Да отойдите вы! крикнула она на судейских, на каких-то случившихся тут зевак. Как вам не стыдно смотреть? Уйдите!
Солдаты из охраны Кремля догадались принести носилки.
Елизавета Феодоровна упала на колени, стала собирать куски тела мужа, словно боясь, что кто-то отнимет их у нее.
Солдат средних лет, видать, воевавший, понял, чем озабочена Елизавета Феодоровна. Он снял с себя шинель, накрыл останки великого князя. Расталкивая отупевших зевак, он стал помогать княгиневот нашел в снегу вторую окровавленную кисть князя с обручальным кольцом на безымянном пальце, подоткнул ее под шинель.
А-а-а! А-а-а! стонет кучер Андрей.
Солдаты подняли его, уложили на носилки.
Князь живой? спрашивает Андрей. Из глаз его течет кровь, он ничего не видит.
Живой, Андреюшка, отозвалась Елизавета Феодоровна. Да помогите ему скорей!
Андрея унесли.
Каляев, уже без истерического восторга, уже сам пораженный ужасом свершенного, встретился взглядом с Елизаветой Феодоровной. Вскинул голову, как бы показывая, что он ничего не боится, в том числе и ее взгляда, но тут получил сильный толчок в спину от офицера:
Иди, мерзавец!
Солдаты, подняв носилки, занесли их в церковь Чудова монастыря. Поставили носилки у амвона. Настоятель храма, старенький священник с трясущимися губами, совершенно потерянный, не знал, что делать.
Ну что же, батюшка, сказала Елизавета Феодоровна. Надо приготовиться к панихиде отпеть
Сердце обливается кровью, но она Богом данной ей терпимостью сдерживает нечеловеческую жгучесть разрыва бомбы, которая взорвала ее.
Муж умер мгновенно, а раны достались ей.
Я сейчас сейчас бормочет священник.
Вы не торопитесь, панихид будет много. Надо гроб, надо покойника обрядить. А сейчас пусть читают Псалтирь. А я помолюсь пока.
Она опустилась на колени.
Священник, потрясенный ее самообладанием, ее точными распоряжениями, смотрел на княгиню, как завороженный. Потом он увидел сапог, торчащий из-под шинели, из которого капала кровь на мраморный пол.
Елизавета Феодоровна подставила ладонисобирала кровь мужа.
И вот панихида. Церковь не смогла вместить всех, кто пришел сюда. Елизавета Феодоровна в траурном платье, рядом с ней приемные дети Мария и Дмитрий, их отецвеликий князь Павел Александрович, которому император разрешил приехать на похороны брата.
Неподалеку от них стояли князь Константин Константинович с детьми.
Как они повзрослели всего за несколько днейс того вечера у Большого театра! Особенно старшийИоанн.
Глубиною мудрости человеколюбно вся строяй, и полезная всем подавляй, Едине Содетелю, упокой, Господи, душу раба Твоего Сергия: на Тя бо упование возложи, Творца и Зиждетеля и Бога нашего, слышен тихий, но внятный голос священника.
Благословен еси, Господи, научи мя оправданием Твоим, запел хор.
А священник продолжил:
Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков
И снова запел хор:
Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная
И опять священник:
Во блаженном успении вечный покой
И продолжает хор:
Вечная память
Князю Константину стало плохо. Холодный пот выступил на лбу, перебойно забилось сердце. Он протиснулся к выходу, и, оказавшись на воздухе, набрал в пригоршню снег и вытер им лицо. «Господи, прибрал бы Ты и меня, обратился он ко Всевышнему. Не могу более терпеть беззакония, сил моих нет! Тяжко мне, тяжко»
К нему подошел слуга Николайсухой, строгий старик с прямой как доска спиной.
Николай Дай-ка я на тебя обопрусь, и князь Константин, опершись на руку слуги, двинулся потихоньку к своей карете. Какие же мы старые с тобой А я, видишь, совсем плох.
Это вы сильно переживаете, сказал Николай. Знаю, вы иначе не умеете, а все же и себя поберечь надо.
О, наблюдаю прогресс, князь Константин улыбнулся. Теперь ты говоришь «надо», а не «надоть» А я, знаешь, однажды тебя изображал Помнишь, ты меня научил поговорке: «Ефто, ить не бери ноши сверх мочи» А дальше-то как? Что-то запамятовал
а бултыхнут, кряхти да неси, важно сказал Николай.
Да-да, кряхти да неси Как замечательно сказано Ах, Николай, все наши беды от того, что мы не понимаем свой народ, оторвались от неготут Лев Толстой прав Если бы мы были ближе к нему, разве кидали бы в нас бомбы?
Дак не народ это, ваше сиятельство, а инородцы. Они народ баламутят. Давайте-ка я вас подсажу. Вот так. Куды ехать?
Вот видишь, опять говоришь «куды» В Нескучное поедем, на поминки
Кроме великих князей Константина Константиновича и Павла Александровича, Елизавета Феодоровна сегодня никого не пригласила. За поминальный стол сели еще Мария и Дмитрий.
Молчание прервала Елизавета Феодоровна:
У Бога все живы. Они думают, что этим взрывом разлучили нас, но ошиблись.
Князь Константин сидел напротив Елизаветы Феодоровны и мог хорошо рассмотреть ее лицо. Оно переменилось, страдание преобразило его: кожа стала белая, но не холодная, как мрамор (хотя князю все время шло на ум именно это сравнение), а живая, как «Как что?» думал князь Константин.
«Не знаю, не знаю, да и не об этом сейчас надо думать. Что за дурная привычка искать слова, сравнения Это все от моих глупых занятий стихами Даже сейчас Господи, Господи»
«А глаза, глаза Какие у нее стали глаза, продолжал думать князь Константин. Это потому, что она так сильно верит. Страданию не победить ее Страдание, как это ни удивительно для таких, как я, закалило ее Я бы слег, умер немедленно Да-да»
Ты правильно сказала, Элла, у Бога все живы. И этому необычайно рады господа террористы, князь Павел язвительно усмехнулся.
Не говори так. Вспомни Спасителя: «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят».
Простить? Нет уж, Элла. Кары Господней я не буду ждать, они поплатятся и еще как!
Вот и Сережа так говорил. Как вы не можете понять, что насилие нельзя победить насилием? Зло порождает лишь зло
Человек должен отвечать за свои поступки. Преступление должно быть осуждено, и кара должна последовать. Иначе не быть никакому государству, не навести элементарный порядок
Да-да, наверное Суд земной. Но есть и суд Божий. И не будем больше об этом. Я так давно тебя не видела
Мне-то он разрешил приехать на похороны. А сам, как всегда, струсил.
Неправда. Это я просила его и Алике не приезжать. Очень удобный момент, чтобы их убить.
Господи, да что же это такое происходит? сказал князь Константин с отчаянием. Почему так ожесточился народ? Почему убийство стало считаться доблестью?
Потому что они забыли о Боге, сказала Елизавета Феодоровна.
Потому что у нас нет власти, возразил князь Павел. Преступникихозяева страны.
Не преувеличивай, князь Константин поморщился. Россия еще жива. Она еще воспрянет духом.
Сомневаюсь. Они разнесут ее в кускикак моего брата.
Елизавета Феодоровна смотрела мимо князя Константина, куда-то в сторону, в только ей видимую даль.
Какая-то женщина нашла на площади Сережин палец Завернула в платочек и положила в гроб. А потом пришел какой-то человек. Наверное, служит в Кремле. Он держал в руках вафельное полотенце. Говорит: «Это я нашел на крыше Похоже, сердце вашего мужа». Я полотенце развернула, гляжуи вправду сердце Сережино сердце
Маша не выдержала и зарыдала. Захлюпал, закрывая лицо платком, Дмитрий.
И по лицу Елизаветы Феодоровны полились тихие слезы.
Он говорил: «Ты мое сердце».
«Лицо твоевесенний сад, не зная почему, вдруг сказал себе князь Константин. Цветут вишни, цветут яблони, и этот белый цвет, как облако, как легкая косынка на теплых и нежных плечах девушки Глаза твоикак у Богородицы Семистрельной, и все семь стрел вонзились в твое сердце. Слезы твоикак дождь, который омывает деревья. И листья, и ветви, и цветывсе дышит жизнью. Не потому ли Богородицу, пронзенную семью стрелами, назвали Умягчение злых сердец? Не тебя ли Пресвятая зовет следовать по этой стезе?»
Где-то поют слышите? спросила Елизавета Феодоровна. Как будто голос Сережи Как будто он просит о чем-то О чем, Сережа?
Мария и Дмитрий перестали плакать. Князь Павел нахмурился.
Элла, прошу тебя
Да-да да, я знаю
Взгляд Елизаветы Феодоровны изменился, она как будто вернулась на землю. Взяла бокал, налила в него немного молока, выпила.
Простите раньше со мной никогда такого не было
Какого «такого»? спросил князь Павел.
Примечания
1
Здесь и далее написание имен дается по принятому в Церкви образцу. Тексты церковных служб и песнопений даны по-церковнославянски.