле у кровати. У него в руках была кнопка вызова медсестры, которую он зажимал. Он хорошо выглядел, и если бы он не звал на помощь, то я никогда бы не подумала, что с ним не все в порядке. Я услышала, как в коридоре сработала сигнализация, и через несколько мгновений буквально менее чем через тридцать секунд дежурная медсестра вбежала в палату.
«Они ушли, сказал Донал. Вы не успели».
«Вы можете полностью назвать свое имя и адрес?» попросила она его.
Он ответил правильно.
«А какое сегодня число?»
Он опять ответил правильно.
«Почему вы нажали на кнопку? Что-то случилось?»
«Я спал, и они меня разбудили».
«Кто вас разбудил?»
«Те, о ком я рассказывал доктору ОСалливан».
«Вы имеете в виду галлюцинации?»
«Да. Если это они. Я открыл глаза и увидел, как кто-то бежит по палате. Они вошли в дверь и спрятались под кроватью. На этом все».
«Теперь вы чувствуете себя нормально?»