Мощные мускулы можно было проследить под холодным камнем; вместо грубых узловатых мышц художник предпочел длинный, жилистый, неутомимый вид. Ноги были ровно в половину длины статуи; спереди они, казалось, сужались вниз от гладкого бедра к худой, упругой лодыжке, но, если смотреть сбоку, и эта часть получилась столь же гармоничной, как хорошо сформированные бицепсы. Спина, грудь и живот были крепкими, с четко выраженными мышцами, а пах определенно выделялся, как у греческого атлета. И статуя заняла место в углу комнаты доктора Эрла, как будто полная уверенности в своем человеческом совершенстве, но, по-видимому, сознающая более серьезные вопросы жизни.
Затем, в течение нескольких лет, доктор строил скелет и облекал его в плоть, через которую старательно проводил сосудистую систему и бесчисленные нервы. С величайшим трудом он выстроил дыхательную и железистую системы, постоянно сталкиваясь с новыми задачами и с тщательностью истинного ученого решая их. Кожа, ногти, зубы, волосывсе это и все остальные части тела он делал искусственно, презирая соблазн использовать части трупов. Четырнадцать лет он работал, как демон, ел мало и старался обходиться всего четырьмя-пятью часами сна.
Это чуть не убило его, но он это сделал.
И теперь он смотрел на безымянного мертвеца, который никогда не жил. В каждом мускуле, в каждой четкой линии конечностей, в каждом изгибе тела, в каждом изгибе головы он повторял ту статую, в которой его друг, скульптор, воплотил самого совершенного человека, какого только мог себе представить.
Свет любовно струился по гладким поверхностям неживой фигуры.
Доктор Эрл судорожно втянул в себя воздух. Ему придется послать заряд постоянного тока через прекрасное тело. Если он потерпит неудачуесли его миллионы синтезированных физических частей содержат один недостаток, и он никогда не сможет найти его,человек останется статуей, высеченной из мертвой плоти, которая разложится и оставит только белый мел костей.
В трепете доктор обвил электрические кабели вокруг лба, спины, груди и обеих ног. Вскрыл вену и пропустил через тело синтетическую кровь.
Он щелкнул выключателем, посылая 75000 вольт и 0,0004 миллиампера в неподвижную статую, вырезанную из плоти и наполненную кровью. Мышцы сжались
Он увеличил силу тока до 0,0009.
Мышцы медленно расслабились. Трясущимися руками он вытащил зеркало и поднес его ко рту и носу. Попеременно поток воздуха закачивался в легкие и снова выходил наружу. Грудь вздымалась и опускалась.
Он ввел в сердце большой шприц адреналина.
Сердце подпрыгнуло.
Оно забилось, сначала дрожа, затемнабрав силуравномерно.
Грудь поднималась и опускалась сама по себе.
А позже той же ночью доктор Эрл вышел из лаборатории, поддерживая своим слабым, измученным телом гиганта, закутанного только в старое докторское пальто. Сильные ноги дрожали в коленях, и тот шел неуверенно, как ребенок пробует свои шаги, а глаза его смотрели в пустом раздумье.
Доктор Эрл вызвал такси. Великан не больше привык сидеть, чем ходить. На следующий день доктор подал заявление на пенсию и с этого дня в течение десяти лет посвятил себя обучению своего творения.
От воспоминаний его прервал стук в дверь. Смирившись, он поднялся, ожидая, что на пороге появится разъяренный кредитор, хотя было уже почти одиннадцать часов вечера.
Снаружи стояла хозяйка, держа в руках поднос с двумя стаканами молока и блюдом легких пирожных. Она улыбнулась своими новенькими, поразительно белыми вставными зубами, в морщинках вокруг глаз пряталось желание угодить. Она только что подстригла волосы, и тонкие седые пряди были уложены чувственными волнами.
Я подумала, может, вы и ваш сын захотите немного молока и пирожных, прежде чем ляжете спать,виновато улыбнулась она.
Дэвида здесь больше нет,отрезал доктор Эрл.
Ее лицо вытянулось. Она чуть не уронила поднос.
Больше нет? Куда же он делся?
Не думаю, что это вас касается.
Она сунула поднос ему в руки и сбежала вниз. По лестнице из кухни донеслись приглушенные рыдания. Он пинком захлопнул дверь и стоял, рассеянно глядя на поднос. Второй стакан был жестоким напоминанием. Он поставил поднос на комод, ни к чему не притронувшись. Меньше всего на свете ему хотелось есть.
И он лег спать, потому что ему больше нечего было делать. Изогнувшись под одеялом между колючими соломинками матраса, он натянул сверху поношенное пальто, чтобы хоть немного согреться.
4
ЗА ШЕСТЬ месяцев Дэвид достиг многого. Он жил в Отеле «Гранд Палас», целый этаж занимали он и его слуги. Длинный автомобиль самой дорогой марки с личным шофером и лакей. К этим вещам и поклонению, брошенному к его ногам, он испытывл презрение, считая их за ничтожную ценность.
Хотя он воспринимал свои достижения как само собой разумеющееся, он действительно много сделал.
От доктора Эрла он ушел в дешевой одежде: в лучшем, что мог себе позволить нищий старый доктор. Дэвид понимал, что если он хочет хорошо зарабатывать, то и одет должен быть безупречно, хотя в его тощих карманах не было ни пенни.
Поэтому он отправился по первому же объявлению, которое увидел. Как оказалось, это был универмаг. Его направили в отдел мужской одежды, хотя на самом деле не нуждались в дополнительных помощниках. И уже через два дня посетители-мужчины вдруг стали нуждаться в новых костюмах, а их жены с особой тщательностью подбирали правильные ткани и крой.
Это было оценено магазином; с другой стороны, остальные продавцы оказались не удел, и Дэвиду пришлось вытягивать все продажи. При этом он избавил магазин от бесполезных и устаревших запасов, но у него стало больше работы, чем он мог справиться.
Уже через неделю, после долгих споров и дискуссий по поводу прецедента, его перевели на должность менеджера с великолепным жалованьем. Он задержался на ней достаточно долго, чтобы купить себе шестнадцать костюмов и все аксессуары, что смог получить с кредитом, который позволяла его зарплата.
Однажды вечером, поняв, что чтение наскучило ему, он отправился в театр. Его заинтересовали несколько откликов на постановки Шекспиранеобычная форма его произведений по-настоящему сбивала его с толку, пока он не решил, что пьесы попадают в категорию декламируемых стихов,но прежде он не видел ни пьес, ни кинофильмов.
Новая среда, которую он открыл, оказалась чрезвычайно интересна. Он понимал всю нереальность этого, но все же хотел знать, как это делается.
Теперь он посещал театры и кинотеатры. Сентиментальное поклонение журналам из жизни звезд вызывало у него отвращение до тех пор, пока он не увидел в одном из них героев своих любимых постановок. Это привело к новой цели. Он стал изучать фильмы и пьесы с новым интересом.
Актеры театра, признавал он, обладали особым образованием и техникой, за отдельными исключениями. Киноактеры же были скорее сомнительными дилетантами и вообще, казалось, знали об искусстве перевоплощения меньше, чем заурядная сценическая бездарность. Чем известнее имя, тем хуже они обычно играли. Если киноактер изображал роль Наполеона, он исполнял ее в точно такой же манере и характере реплик, как и в любой другой картине, разве что здесь другие актеры показывали на него и называли Наполеоном. И это, думал он, пресловутое актерское мастерство в кино.
Он отправился в самую крупную компанию в Шепердс-Буше, на окраине Лондона, сумев пленить весь персонал сверху донизу. Отсутствие опыта стало его преимуществом. Он без колебаний потребовал зарплату неслыханного размера, категорически отказался подписать контракт, который связывал бы его, и потребовал роялти за каждый фильм с его участием.
Ему охотно давали все, что он требовал, и в довершение всего потратили двести двадцать пять тысяч фунтов на рекламу. Нашелся подходящий сценарий и его запустили в производство. За два месяца картина была закончена с самой высокой себестоимостью в истории кино, после чего, предварив показ до смешного поспешным анонсом, ее выпустили в прокат, и Дэвид Бельведерэто имя стоило недельного обсуждения съемочной группыбыл подарен миру.
Фильм собирал полные залы, в которых его показывали, от Лондона до Токио и обратно.
И вот теперь Дэвид со своей свитой ливрейных лакеев занимал целый этаж отеля «Гранд Палас», ездил на работу на одном огромном автомобиле, а на светские мероприятия, где всегда был востребован, на другом, еще более крупном авто.
У него было двести костюмов. Его белья было достаточно, чтобы открыть целый магазин по продаже одежды.
Но все же, хотя он и оплачивал немногочисленные расходы доктора Эрла, ему никогда не приходило в голову позвать старого доктора жить с ним, что он легко мог бы сделать, или хотя бы подыскать ему лучшее жилье.
Между тем, создатель его обитал в убийственной монотонности, проводя свой бесполезный досуг, снова и снова просматривая фотографии Дэвида, вырезая заметки о нем и даже не думая о переезде в более комфортное место. Единственное облегчение, которое он испытывал, было то, что кредиторы больше не досаждали ему: о незначительных долгах позаботилось его удачливое, эгоистичное творение.
Доктор Эрл терпеливо ждал своего семидесятидвухлетия и грядущего осуществления своих мечтаний.
5
СНАРУЖИ это можно назвать домом респектабельного, богатого человека, с каким-то необычайно хорошим вкусом в архитектуре и садово-парковом ландшафте. Судя по местности, это не могло быть ничем иным: большой домпочти особняк, на самом делетакой же старый, как и участок близ Нотр-Дам-де-Пари, окруженный квадратной ровной лужайкой в сто пятьдесят футов длиной и шириной.
Месье Жерар Бомартен покажет вам все тридцать две комнаты с картинной галереей на каждом этаже: вычурную экспозицию, которой он чрезвычайно гордился. То, что свет из двух окон в каждом конце коридора, образующих галерею, недостаточен, а электрическое освещение на редкость слабыммасло отбрасывало свет, как зеркала, и можно было видеть только очертания лампочек,не имело для него никакого значения. Месье Бомартен должен полюбить вас достаточно хорошо, чтобы выставить напоказ свои сокровища.
Насколько можно было судить, месье Бомартен ничем не зарабатывал на жизнь. Хотя его отец пятьдесят лет назад продал свою огромную парфюмерную фабрику с невероятной прибылью и вложил всю сумму в пятипроцентные государственные облигации, которые каждый год приносили его сыну большой доход, это было не совсем правдой.
Жерар Бомартен, уважаемый горожанами, знавшими его только по имени и по приблизительной оценке его богатства, не нуждался в том огромном состоянии, которое оставил ему отец. Почему ему оно не требовалось, мы еще узнаем.
Семеро мужчин сидели за длинным столом в библиотеке Бомартена. Все, включая их хозяина, были довольно богаты и казались честными и респектабельными гражданами, всецело преданными политике последнего кабинета.
Подведем итог: у нас нет лидера,сказал Бомартен между глотками искрящегося бургундского.
Остальные шестеро согласно кивнули. Они были примечательны только тем, что были примерно одного возрасталет пятидесяти или около тогои ничем не отличались внешне, если не считать того, что все хорошо одеты и исключительно упитаны.
Однако нас семеро.заметил месье Лессак.
Бомартен задумался.
Что ж, это правда,признал он.Но у нас нет лидера. У нас есть массы и несколько группировок, членство в которых составляет полмиллиона человек, в каждом большом городе мира. Мы представлены в каждой стране. Пятьсот тысяч членов, все ждут, когда мы начнем действовать, и мы ничего не сможем сделать, пока не найдем человека, который поведет нас!прогремел он.Мы должны найти лидера!
А как же вы?поинтересовался месье Клемент.
Я?Эхом отозвался Бомартен.Разве я похож на человека, за которым последует весь мир?
Молчанием они признали, что это не так.
А как насчет одного из нас?робко спросил Месье Клемент.
Бомартен фыркнул.
Вы воображаете себя лидерами?спросил он отрывисто.Если да, то забудьте об этом. Вы даже слуг боитесь оскорбить или вызвать на себя их презрение.Он рассмеялся так громко, как только осмелился, чтобы не оскорбить их.Нам нужен бесстрашный человек. Человек, за которым последует весь мир. Лидер, за которого люди будут рады умереть!
Месье Лессак в мучительной задумчивости кусал ногти. Остальные залпом выпили вино и принялись жевать свои сигары. Месье Клемент нарушил их идиллию, вытащив из кармана пиджака английскую газету и разложив ее во всю длину на столе. Он пролистал большие страницы, пока не наткнулся на нужный заголовок.
Он нервно улыбался, ловя их взгляды, и расправляя газету.
Кто-нибудь из нас знает месье Дэвида Бельведера?смущенно спросил он.
Кто такой?буркнул Бомартен.
Лессак удивленно кашлянул и отвернулся, не обращая внимания на своего коллегу. Это заставило месье Клемента нервничать еще больше. Он судорожно прокашлялся и попытался объясниться.
В Лондоне все без ума от него,слабо произнес он.
Типичный жиголо. Так ему и надо,вынес приговор Бомартен.
Нет,виновато воспротивился Клемент.
А я говорю, что так!Бомартен выкрикнул свой ультиматум и повернулся спиной к Клементу, которому не терпелось вернуться в укрытие своего кресла, но также и не терпелось отвоевать свою точку зрения.
Ну, так оно и было до сего дня,признался он.Но мужчины в Англии теперь так же боготворят его, как и женщины.
Что же произошло?спросил месье Жоле, пытаясь облегчить страдания месье Клемента.
Булыга Гарри Крэнк.
Булыга?удивленно переспросил Бомартен.
У него большие плечи и почти нет бедер, поэтому все его называют Булыгой, да он так и выглядит,объяснил Клемент.Он оскорбил месье Бельведера, назвав женщину, с которой тот был, матерью месье Бельведера. Она очень богатая женщина, немного старше своего кавалера, но не настолько пожилая, чтобы казаться его матерью, что совершенно очевидно. Но месье Бельведер оскорбился и бросил вызов месье Булыге Гарри Крэнку, который считается чемпионом Англии по боксу в супертяжелом весе, готовый сразиться голыми кулаками, как на ринге, среди толпы не последних людей Англии. На потеху знатной публике месье Бельведер голыми кулаками избил Булыгу Гарри Крэнка до состояния, известного в Англии как кровавый фарш. По свидетельству английских журналистов, месье Бельведер не получил ни одного ответного удара; на следующее утро он, как ни в чем не бывало, отправился на работу в студию. И Англия, в том числе мужчины, без ума от него. Он положительный герой. Поговаривают о том, чтобы сделать его членом парламента или даже премьер-министром. И есть намеки на подпольные планы назначить его диктатором.
Совет семи рассмотрел статью. Месье Бомартен обвел взглядом собрание. В их глазах он увидел одобрение.
Мы доверяем это дело вам,произнес месье Лессак от имени всего Совета. Остальные кивнули.
6
ВЕРНУВШИСЬ домой пораньше из студии, закончив дневной график съемок в необычайно короткие сроки, Дэвид быстро перечитал последний том «Золотой ветви» Фрезера. Он развил в себе привычку фотографического чтения и вместо того чтобы собирать слова в предложения и предложения в абзацы, мог извлечь смысл целой страницы. Таким образом, он читал быстрее, чем обычный человек пролистывает книгу, и с такой же скоростью, с какой средний человек способен переворачивать страницы.
Он закончил чтение за полчаса и встал, раздумывая, чем бы заняться до обеда, который должен был начаться не раньше, чем через час.
С извиняющимся видом вошел дворецкий и остановился, ожидая, когда его заметят.
В чем дело?резко бросил Дэвид.
Дворецкий вытянулся.
Джентльмен хочет видеть вас, сэр.он протянул визитную карточку.
Жерар Бомартен? Ты когда-нибудь слышал о таком?
О, нет, сэр.
Чего он хочет?
Дворецкий задумался. Никогда не знаешь, когда ожидать пинка или вежливости от своего нового хозяина.
Он не сказал, сэр. Просто хотел вас видеть, сэр.
Все порядке. Ступай и приведи его. Не уходи далеко от звонка. Я могу позвать тебя, чтобы вышвырнуть его.
У Дэвида не было времени гадать, что за дело у его гостя. Коротким пружинистым шагом Жерар Бомартен быстро вошел в комнату и направился к Дэвиду.
Я Жерар Бомартен, мистер Бельведер,сказал он, пожимая Дэвиду руку и дружелюбно глядя на него.