В первом предложении логическое ударение первоначально воспринимается читающими на сочетании более подробно, в то время как пишущий мыслил его на слове портрет. При повторном восприятии эта ошибка снимается: читающий воспринимает логическое ударение на слове портрет, однако неверное понимание уже возникло и внесло свой «вклад» в искажение процесса восприятия текста.
Во втором предложении логическое ударение первоначально воспринимается на сочетании с медведем, в то время как пишущий мыслил его на слове сравнивает.
Такие случаи, когда читающий воспринимает логическое ударение не на том слове, на котором мыслил его пишущий (а на каком-то другом), мы называем смещенным логическим ударением.
Мысленно придавая какому-то слову конструируемого предложения логическое ударение, неопытные стилисты нередко полагают, что и читающий воспримет логическое ударение на этом слове. Но мысленное усиление звучания остается у пишущего, не переходит к читающему: для передачи логического ударения необходимо привлекать специальные, «внешние», воспринимаемые читающими средства.
Смещенное логическое ударениеобычно «двойная» ошибка, это можно продемонстрировать на простом примере: Попов изобрел радио. Если известно, что пишущий мыслил логическое ударение на слове Попов (в смысле: «именно Попов»), то в этом предложении есть сразу две ошибки: 1) читающий воспринимает слово Попов как не имеющее логического ударения, в то время как у пишущего оно несет на себе логическое ударение; 2) читающий воспринимает как логически ударное слово радио, в то время как у пишущего оно не несет на себе логического ударения. Однако эти две ошибки можно рассматривать как одну: «смещение» (в сознании читающего) логического ударения со слова Попова на слово радио.
Наблюдения показывают, что логическое ударение смещается обычно с какого-то левого слова на какое-то правое.
Смещение логического ударения вправо (а не влево) теоретически предсказуемо. Ведь в большинстве предложений русской письменной речи логически ударное слово стоит в конце, справа. Поэтому у читающих, многократно воспринимавших в прошлом такие предложения, вырабатывается привычка видеть логически ударное слово справа, в конце. Если же в каком-то случае оказывается, что пишущий локализовал логическое ударение не на последнем слове предложения, а, скажем, на каком-то начальном (и при этом не просигнализировал об особом месте ударения читающему), то читающий совершенно естественно «проскакивает» логически ударное слово, т. е. воспринимает его как безударное, а логическое ударение помещает на каком-то последующем слове, обычно в конце предложения.
Пишущий всегда знает, на каком слове конструируемого им предложения он мыслит логическое ударение. Правила, помогающие находить логическое ударение (а они доступно представлены в пособиях по выразительному чтению), рассчитаны на то, чтобы отыскивать логическое ударение в чужом тексте, а отнюдь не в своем. Находить логическое ударение в своем тексте с помощью правилэто значит примерно спросить у другого, что же я хочу выразить. Подчеркиваем: перед пишущим никогда не стоит задача найти в своем тексте логически ударное слово. Вся трудность здесь заключается в следующем. Пишущий не всегда осознаёт, что недостаточно самому знать, на каком слове в предложении стоит логическое ударение. Надо еще просигнализировать об этом читающему какими-то внешними средствами, иначе читающий может воспринять логическое ударение не на том слове, на котором оно действительно должно стоять.
Разнообразные приемы выражения логического ударения в письменной речи могут быть сведены к трем типам: выражение логического ударения путем перемещения выделяемого слова в ударную позицию (позиционный способ), «утяжеление» толчения слова путем введения специальных слов-усилителей (лексический способ), выделение нужного слова с помощью шрифтовых и знаковых средств (графический способ).
1.1.1. Позиционный способ передачи логического ударения.
Какая позиция в предложении является логически ударной? По этому вопросу высказаны четыре мнения. 1) Первое место в предложениии никакое другоепридает слову логическое ударение (А.А. Барсов, А. Могилевский и др.). 2) Последнее место в предложениии никакое другоепридает слову логическое ударение (Н.И. Жинкин, Г.А. Шенгели, Л.В. Щерба и др.). 3) И первое, и последнее места в предложении придают слову логическое ударение (А. Бэн, В.И. Чернышев и др.). 4) Ни первое, ни последнее место в предложений не придает слову логического ударения (В.К. Чичагов).
Какое же из этих мнений правильно?
Примеры, приводимые исследователями в доказательство того, что первое место в предложении придает слову логическое ударение, обычно неубедительны. Конечно, первое слово в предложении Страсти всегда производят беспорядок в сердце человеческом (пример А. Могилевского) могло мыслиться автором как логически ударное, но воспринимается ли оно как логически ударное?
То положение, что начальная позиция не придает слову, ее занимающему, логического ударения, может быть доказано с помощью специального эксперимента. Возьмем такое предложение, в котором начальное слово является логически ударным, но это выясняется не сразу, а лишь в конце предложения: там стоит сигнал, который вполне определенно показывает, что первое слово является логически ударным. А до того, как читающий воспримет этот сигнал, он, вообще говоря, может осмыслить первое слово и как логически ударное, и как не имеющее логического ударения, во всяком случае, ничто здесь не мешает воспринять это слово как логически ударное. Казалось бы, в таких условиях одни читающие могут воспринять первое слово как логически ударное, другиекак безударное. Однако эксперимент показывает, что это не так. Все читающие воспринимают первое слово как не имеющее логического ударения и потом, дочитав предложение до конца, с удивлением узнаю́т, что логически ударным было первое слово. Причем эти результаты устойчиво повторяются в эксперименте с различными предложениями, имеющими сигнал ошибки в конце, и с различным составом испытуемых. Вот отдельные предложения, которые привлекались в эксперименте:
1. «Поле пересекали окопы, пригорок и опушку леса».
2. «Мозги творец, и потребитель искусства, а не сердце, как думали прежде».
В первом предложении читающие первоначально восприняли логическое ударение на слове окопы, в то время как пишущий мыслил его на слове поле.
Во втором предложении читающие первоначально восприняли логическое ударение на словах и творец, и потребитель (как выделенных повторяющимся лексическим усилителем и), в то время как пишущий мыслил логическое ударение на слове мозг. Значит, начальная позиция не побуждает читающих воспринять первое слово как логически ударное.
Многочисленные факты подтверждают правильность мнения Л.В. Щербы, Н.И. Жинкина и др. о том, что именно конечная позиция придает слову логическое ударение (некоторое уточнение этого положения будет дано ниже). «Если я желаю сообщить, что приходивший вчера вечером человек был Иван Иванович, разъяснял Л.В. Щерба, я могу в устной речи сказать: Иван Иванович приходил вчера вечером, сделав логическое ударение на Иван Иванович; но написать так я не могу, так как в письменной речи это будет сообщение о факте прихода Ивана Ивановича вчера вечером. Чтобы выразить в письменной речи сообщение, что приходивший вчера вечером человек был Иван Иванович, я обязательно должен (если избрать позиционный способ передачи логического ударения. Б.М.) написать: Вчера вечером приходил Иван Иванович» (Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М., 1957. с. 118).
Н.И. Жинкин замечает: «Записав, например, предложение Букет цветов стоял на столе, мы выделим тем самым слова на столе. Этим будет показано, что букет стоит именно на столе, а не в другом месте. Если же записать: На столе стоял букет цветов, то выделятся слова букет цветов» (Психология. М., 1962. с. 303).
Здесь важно уточнить следующее. Ударная позиция является сравнительно слабым средством логического выделения. Поэтому, если в предложении есть другие средства логического выделения (графические, лексические), стоящие левее ударной позиции, логическое ударение воспринимается читающими на том слове, которое выделено с помощью этих сильных средств. Если же в предложении таких средств нет, логическое ударение воспринимается читающими на слове, стоящем в ударной позиции. Ср.: Это Иван Иванович приходил вчера вечером. Логическое ударение воспринимается здесь на словах Иван Иванович (выделенных лексическим усилителем это), хотя сочетание вчера вечером по-прежнему стоит в ударной позиции.
Поскольку ударная позиция акцентирует занимающее ее слово, пишущий должен следить за тем, чтобы в эту позицию не попало случайное, неударное слово, т. е. такое, на котором он не мыслил логического ударения. Например: «Степан выглянул в окно и увидел толпу на улице». Сочетание на улице незаконно заняло конечную, ударную позицию. Следовало бы написать: и увидел на улице толпу. Еще пример: «Обратите внимание: ножки книзу выгнуты наружу, что придает устойчивость столу». Правильно: что придает столу устойчивость.
Как показывают эксперименты и наблюдения, логически ударной является не только конечная позиция, но и позиция, которая приравнивается к конечной, в частности перед запятой, на месте которой могла бы стоять точка (выше мы отчасти уже коснулись этого).
Рассмотрим предложение: «В период раздробленности возникают диалектные различия, а в период централизациисглаживаются». Слово различия, не имеющее на себе логического ударения, первоначально воспринимается читающими как логически ударное. Чтобы проверить это утверждение, экспериментатор обрывал данное предложение на лексеме централизации и предлагал читающим его продолжить: В период раздробленности возникают диалектные различия, а в период централизацииИспытуемые заканчивали это предложение так, что их продолжение по своему содержанию было противопоставлено слову различия: В период раздробленности возникают диалектные различия, а в период централизациисближения (схождения и т. п.). Значит, испытуемые воспринимали слово различия как логически ударное, хотя это слово не имеет логического ударения.
Сравним: «У Пушкина половина хореических строк начинается с ударного слова, а у Есенина 25 %». Логическое ударение первоначально воспринимается на сочетании с ударного слога, стоящем перед запятой, тогда как автор мыслил логическое ударение на слове половина.
Аналогично: «В результате обысков в доме Шатова в дровах были найдены деньги, а у Кустовав сарае». Читающие воспринимают как логически ударное слово деньги (вместо в дровах).
Особо подчеркнем, что логическое ударение в приведенных примерах и подобных им воспринимается читающими перед запятой. Ведь принято считать, что логически ударной является либо конечная позиция, либо начальная, при этом другие позиции остаются без внимания. Как показывают факты, позиция перед запятой, на месте которой могла бы стоять точка, тоже часто служит средством логического выделения слова.
Заметим, что логически ударной является позиция не только перед запятой, но и (при определенных условиях) перед некоторыми другими знаками препинания, в частности скобкой. Прочитаем следующий фрагмент из учебного пособия по уголовному праву: «Например, медсестра высыпает яд в стакан с водой и дает его больному, полагая, что дает лекарство, в результате чего больной умирает. В данном случае отсутствует состав умышленного убийства, так как медсестра не осознавала, что дает яд больному (медсестра перепутала лекарства)». В последнем предложении логическое ударение первоначально воспринимается на слове больному, в то время как пишущий мыслил его на слове яд. Если слово яд и больному поменять местами, то тогда слово яд начнет выделяться. Значит, позиция перед скобкой, на месте которой могла бы стоять точка, также является средством логического выделения слова.
1.1.2. Лексический способ передачи логического ударения.
Этот способ состоит в том, что в предложение вводятся слова-усилители, которые помогают пишущему выделить нужное слово.
Выделяющие частицы. Частица всегда выделяет следующее за ней слово, в редких случаяхпредшествующее (частицы ли, же и некоторые другие). На выделяющее действие частиц со всей определенностью указывал А.М. Пешковский. «Слово даже помещается всегда как раз перед тем членом, на который падает сильнейшее ударение фразы, и как бы помогает выделить этот член, усилить его значение» (Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956. с. 41).
Выделяющие частицы делятся по смыслу на несколько групп, в каждой из которых между элементами отмечаются более или менее синонимичные отношения, т. е. отношения частичной взаимозаменяемости. Рассмотрим основные из этих групп.
Частицы это, именно, как раз.
Тёма нагнулся к колодцу и прислушайся. Снизу донесся протяжный стон. Это Жучка стонет. Частица это заставляет читающего сразу же воспринять логическое ударение на слове Жучка, хотя в ударной позиции стоит слово стонет.
Ср. такие предложения: Марат едет завтра в Москву. Это Марат едет завтра в Москву. Во втором случае логическое ударение воспринимается на слове Марат. Значит, для выделения слова Марат в исходном предложении вовсе не обязательно помещать его в ударную позицию, достаточно ввести перед ним усилительную частицу это. Другие примеры: Как раз в этом состояла его ошибка (выделено в этом); Именно старик был бодрее всех (выделено старик).
Частицы только, лишь, единственно, исключительно.
У меня была только синяя краска. Лишь в восемь часов работа была закончена. Единственно тренеру он обязан своими успехами.
Пропуск нужной частицы, точнее ее неупотребление в необходимых случаях, служит серьезным препятствием к пониманию смысла предложения. Слово пропуск употребляем здесь, конечно, условно: ведь пишущий и не мыслил в предложении выделяющую частицу. Однако она нужна для сосредоточения внимания на соответствующем слове и в этом смысле «пропущена». В результате того, что пишущие иногда «забывают» употреблять необходимые выделяющие частицы, возникает смещенное логическое ударение. Пример: «Язык используется тысячами индивидуумов, он не может воспроизводиться у различных индивидуумов с полной идентичностью: возникновение отклонений в этих условиях неизбежно, но из этих отклонений, возникающих постоянно, незначительная часть может получить распространение, проникнуть в язык». Следовало бы написать: лишь незначительная часть. Без частицы лишь логическое ударение первоначально воспринимается читающими на слове распространение как стоящем в ударной позиции. Прав польский исследователь А. Мирович: «частицы представляют собой не какое-то периферическое явление языковой системы, а принадлежат к основным и совершенно необходимым средствам языкового общения» (Лексикографический сборник М., 1962. Вып. 5. с. 104).
В случае неправильного (по месту) употребления выделяющих частиц они так же, как и их пропуск, создают смещенное логическое ударение. Пример: «Петров не только наблюдал дуговой разряд при нормальном давлении, но и при пониженном» (неоправданно выделяется наблюдал). Постановка усилительной частицы не перед тем словом, которое должно быть выделено, замечает 3.Д. Попова, «ведет к излишней нагрузке на читателя, который сначала отнесет частицу к последующему слову, а потом, убедившись в смысловой несообразности, должен будет мысленно переставить эту частицу на нужное место» (Попова 3.Д. Порядок слов в предложении. Воронеж 1965. с. 24).
Частицы и, даже.
Если сравнить предложения Такой эксперимент был проведен нами Такой эксперимент и был проведен нами, то нетрудно заметить, что введение частицы и меняет место логического ударения: в первом предложении выделено нами, а во второмбыл. Частица и выделяет следующее за ней слово, приковывает к нему внимание читающего, указывает, что именно на данное слово падает логическое ударение. Ср.: Это полезно и для опытного лектора (выделено для опытного); Новое в науке делается так: все знают, что это сделать невозможно. Затем приходит невежда, который этого не знает. Он и делает открытие (выделено делает).
Частица и может употребляться в сочетании с другими частицами (частос же) для более сильного выделения нужного слова: И горячо же солнце сегодня!; Ну и хлебнул же я горя!
«Элемент и должен быть на своем месте, писал в начале XIX в. акад. И.И. Давыдов, в противном случае дает он речи другой смысл. Какая большая разность между предложениями: и я люблю его; я и люблю его; я люблю и его» (Труды Общества любителей российской словесности. М., 1817. ч. 7. с. 89).