Почувствовав ее появление, он вскинул голову и криво усмехнулся:
Снегопад.
Но его глаза не смеялись. Они оставались холодными и цепкими.
А еще от него разило вином.
Дея глянула на куски снега, что уже начинали превращаться в грязные лужи.
Я скажу Катарине прибрать здесь, произнесла, стараясь скрыть неприязнь.
И уже развернулась, собираясь уйти, как он ее остановил:
Позже. Сейчас нам нужно поговорить.
Это были ее слова! Это она должна была их сказать! Но испугалась. Да, испугалась, едва встретилась с его взглядом.
Так легко быть храброй, сидя в своей комнате. А здесь, рядом с этим мужчиной, вся ее храбрость куда-то исчезла. Остался лишь неприятный комок внутри, а еще страх.
Страх перед тем, кто сильнее. В ее глазах Йеванн Райс был стихией, которую она не могла контролировать.
Мысленно помолившись, Дея повернулась к нему.
Я тоже хотела поговорить с вами, ее голос немного дрожал. Но сейчас не лучшее время.
Да? он снял перчатки и двинулся на нее. Это почему же?
Вы вы пьяны! ахнула Дея, когда он качнулся.
О, да, уголок его губ саркастически дернулся вниз, вас это смущает, моя прелестная вдовушка?
Он окинул ее странным взглядом, от которого у Деи по спине пробежал холодок. Смесь разочарования, сожаления и презрения.
Скажите, сколько мужчин задирали эти скромные юбки?
Что? она задохнулась от его слов. Да кто вам дал право так
Он грубо оборвал ее:
Напомнить? Юридически я ваш муж последние два года. И раз вы так щедро дарили свою любовь зеленщику и мяснику, то почему бы не подарить ее мне?
Отступать было некуда. За спиной только стена, да еще вход в столовую.
Дея машинально шагнула через порог, лишь бы увеличить расстояние между ними.
Йеванн не торопился. Он понимал: она никуда не сбежит. Но ее страх возбуждал в нем охотничьи инстинкты. Ее паника пробуждала в нем хищника. Ее отступлениежелание гнать добычу. И он наслаждался моментом.
Шаг за шагом он двигался на нее, и шаг за шагом она отступала. Пока наконец не уперлась поясницей в стол.
Ее черные глаза распахнулись во всю ширь. Она поняла, что оказалась в ловушке.
Садитесь, фыркнул Йеванн, указывая на кресло. Я не собираюсь насиловать вас прямо здесь.
Вы Вы ужасный человек! выдохнула она, вкладывая в голос всю ярость и ненависть. Я вас ненавижу!
О, да, он ухмыльнулся, глядя на ее сжатые кулачки. Я сам себя ненавижу. Но это никак не относится к нашему делу.
Расстегнув плащ, он бросил его на спинку кресла, уселся с хозяйским видом и закинул ногу на ногу.
Итак, смерил ее внимательным взглядом, вы хотите стоять? Что ж, стойте. Так даже интереснее. Я представлю, что вы непослушная горничная, которую следует наказать.
И демонстративно положил на колени стек.
Бледные щеки Деи вспыхнули ярким румянцем. Колени подломились, и она буквально свалилась в соседнее кресло.
Чего вы добиваетесь?!
Этот мужчина издевался над ней. Зачем она только вообще спустилась? Хотела поговорить? С ним? Наивно надеялась, что он ее будет слушать?
Вместо ответа он бросил на стол пачку бумаг. Дея узнала свои долговые расписки и векселя.
Она дернулась, инстинктивно желая схватить их и спрятать, но большая ладонь полудемона припечатала стопку к столу.
Где вы это взяли? прошептала Дея, не сводя глаз с бумаг.
Скажем так, я решил навестить домовладельца, а заодно пройтись по местным лавкам. И узнал о вас много чего интересного.
Собирали сплетни? она горько усмехнулась.
Едва стало известно о ее плачевном положении, как на Дею буквально посыпались непристойные предложения. Зеленщик предлагал ей капусту за поцелуй, мясник пытался зажать в углу, а мистер Доббс сказал, что забудет про долг и вообще про арендную плату, если она будет с ним милой и покладистой.
А вот их жены готовы были растерзать ее в клочья.
Еще недавно они приходили к ней с пирогами, уговаривали снять вдовье платье и выйти в свет, не хоронить себя раньше времени. Она шила для них панталоны и нижние юбки, брала за свою работу копейки и считала этих женщин своими подругами.
Но едва попросила в долги они перестали ходить к ней в гости, а на улице отворачивались и старательно делали вид, что вообще незнакомы.
А два дня назад Дея случайно услышала, как жена молочника называет ее попрошайкой.
Такой душевной боли она давно не испытывала. И вот сейчас этот мужчина собирался ее добить.
Глава 4
Йеванн разглядывал девушку, что сидела перед ним. Поникшая, с застывшим в глазах отчаянием.
Ее глаза преследовали его даже во сне. Две черные звезды на тонком, словно высеченном на камее лице.
Как долго он пытался забыться? Вырвать этот образ из памяти? Сколько женщин побывало в его постели, прежде чем он понял, что незнакомка с бледным лицом проросла в его душу?
Темные маги не женятся на светлых, не влюбляются в них, не вступают в интимные связи. Но он хотел эту женщину, хотел до боли, до ломоты во всем теле. И сам не понимал, что с ним творится.
Его желанияпротивоестественны. Но они есть, и от них никуда не деться.
Почти каждую ночь она снилась ему.
Боль от раны в груди, ледяная вода, в которой лежит его тело, холод и тьма
Безвременье и пустота
А потом резкий толчок. Жар, охвативший каждый сустав, каждое нервное окончание.
Золотая петля, что захлестнула душу в последний момент. Вырвала из желанной тьмы, вернула в мир света, привязала крепким узлом к бренному телу
Он помнил момент, как почувствовал рядом с собой чье-то присутствие. А еще почувствовал вернувшуюся боль и понял, что жив.
Сил открыть глаза не было, но он все же сумел разлепить покрытые морской солью ресницы и увидеть ее. Ангела с золотой короной на голове. Услышать ее нежный голос. Почувствовать исцеляющее прикосновение рук
Он хотел схватить ее за руку, хотел сказать, что она совершает ошибку, что его судьбаумереть здесь и сейчас. Так надо! Так должно было стать!
И не смог. Потому что инстинкты кричали, что нужно жить, и глупое тело цеплялось за жизнь.
А она
Она что-то шептала, сращивая его раны.
Он еще вяло удивился, как ей хватило сил вырвать арбалетный болт из его грудины? Он ведь помнил удар, помнил, как его откинуло навзничь, а грудь разорвало от боли. Помнил, как кто-то столкнул его за борт. А потом потерял сознание.
Видно, волны прибили его тело к берегу.
Но почему почему он не умер?
Он хотел задать незнакомке этот вопрос. Но с губ слетел только стон.
Тише, уже все закончилось, прошептала она, наклоняясь к нему.
Ее волосы мазнули его по щеке, дыхание коснулось потрескавшихся губ
И в этот момент ее спугнули.
Со стороны берега послышался шум. Бряцанье оружия и топот нескольких ног.
Он здесь! закричал мужской голос. Я его чувствую, он живой!
Йеванн? Ты жив? Мы идем!
Он узнал голоса.
И его прекрасное видение тоже.
Он помнил, как она испуганно вскинула голову. О да, дознавателей все боятся. А она только что использовала магию без согласия пациента. Больше того, вряд ли у нее есть королевский патент на врачевательство.
Самое меньшее, что ей грозитэто штраф. Самое большее
***
Он зажмурился, отгоняя воспоминания. Усилием воли заставил себя вернуться в настоящее. Тогда она от него сбежала, но теперь не сбежит. Тем более, что император Венарий сделал все, чтобы привязать их друг к другу.
Я оплатил все ваши долги по векселям, заговорил он усталым тоном. Как, оказывается, тяжело носить маску абсолютного спокойствия, когда тебя разрывает на части. И погасил арендную плату. Кому вы еще должны?
Дея совсем сникла. Она нервно мяла платочек и не решалась поднять на него глаза.
Я жду, он забарабанил пальцами по столу. Не вынуждайте меня идти по улице и опрашивать каждого встречного. Поверьте, я могу это сделать.
Кучеру, тихо пролепетала она, краснея от собственного падения. И садовнику.
Ей пришлось уволить их месяц назад, причем она так и осталась должна по десять лир каждому.
Хорошо. Кому еще?
Катарине.
Сколько?
За последнюю неделю два лира и десять сье.
Он скривился, разглядывая ее со смесью жалости и презрения.
Хорошими же людьми вы себя окружили, миледи, последнее слово он произнес, не скрывая издевки. Мне даже не пришлось наводить о вас справки, местные кумушки сами все разболтали, стоило их только спросить, кто живет в этом миленьком домике с голубой черепицей.
Дея даже представлять не хотела, что ему рассказали о ней. Но настойчивый голосок внутри требовал, чтобы она защищалась.
До боли сжав кулачки на коленях, она подняла на Йеванна твердый взгляд.
Сударь, я вам благодарна за ваше участие. Но попрошу впредь не попрекать меня вашей помощью. Я о ней не просила.
Неужели? он ухмыльнулся, демонстрируя идеальные зубы. Тогда ответьте на простой вопрос. Как вы собирались жить дальше? Чем расплачиваться за долги?
Она опустила глаза.
Я бы что-то придумала. Обязательно.
Например? он приподнял одну бровь. Пошли бы собой торговать, раз уж торговать панталонами больше не получается?
От его слов она вспыхнула и вскочила, как разъяренная кошка.
Не смейте! прошипела, глядя ему в глаза. Не смейте так со мной говорить! Вы ничего не знаете обо мне!
Она развернулась, чтобы удалиться прочь с гордостью оскорбленной императрицы, но жесткий, ледяной голос заставил ее замереть:
Сядьте. Я знаю о вас больше, чем мне бы хотелось.
Он глянул на нее так, что она буквально рухнула в кресло. Тяжелая, давящая аура дознавателя мельничным жерновом прокатилась по ней, ломая волю.
Вы моя жена, произнес Йеванн, выделяя каждое слово, нравится вам это или нет. А жена да убоится мужа и господина своего, процитировал он фразу из венчального трактата. С этой минуты вы будете делать только то, что я вам скажу. И не больше.
Зачем? выдохнула она, глядя в его пустые, бездушные глаза. Зачем вы делаете это со мной?
Затем, что за все в этом мире надо платить. Особенно за возможность жить дальше.
Дея судорожно кусала губы.
Этот мужчина ненавидит ее. Ненавидит столь открыто и яростно, что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы это понять.
Но за что?
Что она ему сделала?
Она мысленно вернулась в тот день, когда злодейка-судьба сделала резкий виток.
***
В Иллурии уже тридцать лет свободная магия была под запретом. Венарий уничтожил Ковен магов за попытку переворота. Затем ввел запрет на любое несанкционированное колдовство. А спустя пару лет начал выводить ручных магов.
Всех детей, обладающих каким-либо Даром, изымали из семей, ставили на учет, отправляли на обучение в закрытые школы и академии.
Но были и те, чей Дар оказывался настолько мал, что его оставляли без внимания. Обычно он вспыхивал особенно ярко в подростковом возрасте, но исчезал бесследно к двадцати годам у парней, а у девушекс потерей невинности.
Так должно было случиться и с Деей. Но вопреки ожиданиям, вышло иначе.
После первой ночи с Бертраном она долго думала, что Дар пропал. А потом начали происходить странные вещи. Дея забеременелаи Дар вернулся, но на этот раз с утроенной силой. Чем больше рос ребенок у нее внутри, тем сильнее становился Дар. Под конец беременности она уже могла определять недуги на глаз, лечить без наложения рук, просто касаясь ауры. И чувствовала, как при лечении через ее собственное тело проходит целительная магия. Теплая, немного щекочущая, льющаяся тонкой струйкой.
Дея стала проводником. Она испугалась, что Бертран сдаст ее дознавателям, ведь именно так и должен был поступить законопослушный гражданин.
Но он
Он поступил иначе. Сказал, что сам уже много лет скрывает свой Дар. И что, возможно, их союз стал не только толчком к зарождению новой жизни, но и к тому, чтобы магия Деи вернулась.
Вскоре родился Ноэль, и у него оказался сильный магический Дар. Пока еще пассивный, но готовый раскрыться в любую минуту. Теперь супругам Девилье приходилось быть втройне осторожными.
А потом оказалось, что Дея не может пройти мимо тех, кто нуждается в ее помощи. Это было выше ее сил.
В тот злополучный вечер она возвращалась от женщины, у которой были очень трудные роды. Если бы не помощь целительницы, та, скорее всего, умерла бы вместе с младенцем.
Дея пробиралась окольными путями, стараясь не попасться на глаза стражам закона, потому что от нее за версту несло магией, а патента на ее использование не было.
До дома оставалась пара кварталов, когда она решила срезать дорогу через пустынный берег. Когда-то здесь были пристань и доки, а теперь остались только проржавевшие насквозь железные стены, да прогнивший деревянный понтон.
Она проходила мимо него, когда ей послышался стон. Еле слышный, исполненный предсмертной муки.
Дея замерла, чувствуя, как внутри все холодеет. Нагнувшись, она увидела очертания человеческого тела. Только голова и плечи несчастного лежали на гальке, остальное было скрыто водой.
Рассудок приказывал бежать прочь, но сердце забилось быстрее при мысли, что в ледяной осенней воде кто-то лежит. И этот кто-то нуждается в помощи.
Не думая о последствиях, она скинула башмаки, подоткнула подол клетчатой юбки и спустилась к воде.
Теперь стало ясно, что это мужчина. В тонкой батистовой рубашке с кружевами, что говорило о его благородном происхождении и достатке. Но в светлых волосах незнакомца запутались бурые водоросли, а лицо покрывала корка из грязи и крови. Рубашка же была темной от крови.
Слабые волны набегали ему на грудь, разбавляли кровь и уносили алые разводы за собой, в море. А чуть ниже сердца торчал арбалетный болт.
Раненый умирал. Дея поняла это, даже не глядя. Так же, как поняла, что у нее слишком мало сил, чтобы поставить его на ноги. Ведь сегодня она уже выложилась на полную.
Но бросить его здесь и уйти она не могла.
Решила, что попробует хотя бы выдернуть болт и зарастить самую опасную рану. А потом вытащит из воды и оставит на берегу. Если незнакомцу суждено выжитьон выживет.
Болт сидел очень глубоко, а еще он был мокрый и скользкий от воды и от крови. Дее пришлось встать на колени, чтобы суметь его ухватить. Раненый застонал, когда она потянула болт на себя.
Все хорошо, зашептала она, потихоньку расшатывая болт, сейчас станет легче.
Резкий рывоки свинцовый снаряд с противным чавкающим звуком покинул свое гнездо. Из дыры в ребрах хлынула кровь.
Дея откинула болт и тут же зажала рану руками. Зашептала, забормотала слова молитвы, обращаясь к Праматери, прося дать ей силы. И почувствовала, как та отзывается из недр земли, отвечает тихим, глубоким вздохом.
Раненый дернулся, с его губ, потрескавшихся от морской соли, слетели непонятные звуки.
Тише, Дея попыталась успокоить его, уже все закончилось.
Но он будто силился что-то сказать.
Она нагнулась, чтобы расслышать, и в этот момент услышала шум. Вскочила на ноги, вслушиваясь в голоса.
Дознаватели! Она узнала бы их даже во сне.
Везде, где бы они ни появлялись, в воздухе разливался стойкий, удушливый запах крови.
Они были пропитаны кровью насквозь.
Уже понимая, но все еще надеясь на чудо, она бросила взгляд на того, кого только что спасла.
Незнакомец лежал, раскрыв веки.
Серые, словно выцветшие, глаза смотрели в упор. На нее.
Это были глаза дознавателя.
Глава 5
Вижу, вы прекрасно все помните, как и я, от его пронзительного взгляда невозможно было укрыться. Что ж, это облегчает мое задание.
Задание? Дея вскинула голову.
Да. А вы думали, что я воспылал к вам внезапной любовью? Йеванн скривился. Нет, но я служу своему императору, а он приказал мне жениться на вас и сделать ребенка.
На этот раз она не покраснела, а покрылась смертельной бледностью. Он же удовлетворенно хмыкнул, наблюдая за ее реакцией.
А если если я откажу? произнесла, запинаясь.
У меня есть сотня способов заставить женщину хотеть меня, когда мне это нужно.
Судя по тону, он не шутил.
Дея знала, у темных магов много секретов. Они мастера соблазнения. А у этого еще и капля демонической крови. Совсем крошечная.
Вряд ли Йеванн сможет принять боевую форму. Но этой капли вполне достаточно, чтобы сделать его угрозу реальностью.
Да не тряситесь вы так, процедил он, явно наслаждаясь ее бледным видом. Я уже сказал, что не собираюсь вас насиловать. Не настолько низко я пал, чтобы мстить таким образом.