Джо наклонилась ко мне.
Когда вы встретились? Он что-нибудь объяснил?
Откуда он? Куда делся? Я так озадачена. А он?..
Ханна, ты не поможешь мне с десертом, дорогая?попросил громко папа, вставая.
Я отодвинулась от стола, одаривая отца благодарной улыбкой.
Конечно.И поспешила за ним на кухню счастливая, что сбежала от вопросов.Ты мой спаситель.
Папа нежно улыбнулся мне и начал доставать стеклянные чашки из буфета.
Без проблем.
Мы молчали, пока раскладывали трайфл16. И затем...
Ханна.Папа напрягся и остановился, смотря на стол.Этот Марко... он не?..
Я сглотнула, сердце сильно колотилось в груди.
Пап.Я не хотела ему врать. Только не ему.
Он резко взглянул на меня с гневом в глазах.
Он знает?
Я покачала головой.
Почему он вернулся?
Хочет объяснить, почему так резко уехал.
Папа вздохнул, уже успокаиваясь.
Как давно он пытается с тобой связаться?
Мы встретились на свадьбе несколько недель назад. И с тех пор он настойчив.
А до этого... какое у тебя представление было о нем? Он был добр к тебе?
По какой-то причине вопрос открыл во мне поток эмоций, горло начало сжимать, глаза укололи слезами.
Да. Очень добр. Мы познакомились, потому что Марко защитил меня от действительно плохого парня, который постоянно задирал меня. Когда я опаздывала на автобус, Марко провожал меня до дома, чтобы убедиться, что я в безопасности.
Боже, я так сильно его любила. Возможно, глупой, наивной любовью, но она ощущалась очень глубоко.
Папа провел рукой по столу и взял мою, утешая. Я взглянула ему в глаза.
Может, он заслуживает шанса, чтобы объясниться.
Я была удивлена.
Я думала, ты зол на него.
Я все еще сержусь за его выбор, но не могу злиться за то, что случилось впоследствии. Он не знал, через что ты прошла, Ханна. Если его объяснения будут недостойны, то мы и дальше можем злиться на него. Но, возможно, у него были веские причины покинуть тебя.
Я не знаю, как ты можешь быть таким рациональным.
Что ж,сказал отец, вздохнув,я не знал его, так что не понимаю ничего из того, что произошло. Но зато знаю одноу меня сильная дочь, которая редко расстраивается из-за чего-либо. Если этот человек немного выводит тебя из равновесия, возможно, на это есть причины. Когда я встретил твою маму, мне дали пинка под зад.
Я тихо рассмеялась и слегка толкнула его плечом.
Все эти счастливые парочки делают тебя мягким, пап.
Не, это просто из-за возраста,пошутил он и схватил пару чашек, чтобы отнести их в обеденную.
Пап.Он остановился.Не говори никому. Еще никто не знает.
Отец медленно кивнул.
Хорошо. Не буду. Но хочу, чтобы ты спросила себя, почему защищаешь его, если он тебя не заботит?
Более сбитая с толку, чем когда-либо, я наблюдала, как отец вышел из кухни, размышляя над вопросом. Ответ не приходил. С трясущимися руками я взяла пару чашек и решилась вернуться к остальным, довольная, что Марко уже не был темой для обсуждения.
ГЛАВА 10
Затишье во время обсуждения на вечернем занятии по грамотности заставило меня улыбнуться.
Знаете, для людей, которые жалуются, что это самая худшая часть, вам действительно есть много что сказать.
Дункан ухмыльнулся, когда другие засмеялись. За исключением Лоррейн, которая едва ли проронила хоть слово за все занятие.
Я выяснила, что чтобы способствовать развитию их навыков чтения, нужно давать им читать на дом, а затем обсуждать прочитанное в группе. У этих ребят были самые элементарные навыки чтения, но они совершенствовались, пусть скачками и рывками. Уже во время разговора они лучше понимали значения слов в тексте, потому что, если не понимал один, понимал второй, и, естественно, помогали друг другу, даже не осознавая этого.
Отлично, народ.Я встала.Прочтите шестую главу на следующей неделе, пожалуйста, и всем до скорого.
Мы пожелали друг другу хорошего вечера, и все разбежались, пока не осталась одна Лоррейн. С тех пор, как я поговорила с ней, она появлялась на каждом занятии. Но девушка все еще отказывалась от индивидуальной помощи; то, что я требовала от группы по чтению, давалось ей нелегко. Я быстро обнаружила, что она была тем типом женщин, которые предпочитали прямолинейность, чем виляние вокруг да около.
Это из-за меня?спросила я ее.
Она резко подняла голову, отвлекаясь от сумки, и хмуро посмотрела на меня.
Че из-за вас?
Япричина, по которой ты не разговариваешь в классе?
Та пожала плечами.
Я приподняла бровь.
Это точно не другие. Ты видела, как они стараются изо всех сил, сама знаешь, как все к друг другу любезно и терпеливо относятся. Ты сама проявляешь терпение. Доброту. Так что если это не они заставляют тебя чувствовать неловкость, то тебя пугаю я?
Я ни напугана,рявкнула она.
Я направилась к ней и осторожно взяла книгу из ее рук. Открывая ее на главе, которую мы сегодня обсуждали, я протянула ее девушке.
Прочти для меня два первых предложения вслух.
Лоррейн недоверчиво на меня посмотрела. Однако я увидела то, что она так отчаянно пыталась скрыть,это страх.
Она вырвала книгу у меня из рук и поднесла к лицу. Затем сглотнула. Громко. С большим усердием Лоррейн начала мне читать. Почти к концу она запнулась на одном слове. Настороженно поднимая на меня взгляд, она покраснела.
Мое лицо было беспристрастно.
Прочти в слух.
Злость загорелась в глазах, но она все же снова взглянула на страницу.
Это ни слово.Лоррейн нахмурилась.Фри-джит-ный.
Лоррейн, вспомни правило твердых и мягких согласных и посмотри еще раз.
Она уставилась на слово.
Фри-джит-ный.Глаза сканировали то, что стояло до прилагательного, и затем напряжение на лице растаяло.Фригидный.И пожала плечами.Я всегда думала, что оно пишится черес «дж».
Я сделала шаг назад.
Ты очень хорошо поработала.
Она резко склонила голову.
Ага, неважно.Она резко схватила сумку и пронеслась мимо меня.Увидемся на следующей неделе.
Я еще какое-то время стояла, думая о ней, после ее ухода. Лоррейн определенно груба, лишена хороших манер и этикета, но я не могла не уважать того, кто пробивался, несмотря на страхи.
***
С колотящимся сердцем и выворачивающимся наизнанку желудком я устроилась на подоконнике в гостиной, вглядываясь в темную, сверкающую улицу. Огни света мерцали тут и там, где уличные фонари отражались в лужах, оставшихся после недавнего ливня. Я сжала телефон в руке и сделала глубокий вдох.
Пролистывая недавний список звонков, я нашла номер и с упорством Лоррейн и приоритетной заинтересованностью отца нажала на кнопку вызова.
До этого он звонил раза три...
Ханна?ответил Марко глубоким голосом, приятно удивленный звонку.
Привет,ответила я тихо, заставляя притормозить удары сердца.Я...
Его голос наполнился тревогой, как я поняла по памяти, когда он спросил:
С тобой все хорошо?
Я медленно вздохнула.
Я решила, что хочу узнать, почему ты оставил меня в ту ночь.
Он некоторое время молчал, и я уже хотела разбавить тишину, как он сказал:
Я хочу спросить, почему ты внезапно передумала, но не хочу на случай, если это отпугнет тебя. Я рад, что ты позвонила, но хотел бы обсудить это с глазу на глаз. Тебя это устроит?
Если я скажу «нет», то ты появишься на моем следующем приеме у стоматолога, да?
Он слегка посмеялся, восхитительный звук, от которого покалывало на затылке.
Все, что потребуется.
Я все еще не могу поверить, что ты заявился в книжный клуб,пробубнила я.
Это заставило тебя позвонить мне, верно?
Действуйте осторожно, мистер Д'Алессандро,предупредила я его.
Он захохотал.
Хорошо. Будет круто... если ты пригласишь меня к себе завтра вечером, чтобы поговорить.
Тревога пронзила меня от мысли, что мы будем одни в квартире.
Не думаю, что это хорошая идея.
Ханна, то, что нам нужно обсудить, очень личное, и уж точно не буду чувствовать себя комфортно с незнакомцем, подслушивающим в кафе позади нас.
Я пересмотрела его вопрос, и, к сожалению, пришлось признать, что он прав. Я не хотела, чтобы кто-то из посторонних слышал разговор.
Ладно,заворчала я, давая свой адрес.В шесть часов.
Вечер включает ужин?спросил он с надеждой и мальчишечью дерзостью, что удивило меня.
Посмотрим.И повесила трубку, попрощавшись.
Мне было слишком жарко, я ощутила внезапное беспокойство, когда адреналин пронзил мое тело. Я не ощущала ничего подобного давным-давно.
***
Школа помнилась, как расплывчатое пятно. Я была так озабочена мыслями о Марко в своей квартире, который придет уже сегодня, что даже не знала, как провела уроки. Как-то у меня это вышло, и с нервным ощущением в животе я поспешила домой после работы и начала готовить ужин. Я не знала, что готовить, потому что не хотела, чтобы это выглядело, будто пыталась впечатлить Марко, но и также не хотела отравить его чем-то, на что у него возможно была аллергия.
Я остановилась на пасте и салате. Конечно, никогда не ошибешься, выбирая пасту с салатом.
Шло в противовес манерам быть хорошей хозяйкой (которые мама воспитывала во мне с трехлетнего возраста)не сервировать стол, пока ждала кого-то на ужин, но я также хотела, чтобы Марко не считал что-то за иное.
Кого я обманывала? Я даже сама не понимала, за что именно.
Я сменила рабочую одежду банальными джинсами и термальным лонгсливом. Закручивая волосы в неопрятный пучок, взглянула в зеркало и кивнула, удовлетворенная своим отражением. В этих джинсах задница выглядит просто отлично, футболка с длинным рукавом подчеркивала формы, отчего грудь выглядела прекрасно, но в целом одежда говорила: «Я зависаю дома, и плевать, что ты обо мне думаешь».
Идеально.
Я крутанулась, направляясь из спальни на кухню, и тут зазвонил домофон, погружая меня в ступор.
Мне хотелось вырвать. Я собиралась украсить желудочным соком весь свой паркет.
Дыши глубоко.Подготавливала я себя, направляясь к двери.
Да?спросила я, подняв трубку.
Это Марко.
Ага, меня определенно стошнит. Я нажала на кнопку, чтобы впустить его в здание.
С кровью, прилитой к ушам, я постаралась подготовить себя увидеть его снова и включила безразличие. Открывая дверь, я услышала шаги, когда он поднимался к квартире.
Затем увидела его голову из-за лестницы, и желудок припал к ногам. От поднял глаза с ног на меня, пока все еще подымался по площадке, а потом одарил легкой улыбкой приветствия. Черт бы ее побрал. Почему он так меня привлекал? Почему у меня осталось столько хороших воспоминаний о нем?
Глаза пробежались по телу и поднялись снова. По его выражению могла предположить, что он совсем не разочарован моим видом. Вовсе нет. Притворяясь, что мне все равно, я сделала шаг назад.
Входи.
Он зашел внутрь, заставляя ощущать меня крошечной и, несмотря на его прошлый побег, в безопасности.
Ты стал выше?заворчала я, отходя от него и его манящего одеколона.
Он закрыл дверь за собой и потряс головой.
Я бы заметил.
Пока осматривала его, поняла, что рост тут не причем. Это были мышцы. Я сглотнула при виде бицепсов, которые отчетливо были видны под облегающей кофтой с капюшоном.
Сюда.Я почти охрипла, поворачиваясь спиной при виде его довольства.
Он последовал за мной в гостиную, где в конце комнаты я поставила обеденный стол.
Милое гнездышко.Марко увидел горы книг, которые покоились чуть ли не в каждом углу, и одарил меня знакомой полуулыбкой, которая заставляла чувствовать меня то, что я не хотела.
Тебе нужны полки.
Игнорируя комментарий, я указала на стол.
Присаживайся, я принесу ужин.
Марко удивился.
Ты все-таки приготовила?
Я прищурила глаза.
Только потому что голодна.
Ну да.
Взбесившись, что у меня фигово получалось никак эмоционально не реагировать на его присутствие, я выскочила из комнаты на кухню, где схватилась за край столешницы, делая глубокий вдох.
У тебя получится. Он всего лишь парень. Он всего лишь парень. Я повторяла это у себя в голове снова и снова, пока не схватила тарелки с пастой и салатом.
Выглядит отлично,сказал Марко, когда я вошла в гостиную с едой.
Я фыркнула, а затем спросила брюзгливо:
Пиво?
Его губы изогнулись в уголках, и смех отразился в его потрясающих глазах.
Было бы здорово.
Я вернулась с пивом, с грохотом ставя на стол перед ним, и затем неуклюже уселась на место напротив Марко, указывая на тарелки.
Ешь.
Больше не скрывая своего веселья, Марко заулыбался, когда потянулся за салатом.
Ты кажешься возбужденной.
Разве? И лишь отвлекающе пожала плечами.
Все в порядке.
Его выражение на секунду дало понять, что он не поверил мне. Я забрала у него салат и вывалила овощи себе на тарелку, пока он взял себе пасту в томатном соусе. Мы сидели в тишине, пока не закончили накладывать и не начали есть.
Я почувствовала, что в любую секунду могла бы вылезти из своей кожи и выпрыгнуть со своей костлявой задницей в окно. Я ждала, когда он начнет говорить, оправдыватьсяведь это и была основная цель пребывания его в моей гостиной, при этом поедая еду и влияя на мое женское начало. Наконец, терпение лопнуло от, по-видимому, удобной для него тишины.
Четыре года?рявкнула я, глядя на него.
Марко рассматривал меня, пытаясь вспомнить каждый сантиметр моего лица, да так, что я почувствовала жар и покалывания на коже. Он положил вилку и откинулся на спинку стула, откручивая пробку от пива без особых усилий. Потом сделал глоток, при этом ни разу не отводя от меня глаза.
Наверное, нам стоит начать с ночи на Индия Плейс.
Неожиданная боль прошла сквозь грудь от воспоминаний в этом месте. От этой же самой боли перехватило дыхание. С тех пор, как я отдала девственность Марко, меня преследовали лишь горе и унижение, потому что мы даже не встретились после, и об этом также никто не знал.
От обсуждения с ним этого в первый раз возникало ощущение, что мы только вот все пережили.
Должно быть, выражение лица передало всю ту боль, потому что Марко напрягся, и что-то наподобие сожаления проскользнуло в его глазах.
Он поставил пиво, полностью сфокусировавшись на мне.
Я хочу, чтобы ты знала, что та наша ночь была самой лучшей в моей жизни.
Я застыла от шокирующего признания, и только злость быстро оживила меня.
Даже не смей пытаться заговаривать мне зубы милыми разговорчиками и красивыми словами. Мне просто нужна правда, Марко.
Черты лица ожесточились.
Это правда. Ты можешь злиться на меня, сколько влезет, но не надо ставить под сомнение то, что я скажу тебе сегодня, потому что я никогда тебе не лгал.
Насколько мне известно.
Нет, ты прекрасно знаешь, что я не врал тебе, Ханна. Ни разу.
Что ж, если эта ночь была такой потрясной, почему так вышло, что после всего ты вылетел оттуда так быстро? Как так вышло, что ты оставил меня лежать в этой грязной квартире, чувствуя себя использованной и полностью ничтожной?
Ощущая боль от заданного вопроса, Марко резко провел рукой по лицу.
Я ждала.
Я ненавидел себя за то, что поступил так с тобой,прошептал он.Извини.
Сердце так колотилось о грудь, что даже было больно.
Почему же?
Поняв вопрос, он вновь откинулся, сжимая челюсть.
Ты была Ханной. Была этой замечательной девочкой, которая заставляла меня смеяться и смотрела на меня, будто я чего-то стою, да и с каждым годом ты становилась все красивее.
От таких слов сердце перевернулось в груди.
Ты была слишком хороша для меня. Я понял это с первого раза, как проводил тебя. Безупречная от головы до кончиков пальцев. Не для меня.
Я не понимаю.
Марко тяжело вздохнул.
Я говорил тебе, что не ладил с дедом и дядей. И я это имел в виду в буквальном смысле. С того момента, как я начал ходить, Нонно убеждал меня, что ябесполезный шлак. Он говорил мне, что яничто и никогда не буду чего-то стоить. То, что я был, как мать и отец, и, прикасаясь к чей-то жизни, я разрушал ее. Эти убеждения проникли в глубь меня.
Я ничего не могла с собой поделать. Даже после всего пройденного, я чувствовала боль и была зла на его деда, когда Марко произнес такие вещи.
Он ведет себя, как злобный старый ублюдок.
Из уст Марко вырвался смешок.
Ты бы была права. Но онединственный пример отца, который я знал. Поэтому, несмотря на попытки Нонны смягчить темперамент деда, я верил ему. Это так засело внутри, что я почти пытался ему это доказать. Я вырос с одним ребенком по соседству. Отчим тоже считал его уродом. Мы были друзьями по большей части из-за ненависти к своим родственникам. Как только мы стали старше, Джамал стал вытворять всякие дурацкие вещи, типа вламываться к людям в дом, воровать вещи, заниматься вандализмом и все такое дерьмо, и я ходил за компанию. Когда нам исполнилось почти шестнадцать, его завербовали в банду.