Амичия подняла факел выше. Трепещущий свет отбрасывал тени, и они двигались, хотя не должны были. Чудища из тьмы следовали за ней, хихикали. Обсуждали, коснется ли она гробницы.
Коснется ли? Опустит ли руки на камень, который явно был проклят?
Она обошла саркофаг. Каждая сторона была вырезана знамениями смерти. Чума, голод, войнавсе ужасы, которые могли принести конец человечеству. Но сверху было вырезано что-то другое.
Она осторожно склонилась и подула на пыль сверху. Ее дыхание сдвинуло пыль, и та скатилась покрывалом, раскрывая резьбу, которую Амичия еще не видела. Замок в облаках с крылатыми существами вокруг него. Не Жутями, их крылья были кожистыми, как у демонов. У этих существ были пернатые крылья.
Она не слышала о таких существах. Никогда такого не видела.
«Что это значит?».
Открой и увидишь, прошептал голос ей на ухо.
Амичия вздрогнула, пригнулась, словно на нее собирались напасть. Она подняла ладонь, чтобы поймать удар. Но ничего не произошло.
Она медленно опустила руку и встала. Никто не стоял в гробнице с ней. Она медленно развернулась по кругу, вглядываясь в тени. Тут были лишь пыль и мертвые.
Холодок пробежал по ее рукам, поднимая волоски. Она смотрела на свою руку, могла поклясться, что видела идеальный отпечаток ледяной ладони.
Открой его, повторил голос.
Я не должна, прошептала Амичия, голос был едва слышным. Дрожь пробежала по ее ногам. Мертвые должны оставаться мертвыми.
Но какие тайны там скрыты? холодный воздух дрогнул, словно пытался говорить сквозь пелену с живыми. Что за ответы могут появиться?
Она спорила бы, но дыхание замерзало, покидая губы. Ледяной воздух собирался облачками перед ней. Словно призрак или дух стоял перед ней, и она дышала сквозь него.
Призраки были ожидаемы в таком месте. Амичия застыла, страх приковал ее ноги к земле, словно гвоздями. Дух говорил с ней. Невозможно, но она его слышала.
И это был он. Медовые нотки были даже знакомы. Словно она слышала голос всю жизнь. Словно слышала его тут, в стенах поместья.
Тепло ожило в ее груди. Ей показалось, как было и с голосом отца раньше. Она знала тон своего отца.
Конечно, она представила бы, что он говорил с ней сейчас. Она устала. Хотела пить. И хоть она немного поела, этого не хватало. Разум обманывал ее, пытался показать ей, что она была не одна.
Ей показался голос отца, говорящий ей коснуться мертвого.
Амичия не могла представить, что с ней спорил бы труп королевича, но спорить хотелось. Логичная часть ее гадала, зачем ей вообще открывать проклятый саркофаг.
Внутри будет лишь гниющий труп. Она еще не видела трупы, и от одной мысли ее мутило.
Она знала, что в этом месте давно жили только Жути. Значит, тело в саркофаге уже не выглядело как тело. Там мог быть только скелет, все остальное уже пропало.
Но от этого проще не стало. Тело внутри ходило по земле когда-то, говорило с семьей и друзьями, жило жизнью, о которой Амичия ничего не знала. Хотя ее разум мог выдумать события.
Холодный голос снова зазвучал в ее ухе:
А если там не тело? А если там нечто более ценное, запертое в этой гробнице?
Ее ладонь двигалась сама. Ледяное прикосновение задержалось под ее запястьем, подняло ее руку без разрешения. Но призраков не было. Мертвые оставались мертвыми. Разве не так она сказала?
Но казалось, что духи, живущие в этом месте, взяли ее за руку и опустили ее ладонь на гроб. Ее ладонь легла на крышку, резьба впилась в кожу, пока она проводила рукой по саркофагу.
Толкай, шептал голос ей на ухо. Толкни, и ты увидишь все, чего желаешь.
«Я хочу лишь правды», ответила Амичия.
Так открой ее.
Она нахмурилась, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Она не хотела этого делать. Но тело толкало каменную крышку. Ее руки дрожали от усилий, а потом камень поддался.
Толстая крышка подвинулась и упала на землю с грохотом, от которого дрожали ее кости. Это было слишком громко. Жути поймут, что она тут. Они прибегут и обнаружат человека, на которого охотились.
Она открыла глаза от страха и увидела, что лежало в стенках саркофага.
Не труп. Она не слышала о таких трупах. Тело перед ней было идеально целым и красивым.
Мужчина лежал на белых перьях. Его лицо было вырезано из мрамора, мечта, а не человек. Ни у кого не могло быть таких высоких скул, острой челюсти и полных губ. Золотые кудри обрамляли ангельское лицо, на которое было почти больно смотреть.
Его широкие плечи задевали стенки саркофага, ладони были скрещены на груди. Но это были не ладони аристократа. Они были в мозолях.
Он был красивым и ошеломляющим, и она не знала, как осознать это. Ее ладони дрожали, тянулись к нему. Касаться щеки было нагло. Он был ей незнаком, и он не оценил бы, чтобы чужаки трогали его щеки. Его губы были чувственными, и она не пережила бы такого. Но ладони ладони идеально подходили для прикосновения.
Коснись его, шепнул призрачный голос. Коснись и разбуди Небесного.
Что? Амичия застыла, ее ладонь была над его. Что за Небесный?
Ты уже знаешь.
Нет.
Вес надавил на ее ладонь, опуская ее все ниже, и Амичия не могла остановиться. Ее палец коснулся его кулака.
Гул сотряс поместье. Амичия отшатнулась в сторону, схватилась обеими руками за край саркофага. Ее уши заложило, земля задрожала, и она знала, что произошло нечто ужасное.
Она не могла это остановить.
Теперь я нашел тебя, девочка, рев зазвучал в поместье, сотрясая гробницу и ее душу. Беги, как мышка! Я иду.
Глава 11
Она бежала по коридорам в стенах, дыхание вырывалось из груди, но она не могла отдышаться. Амичия не могла думать. Звери гнались за ней, охота снова началась.
Их крики звенели в коридорах. Там, где были сотни, теперь словно стали тысячи существ. Звуки грохотали вокруг нее.
Времени было очень мало.
Если она думала, что они охотились на нее до этого, теперь они уловили ее запах. Они были сворой псов, воющих и знающих, что в этот раз они поймают добычу.
Ее ступни стучали по полу. Уже не было важно, знали ли они, где она была. Они уже поймали запах.
Она не знала, что сделала. Тело в гробнице Красота лица мужчины была выжжена в ее разуме. Вряд ли чудища сорвались на нее из-за прикосновения к нему? Откуда они вообще узнали?
Но ее голова болела не от воплей Жути. От рева, что не прекращался, словно гром раскалывал воздух и сотрясал фундамент поместья. Король пробудился, и теперь он хотел кровь на своих когтях.
«Быстрее, Амичия», она зажала уши руками и пыталась отогнать звуки. Она могла добраться до своего укрытия со стеклянными листьями и витражами, что бросали цветные тени на пол и ее руки.
Логика в этом месте не помогала. Ей нужно было забраться как можно выше, но тогда она будет в ловушке, если они найдут ее. А они найдут. Она вот-вот перестанет быть человеком.
И если это был ее конец, она проживет эти мгновения так, как она хотела. Будет неплохо умереть, глядя на витражи на окнах, помня, как выглядит красота.
Кулак пробил стену над ее плечом. Обломки посыпались на ее спину и волосы. Она не переживала из-за этого, потому что когти чудом не задели кожу ее головы, когда она увернулась.
Она побежала быстрее, напрягая мышцы, ощущая их боль. Больше ладоней с когтями пробивали стены, серые фигуры с хватающими руками.
Ладони демонов тянулись сквозь стены, чтобы утащить ее в личный ад.
Амичия бежала дальше, хоть врезалась в повороты и шумела. Они нашли ее, и она могла только бежать. Ей нужно было добраться до лестницы. Тогда она спрячется от них.
Как-нибудь.
Один из Жути поймал ее платье когтем. Острый кончик впился в ее руку, и Амичия вырвалась. Кровь полилась из раны, рукав платья свисал, порванный до локтя.
«Беги», говорила она себе. Не важно, что кровь пропитала ткань. Что она ощущала запах крови, и это могли сделать и они. Не важно, что она все еще была человеком, хоть их когти превратили Реми в монстра.
Вопли в воздухе заставляли кровь застывать в венах. Они знали, что она была ранена.
Ее мир сузился до биения ее сердца как барабан в ее ушах. Грохот звенел с каждым шагом, она завернула за угол и прижала ладони к стене, где начиналась лестница.
Она прижала ладонь к ране на руке. Кровь лилась между пальцев. Жуть порезал ее до кости, разрезал плоть, мышцы и жир как ножом мясника. Она должна была ощущать боль, но тело онемело.
Еще кулак пробил стену напротив лестницы. Этот не обезумел, а смотрел в пробитую дыру. Она поймала взгляд чудища, а оно указало на нее когтем.
Она понимала, что это означало. Этот поймает ее. Он схватит ее, как бы быстро она ни бежала.
Зубы стучали, она заставила себя отогнать страх и зарычать в ответ на зверя, решившего, что он превзошел ее. Она еще не сдалась.
Она повернулась и взбежала по лестнице. Быстрее, чем раньше, она поднималась по винтовой лестнице, вырвалась из крыла слуг в нишу со стеклянными деревьями. Это было убежище. Она ощущала это душой. Они не посмеют коснуться ее тут.
Но она стояла в центре комнаты и понимала, что поступила глупой. Она умрет тут.
Прости, папа, прошептала она, отклоняя голову, ловя лицом тусклый свет луны. Я пыталась.
Жути вырвались из двери за ней. Кровь на ее теле звала их, словно животных. Она знала, что они были как звери, как только прошла в поместье.
Они могли читать книги и готовить на кухне. Может, некоторые еще помнили, что были людьми. Но остальные стали монстрами, и они уничтожат ее.
Рука обвила ее талию, но не потащила ее назад, а толкнула вперед. Она удивленно вскрикнула и подняла руки, защищая лицо, отлетая сквозь стеклянные окна на крышу снаружи.
Она ударилась так сильно, что воздух вылетел из легких. Кашляя, она откатилась от Жутей, что нападали сквозь витраж. Осколок впился в ее бок.
Она заскулила, замерла в снегу. Смерть должна быть такой? Холодной, одинокой и утомительной. Она бежала и сражалась так долго, а они все еще хотели большего?
Она слышала, как Жуть двигался за ней. Он встал, раскрыл крылья, кривясь от гнева. Вскоре он доберется до ее тела и схватит ее. В этот раз, наверное, оттащит к своему королю. Может, он даже принесет ее в тронный зал, где с ней обойдутся как с Реми.
«Бедняга Реми. У него не было шансов, она сглотнула. Бедная Амичия. Она пыталась и провалилась».
Шаги приближались, каждый хрустел на корке снега, и каждый приближал ее гибель. Она смотрела на снег перед собой. Он был когда-то чистым и нетронутым. Теперь осколки стекла лежали на поверхности, пятна крови испортили его белизну. Ближайшие капли обжигали снег, все еще горячие от жизни.
Она сморщилась на миг, поддавшись страху. Ее губы скривились, она зажмурилась, сердце пропустило удар. А потом Амичия взяла себя в руки. Она встретит смерть храбро.
Тень упала на снег. Пальцы с когтями тянулись.
Тень замерла, и рев расколол воздух. Тот же рев, что звучал как гром, как молния и грохот камней в горах.
Тень отступила, шаги удалились от нее.
Они позволят ей убежать? Она не могла. Она была на крыше, на выступе без перил. Куда ей идти?
Она здоровой рукой приподнялась на снегу, пытаясь перевести дыхание. Она смотрела на темную ночь. Небо было ясным, хотя она думала, что буря продолжится. Но они, казалось, были в центре бури, так что она могла хоть пару мгновений смотреть на землю.
Луна глядела на нее, мерцало несколько звезд. Они показывали ей замерзшие забытые земли. Чудесный сад, который был роскошным когда-то. Лабиринт слева, сверкающие фонтаны с замерзшей водой.
Она была на высоте трех этажей, но наконец-то видела красоту этого места, окруженного озером. Она видела, каким красивым могло быть поместье.
Снег заскрипел за ней, но не хрустел, как от прошлой Жути.
Крыша содрогалась от веса чудища, что шло к ней.
Она не собиралась говорить с королем, стоя на коленях. Она притянула ноги к себе и с дрожью встала. Будущее ждало ее, но она могла смотреть на красоту земли перед тем, как обернется.
Как демон из ада, Король Жути глядел на нее. Его крылья тянулись на пятнадцать футов за ним, но были еще сложенными. Они были не просто серыми, как у остальных, а с красным отливом.
Рога венчали его голову, загибались, словно ударялись об небо, концы были острыми. Его желтые глаза сияли под тяжелым лбом, он хмурился, глядя на нее.
Она поймала его взгляд, зная, что не впечатляла своим видом. Она была в грязи, крови и паутине. Один рукав был порван до локтя, она поджимала голые пальцы ног в снегу.
Кровь текла по ее руке, собиралась между пальцев и капала на снег. Только это и было слышно на крыше.
Некоторые Жути прижимались к стеклу за ним, следили с опасными улыбками на каменных лицах.
Король Жути сделал еще шаг вперед. Агрессивный, он подходил к ней, словно хоте приручить дикую лошадь, но он не был в этом заинтересован.
Амичия отпрянула на шаг в ответ. Край крыши был в паре футов за ней, и она пока что могла отступать. Может, она оттягивала неминуемое, но она хотела бороться.
Я не хочу умирать, она отпрянула еще на шаг. Я не выбирала такое.
Она знала, что он мог говорить. Она уже слышала, хоть голос и был неприятным. В этот раз Король Жути молчал. Он склонил голову и сделал еще шаг вперед.
Я хочу остаться человеком, Амичия не могла позволить ему обратить ее без осознания, что она этого не хотела.
Он сделал еще шаг. Она отпрянула, и этот шаг был последним, дальше ее ждал обрыв.
Амичия оглянулась, посмотрела на землю. Так далеко. Она не переживет падение, у нее не было шансов. Нужно было остановиться тут, где он ее схватит.
Могла ли она спрыгнуть с края? Это не даст ему сделать то, чего она не хотела. Отец выбрал гибель. Или заставил ее погубить его. Он не дал им обратить его, потому что знал, что это было хуже смерти.
Но Жуть на кухне был добрым. Он накормил ее, не рассказал остальным, где она была. Амичия так думала. Может, гробница была ловушкой.
Она сморщилась от мыслей и покачала головой.
У меня еще столько вопросов без ответов! ее крик упал утомленно на снег. Я хочу знать, что тут происходит. Я хочу знать, что происходит с вами, кто тот мужчина в гробнице, почему одни из вас говорят, а другие не могут! Ты не можешь лишить меня разума, оставив без ответов.
Это вызвало реакцию у монстра перед ней. Что-то мелькнуло в его глазах. Может, узнавание. Мысль или воспоминание за его глазами жило лишь миг, а потом утонуло в гневе и ненависти.
Король Жути бросился и схватил ее за горло. Она затаила дыхание, отбивалась ногами, сжала запястья, что поднимали ее все выше в воздух.
Она свисала над краем, молилась небесам. Просила богов спасти ее.
Король притянул ее к своему лицу. Она увидела так, что его глаза не были полностью желтыми. По краю они были красными. Клыки торчали из нижней челюсти и немного задевали его губы.
Ты не должна была сюда приходить, прорычал он. Его голос гремел в ее разуме, хоть он говорил тихо, она не могла думать ни о чем другом.
Она впилась ногтями в его запястья и прохрипела в ответ:
В этом я согласна.
Он приподнял бровь, странное выражение вернулось на его лицо. Она не могла понять, что это были за эмоции. Ей показалось на миг, что он отпустит ее.
И он отпустил ее.
Ее пальцы соскользнули с его запястья, он разжал ладонь и сбросил ее с крыши.
Глава 12
Боль поглотила ее тело языками огня. Амичия не могла думать ни о чем, кроме жжения, охватившего тело с головы до пят. Она пыталась выделить раны, отдельную боль, но не могла.
Что-то задело ее щеку, вся левая сторона лица была ободрана, словно по ней проехали теркой. Амичия подняла ладонь к жару на лице, но опустила руку от шипящей боли.
Правая рука ощущалась неправильно. Пальцы явно опухли. Она попыталась разжать пальцы, но они не слушались, как бы она ни сосредотачивалась.
Тихий звук, скуление, выдох с болью напомнили ей, что она была еще жива.
Она продолжила проверять тело, обратила внимание на левую ногу. Она пылала, и Амичии хотелось забыть, что нога была соединена с ее телом.
Кость ее бедра пронзала ее горячей болью, стреляющей в спину до черепа, где боль пульсировала и кричала. Она не могла ощутить ступню, колено и все, что было ниже.
Она потеряла ногу? Нет. Она не помнила, как оказалась в такой ситуации. Но она была собой, ее не сделали Жутью.
Она тихо застонала, надеясь, что кто-то заметит, что она проснулась и нуждалась в помощи. Даже глубоко дышать было больно. Когда она вдохнула, иглы впились в грудь.
Сломанные ребра, скорее всего. Она видела, как кого-то ударял в грудь осел, и так мальчик описывал ощущения в ребрах. Словно его крепко обнимали. И каждое движение задевало легкие. Это она и ощущала.