Иди, малыш, тебя сегодня никто трогать не будет, отдыхай.
В некрополь Маржик прибыл ещё до заката. Пришлось посидеть среди могил, подождать появления багоя, но лучше он подождёт, чем это кончится немилостью.
Багой появился с закатом. Одетый в длинные чёрные одеяния, он не привлекал внимание в наступающей темноте. Раб за ним тащил корзину с необходимыми ингредиентами для проведения ритуала.
Пришёл, молодой мужчина окинул Маржика недовольным взглядом. Как мальчик?
Хороший мальчик. Наш мальчик, посторонних не было, и лидиец не считал нужным кланяться, да и разговор о Калосе он поддерживать не хотел, не любил он разговоры о своей семье. Какие травы для ритуала нужны? Ажди, что вопрошать будешь?
Багой поджал губы, рот у него был красивый, небольшой, правильно очерченный, а движение было какое-то бабье. Они знали друг-друга уже давно. Как только Маржик перебрался от македонов уже лет пятнадцатьдвадцать назад, Аджи был ещё совсем зелёным, когда его пригрел Умакуш. Тогда он и стал его врачом. Раньше, по молодости, не сдерживаясь, Ох мог и порвать парня, была в нём тяга наслаждаться болью, так что Маржику приходилось зашивать того. Вообще знал он этого Аджи любым, и плачущим от боли, и гордым, изображающим из себя правителя.
Не знаю, отдавать ли Ему камень, или нет. Если у Арсика сил прибавится, не найдёт ли он себе кого? в глазах багоя было столько обиды, что Маржик понял, те очередной раз поругались. Арсик такой ветреный
Тебе какие черепа выкопать? Женские, мужские? Маржик тут же перевёл тему, что бы не заржать. Не хорошо иначе выйдет. В Парадизе все знали, что Артаксеркс Ох сам приворожил к себе своего Аджи, вот тот и ходит за ним как хвост изнывая от ревности, побочном явлении приворота. К этому багою уже все привыкли, знают с детства, воспитали. Атосса, жена Оха, относится к нему, как к члену семьи, ставит конечно, пониже своих детей, но всё же, выше племянников и племянниц. У них с Охом свой двор, свои люди их окружают, а вот на семейной трапезе Аджи всегда присутствует. Сказать, что Атосса терпит багоя мужа, было бы не правильно. Она его приняла как часть Умакуша. Ещё их отец называл сына красивой шкуркой с гнильцой внутри, так вот эта гнильца теперь наглядно и пластично ходит, разливая напитки и подавая кушанья. Из-за этой склонности и не хотел отец видеть Оха на троне.
Копай детский, ребёнок не обманет, подумав, велел багой.
Некрополь был старый, относившейся ещё ко времени правления Нина, но местных жителей, не принявших новую религию парсов, всё ещё хоронили здесь. Часть некрополя давно поросла травой, доходившей чуть ли не до плеч. Часть же, которой пользовались выглядела поухоженней. Белые мощёные дорожки пересекали весь некрополь. Пока Маржик читал надписи на погребальных стелах-алтарях, багой расчертил белый мощёный кусок некрополя, рядом раб выкопал яму для жертвы, и развёл огонь.
Найдя нужную могилу Маржик подозвал того же раба. Ну не он же будет копать. Могила, по местному обычаю, была обмазана глиной, и покоиться в ней должна была девочка. Очистив череп, Маржик передал его молодому некроманту. Багой уселся на отведённое место для ритуала, перед собой разложив всё нужное. Врач сделал ему настой, для усиления мантии. Горсть трав сыпанул в огонь.
Маржик отошёл, сел на могилу, в ожидании конца церемонии вопрошания.
Багой поднял перед собой череп, заглянул в пустые глазницы. О чём он думал, как вступал в контакт, с душой умершей малышки было ведомо только ему одному. Возлияние Нергилу, через череп потекло в яму. Если Маржик правильно понимал, то должна была выйти душа и её багой, запечатал в птицу, мгновенно убитую на яме. Так душа привязывалась на время к этому миру, что бы задать ей вопросы. Верил ли он в это? Маржик уже давно не верил ни в каких богов и духов. Вот в приведения он точно не верил. Мужчина не однократно наблюдал ритуалы, и всегда знал, чем они кончаются, если багой начинал вопрошать
Вот и сейчас молодой некромант зашатался и свернувшись калачиком, лёг набок. Навызывался. Маржик подсел рядом, проверил пульс, глаза Достал из сумы нужный флакон, открыл губы и влил в рот. Багой закашлялся, его дыхание стало ровнее, а потом и вовсе глубоким. Маржик сел поудобнее, и принялся массировать шею, плечи некроманта, заставляя жар поднялся до головы, сменить прохладу организма. согревшись багой открыл глаза.
Всё хорошо будет, тихо проговорил он подымаясь. Достань мне живой меч, дух сказал, что скоро он в мире появится. Хрисаор. Древний меч. С ним можно мёртвых во плоти подымать. Хочу.
Маржик пожал плечами, после вопрошания всегда у багоя идеи невыполнимые. Ничего, отоспится, завтра всё нормализуется. Оставив раба убирать некрополь после ритуала, он повёл уставшего некроманта в его парадис. Только он спел уложить багоя, дать ему два настоя, укрепляющий и успокаивающий, как появился раб от Атоссы, по его душу. Словно она знала, где искать. Хотя, впрочем, чему удивляться, полнолуние, предположить, что Аджа потянет в некрополь многого ума не надо. Так же как догадаться, что его врач обязательно будет при нём.
И вот Маржик уже спешит к правительнице. Выдалась же ночка.
Дворец был пуст, не было снующих слуг, копошащихся по углам рабов. Одни голые стены, со следами когда-то нанесённых узоров, которые теперь с трудом можно было рассмотреть. Краска, позолота, давно уже слетела, ни одно поколение ахеменидов не удосужилось восстановить былое величие Кадингира, его яркие росписи, прекрасные фрески. Чужая культура парсов не интересовала. Да и своё они здесь не строили. Все силы рабов-данников были направлены на строительство Персополя.
Вышла служанка, ожидавшая Маржика, и пригласила последовать за ней.
Женские покои даже сейчас, ночью, были освящены тёплым жёлтым светом. Жёлтыми же были стены с красным низом, к ним придвинуты богатые ложи с пёстрыми, мягкими перинами, валиками и подушками, шитыми разными лоскутками. Во главе сидела сама Атосса, возвышаясь над любым возможным гостем. Перед ней маленький столик со сладостям.
При виде Маржика она поднялась и пошла к нему, прямо по подушкам, наступая на них дорогими, изящными сапожками с загнутым носом. Её широкие шелковистые штаны переливались от многочисленных узоров. Длинные складчатые одеяния тянулись следом Это была женщина властная, когда-то красивая, сейчас находящаяся уже в поре своего увядания и знающая это, переставшая бороться за ускользающую молодость.
Она была лет на десять старше Маржика, полная, но не тучная. Где-то за складками одежды угадывалась бывшая воительница, даже кинжал висел на поясе, но её движения уже утратили быстроту и резкость, стали плавными, размеренными. Возраст брал своё. Волосы правительницы были спрятаны под остроконечной высокой войлочной шапкой.
Вот посмотри, Атосса подняла рукав открывая взору врача большой ожог по предплечью.
Маржик покачал головой, достал маленький сосуд с мазью, на ритуал он его прихватил, опасаясь, что багой мог неудачно упасть, и пришлось бы лечить. Там не пригодился, зато потребовался правительнице. С Охом она что ли ругалась?
Козлу я этому, бороду повыщипывала, не сочти за труд, зайди к нему, словно отвечая на его мысли, высказала женщина. Брат всё таки.
И муж, сам для себя зачем-то добавил Маржик, смазывая ей руку. Её не загоревшее тело было дебелым, из-за этого ожог смотрелся более страшным, чем был на самом деле.
Зайду, заверил её врач.
Дай ты этому, козлу старому, какой-нибудь травки, что бы занимался соитием со своим багоем, и больше никуда не лез, Атосса была раздражена. Она вообще поорать любила, но с таким мужем это не грех. Вышла Атосса за него, после смерти мужа, что бы у власти остаться, а не попасть вместе с другими в храм навечно. Мне ещё войска на Понт отправлять, а этот, козёл старый, и туда полез. Не стоит у него, заняться нечем. Так дай ты ему, что бы как свиньи барахтались, и рыло своё никуда не совали. Всё равно опороситься боги не дадут.
Атосса засмеялась над своей шуткой, Маржику, тоже пришлось улыбнуться. Опять придётся влезать в их разборки, хорошо хоть за это хорошо платят, и на подарки рассчитывать можно.
Я дома подумаю что сделать можно, хмыкнул он уже прикидывая, выросли ли у него нужные травы, и есть ли в запасе, и на каком коне их дать, на масле или на молоке.
За всем глаз и глаз нужен. Я же уже не молоденькая девочка, бегать, Умакуша приструнить надо, что бы везде нос не совал. Он как в армии появиться, так восстания жди. У воинов холка дыбом встаёт. Его близко к армии нельзя подпускать. А этот козёл, от нечего делать, командовать решил. До добра это не доведёт.
Атосса вернулась к столу, у её ног, на подушках, расположился мужчина. Налив ароматный отвар в чашу, она пригубила его ярко накрашенным ртом.
Марж, не стесняйся, наливайпредложила владычица мужчине, её широкие брови сошлись у переносицы, глаза внимательно оглядели врача. Приподняв пухлую руку, она погрозила ему пальцем. За меня приказы подписываешь? Знаю-знаю, уже сообщили.
Маржик потупил глаза, изображая полное раскаянье. Атосса засмеялась.
Ладно, тебя не переделаешь. отмахнулась она. Вот ноги ещё болят, колени А раньше то как скакала, как скакала. Может чем намажешь?
Маржик знал, что суставы уже не выдерживают веса, а Атосса его всё прибавляла и прибавляла. Ограничить её в сладостях было невозможно, вот и приходилось мази делать, боль снимать. Вылечить не получалось. Он налил себе отвара, кивнул, что понял и пришлёт мазь. Маржик рассказал о проведённом багоем ритуале, о том, как тот бесится, о несостоятельности своего Арсика. Атосса залилась звучным смехом.
Ну Марж, посмешил, ну, утешил. Знаешь чем женщину уважить. Ладно, иди, мазь пришли мне с Барзиком. Он у тебя хороший мальчик, не обижай его. А как на кифаре играет женщина мечтательно заулыбалась, видно было по ней, что ей смертельно скучно.
Ближе к полудню Маржик вернулся к себе домой. Его мальчики были заняты делом, оба крутились у верстака. Барзан что-то пытался объяснить Калосу на пальцах об устройстве лука, как правильно крепить тетиву. Лук фригиец достал ученический, бинтованный белой тканью, по виткам которой можно соизмерять дальность полёта до цели. Забинтована была и кисть руки, Калос сам пытался себя завязать, а от помощи Барзана, фыркая отбрыкивался, шипел, скалился, но старательно стрелял по указанной ему цели.
Маржик постоял, наблюдая за ребятами. Роста они были одинакового, даже малыш повыше. Худой, грациозный изящный, гибкость его тела не мог скрыть хитон. Маржик хмыкнул, когда малыш пару раз дал фригийцу по рукам, и гордо задрав подбородок, не ответил на какую то пошлую шутку. Без волос он смотрелся совсем беззащитно, длинная шея, красивый затылок, сильные пальцы Маржик подошёл.
Старик, вернулся, обрадовался Барзан. Калос поднял на него голубые глаза с длинными чёрными ресницами.
Маржик подошёл к мальчишке, задрал подол хитона.
Облокотись о стену, срывающимся голосом велел он. Тёмные бровки у мальчишки встали домиком, то ли от обиды, то ли от предвкушения, он тут же выполнил приказ, не задумываясь.
Как у эллинов всё удобно устроено, Маржик прижался к гибкому телу.
Как же он неудачно влез в разборки между Охом и Атоссой, и увернуться нельзя. Ещё и багой со своим мечом. Может действительно, если у Аджи и Оха всё наладится, ехать никуда не придётся. Месяцок он бы с удовольствием посидел дома, особенно сейчас вначале осени. Кончив, он прижал к себе мальчишку, горячо дыша в длинную шею.
Дай, я тоже хочу, тронул старшего за плечо, Барзан.
Да он на ногах не стоит, Маржик держал мальчишку, у которого бог Эрот отобрал силы.
А я его на струбцины положу, тут же нашёлся фригиец.
Глава 5 А
В те времена люди явно придавали большое значение общественным отношениям. Культ Митры очень ранний, по-видимому был до зороастризма.
В какой-то момент на территории Месопотамии он утрачивает своё доминантное значение. Новый всплеск культа Митры начинается при Ахеменидах. МитраОсновное божество, покровительствующее правящей власти в Персии и МидииМитра, хотя у него более древние корни. С принятием этими народами зороастризма, Митра беспрепятственно, в качестве святого, входит в новую религию. В древнеиранской мифологии Митра буквально переводится с языка Авесты как «договор», «согласие».
В зороастризме отвечает за идею договора, видимо, скреплённого солнцем и жертвоприношением. Зороастризм был одной из мировых религий своего времени. На его основе базируется иудаизм. Христианство и мусульманство тоже имеют корни в зороастризме. Это дуалистическая религия. В ней мир делится на два противоположных лагеря. Лагерь абсолютного Добраво главе с Ахура-Маздой. И лагерь абсолютного Злаво главе с братом близнецом Ахура-Мазды, Ахура-Майной. Весь мир разделён между ними. Между ними идёт постоянная борьба, когда каждый должен выбрать свою сторону. Митра идёт на стороне Добра. Он сподвижник в абсолютном Добре Ахуры-Мазды.
Мистерии Митры отличались большой сложностью, они состояли из семи степеней посвящения, каждая из которых отождествлялась с одной из семи известных в древности планет. Так Калос проходит несколько стадии. Перваяпосвящение в саму религию, и повязывание пояса. До сих пор сохранившееся в зороастризме и имеющее значение как крестик для христиан. Второе жертвоприношение в доме Маржика, огню и Митре, как домашнему божеству. Третьесовместная трапеза, олицетворяющая посмертное воскресение. Четвёртое, когда Калоса имеют всем отрядом, вхождение в военный этап, в мужское братство. И срезание волоспринесение жертвы воде.
Мы привыкли к эллинской традиции принесение волос огню, но тут иначе. А потом принятие нового одеяния и новой обуви. Возможно, юноша должен был принести жертву быка или бычка, для всего отряда.
В ведийской традиции этот ритуальный код связан с парой Митры и Варуны: Митра «изливал семя в Варуну», после чего они и становились новым божествомМитра-Варуной [Дюмезиль, 1986, с.58]. Долгое время Варун ещё почитался на севере Эллады, возможно с этим было связанно желание обладать светловолосыми дорийскими мальчиками.
На фреске в капуанском митреуме на месте быка изображён обнаженный юноша, которого мистагог валит на землю, обняв сзади, в чём видят гомоэротическое содержание такого ритуала.
В Элладе жест поднятие вверх среднего пальца, которым барзан напутствует Маржика при встрече с багоем, понимался как угроза анальным изнасилованием и именовался «катапюгон»καταπυγον, то есть буквально «в задницу» («ката» означает направление вниз, «пюгон»задница). Указывать на кого-то средним пальцем называлось πκιμαλίζειν (пкималидзеин) и считалось тяжким оскорблением, так как означало обвинение в пассивном гомосексуализме.
Одновременно (и в связи с обсценным значением) жест служил оберегом от сглаза: в этой роли он упоминается, например, во второй сатире Персия, по-видимому, связанно с культом зороастрийского бога Митры. С культом Митры связаны и гомосексуальные отношения в отряде. Модели ритуальной гомосексуальности (часть антропологов считает более корректным термин «осеменение мальчиков») различались даже в пределах небольшого региона. Иногда ритуальная гомосексуальная инициация носила групповой характер, как в данном случае. Аналогичные ритуалы существовали, повидимому, и в иранском мире. Известно, что инициальная практика древнеиранских мужских союзов была достаточно жестокой [Wlkander, 1958, S.65], и, несмотря на то, что зороастризм дистанцировался от многих древнеиранских ритуалов, «обряды, близкие по своему характеру инициациям, свойственны зороастризму» [Рапопорт, 1971, с.33].
Кинайдосругательство, шавка, низшей иерархии в собачей стае. Впоследствии стало обозначать пассивного гомосексуалиста. Термин «кинайдос», употреблявшийся для обозначения гомосексуальных партнеров, означает еще и исполнителей непристойных эротических танцев.
В последние века до н. э. возникла особая религия с культом Митрымитраизм, получившая распространение в эллинистическом мире, с I в. н. э. в Риме, со II в. по всей Римской империи; особой популярностью пользовалась в пограничных провинциях, где стояли римские легионы, солдаты которых были главными приверженцами культа Митры, считавшегося богом, приносящим победу; сохранились остатки многочисленных святилищмитреумов (вблизи римских лагерных стоянок). К началу 9 в н. э. зороастризм начинает бороться с мужеложеством, даже в Авесту вводится отдельная статья, Под мужеложцем подразумевается пассивный и активный гомосексуалисты (дословно «кто семя принимает» и «кто семя изливает»).