Однажды, уже после прихода Левана, чтобы выиграть время, пока не принесли металлолом, известняк положили на чистое дно, а это граничит с преступлением. Оценщик же выставил за операцию десять баллов. Леван в ярости разорвал журнал над его головой. После этого случая все боялись Хидашели. Бригадир шихтового двора Азарашвили всегда выбирал для него лучший металлолом и ферросилиций и ни на одну минуту не опаздывал с подачей материалов.
Подчиненные Левана, почувствовав крепкую руку, стали работать охотнее, как бы говоря: вот теперь смотрите на нас, что мы за ребята!
Через месяц после начала работы Левана вызвали к директору. Иорам Рухадзе встал, пожал ему руку, потом похлопал по плечу:
Молодец, парень!
Он внимательно посмотрел на Левана.
Мы с вами, кажется, где-то встречались, молодой человек?
Левана покоробило это «молодой человек», но виду он не подал.
Когда я защищал диплом, вы присутствовали и задали мне несколько вопросов.
Да-да! Вспомнил! улыбнулся Иорам. В памяти директора завода ясно встал тот далекий день. Огромная аудитория была заполнена студентами. Всем было интересно, как Леван Хидашели будет защищать дипломный проект. Иорам тогда был членом государственной экзаменационной комиссии.
Хидашели он приметил с самого начала, дипломник понравился ему. Он встал и начал рассматривать чертежи дипломного проекта.
Простите, неожиданно остановил он Левана, какой процесс мартена вами был дан?
Скрап-процесс, спокойно ответил Леван.
Хорошо. Продолжайте! сказал Иорам и провел красную линию на проекте мартеновского цеха.
Леван хорошо видел это, но сделал вид, что ничего не заметил. Продолжал защиту внешне без всякого волнения.
Руководитель Хидашели Зураб Джанашвили встал, подошел к чертежу и посмотрел на то место, где директор Руставского металлургического завода провел красную черту. Он поднес палец к губам, недовольно покачал головой и вернулся обратно.
Аудитория зашумела, все поняли, что Хидашели допустил какую-то ошибку. Но Леван был по-прежнему спокоен. Когда он перешел к экономическому расчету цеха, председатель экзаменационной комиссии дал ему знак: довольно, мол. Потом взглянул на членов комиссии.
Вопросы есть?
У меня имеется вопрос! сказал Иорам Рухадзе. Все затаили дыхание. Проект этого юноши касается металлоломного мартеновского процесса в условиях Рустави. То есть плавка стали будет происходить только лишь из металлолома. Домны не будут работать. А значит, у мартеновского цеха не будет и жидкого чугуна. Как вам известно, жидкий чугун до заливки его в печь держат в миксерах. Если процесс металлоломный и если нет у нас чугуна, тогда и миксер не нужен, не так ли, молодой человек?
Да, так! согласился с ним Хидашели.
Тогда почему у вас в общем проекте мартеновского цеха вычерчен миксер? Простите, но у меня создается впечатление, будто цеховой проект вы откуда-то механически перечертили.
Ума не приложу, как это получилось, вскочил Зураб Джанашвили. Хидашели не счел нужным показать мне последний вариант, не обратился даже за советом.
Это потому, тихо и слегка насмешливо начал Леван, что задача, данная вами, была бессмыслицей и я постарался сделать ее немного реальней.
Я этого не потерплю! побагровел Джанашвили.
Успокойтесь, выслушаем сначала, прервал его председатель экзаменационной комиссии профессор Горделадзе.
Аудитория зашумела. Леван переждал, пока установится тишина, и спокойно начал:
Мой проект, как вам уже известно, был задуман для мартеновского цеха в условиях Рустави, где печи будут работать на металлоломе.
Леван бросил насмешливый взгляд в сторону своего руководителя. Он не выносил Зураба Джанашвили. Тот был старше Левана на три-четыре года, недавно защитил диссертацию, но держался как старый, опытный ученый. С ребятами разговаривал свысока. А студенты саркастически называли его «многоуважаемый Зураб».
Хидашели еще некоторое время смотрел на своего руководителя, а потом повернулся в сторону директора завода, будто объясняя только одному ему:
Если мы примем во внимание тяжелую промышленность Закавказья и исходящие из этого возможные ресурсы металлолома, то мартеновским цехам через три года угрожает опасность остановиться. Я высчитал расходы, связанные с ввозом металлолома из России. Себестоимость стали увеличится почти в два раза. Как вам известно, Черноморское побережье курортная зона, и ввоз металлолома будет производиться кружным путем, через Баку.
Делая экономический расчет завода, я учел это и в перспективном плане засчитал две маленькие домны и миксеры. Это дало бы нам возможность увеличить число мартеновских печей до десяти. Если бы мой уважаемый руководитель перелистал мою дипломную работу, он бы увидел маленькую главу, где у меня был сделан перспективный расчет завода.
Так что, уважаемый товарищ председатель, проект мартеновского цеха я не копировал механически.
Может быть, вы не согласитесь со мной и возразите: студенческие дипломные проекты не реальные проекты, и возможно дать лишь расчет условного задания. Не спорю, но скажу одно: это не только чистая наука. У нее есть и оборотная сторона. Хотите, назовите эту вторую сторону педагогической, хотите психологической. Дипломант работает с большим интересом, когда дипломная задача является настоящей, реальной и не висит в воздухе.
Все ясно! прервал его, улыбаясь, директор завода и шепнул профессору Горделадзе, что Хидашели прав.
Горделадзе в знак согласия подмигнул ему.
Иорам Рухадзе вспомнил этот случай трехлетней давности и обнял за плечи Хидашели.
Помню, молодой человек, очень хорошо все помню. Только я тогда думал, что ты поступил в аспирантуру и остался при кафедре. Профессор Горделадзе возлагал на тебя большие надежды. Он долго беседовал со мной, говорил, что у нас растет настоящий ученый.
А я предпочел работать на заводе. Для меня вся привлекательность металлургии в единоборстве с печью.
Рухадзе рассмеялся и обратился к главному инженеру:
Видишь, дорогой Михаил, оказывается, мы с Хидашели старые знакомые.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Был конец июля. Миндадзе собирались в Гагру. Тинатин долго не давала мужу покоя: «Только мы задыхаемся в этой ужасной жаре». Но когда уже решили ехать, она целую неделю что-то дошивала, доглаживала, докупала.
В канун отъезда вечером собрались гости. Мебель в комнатах была накрыта серыми чехлами, абажуры и картины затянуты марлей. Только гостиная выглядела как обычно. Был включен магнитофон, танцевали, Леван сидел в углу у маленького столика вместе с приятельницами Маринэ Лелой и Мирандой. Большой стол отодвинули в угол. На нем стояло десятка два бутылок, закуска, фрукты. Домработница разносила кофе.
Леван с интересом разглядывал танцующих, потом встал, взял бутылку шампанского, три бокала и вернулся к столику.
Мне не наливай, сказала Лела.
Это еще почему? удивилась Миранда.
Стоит мне выпить шампанского, начинает болеть голова.
Это хорошая примета, сказал высокий, худощавый парень, значит, есть чему болеть. Он танцевал рядом с ними и услыхал разговор.
Шутка с бородой, Зурико, насмешливо ответила Лела.
Леван, давай лучше потанцуем, предложила Миранда, но Леван и не шевельнулся.
Лень что-то.
Он выпил, медленно глотая прохладное шампанское, и закурил.
Дай мне тоже, сказала Миранда.
Не кури, вдруг войдет Платон, предупредила Лела.
Ну и пусть входит. Мало ему жены и дочери. Пусть их учит.
Леван протянул Миранде сигареты и достал зажигалку. Девица откинулась в кресле, выпустила дым и взяла зажигалку из рук Левана.
Откуда она?
Кажется, американская.
Покажи и мне, потянулась Лела.
Делать вам больше нечего. Все равно ничего в этом не понимаете. И Леван спрятал зажигалку в карман. В это время в комнату вошла Маринэ. За ней шли две незнакомые девушки.
Кто это? кивнула Миранде Лела на одну из них.
Натия Кипиани, студентка консерватории.
При упоминании о консерватории Леван оглянулся, встретился взглядом с одной из девушек и сразу же догадался, что это ее зовут Натия Кипиани.
Натия двигалась легко, держалась непринужденно, Одета была очень просто, со вкусом. Ее светлые волосы были тяжелыми и гладкими, будто она только что вышла из воды.
Маринэ остановилась и представила ее кому-то из гостей. Девушка улыбнулась. Ее полная верхняя губка смешно приподнялась и открыла два больших белых передних зуба. Это показалось Левану очень милым, трогательно-детским. И вообще, вся ее стройная фигурка напоминала рисунок какого-то модного художника. Леван не мог вспомнить его имя, но сейчас ему было не до этого, он как зачарованный смотрел на девушку.
Что правда, то правда, девушка классная! прошептала Миранда на ухо Левану.
Появление Натии произвело впечатление. Наступило неловкое молчание. Кто-то даже выключил магнитофон. Ребята бросили играть в карты и подошли к ней познакомиться. Только Леван остался на месте и продолжал маленькими глотками пить свое шампанское.
Ты не хочешь с ней познакомиться? удивилась Миранда.
Успею, ответил Леван беспечно и вновь наполнил бокал. Он уже взял себя в руки.
Снова включили магнитофон. Высокий парень пригласил Натию танцевать.
Леван, ты, кажется, что-то рассказывал нам, напомнила Миранда с улыбкой. Леван понял, что хотя и не глядит в сторону Натии, но чем-то выдает себя.
Я ничего не рассказывал, ответил он с раздражением и снова закурил.
Старик, ты куришь одну сигарету за другой и злишься. Что бы это могло означать? Миранда опять расплылась в улыбке.
Леван посмотрел на нее презрительно.
Тебе не стоит со мной ссориться, продолжала Миранда. Я близко знаю Натию и могу тебя с ней познакомить
Леван с удивлением взглянул на эту «добрую» подружку Маринэ.
И поторопись, продолжала она, мальчишки как пчелы кружатся около нее.
Леван подумал, что, пожалуй, действительно ему уже пора пригласить девушку. Он дождался танго. Ритм танца позволял разговаривать.
Сначала Натия не заметила Левана, только во время танцев она отметила: «Вот единственный парень, который не подошел ко мне знакомиться. Он и сейчас не глядит в мою сторону».
Когда же он наконец пригласил ее танцевать, Натия как-то нерешительно положила руку на его плечо, и рука ее легла так легко, будто она боялась до него дотронуться. А Леван глядел на нее сверху вниз и молчал. Его злило, что он никак не может придумать, что бы сказать. Он волновался и должен был сознаться себе в этом.
Заметила его волнение и Маринэ.
Она подошла к Тимуру, потянула его за рукав. Они медленно двинулись среди танцующих, а Маринэ не сводила глаз с Левана.
Вы прекрасно танцуете, выдавил наконец Леван.
Сегодня я слышу это в пятый раз, улыбнулась Натия.
Леван побелел.
Смею вас уверить, что я не просто шестой, а Леван Хидашели и сказал только то, что я думаю.
Ради бога, не сердитесь, я не хотела вас обидеть, огорчилась Натия.
Леван так и не сказал больше ни слова. Танец окончился, он проводил Натию на ее место, а сам вернулся к подружкам Маринэ.
Ты же не хотел танцевать, ехидно заметила Миранда.
Смотря с кем.
Ну-ну, не воображай слишком!
Подбери свой длинный язык. И скажи-ка лучше: можешь устроить, чтобы я проводил Натию?
Нет ничего легче, засмеялась Миранда.
Она встала словно нехотя. Заговорила с кем-то, а потом невзначай села рядом с креслом Натии. Девушка в это время танцевала с Тимуром. Она не улыбалась, настроение было испорчено. Было непонятно, чем она обидела того незнакомого парня, и она поискала его глазами.
Леван сидел спиной к танцующим, не оглядываясь, но успел заметить, что после танца Миранда уже перекинулась с Натией несколькими словами.
Натии было как-то не по себе в этой малознакомой компании. Она решила идти домой.
Леван тоже едет, он на машине, сказала ей Миранда. Леван, позвала она, иди сюда на минутку!
Он лениво поднялся.
Натия едет домой. Может быть, ты подвезешь ее?
С удовольствием
Вы что, уходите? спросила Маринэ у девушки, натянуто улыбаясь.
Да, мне надо домой.
Маринэ не стала ее удерживать. «Черт меня дернул пригласить эту Натию», злилась она. Чутье безошибочно подсказывало ей, что происходило с Леваном.
Ты тоже уходишь? обратилась она к Левану.
Да, я должен встретиться с одним человеком, обязательно
Но я ведь уезжаю завтра, а ты в первой смене, значит, не сможешь меня проводить.
Последняя фраза была произнесена специально для Натии, знай, мол, что отношения у нас очень дружеские, очень близкие.
Леван был до того увлечен, что не понял скрытого смысла слов Маринэ, но Натия поняла.
Я вернусь через часок, через полтора. Сейчас главное было отделаться от Маринэ.
Как только они выехали на проспект, Леван включил приемник. Передавали концерт для скрипки.
Мендельсон сказала Натия.
Машина шла под проводами троллейбуса, и приемник барахлил.
Почему он хрипит? огорчилась девушка.
Леван свернул в тихую боковую улицу. Музыка полилась без помех.
Где вы живете?
В Ваке, на улице Палиашвили. Вам не по дороге?
Ну и что из этого?
Они выехали на переезд Ваке Сабуртало.
Леван украдкой взглянул на Натию. Девушка внимательно слушала музыку. Он развернул машину в сторону Цхнети. Натия этого не заметила. Только когда они проехали кладбище, с удивлением повернулась к нему.
Куда же мы едем?
Вы так были увлечены музыкой, мне не хотелось мешать вам. Я свернул, чтобы не ехать по маршруту троллейбуса, а то приемник снова начнет хрипеть под проводами.
Натия рассмеялась.
Повернуть обратно?
Нет, давайте дослушаем до конца. Только не очень далеко поедем, хорошо?
Натия предпочла бы ехать домой, но ей не хотелось, чтобы он подумал, будто она испугалась.
Концерт окончился. Леван выключил радио и развернул машину.
Любите Мендельсона? спросила Натия.
Очень. Только последнее время не до музыки.
Вы инженер, да?
Инженер-металлург.
Я сразу догадалась.
Почему это вы сразу догадались?
Не знаю, но почему-то я сразу решила, что вы инженер.
«Значит, она все-таки думала обо мне», обрадовался Леван.
Вы больше не сердитесь на меня?
Совсем чуть-чуть. Леван улыбнулся.
Я прошу, не думайте об этом.
Вашу просьбу я обязательно исполню. А теперь куда?
Пока прямо. На Рижской повернем направо, а там сразу же за углом мой дом.
Рад исполнить ваше приказание.
Я не очень вас задержала?
Что вы, что вы
Я боюсь, чтоб Маринэ не обиделась. Вы ведь обещали ей, что вернетесь через час.
Леван обернулся и внимательно посмотрел на Натию. Он только теперь вспомнил фразу Маринэ, понял, кому она была предназначена, и вспыхнул.
Спасибо, что напомнили, а то я уже забыл об этом.
Никогда не надо забывать того, что обещали, серьезно сказала Натия. Вот мы и приехали.
Леван затормозил.
Натия попрощалась и пошла к дому. Леван смотрел ей вслед. Сердце его колотилось. Впервые в жизни им овладело странное, непривычное беспокойство.
Когда Натия скрылась в дверях, он взглянул на часы. Около десяти
«Надо бы действительно вернуться к Маринэ, подумал Леван. Нет, не могу, не хочу».
А Маринэ ждала его. После двенадцати гости начали расходиться. Миранда и Лела попрощались последними, они хорошо видели, что их подружка расстроена. Миранда подмигнула Леле: гляди, вот-вот расплачется. Маринэ действительно с трудом сдерживала слезы.
2
Леван въехал во двор. Еще не было и половины одиннадцатого, а свет горел лишь в двух-трех окнах. «Все разъехались на отдых», подумал Леван.
Он медленно поднялся по лестнице, не спеша отпер дверь и вошел в прихожую. Было душно. Включил свет и поспешил распахнуть окно.
В ванной снял рубашку. Холодная вода была очень приятна. Он долго растирался.
В комнатах стало прохладней. Леван прилег на диван. Перед его глазами все еще стояла Натия. Он видел ее тяжелые волосы и вздернутую верхнюю губку.
Он встал, подошел к зеркалу, придирчиво оглядел себя. Поправил волосы, распрямил плечи. Потом погасил свет и навзничь бросился на диван.