Но вот только к катастрофе Славия никак не была готова. Скорее потому, что и сами Арнгейеры не знали о том, что готовят их хозяева.
Тяжелые раздумья и непростой день вымотали меня в конец, и я провалился в тяжёлый, полный кошмаров сон. И ночью мне снилась Инесс.
Глава 3
На следующий день я не поехал в школу. Вместе с отцом мы отправились в городской следственный отел. Но каково было наше удивление, когда там выяснилось, что Глеб Быстрицкий опередил нас на час, явился и чистосердечно во всем сознался.
Как я и опасался, Глеб не выдал Григанского-старшего. А следствие конечно же с радостью приняло его признание. Еще бы, можно закрывать дело и передавать в суд.
Но и все же им пришлось принять мой шар памяти, а отец твердо настоял на дальнейшем разбирательстве. Конечно же он требовал, чтобы допросили, а после привлекли к ответственности и Родомира Григанского.
Наш следственный отдел не мог нам в этом отказать. Следователь, занимавшийся моим делом, заверил нас, что немедленно отправит в графство Капрос несколько уполномоченных человек, которые и допросят Родомира Григанского, а Быстрицкого допросят повторно, учитывая вскрывшиеся обстоятельства.
Но чуяло мое сердце, что допрос Родомира ни к чему не приведет, как и дальнейшее расследование. Если Глеб не передумает, если он не сознается, на этом все и закончится. И у нас кроме моих слов и уверенности, что я прав, никаких других доказательств больше нет.
Теперь нам оставалось только ждать, когда вернуться следователи из Карпоса, и когда Верхний имперский суд вынесет вердикт по этому делу.
Все это довольно длительный процесс со всеми вытекающими бюрократическими проволочками. Я подумывал о том, чтобы попытаться еще раз поговорить с Глебом, возможно пообещать защиту и неприкосновенность, но это было практически невозможно. До тех пор, пока продолжается расследование, Борислав Григанский будет находиться в капсуле-изоляторе, которые находятся в ведомстве защитников под их неусыпным надзором. В подобные отдельные и вполне комфортные капсулы садят исключительно аристократов. Незнатных же держат в подземных камерах, да и то не долгодо вынесения приговора, и зачастую это или казнь, или каторга.
Договориться о свидании с Глебов в общем-то можно, но когда я озвучил эту идею отцу, он довольно резко и жестко ее отмел.
Ты не будешь договариваться с тем, кто тебя чуть не убил!
Но ты ведь должен понимать, что его вынудили это сделать,попытался возразить я.
Отец довольно долго молчал, потом буркнул:
Я сам,и на этом наш разговор закончился.
Отец вообще сегодня со мной практически не разговаривал, исключительно только по делу, а на мои попытки завязать разговор никак не реагировал. Это значило только одноон был все еще зол. Но скорее попросту продолжал нервничать, боясь, что Инесс Фонберг меня выдаст. Но как выяснилось позднее, это оказалось лишним.
Когда мы вернулись домой, нас на пороге встретила мама. Она был чем-то взволнована и держала в руках ворох утренних газет, которые обычно приносил отцу Савелий к обеду и которые мы еще не успели увидеть.
Это везде, во всех новостях!возбужденно произнесла мама, протягивая отцу одну из газет.
Отец деловито развернул газету и принялся читать. Он быстро пробежался глазами по строчкам и на его лице вдруг появилась легкая улыбка облегчения. Точно такое же выражение было сейчас и у матери.
Но я и близко не испытал подобного.
Я забрал у матери остальные газеты и теперь тоже бездумно изучал. Все первые заголовки газет пестрили новостью о смерти графини Фонберг. Для газетчиков эта наверняка настоящая сенсациядревней вурды, самой старой аристократки в империи, вдруг не стало. Так горько было все это видеть.
Как я и полагал, она отравила себя. Инесс надеялась избежать позора, тихо умереть, оставив незапятнанным свою честь и память. Но император не позволил, Инесс объявили изменницей родины, а ее смерть окрестили как трусливой попыткой избежать заслуженного наказания. О том, что именно сделала Инесс, так же не забыли упомянуть. Хотя это была едва ли правда, на графиню повесили всех собак, выставив все так, словно бы это она была метрополийской шпионкой и укрывала беглого чернокнижника. Это было едва ли справедливо, но Инесс нарушила закон, один из самых страшныхпошла против императора.
Я вертел бездумно одну из газет в руках, строчки никак не сливались в слова, буквы расползались перед глазами, и я никак не мог сосредоточиться на том, что там написано. Все что там написано было безобразно и отвратительно. И одно только сидело в голове в этот миг: Инесс мертва и это больше не исправить, это не изменить.
На войне я испытывал это не единожды и это всегда больно. Со временем, когда это происходит постоянно, привыкаешь. Я тоже привыкмоя душа очерствела.
Но сейчасне думал, что меня так заденет смерть Инесс. Я ведь с самого начала знал, что это произойдет, знал даже, как именно это произойдет. А теперь, когда это свершилось, не выдержала даже моя толстокожая, черствая душа. Я скорбел. Друзей всегда тяжело терять. И, наверное, в какой-то степени я чувствовал в произошедшую и свою вину.
Ее не успели допросить,сказал отец, мне резанула слух его пусть и сдержанная, но радостная интонация,она и ее сообщники устроили массовое самоубийство во время перевозки в Китежград на допрос.
Сообщники?не понял я.
Видимо ее приближенные вурды,пожал плечами отец.Они отравились. Как только Тайная канцелярия не доглядела и не нашла у них яд? Но, наверное, это к лучшему.
Мама сделала страшные глаза и мотнула затылком, в ту сторону где висел «глаз». Отец отмахнулся, явно намекая, что ничего такого он не сказал.
Но меня словно обухом топора ударило по голове от осознания произошедшего. Сообщники Инесс, ее приближенные вурды
Якоб! Он ведь тоже знал о чернокнижнике, и он последний из приближенных к Инессам вурд, кто остался в живых. Знает ли о нем Тайная канцелярия, ищут ли его? Сейчас я старался об этом не думать
Я должен его спасти, помочь сбежать, скрыться. Я не смог спасти Инесс, но должен помочь хотя бы ему. И я должен Якобу, я дал слово. К тому же я опасался того, что если Якоб узнает про смерть графини и сам поспешит покончить с собой, как остальные.
Я прекрасно понимал, что после вчерашнего отец меня никуда не отпустит, и как бы я не просилэто бесполезно. Сегодня школьные занятия я уже пропустил и хоть мне и было позволено вернуться на них завтра, Якоб до завтра ждать не мог. Это слишком долго.
К тому же мы уже отдали записи с шара памяти следствию, если вдруг Тайная канцелярия узнает про это, то ему конец. Следствию, как свидетель он не особо нужен, но весть о вурдах получила слишком громкую огласку, а вот это может заинтересовать следствие, и они вмиг передадут сведения куда надо. Одно успокаивало, в газетах я не фигурировал, и подобное будет довольно сложно связать все во едино, но это только дело времени.
Мешкать было нельзя, и я начал судорожно придумывать как поскорее, а главное незаметно, покинуть Вороново Гнездо и добраться до нового города. Еще осложняли мне задачу натыканные по всему дому «глаза». К счастью, в наших личных покоях их не было, а значит у меня есть только один путь.
Моя комнатаединственное место, где я мог бы запереться и попросить меня не беспокоить, да и улизнуть через окно не было проблемой, вот только на окнах моей комнаты решетки. Оставалось надеяться на свою возросшую силу, чародей я в конце концов или нет?
Я и без того был подавлен и расстроен новостью о смерти Инесс, поэтому мне пришлось играть. Скорбное и мрачное выражение лица я сохранял во время всего обеда, стараясь ничем не выказывать, что на самом деле я взвинчен и мысленно уже бегу из дома. И поэтому, когда я сказал родителям, что хочу побыть один, никто возражать не стал. Мать, правда, спросила в чем дело. Отец ее, очевидно, не особо посвящал во вчерашний наш разговор, но он сразу понял, что со мной, поэтому остановил ее:
Оставь его, пусть идет,сказал он.
Я бегом поднялся наверх, заперся на замок изнутри, теперь нужно расправиться с решетками на окнах. Учитывая возросшую чародейскую силу это было сделать не так уж и сложно, но вот сделать это тихо и незаметно довольно проблематично. Во дворе чистил снег Савелий, а Анфиса с другой стороны внутреннего двора развешивала свежевыстиранное белье. Дождаться, кода во дворе совсем никого не будет можно только к вечеру, но до вечера я ждать не мог. Сейчас бы очень кстати мне пришелся артефакт морока Ольги Вулпес.
Кстати, а вот она могла бы мне пригодиться. Помимо решеток была у меня и другая проблемадобираться до нового города пешком довольно долго, а у Ольги есть транспорт. И она скорее всего не откажет, если конечно она еще не в курсе, что патент на зелье невосприимчивости морока будет наш.
И пока приедет Ольга, Савелий как раз дочистит снег с этой стороны, и уйдет к парадному входу, а я смогу вылезти и сбежать.
Я растопил камин: бросил спичку на потушенную огненную ойру. Быстро серый край одного из камней зарделся алым и огненное пятно начало разрастаться, пока не захватило и рядом лежащие камни ойры. От камина повеяло жаромогня мне понадобиться много, чтобы расплавить болты, на которых держится решетка.
И пока камин разгорался, я достал зеркало связи, мысленно представив Ольгу Вулпес.
Ты еще и звонить мне смеешь?!не успев появиться в зеркале, яростно воскликнула Ольга.
Ясноона уже в курсе.
Что случилось?изобразил я недоумение.
Ты обманул меня!накинулась она на меня.Я требую, чтобы ты немедленно вернул мне деньги, заплаченные за зелье! Теперь оно бесполезно! Из-за вас оно теперь никому не интересно! А Максим! Как он опозорился из-за вас! Приехал в Китежград и там, в гильдии алхимиков ему сказали, что на такое же зелье уже получил патент Святослав Гарван!
Здесь нет никакого обмана,попытался я возразить.Мы ведь его не украли у вас, а тоже создали. Просто мы оказались первыми, вот и все. Не на что обижаться. Да и по поводу того, что вы не сможете получить патент на зелье, которое я вам продалмне кажется, ты преувеличиваешь. Да, оно будет дешевым, но и все же что-то на нем можно заработать.
Ничего мы не сможем на этом заработать!истерично взвизгнула она.Максим пытался, но совет алхимиков ему отказал! Ты обманщик и лжец, Ярослав! Верни мне деньги! Иначе Иначе Иначе я не знаю, что я сделаю с тобой!
Я промолчал. Конечно же ничего она не сделает, перебеситься и успокоиться. Остальным Вулпесам этот инцидент тоже наверняка не понравится, но внутреннее чутье подсказывало, что они не посмеют нас трогать.
Ты подлец, Гарван! Ты меня использовал!продолжала кричать Ольга, от переполнявшей ее злости у нее даже слезы выступили.Я ведь считала тебя другом, а ты так подло со мною поступил! Нету у тебя ни совести, ни души!
Агавот в чем корень проблемы. Ольга всерьез считала, что мы друзья. И это видимо значительнее всего остального ударило по ее самолюбию, поэтому она так взбесилась. Я даже как-то неловко себя почувствовал из-за этого.
Прости, я не хотел тебя обидеть,сказал я,я не собирался тебя подставлять, вся ситуация простое недоразумение.
Верни деньги!не желая слушать, зло воскликнула Ольга.
Я не могу, извини. Все было честно, я продал, ты согласилась и заплатила. У нас был уговор и
Иди к черту, Гарван!перебила она меня.Не звони мне больше никогда! Ненавижу тебя!и выпалив это, Ольга прервала сеанс связи.
Что ж, этого и следовало ожидать. Мучала ли меня совесть по этому поводу? Нисколечко. Семья Ольги хотела поступить с нами куда подлее и жестче, чем этот маленький инцидент с зельем.
Значит, вариант с Ольгой отменяется.
И проблем, как добраться до нового города, по-прежнему оставалась. А еще как назло, в списках контактов у меня не было ни одного водителя, которого бы я смог вызвать к дороге, ведущей в новый город.
И тут вдруг, словно подарок судьбы, мне позвонила Милана.
Привет, Яр!ее красивое, веселое лицо возникло в зеркале.
Здравствуй, Мила,ответил я немного удивившись. Мы обычно не общались с ней по зеркалу связи и это был первый звонок от нее.
Ну?загадочно улыбнулась она.Как настроение?
Не поимая, в чем дело, я протянул:
Нормально.
Каково эточувствовать себя победителем?лучезарно заулыбалась Мила.
Я округлил глаза и пожал плечами, всем своим видом демонстрируя, что я в недоумении.
Ну к чему эта лишняя скромность?!воскликнула Милана.Борислав Григанский сегодня не пришел в школу. А Деграун всем рассказал о вашей дуэли! Об этом теперь галдит вся школа! Ты мой герой, Ярослав!лицо Милы буквально светилось от счастья.
Герой?в замешательстве уставился я на нее.
Да! Деграун рассказал из-за чего Борислав вызвал тебя ну дуэль! Я польщена! Ты отстоял не только свою честь, но и мою.
Мне речи Миланы почему-то показались неискренними, как и ее радость. Словно бы он заранее готовилась к этому разговору и продумывала, что будет говорить. Не знаю, может из-за ее родителей теперь и саму Милу я воспринимаю как притворщицу, хотя в прошлой жизни мне так совсем не казалось.
Я выдавил из себя улыбку и вопросительно уставился на нее, она явно звонила не только по этому поводу.
Я сегодня устраиваю вечеринку, я уже говорила, будут почти все из нашего класса, ну кроме изгоев. И ты, как главная звезда, тоже должен быть!
И снова мне пришлось удивляться. Как это вдруг из вчерашнего изгоя, которого все опасались, я стал звездой? Даже Деграун, вон, и тот меня вдруг прославлять начал. Просто удивительно как у подростков все быстро меняется.
На вечеринку, да еще и с одноклассниками мне конечно же не хотелось, но я в этом увидел для себя возможность.
Родители меня не отпустят,сказал я, сделав несчастное лицо.
Совсем-совсем?расстроилась Мила.
Ну Не совсем. Я могу улизнуть, но мне нужно, чтобы кто-то забрал меня на дороге из поместья.
Так!решительно воскликнула Мила.До вечеринки два часа. Я успею приехать и забрать тебя на дороге с нашим охранником, и он же потом отвезет тебя обратно. Готов?
Готов!кивнул я.
Значит, через час мы будем! Если что, я на связи,радостно воскликнула Мила и отключилась.
И все-таки как же мне повезло с этой вечеринкой. Во-первых, у меня будет алибия сбежал из дому на вечеринку к Милане, свидетелей будет достаточно, пусть даже мне и придется отлучиться на несколько часов, но это я придумаю, как объяснить. Во-вторых, место расположения дома Арнгейеров весьма удобнобуквально пятнадцать минут ходьбы, и я буду у гостиницы.
Я выглянул в окно, Савелий был еще в поле обозрения, но уже ушел ближе к парадному входу. Поэтому я осторожно открыл окно, убедился, что не привлек внимания, а после потянул стихию огня из камина.
Решетка держалась на четырёх массивных болтах, в качестве огненного заклинания я выбрал «огненный луч». Оно имеет малый диаметр поражения, практически точечный, но обладает весьма высокой температурой. Таким лучом можно избавиться, например, от металлических наручников. Как боевое заклинание оно малоэффективно, так как чем дальше нужно направить луч, тем ниже его температура. Но если направить впритык и иметь высшую категорию силы, «огненным лучом» запросто можно прожечь человека насквозь. Правда, в большинстве случаев это заклинание используют в быту, есть и подобного действия артефакт.
Собравшись с силами, я сконцентрировался на жаре, исходящем из камина, произнес заклинание и пальцем нарисовал в воздухе две маленькие руны. Почувствовав, как скапливается тепло на кончике указательного пальца, и поспешил направить луч огня на один из нижних болтов.
Время действия заклинания, как и температура накала зависела от категории силы чародея. Мне хватало сил, поэтому через три минуты болт раскалился до красна, а после, пока тот не успел остыть, я ударил по нему воздушным клинком.
С первого раза у меня ничего не вышло. Болт оказался довольно прочным. Я попытался вытащить его с помощью воздушного лассо, но и тут не хватало силыслишком тонкая работа, с лассо куда проще работать с большими объектами.
По-хорошему мне бы в данном случае больше подошли бы старые добрые инструменты или простые бытовые строительные артефакты, которые хранились у Савелия в мастерской.
Но инструментами будет слишком шумно, да и ключи придется просить у Савелия, а он в этом плане дотошный. Наверняка подойдёт смотреть что и зачем я беру, а потом будет расспрашивать о том, зачем это мне понадобились инструменты, потому что именно он занимается починкой всех вещей в доме.
Мне ничего не оставалось, как продолжать пробовать избавиться от решетки с помощью чар. Я все же надеялся, что у меня получиться быстрее. Но наконец первый болт поддался и сломался напополам. Второй ломать я решил другим способом, с помощью заморозки, но этот вариант оказался еще хуже предыдущего. У меня не хватало сил заморозить болт и ударить по нему так, чтобы он сломался. Пришлось снова возвращаться к первоначальному варианту. В конце концов я добил и второй болт, но обнаружил, что прошло уже полчаса. К счастью домработникиов не было в поле зрения, и никто из них не видел моих манипуляций с решеткой. Только один раз Савелий прошелся туда-сюда за метлой, очевидно теперь метет парадную дорожку.