Партия, с уничтожением Лениным права ее членов дебатировать иметь разногласия, пропагандировать свои собственные идеи, стала исключительно социальной группой, в которой привилегированные могли достичь высокого положения и достатка в обмен на полное послушание. Члены партии образовали то, что Милован Джилас назвал Новым классом и стали кровно и эгоистично заинтересованы в сохранении этой партии, которая предоставляет им заработок, положение, жилище, пищу, товары и удовольствия, в которых отказано широкому населению. Вся партийная власть принадлежит обычно тем; кто добивается успеха в захвате контроля над всем руководством. Роберт Конквест так писал в своей книге "Великий террор": "Ответом на вопрос, кто будет управлять Россией, стал вопрос: Кто победит во фракционной борьбе, ведущейся среди ограниченного числа членов руководства?"
К 1924 году, когда разбитый параличом Ленин лежал на смертном одре, форма будущего советского общества была им уже создана. Он завещал русскому народу диктатуру, поддерживаемую привилегированным Новым классом, Всецело зависящим от тайной политической полиции. Он установил принцип, структуру и способ использования этой политической полицейской силы, а также подчеркнул, что основой диктатуры является террор. Концентрационные лагеря, аресты, вынесение приговоров и казни без суда, принуждения к признанию с целью использования их в показательных процессах, скрытые осведомители, понятие "беспощадного массового террора" все это было введено не Сталиным, а Лениным. Спустя десятилетия осуждаемый в открытую сталинизм был чистейшим ленинизмом, практикуемым в грандиозных и безумных масштабах.
Сталин повел советский народ дальше по четко начертанному Лениным пути, и последствия эти, к настоящему времени документально подтвержденные многими, в частности Конквестом, были чудовищны. Проводимый им террор поглотил по меньшей мере около двадцати миллионов человеческих жизней, "щит и меч" партии не пощадил ни одного слоя населения. Генералы и рядовые, рабочие и ученые, студенты и профессора, художники и чиновники, жены и дети, сами члены политической полициивсе попали в бойню. Сталин же следовал лишь "научному понятию о диктатуре", опирающейся на мощь тайной полиции.
В марте 1953 года, после смерти Сталина группировка Хрущева одержала, наконец, верх "во фракционной борьбе, ведущейся среди ограниченного числа членов руководства", захватив, таким образом, власть над партией и Советским Союзом. Ликвидировав Берия и еще около двадцати четырех его приверженцев, Хрущев и его соратники ослабили террор, закрыв большое количество концентрационных лагерей, выпустив на свободу многих узников и введя некоторые другие положительные перемены. Вся политическая и гражданская полицейская система была реорганизована, и 13 марта 1954 года был создан КГБ, который они оплели сложной паутиной контроля, дабы лишить его возможности угрожать партийному руководству.
Все эти перемены были сделаны по практическим причинам, не имеющим никакого отношения к соображениям гуманности или к идеалистическому марксизму. Первый сталинский погром, направленный против крестьян, создал мрачную обстановку и, несмотря на ужасающие экономические последствия, сковал последний большой слой населения, бывший в состоянии противостоять диктатуре. Однако последующие казни привели к обратным результатам. Руководство во главе с Хрущевым поняло, что нет необходимости в постоянных кровопусканиях для управления этой страной. Принимая личное участие в чистках, новые руководители понимали, что однажды начавшись, сталинский террор не пощадит никого. Они хотели остановить его в интересах собственного самосохранения и потому пришли к молчаливому соглашению о том, что в будущем победители не будут убивать побежденных.
Хрущев отметил это освобождение своей знаменитой тайной речью на XX съезде партии 25 февраля 1956 года. В этой речи он признал все ужасающие подробности пыток, порабощения и убийства невинных людей, имевших место во время правления Сталиназверства, существование которых на протяжении десятилетий столь воинственно отвергалось Советским Союзом и его сторонниками.
Многие истолковали исповедь Хрущева как провозвестницу конца низкой тирании и начала светлой перемены в Советском Союзе. Самая большая надежда царила среди советского народа, который знал об этой речи лишь по слухам. Однако 30 июня 1956 года партия официально предупредила как советский народ, так и весь мир, что никакого существенного изменения в советской системе не будет:"Было бы серьезной ошибкой заключить, что из-за прошлого культа личности в общественном строе СССР произойдут какие-либо изменения или же искать источник культа в самой сущности советского общественного порядка". 6 июля "Правда" писала об этом в еще более резкой форме: "Что касается нашей страны, Коммунистическая партия была и будет единственным властителем умов и мыслей, представителем, предводителем и организатором народа".
Существенная структура и динамика развития советского общества остались неизменными. Очень маленькая по численности группа по-прежнему управляла Советским Союзом, а Новый класс партийной бюрократии, черпающий свою мощь непосредственно из тайной политической полиции, называемой теперь КГБ, поддерживал ее. Хрущев же, тайно осуждая минувший геноцид политической полиции, хвалил публично КГБ, употребляя исторически ненавистный термин: "Подавляющее большинство наших чекистов являются честными работниками Мы доверяем этим кадрам". Говоря о капиталистических шпионах и вредителях, он добавил: "Всеми возможными путями мы должны усилить революционную бдительность и органы государственной безопасности". Отдавая дань КГБ, Хрущев приказал воздвигнуть возле Лубянки памятник Дзержинскому. В 1961 году он увеличил бюджет и личный состав КГБ для усиления операций за рубежом.
Со дня отстранения Хрущева в октябре 1964 года в структуре советской системы не произошло никаких изменений. Новый партийный хозяин Леонид Брежнев проявил даже еще большую чувствительность к зависимости руководства от КГБ и стал использовать его еще более широко. Преемники Хрущева разразились настоящим потоком панегириков, восхваляющих "органы государственной безопасности". Библиотека Конгресса США составила библиографию из более, чем 2 400 хвалебных книг и статей, опубликованных в Советском Союзе между 1964 и 1972 годами.
Ричард Пайпс писал следующее: "Современное советское руководство находится сегодня в положении, во всех существенных аспектам схожем с тем, в котором, умирая, оставил его Ленин. Оно лишено народного мандата или какого-либо другого вида законности для оправдания своей монополии в политической власти, за исключением преданности классовой борьбе". Правя без надежды получить когда-нибудь одобрение народа, советские современные руководители не видят возможности удержаться у власти, не используя мощь КГБ. Только поэтому они готовы наделить его любой властью в Советском Союзе, за исключением той, которая может угрожать их собственной.
IVЗА ОХРАНЯЕМЫМИ ВОРОТАМИ
Взяв на вооружение политику шантажа и обмана, окружив себя таинственностью и неизвестностью, КГБ боится и избегает всего, что может приоткрыть завесу над его деятельностью. Тем не менее за прошедшие годы были раскрыты многие из его операций. Что цасается внутреннего строения КГБ, то оно оставалось непонятным, благодаря четкой организации и индивидуальности каждого из его отдельных подразделений.
Последующее описание строения КГБ основано на прежде нигде не опубликованных сведениях, предоставленных в наше распоряжение бывшими сотрудниками КГБ и западными разведывательными службами. Теперь, благодаря их помощи, стало возможным заглянуть в скрытые от постороннего взгляда отделы центра КГБ и проследить за их деятельностью. Оно раскрывает также слабые и сильные стороны КГБ.
Штаб-квартира КГБ расположена в нескольких неприметных зданиях, находящихся на расстоянии двух кварталов от Кремля. На площади Дзержинского 2, в старом сером каменном здании, до революции принадлежавшем Всероссийской Страховой Компании, находится Главное Управление. После Второй мировой войны политические заключенные и пленные немецкие солдаты построили дополнительно к нему еще одно девятиэтажное здание. В старой части постройки есть внутренний двор, где находится Лубянская тюрьма. Здесь были казнены сотни видных советских политических и общественных деятелей, среди которых было по меньшей мере три руководителя Органов Государственной Безопасности. Мужчинам и женщинам, находящимся в рядах латиноамериканских партизан, обучающим палестинских террористов в Сирии, выдающим себя за американцев и живущим в домах Нью-Йорка, подавляющим националистические восстания на Украине, пресекающим бунты в Сибириэтой почти 90 000 армии сотрудников, разбросанной по всему миру, здания на площади Дзержинского известны под именем Центр.
Рабочий день в КГБ начинается в девять часов утра, однако многие из "работников органов государственной безопасности" приходят на работу около восьми часов утра и входят в здание Главного Управления через шесть подъездов. Приходят они рано потому, что в ресторанах, расположенных в подвальном помещении и на восьмом этаже можно дешево и хорошо позавтракать. На завтрак можно получить свежее молоко, яйца, бекон, колбасу и фрукты, которые невозможно достать где-либо в другом месте. Если какой-нибудь сотрудник собирается устраивать вечеринку или пикник, он приезжает в клуб КГБ, который находится в здании 12 по ту сторону площади, и там он может за номинальную цену приобрести икру, осетрину, копченую лососину и другие деликатесы. Для его детей он там всегда найдет яблоки и апельсины, а для себябутылку шотландского виски за цену, равную приблизительно одному доллару.
Первоначально стандартные кабинеты в зданиях штаб-квартиры были очень просторными, но с расширением КГБ кабинеты сокращались; их перегораживали и создавали новые кабинеты. Стены и коридоры однообразно выкрашены светло-зеленой краской, ковры на паркетных полах лежат лишь в генеральских кабинетах. Для освещения на потолках прикреплены большие белые шары с лампочками, прикрытые абажурами. В кабинете стоит обычно стол сорокалетней давности и совершенно новые стулья; имеется сейф с секретным замком, который запечатывается воском каждый вечер. На большинстве окон, выходящих во двор, имеются стальные решетки или тяжелые щиты. Сотрудников, работающих в кабинетах с незащищенными окнами, предупреждают о том, чтобы бумаги не сдуло во двор. Кабинеты всех начальников главных отделов КГБ находятся на площади Дзержинского, но многие оперативные отделы разбросаны по всей Москве в неприметных зданиях и квартирах. Летом 1972 года кабинеты почти всех отделов, занимающихся иностранными операциями, были переведены в здание, расположенное на одной из менее важных автострад под Москвой.
Юрий Владимирович Андропов, нынешний Председатель КГБ, похожий на ученого, сдержанный и учтивый человек. Он родился в России 15 июня 1914 года и перед, поступлением в рыбинский воднотранспортный техникум работал на телеграфе и готовился стать кинооператором. Во время Второй мировой войны он был партизаном в немецком тылу. Назначенный советским послом в Будапеште, он во время венгерского восстания в 1956 году проявил себя как первоклассный интриган, помогая завлечь венгерских руководителей в смертельную для них западню
Андропов живет на Кутузовском проспекте в одном доме с Леонидом Брежневым. Его квартира состоит из небольшой передней, ведущей в ванную комнату, и большого коридора в центре квартиры. Если идти вдоль коридора, то справа расположена большая столовая, а слевакухня, необыкновенно просторная по советским стандартам. Дальше по коридору справа и слева расположены две спальни. В конце его находится просторная гостиная с пианино, стерео-проигрывателем, телевизором и большим столом в центре комнаты. Баром служит буфет, а полки заставлены книгами, некоторые из которых на английском языкеАндропов хорошо говорит по-английски. Андропов, как и полагается представителю верхушки Нового класса, заполнил свою квартиру заграничной мебелью, что свидетельствует о занимаемом им положении в стране. Многое из мебели он получил в 1957 году от венгерского правительства в благодарность за спасение от венгерского народа.
Обычно Андропов приезжает на площадь Дзержинского 2 в лимузине с шофером и в сопровождении телохранителя. Его кабинет расположен на третьем этаже и соединяет новую и старую части здания. Это большая богато украшенная комната с восточными коврами; диванами, обитыми вышитыми тканями, панелями красного дерева на стенах, высоким потолком и большими окнами, выходящими на проспект Маркса. Рядом с кабинетом расположена небольшая спальня с душем. На одной из стен висит портрет Председателя ЧК Дзержинского, однако нет портретов его преемников. Естественно, что портрета Сталина, в течение четверти века улыбавшегося шефам тайной полиции, нет.
На огромном столе Председателя стоит батарея телефонов. Один из них, "кремлевка", связывает Председателя с Кремлем; другой, "вертушка", связан с цепью телефонов Политбюро и высокопоставленных членов Центрального Комитета. Другие телефоны соединены с основными филиалами КГБ по всему Советскому Союзу и Восточной Европе. Андропов может также прямо связаться с Министерством Обороны и ГРУ. Шестой телефон даст ему возможность тайно вызвать своих шестерых заместителейСемена Кузьмича Цвигуна, Владимира Петровича Пирожкова, Льва Ивановича Панкратова, Ар-далиона Николаевича Малыгина, Георгия Карповича Цинева и Виктора Михайловича Чебрикова, чьи кабинеты тоже расположены на третьем этаже.
Андропов, его заместители и сотрудники КГБ всех отделов густо оплетены паутиной взаимоконтроля, навязанного им партийной верхушкой для ее собственной безопасности. Несмотря на то-, что КГБ теоретически подчиняется Совету Министров СССР, он на самом деле отвечает перед Политбюро. Сам Андропов, являющийся скорее партийным деятелем, чем профессиональным разведчиком, отчитывается непосредственно перед Первым Секретарем партии Брежневым. Крупные операции КГБ санкционируются Политбюро, а во многих случаях являются результатом проявленной им инициативы. С помощью исполнительного отдела при Центральном Комитете Политбюро следит за ежедневной деятельностью КГБ. Без разрешения этого отдела КГБ не может принять на работу ни одного сотрудника. Все задания, получаемые сотрудниками за границей, а также все, за исключением самых незначительных, задания в самом Советском Союзе должны быть санкционированы этим отделом. То же самое касается всех повышений. Таким образом, начиная со времени его вербовки и вплоть до отставки, сотрудник КГБ подвергается особой политической проверке, отмечающей каждую веху в его карьере. Кроме этого, каждый сотрудник КГБ должен быть членом партии, подчиняться партийной дисциплине, посещать бесконечное число Лекций и политсеминаров и исполнять свой коммунистический долгдоносить на своих товарищей по работе. Сторожевые псы советского народа сами находятся под постоянным наблюдением.
Политическая проверка настолько сильна и всепроникающа, что КГБ, по-вицимому, никогда не вырвется из своей узды и не пойдет против своих партийных хозяев. Политический надзор заботится также о том, чтобы операции КГБ верно отражали рассчитанные стремления олигархии. Таким образом все значительные операции КГБ, несмотря на их жестокость и опасность, нельзя рассматривать в качестве неправомочных отклонений.
Тем не менее политическое вмешательство в большой мере усиливает некоторые и без того заметные недостатки КГБ. Партия стремится управлять КГБ с помощью централизованного бюрократического планирования так же, как она делает с другими советскими учреждениями. Каждую весну руководство КГБ, известное под названием Коллегии, должно приготовить и представить на рассмотрение Политбюро всеобщий план работы на новый рабочий год, который начинается 1 июля. Частично план основывается на предложениях резидентов за границей и начальников отделов в самой стране, от которых, в свою очередь, требуется обусловить задачи на будущий год и подробно объяснить, какая помощь ожидается от сотрудников, работающих под их началом для осуществления этих планов. Как только план одобрен в Москве, он связывает и в некоторой степени даже ставит каждого сотрудника в трудное положение, требуя от него своего рода производственной нормы.
Нормовая система оказывает на сотрудника колоссальное давление, часто влияющее на качество исполнения. Чтобы не погубить свою карьеру, ему приходится вербовать определенное количество агентов. Стремясь угодить Центру, они часто преувеличивают ценность завязанных ими знакомств или успехи, достигнутые ими при разборе дел. Попав в ловушку своего собственного обмана, они продолжают по приказу Центра вербовку агентов, которая либо неосуществима практически, либо может оказаться совершенно бесполезной. Такое давление приводит нередко к разбазариванию средств, ошибочным суждениям, срыву операций и ставит Советский Союз в затруднительное положение.