«Я защищал Бардис. Как бы она ко мне не относилась, мы муж и жена, а погибший человек мне никто».
Рассуждения были правильными, но от них не становилось легче.
Только когда звук битвы стал стихать Линнар смог заставить себя подняться на ноги, он надеялся, что его слабость осталась незамеченной.
Перед ним открылась картина разгрома: палуба галад-задорского корабля была завалена трупами. Дартагцы уже принялись опустошать трюмы, перетаскивали мешки на «Бурерожденного».
Рядом с Линнаром появилась лучащаяся довольством Бардис.
Знатная добыча! Они везли груз золота и слоновой кости с Черного Берега. Клянусь Исом, такой подарок стоил двух недель безделья.
Линнар постарался придать лицу хоть какое-то подобие радости.
Прекрасно.
Бардис его натянутая улыбка не смутила, она упивалась победой. Линнар удостоился знакомого костедробительного хлопка по плечу, который долженствовал выражать одобрение.
Ты оказался не так плох, как я ожидала, заявила жена. Стрелял точно, к тому же мне помог. Для первого боя достойно.
В ее голосе послышался оттенок уважения, и Линнар от удивления даже забыл о своих переживаниях. Он до сих пор не мог понять, как Бардис может ненавидеть его и одновременно так легко признавать его достижения. По всем законам логики она должна была унижать его постоянно, но если он делал что-то правильно, она никогда не жалела похвалы, заменяя традиционное хмурое «слюнтяй» на звонкое «молодец».
Линнара охватила радость, ведь признание Бардис было так трудно заслужить. Но он тут же устыдился.
«Нечем мне гордиться. Я убил человека, а может и нескольких».
Глава 7
К Бардис и Линнару подошел Гарнс, на ходу тряпкой стирающий с меча кровь. Улыбка Бардис погасла, она требовательно взглянула на брата.
Потери?
Семеро раненых, двоетяжело, доложил Гарнс.
Убитые?
Он ответил с секундным промедлением.
Один.
Кто? В голосе Бардис Линнар впервые услышал боль.
Икер.
На минуту воцарилось тяжелое молчание. Линнар припомнил вспыльчивого матроса, от которого Хигги часто попадали оплеухи, несколько дней назад он рвался в бой с хоралитами.
Как раненые? спросила Бардис.
Косу вспороли живот, он не дотянет до вечера. Хигги пробило стрелой легкое. Остальные оклемаются, ничего серьезного.
Линнара осенило.
«Я все же смогу сделать что-то правильное, по-настоящему важное».
Я помогу раненым, отведите меня к ним, потребовал он решительно.
Гарнс взглянул на него недоуменно, Бардис, которая наверняка поняла, что он задумал, недовольно.
Ладно, нехотя сказала она, на ее лице читалось отвращение к мысли об использовании хоралитской магии.
Кос лежал на расстеленной на палубе простыне, из распоротого живота вываливались внутренности. Над ним суетился лекарь, пытаясь зашить рану. Матрос сжимал зубами деревянную ложку, по заросшим щетиной щекам текли слезы.
Отойди, приказал Линнар лекарю, сейчас его голос звучал уверено и властноон был в своей стихии.
Лекарь дернулся встать, но затем вопросительно взглянул на Бардис. Она кивнула, и только тогда матрос отошел в сторону. Линнар присел рядом с раненым, направляя в руки поток силы. Пальцы засветились, Кос мутным взглядом уставился на принца. Линнар ободряюще улыбнулся ему.
Все будет хорошо. Ты выживешь, обещаю.
Он направил поток магии в рану, останавливая кровотечение и сращивая рассеченные ткани. Живот Коса охватило золотое свечение, постепенно оно налилось оранжевым, плавно перешло в красный багрянец. Края раны понемногу затягивались, Линнар сосредоточенно направлял потоки силы: это была ювелирно-тонка работа. Он краем уха слышал, как шепчутся за спиной любопытствующие, но Бардис быстро их разогнала резким окриком.
Когда от раны остался только мясисто-розовый рубец, с Линнара градом катился пот, а перед глазами плясали черные точки. Но зато он спас одну жизнь взамен той, что отнял сегодня.
Погрузив Коса в лечебный сон, Линнар, не теряя времени, повернулся к Хигги, который лежал рядом, на такой же простыне. На бледном лице парнишки рыжие веснушки выделялись особенно ярко, он смотрел на Линнара со смесью надежды и страха, прижимая руку к стреле, торчащей из груди чуть пониже сердца.
Будет немного больно, но ничего страшного, мягко произнес Линнар. Мы еще сыграем с тобой в кости.
Он обернулся к застывшей рядом Бардис, все это время он чувствовал на себе ее напряженный взгляд.
Мне понадобиться помощь.
Она без лишних слов присела на корточки.
Сможешь быстро вытащить стрелу? Я не могу сам, мне нужно сосредоточиться на том, чтобы остановить кровь.
Бардис отрывисто кивнула.
Когда она одним сильным рывком выдернула стрелу, Хигги даже не вскрикнул. Линнар поспешил направить в рану поток магии, золотой сеткой заклинания восстанавливая поврежденное легкое. Через несколько минут Хигги уже ровно дышал, опасность для жизни миновала.
Линнар с трудом встал.
Где остальные раненные? Я их осмотрю
Палуба перед глазами закачалась и стремительно понеслась ему в лицо. Бардис успела подхватить Линнара прежде, чем он рухнул.
Ты же на ногах еле стоишь. Больше никаких осмотров, не терпящим возражений тоном произнесла она.
Но моя помощь запротестовал Линнар.
Если я сказала нет, значит нет, отрезала Бардис. О них позаботится лекарь. Эй, Мигъён, тут сделали почти всю работу за тебя! Если моему мужу и дальше придется лечить раненых, то тебя я скормлю рыбам за ненадобностью.
Лекарь поспешил проверить Коса и Хигги.
Бардис пришлось тащить Линнара на себе, он тяжело опирался на ее плечо, едва переставляя ноги. Лечение отбирало очень много сил, а он всегда не мог вовремя остановиться, желая помочь как можно большему числу людей. Много раз во время учебы он доводил себя до истощения, а один раз чуть не погиб.
Отдохни пока тут. Бардис подвела Линнара к борту и посадила на палубу. Я надеюсь, ты не собираешься подыхать прямо сейчас? Мне потом проблем не разгрести.
Линнар слабо улыбнулся на ее бурчание. Похоже, он уже немного научился различать по оттенку ее голоса, когда Бардис действительно злилась, а когда говорила грубые слова просто потому, что не могла иначе.
«Как ты? Я очень за тебя волнуюсь», мысленно перевел с бардисского Линнар.
Все нормально, просто такие тяжелые раны требуют много магии, произнес он едва слышно. Я совсем измотан, но через несколько часов полностью восстановлю силы и смогу лечить остальных.
Обойдутся, резко произнесла Бардис. Не хватало еще, чтобы они привыкли, что магия исцелит любую царапину. Воин должен терпеть боль и гордиться шрамами, полученными в бою.
Она немного помолчала и добавила с неохотой:
Да и тебе не стоит расходовать силу понапрасну. Я не хочу привезти в Исфир твой окоченевший труп. Сиди и отдыхай. Ясно?
Ясно. У Линнара не было сил спорить.
Бардис проницательно взглянула на него.
Ты не боишься крови. Это был не вопрос, а утверждение.
Нет, я видел и не такие раны, когда проходил практику целителя.
Линнар попытался пожать плечами, но даже такое движение давалось с трудом.
Помню, самое жуткое было во время вспышки чумы в южных провинциях.
Тут он догадался.
Ты думала, я не хочу сражаться, потому что боюсь крови?
А почему же еще? Бардис насмешливо изогнула бровь.
Я просто не хочу убивать, твердо сказал Линнар. Я хочу нести жизнь, а не смерть.
Она смотрела на него долго, изучающее, как никогда прежде.
Отдыхай, повторила жена свой приказ и ушла.
Линнар устало привалился к борту, тело сковала слабость, было тяжело даже пошевелить пальцем. Он полуприкрыл глаза и смотрел, как Бардис стремительно шагает по палубе. Она подошла к группе людей на носу, опустилась на колени, рядом с чем-то лежащим на палубе, не сразу Линнар понял, что это тело. Сердце у него защемило.
Бардис выпрямилась, произнесла небольшую речь, видимо дартагскую молитву за усопших, и погибшего Икера сбросили за борт корабля.
Наступила тишина, лишь тихо плескались волны, и жалобно поскрипывали снасти. Над драккаром в небе вдруг показался альбатрос, он пролетел низко, почти касаясь крыльями мачт. Линнар решил, что это добрый знак. Принц закрыл глаза и мысленно попросил Единого Бога отпустить Икеру все грехи.
Похоже, Линнар задремал, потому что когда он, вздрогнув, открыл глаза, солнце на небе уже клонилось к горизонту. Линнар осторожно поднялся на ноги, его еще слегка качало, но, по крайней мере, он мог ходить сам.
Линнар огляделся в поисках Бардис и застыл. Неподалеку от него на галад-задорском корабле он заметил кучку пленных и двух дартагских матросов. Один из них столкнул за борт связанного галад-задорца. Просто и легко, одним движением отправил человека в пучину.
Второй матрос подвел к товарищу следующего беспомощного пленника, еще трое жителей империи ждали своей очереди. Линнар крепко зажмурился, в глупой надежде, что чудовищная картина лишь сон, но когда он открыл глаза, ничего не изменилось.
Линнар медленно заковылял к мостику между кораблями, перебрался на захваченное судно и оказался рядом с дартагскими матросами. Пока он шел, едва переставляя ноги, еще одного пленника успели выкинуть за борт и взялись за следующего.
Что вы делайте?! Голос сорвался на истеричный фальцет. Как вы смеете?! Они же пленные!
Матросы недоуменно уставились на Линнара, он узнал Сима и Толана, первый немного смутился, но второй дерзко ухмыльнулся.
Занимайся своими делами, отрок, бросил он.
Линнар задохнулся от возмущения.
Немедленно прекратите бессмысленные убийства! И добавил, совершенно забыв о своем положении:
Я вам приказываю.
Улыбка Толана стала шире.
Здесь может приказывать только капитан Бардис. Давай следующего, Сим!
Линнар почувствовал себя совершенно беспомощным и жалким. Он посмотрел на пленников: толстяк с тонкими усами как у сома, которого держал Сим, побритый налысо мужчина и худощавый юноша. У всех в глазах застыла последняя отчаянная надежда.
Позалюйста, госспадин, проблеял толстяк на ломанном дартагском.
Топай, отродье! Сим грубо толкнул его в спину.
Нет! взвизгнул Линнар.
Он метнулся вперед и вцепился в плечо Сима. Тот одним небрежным движением скинул руку принца.
Что здесь происходит? вдруг прогремела Бардис.
На Линнара накатила волна облегчения: сейчас жена во всем разберется, исправит досадное недоразумение и накажет своих подчиненных. Он обернулся к ней, искрясь радостью, но натолкнулся на ледяной взгляд.
Отрок мешает нам избавляться от галад-задорских отбросов, капитан, доложил Толан.
Линнар. голосом Бардис можно было резать гранит. Я, кажется, велела тебе отдыхать.
Но твои люди убивают безоружных! воскликнул он, такая дикость просто не укладывалась в его голове.
Бардис равнодушно пожала плечами.
И что?
Нельзя убивать пленных!
Почему?
Вопрос прозвучал настолько просто и по-детски естественно, что Линнару стало жутко.
Почему нельзя убивать людей?
Самое страшное заключалось в том, что он не мог найти убедительного ответа.
Они же пленные, беспомощно пролепетал он. Они сдались.
Вот именно, раздельно произнесла Бардис. Они настолько ничтожны, что даже не в состоянии умереть с оружием в руках. Они не достойны жить и отправятся к Ису в бездну тьмы, где корчатся в агонии трусы. К тому жеэто прекрасная погребальная жертва для Икера.
Линнар с запозданием вспомнил рассказ Нитта: дартагцы не берут пленных.
Бардис устало махнула рукой.
Ты все понял? Теперь не мешайся.
Линнар снова взглянул на пленников, на лице лысого застыло мрачное смирение, толстяк дрожал, по жирным щекам градом тек пот. А паренек все еще смотрел на Линнара широко раскрытыми, полными мольбы черными глазами. Принц просто не мог отступить, смириться с таким дартагским обычаем было выше его сил.
Я не уйду. Он упрямо вздернул подбородок. Я не позволю вам убить этих людей.
На мгновение лицо Бардис исказила гримаса ярости, но затем она обидно рассмеялась. Сим и Толан переглянулись и захихикали.
Ты, это было сказано таким уничижительным тоном, что Линнар невольно съежился, не позволишь мне? Мне?
Бардис посмотрела на него с презрительной насмешкой. Обида мешалась в Линнаре с желанием защитить невинные жизни, все сплавилось в слиток решимости. Он выпрямился, стараясь казаться выше, смело встретил взгляд жены.
Тогда тебе придется вместе с ними выбросить за борт и меня.
Глаза Бардис опасно сузились, Линнар тут же понял свою ошибку, но было поздно.
Сильные пальцы сомкнулись вокруг его горла, и одним мощным рывком Бардис оторвала Линнара от палубы.
И ты думаешь, я этого не сделаю? Ее голос, упавший до зловещего, пробирающего до костей шепота, звучал сейчас гораздо ужаснее криков. Давно пора свернуть тебе шею, ублюдок.
Бардис без видимых усилий держала Линнара на вытянутой руке, он жалко дрыгал ногами, точно паралитик. Горло разрывалось от боли, казалось, его растягивают, и сухожилии вот-вот лопнут, в голову вонзались раскаленные шипы. Он безотчетно вцепился в руку Бардис, пытался хватать ртом воздух, но жесткие пальцы все сильнее сжимались.
Он смотрел в ее глаза цвет индиго. Глубокое и холодное северное море. Абсолютно безжалостное. Ледяные щупальца окутывали его, тянули вниз, во тьму. Туда, где живут немыслимые чудовища. Все глубже и глубже. Как же холодно и страшно!
«Дартагцы ценят только силу», прозвучал в голове четкий голос Нитта.
Силу. Да, только так.
Линнар смог растянуть немеющие губы в усмешке.
Тогда убей, с трудом прохрипел он.
Не отводить взгляд! Нестерпимая синь резала его на части.
Или только угрожать можешь?
Последнее слово превратилось в сдавленный хрип.
Пальцы разжались.
Линнар кучей тряпья рухнул на палубу, он принялся жадно ловить ртом воздух, легкие работали как мехи. Несколько минут он просто дышал, не осознавая окружающее, радуясь возможности снова слышать биение своего сердца.
Клянусь Исом, да у тебя есть яйца, хоралит! прогремело у него над головой.
Линнар взглянула на Бардис. Она широко улыбалась от уха до уха. Рядом с ней уже столпились привлеченные зрелищем моряки, в их глазах впервые с того дня, как он ступил на борт «Бурерожденного», Линнар увидел уважение. Стоящий тут же Гарнс довольно ухмылялся в бороду.
Хорошо, я сохраню галад-задорцам жизнь, проговорила Бардис без тени злобы, Линнар так и не смог понять, куда делось все ее раздражение, мгновение назад она была готова его убить, а теперь весело улыбалась. Ты ведь спас мне жизнь в недавней стычке, будем считать, что я возвращаю тебе долг. Эй, Сим, Толан, оставьте ублюдков на их посудине и пускай делают, что хотят! Остальнымразойтись.
Линнар скрючился на палубе, напряжение постепенно покидало его, а на смену приходила опустошенность. Он так устал.
Мимо проходили матросы, но никто не предложил ему руку помощи.
В Дартаге ты должен встать сам.
Глава 8
Галад-задорцев оставили на их корабле, и драккар, подгоняемый взмахами весел, устремился прочь от опустошенной жертвы. Бардис сильно сомневалась, что три человека смогут справиться с управлением судном, но Линнар просил сохранить им жизнь, и она сохранила. Остальное уже их забота, если они погибнут где-то в море, это не ее дело.
Бардис в очередной раз убедилась, что плохо разбирается в людях. Линнара, которого она считала слабым и безвольным, оказалось нелегко сломить. Последний человек, навлекший на себя гнев Бардис, совершенно неприлично обмочился от ужаса и умолял о пощаде. Но Линнар не выказал страха. Бардис это так удивило, что она даже забыла на него злиться. И хорошо. Сложно было бы объяснить Нъёдис, почему у хоралитского принца свернута шея. Даже если бы мать поверила в несчастный случай, Вирлей точно нет, и началась бы война.
«Нужно держать гнев в узде, мрачно подумала Бардис. Но теперь это будет не так сложно».
Линнар ее заинтересовал, и она не собиралась его убивать, по крайней мере, пока не разберется в его подноготной.
«Посмотрим, какой у тебя запас прочности, хоралит».
Она смотрела, как Линнар нетвердым шагом идет к каюте, шатаясь из стороны в сторону, точно пьяный.
Бардис сжала и разжала руку. Пальцы помнили ощущения от его кожи. Мягкая и теплая. Такая же была у новорожденного сына кузины Кадис, которого Бардис любила носить на руках.