Дэвид пробормотал приветствие. Он чувствовал себя не в своей тарелке, и его правая рука все еще болела в суставах: этот болван больно сжал ее.
Вы занятой человек, месье Бельведер,торопливо сказал Бомартен без малейшего акцента,и я тоже.
Они сели лицом друг к другу.
Я представляю Совет Семи. В настоящее время я являюсь временным главой Совета. Мы хотим, чтобы вы стали нашим лидером.
В чем же?безразлично спросил Дэвид.
Откровенно говоря, Месье Бельведер, мы террористическая организация. У нас множество приверженцев, разбросанных по всему мирув общей сложности полмиллиона членов. Мы хотим, чтобы вы стали нашим лидером.
Дэвид встревоженно поднял голову.
Лидером чего?
Главой организации. Видите ли, месье Бельведер, как я уже сказал, мы террористическая организация, цель которойсвергнуть все формы правления в мире. Вместо них мы образуем мировое государство, а вы станете его диктатором. Как террористическая партия, мы не нуждаемся ни в ярлыках, ни в заманчивой рекламе. Поэтому мы отвергаем название партии и называем ее просто «Партией», когда есть необходимость ссылаться на нее.
Почему же?поинтересовался Дэвид.
Бомартен колебался.
Ну,признался он,Поскольку мы скрытая партия, газеты не могут упоминать нас. Мысила, которая ощущается в мире, но наша скрытность делает ее силой, на которую нельзя указать однозначно. Вы могли бы сказать, что это немного камуфляжзащитная окраска, возможно.
Дэвид кивнул.
Понимаю. Довольно умно.
Теперь мы что-то вроде коммунистов, что-то вроде анархистов, что-то вроде фашистовно в каждом случае необходимо употребить слово«более». То есть мы превзойдем коммунизм в том, что о каждом человеке будет заботиться мировое государство; для каждого будет найдена работа, так как государство будет контролировать каждый бизнес. Мы более анархисты, чем анархисты в некоторых отношениях: мы собираемся покончить с деньгами и правительствами всех видов, кроме нашего, конечно. Мы больше выступаем за силу, чем фашисты, потому что всемирное правительство должно находиться в руках одного человекаи независимо от способов, которые приведут к свержению остальных правительств. Естественно, поскольку мы террористы, понятно, что революция не может быть совершена без кровопролития, и мы выступаем за кровавую революцию.
Дэвид на мгновение задумался. Все это казалось чрезвычайно странным.
Что же получу я?многозначительно спросил он.
Станете диктатором мира, прежде всего.
Мне это не нужно. В этом году я рассчитываю заработать двести тысяч фунтов.
Бомартен взволнованно вскочил на ноги.
Мы дадим вам пятьсот.
Подождите минутку,вмешался Дэвид.А вам-то что с этого?
Я хочу только одного,ответил Бомартин в порыве эмоций.Я желаю заведовать строительством городов. Я хочу возводить красивые здания разных цветов, которые будут гармонировать в определенной цветовой схеме, с перекидными мостами между ними, и посадочные площадками для самолетов, чтобы они могли садиться в городах. У нас есть люди, проектирующие самые прекрасные воздушные корабли, которые вы когда-либо видели,построенные из сверкающего металла и отлично обтекаемые, они могут летать со скоростью тысячи миль в час и пускать всевозможные смертоносные лучи и бомбы.
Дэвид терпеливо ждал, пока мсье Бомартен остынет.
У вас всего полмиллиона членов? Этого едва ли достаточно.
Я знаю,поспешил согласиться Бомартен.Но с вами в качестве лидера мы можем заставить последовать за нами почти каждого человека в мире. За нами стоят самые влиятельнейшие, богатейшие люди мира.
Почему?
Бомартин развел руками.
В основном по той же причине, по которой я хочу видеть мировое государство у властичтобы у нас были изысканные города с самыми совершенными цветовыми узорами, с евгеникой и красивыми воздушными кораблями, и ненадобностью денег.
Дэвид схватился руками за голову.
Мне это кажется безумием.
Бомартин энергично закивал.
В этом-то и вся прелесть. Наполеон хотел только завоевать мир. О том, что он собирался делать с ним потом, он даже не удосужился подумать. Но у нас есть определенные цели. Мы хотим возвысить мир, украсить его.Он восторженно возвел глаза к потолку.
Пятьсот тысяч фунтов?спросил Дэвид.
Да!
А какова гарантия оплаты?
Бомартен выглядел изумленным и не скрывал примеси обиды в своем удивлении.
Но ведь мы не можем подписывать бумаги. Никакого контракта. Это одна из тех вещей, против которых мы выступаем. Вам придется довериться слову Совета Семи.
Это вряд ли конкретная гарантия.
Нет.Бомартен нацарапал номер телефона на своей визитке и протянул ее Дэвиду.Но я предоставлю вам брошюру с целями нашей организации, а также машинописную копию нашей стратегии, если вы присоединитесь к нам. Пока вы думаетедержите это в секрете, разумеется, и никому не разглашайтеи позвоните по этому номеру, когда решите. Просто назовите свое имя человеку на другом конце провода и скажите «да» или «нет». Через десять дней после того, как вы скажете «да», на ваше имя в Банке Англии будет внесено пятьсот тысяч фунтов золотом, и каждый последующий годеще пятьсот тысяч золотом. Взамен вам придется отказаться от всей остальной работы и следовать нашим инструкциямс вашими собственными изменениями и усмотрениями, естественно.
Он пожал Дэвиду руку, нахлобучил шляпу и выскочил так же быстро, как и вошел.
7
ТЫ БЫЛ великолепен, так мастерски защищая мою честь,пролепетала миссис Клара Уиджи, которая по понятным причинам известна также была как «Пышечка».
Дэвид, стоя у камина, холодно посмотрел на нее сверху вниз. Нужно было иметь более молодой и менее близорукий глаз, чем у нее, чтобы заметить слабую, но откровенную усмешку на его красивом лице. Он грациозно затянулся сигаретой, проглотил дым и закашлялся. Курение имело для него больше внешнее значение, чем смысл. Он бросил сигарету в камин.
Иди сюда и сядь рядом со мной,взмолилась она, крепко вцепившись в подлокотник большого дивана.
Он медленно пересек комнату и неуклюже оперся на спинку, засунув руки в карманы и вытянув ноги в прямую линию, опираясь на пятки.
Разве ты не хочешь жениться на мне?повторила она, наверное, в тысячный раз с тех пор, как неделю назад увидела окровавленный, потерявший сознание сгусток, лежащий у ног Дэвида, являвший собой «Булыгу» Гарри Крэнка, английского чемпиона мира.
Дэвид встал. В его положении вряд ли кто решился бы на то, что он сделал. Когда он небрежно нахлобучил шляпу на голову под единственно подходящим углом и вышел за дверь, он выбрасывал десять миллионов фунтов. Но он сделал это без единого слова, не пожелав даже спокойной ночи и уж точно не подумав о своей потере. Он просто вышел, оставив немолодую «Пышечку» кусать свои морщинистые губы и сдерживать слезы, которые угрожали размазать тушь по всему ее пятнистому красному лицу.
Шофер и лакей спали. Дэвид сердито ткнул лакея тростью. Мужчина выскочил из машины, одновременно разбудив водителя, и распахнул перед хозяином дверцу.
Дэвид с отвращением откинулся на спинку сиденья. Клара, конечно, была дурой, но даже при ее колоссальном недостатке ума она должна была понимать, что в ее возрасте, несмотря на косметическую операцию и кремы для заполнения глубоких морщин, она оставалась некрасивой старой каргой. Он презирал себя за то, что вел себя как идиот.
И все же он понимал, что заставило его драться с Гарри Крэнком. У Клары было десять миллионов фунтов, и все ониестественно, вместе с нейона предложила ему. Десять миллионов фунтов ушли бы на эксперимент Эрла и осталось бы еще уйма денег. Кроме того, он мог зарабатывать еще четверть миллиона или больше в год в течение почти любого количества последующих лет. Это казалось хорошим планом.
И когда похожий на быка «Булыга» Гарри Крэнк, стремясь возвыситься в глазах своей легкомысленной миниатюрной дамочки, нашел взглядом Дэвида и решил подколоть его относительно возможных отношений Клары к нему, Дэвид чувствовал себя совершенно спокойным.
Я требую извинений,уверенно сказал он.
О, ты думаешь, что я собираюсь превратиться в розовый бутон!ухмыльнулся Булыга, приблизив свою побитую харю к лицу Дэвида.
Дэвид отступил назад и ударил его открытой ладонью. Собравшаяся толпа громко расхохоталась при этом ужасающе звучном событии. Лицо и толстая шея Булыги стали такими же багровыми, как и след, оставленный рукой Дэвида. Он сжал свои огромные кулаки и сделал выпад.
Проще простого было ускользнуть от этого глупого, слепого порыва. Когда кулак неуклюже прошел мимо, Дэвид ударил в челюсть, на этот раз крепко стиснутым кулаком. Булыга пошатнулся.
Теперь Дэвид легко двигался, отступая в сторону только тогда, когда его противник подходил слишком близко. Его прямые удары каждый раз достигали цели. Булыга был ослеплен кровью, льющейся из раны над его глазом. Его мускулистые руки бешено раскачивались, как на карусели. Его медленные ноги отказывались уходить от атаки.
Дэвид выбил из него дух, оставив в беспомощности хрипеть, с лицом в кровавых клочьях. Последний апперкот уложил его в канаву, где чемпион мира отвратительно истекал кровью.
Ни один серьезный удар не коснулся Дэвида. Гладкая прическа оставалась нетронутой, и дышал он ровно. Болела только правая рука.
Толпа бурно зааплодировала. Несколько газетных фотографов запечатлели эту сцену. И когда они с Кларой шли через почтительную, ликующую толпу, она схватила его за руку и прижалась к нему до боли крепко. Ее глаза были полны обожания.
Что ж, с этим он покончил. Он видел свою возможность и воспользовался ею, ожидая, что Клара предложит ему брак, себя и десять миллионов фунтов. Но не ожидал, что будет в состоянии отказаться от всего этого.
Одним махом он смог избавиться от такой отвратительной уродины, как она, и от ненавистной актерской работы. Его общее мнение о мире и без того было низким, но никогда, пока он не пошел в кино, он не встречал такого числа слабоумных, врожденно дегенеративных отбросов. Теперь он мог сказать им, куда идти. Они ему больше не нужны.
Как только он добрался до телефона, то сразу же позвонил в Париж.
Это Дэвид Бельведер,сказал он.Да!
Диктатор Мирового Государства! Неплохо для человека, у которого никогда не было родителейрожденного от пробирки и динамо-машины. Первое, что он наверняка сделает,это покончит с миссис Кларой Уиджи и ей подобными неудачниками и умственными калеками.
8
СОВЕТ СЕМИ приготовился ускорить рассмотрение этого вопроса. Но прежде чем позволить им втянуть себя во что-либо, Дэвид подождал, пока пятьсот тысяч фунтов золотом будут переведены на его имя. Через десять дней после телефонного звонка в Париж ему сообщили из банка, что сумма поступила.
Он немедленно порвал с кинокомпанией, не обращая внимания на то, что они потратили в общей сложности сто двадцать пять тысяч фунтов на очередную картину, которая была закончена только наполовину. Они ничего не могли сделать, чтобы удержать его. В своих условиях он оговорил, что не будет никакого контракта, и его связь с компанией может быть прекращена по его усмотрению. Он оставил их с открытыми от изумления ртами и в ту же ночь помчался самолетом в Париж.
Там все были готовы и ждали его.
Сначала вы совершите кругосветное путешествие на специальном реактивном самолете, который только что изготовили для нас. В нем можно пересечь Атлантику за три часа. Вы будете выступать перед каждым из множества подразделений организации. В каждом городе, который вы соберетесь посетить, мероприятие будет широко освещаться. Вероятно, залы будут ломиться от желающих. Но организация позаботится о проведении заседаний в самых больших помещениях.
Но как быть с речами?спросил Дэвид.Я могу говорить только на английском, французском, немецком, испанском и итальянском.
Остальные будут переведены для вас. Вы сможете прочитать их для аудитории.
Затем последовали волнующие, беспокойные дни постоянных переездов из одной страны в другую. Дэвид выступалговоря просто, но с пламенным чувствомперед аудиторией в каждой стране мира. Через два месяца он обогнул свет, иногда выступал по три-четыре раза за ночь, и сразу же после окончания речи его забирал реактивный самолет, чтобы доставить к следующему пункту. В каждом городе он оставлял назначенного предводителя, чтобы тот отвечал за любые его распоряжения.
Достойна памяти его речь в Парижепервая, которую он произнес, прежде чем отправиться покорять остальной мир. Хотя он знал, что каждый человек в зале видел его фотографии множество раз и знал все подробности его личной жизни, которые его пресс-агент счел нужным обнародовать, он представился с подобающей скромностью. В течение нескольких минут он говорил о тревожном состоянии, в котором находится мир: угроза войны промышленный спад финансовый крах
Он легко завоевал внимание аудитории. Его слушатели представляли собой самую невероятную смесь: художники, ремесленники, крестьяне, рабочие, буржуа, владельцы большого бизнеса. И все они легко поддавались влияниюотчасти из-за неопровержимой логики его речи, отчасти из собственных страхов, но главным образом из-за его огромного личного и физического обаяния.
Затем, подобно раскату грома, сдерживаемому только сверхчеловеческой волей, он обрушил на публику свой план спасения мира. Он говорил, и лица людей озарялись светом, как озарялись лица очевидцев, когда великие пророки провозглашали свои огненные слова и победители вели восторженных людей к их счастливой смерти.
Он закончил.
Люди стояли на своих стульях и кричали о преданности безумной идее: богачи и их оборванные работники, художники и презираемые ими обыватели. Они стояли и кричали, пока не ворвались жандармы и не попытались разогнать собрание и арестовать революционера.
Но мирные люди, жаждущие умереть за своего нового вождя, ломали стулья о головы полицейских, вырывали из их рук дубинки и жестоко избивали жандармов. Пытаться разогнать собрание и арестовать публику было верхом глупости. Полиция отказалась от этой попытки. Подобно блаженным мученикам, толпа скандировала о неповиновении и своей готовности к смерти.
Куда бы он ни направился, эффект был один и тот же. Через два месяца, когда он наконец вернулся в Главный Штаб в Париже, чтобы вновь встретиться с Советом Семи, мир был готов к войне.
Единственное, что мешало открытой борьбе, это незамысловатый вопросони не знали с кем бороться. Нации представляли собой пороховую бочку. Группировки Партии угрожали свержением правительств, и так как в них участвовали наиболее видные люди, то ничего нельзя было сделать, чтобы остановить рост революционного движения. Беспомощно, люди ждали катастрофы. Наступило короткое затишье перед бурей.
9
УВЕРЕННЫЙ в себе, не сомневающийся в своей способности повлиять на аудиторию во всех частях света, Дэвид вернулся в Совет Семи, чтобы обсудить следующий шаг. До сих пор все работало отлично. Больше всего его забавляло отсутствие собственного интереса ко всему этому действу, сам же он во время разговора, повторяя одну и ту же речь по тысячу раз, мог наблюдать за всевозможными эмоциями своих слушателей.
Когда, наконец, полиция взяла под контроль актовые залы для подавления любых беспорядков и революционных подстрекательств, они тоже были тронуты речью и с тем же энтузиазмом последовали за Дэвидом, как и остальная безумная толпа. Это продолжало забавлять его.
Теперь мы свергнем все правительства,спокойно сказал Бомартен, улыбаясь самому себе и семерым остальным.До сих пор мы были удивительно успешны. Остальное будет лишь незначительным шагом.
Вы позаботились о боеприпасах и обо всем остальном?спросил Дэвид.
Военные фабрики по всему миру были заняты днем и ночью, выпуская для нас оружие. На данный момент у нас пятьдесят тысяч воздушных судов всех видов: ракеты, штурмовики, бомбардировщики, истребители и так далее. Авианосцы, подводные лодки, линкоры, крейсера. Все самое современное вооружение в мире, в том числе и ряд особо секретных. Все это будет распределено по всем странам мира к концу этой недели. А потом!
Дэвид торжествовал. Вот с чего начинаются власть и слава. Он стоял в огромном ракетном корабле и смотрел в иллюминатор на Землю в тридцати милях под ним. Была ночь, но суша и вода внизу светились и были прекрасны. Отсюда можно было не думать о бесчисленных глупостях; неразумности мира больше не существовало, и он был прекрасным домом для божества.