Дочери мои, поднимитесь, сказал Король небрежно. У меня для вас радостная новость.
Я уставилась на ковер прямо перед собой, следя за тем, как светло-коричневый паук прополз по нему и исчез между коврами. Маленький паучок, я буду так же свободна, как и ты.
Принц Ашик выбрал невесту.
Рахима нежно прижала свою руку к моей спине, и я оперлась об нее. Мою шею начали сдавливать лёгкие спазмы из-за того, что силилась сдержать слёзы. Мне стало тяжело дышать, а в горле образовался комок.
Дыши, прошептала она.
Король продолжил:
Ашик, друг мой, и мой будущий сын. Выйди вперёд и назови ту, которая будет твоей женой.
Мы с сёстрами стояли неподвижно, словно камни на песке. Я не смела оторвать взгляд от ковра.
Наконец в поле моего зрения появились ноги в желтых туфлях. Они остановились прямо передо мной. Я начала считать: один, два, три, четыре ожидая, что они переместятся к кому-то ещё. Но они не двигались. Я чуть не упала на землю от облегчения. Ашик осторожно провёл пальцем по линии моего подбородка. Он приподнял моё лицо за подбородок, и наши взгляды встретились. Его карие глаза прожигали меня насквозь. На его лице застыла лёгкая улыбка, предназначенная только для меня одной.
Эмель, прошептал Ашик. Я беру тебя в жёны.
Он протянул руку и взял мою руку в свою. С моих губ сорвался истеричный смех, и потускневший мир вдруг озарился пламенем, став золотым и таким прекрасным.
Он выбрал меня.
Он выбрал меня.
Его рука была тёплой, и я крепко сжала её. Буря эмоций разразилась внутри меня. Воодушевление, надежда, гордость, облегчение. До этого меня только учили испытывать эти эмоции, но теперь я испытывала их по-настоящему, и они, подобно лошадям, галопом неслись у меня в груди. Меня выбрали. Мама будет рада. А отец, наконец-то, будет гордиться мной.
Моя жизнь превратилась в только что сотканный ковер, который развернули передо мной. И я могла видеть каждую деталь, изображенную на нем: мы вместе едим и пьём вино, я иду на рынок с его жёнами и мы сплетничаем о наших слугах, я погружаюсь в водоем оазиса, я путешествую по пустыне с поводьями верблюда в руке. Я смогу увидеть мир, весь мир.
Я медленно кивнула, обуздав свои восторженные мечты, которые пытались взлететь в небо, словно птицы.
Мазира оказала мне великую честь.
Но потом я запнулась, вспомнив обо всём, что я оставляла здесь. Мы часто думаем только о хорошем, когда приходит время прощаться. Я вспомнила о своей матери и сёстрах, и о Фирозе. Разве мне плохо жилось в качестве ахиры? Неужели жизнь с моим отцом была настолько ужасной? Я покачала головой, отбросив эти предательские мысли. Боги, о чём я только думала?
Ашик был избран для меня самой Мазирой. Я семь лет была ахирой, и именно он должен был стать моим мужем. До конца моей жизни он должен был остаться моим мужем.
Моим мужем, моей судьбой, моим счастьем.
Моей свободой.
Я пристально посмотрела в его глаза, восстанавливая все те смутные воспоминания о ночи, что мы провели с ним вместе. Я не стала надолго задерживаться на нашем сексе, случившимся под воздействием алкоголя. Вместо этого, я вспомнила о том, как мы разговаривали, вглядываясь в ночь, когда он был таким заботливым и искренним. Он был хорошим человеком. Он выбрал быть добрым, тогда как мог быть всем, чем угодно.
Поэтому я решила отпустить страх и сосредоточиться на чувстве гордости.
Я больше не была ахирой. Я была женой и принцессой. На моём лице растянулась широкая улыбка. Свет факела отразился в глазах Ашика.
Да свершится бракосочетание, сказал он и подвёл меня к моему отцу.
Я шла с высоко поднятым подбородком и двигалась точно королевская особа, как меня и учили. Сёстры, стоявшие вокруг нас, улыбались. Рахима, Тави и остальные утирали щёки. Из-за своего воодушевления я совсем позабыла об их присутствии. Но для чего их всех собрали здесь и сейчас, когда мне сделали предложение? Я не могла этого понять, но я была рада тому, что они могли разделить со мной моё счастье.
Мой отец обратился к нам, развалившись на троне:
Да благословит вас обоих Эйкаб. Ашик, в знак нашего обмена, я дарю тебе силу своей армии и свою славу. После твоей женитьбы на моей дочери твоя семья будет процветать, как и твои люди. Этот союз приблизит тебя к Сынам.
Его остекленевшие глаза были мутными, язык лениво шевелился во рту, распухший от алкоголя. Его речи были напыщенными и абсурдными. Уже давно я не видела его таким пьяным.
И я, в свою очередь, ожидаю, что ты будешь мне предан, как и твоя сильная армия.
Отец поставил на стол стеклянный сосуд и кубок и медленно встал, после чего сжал плечо Ашика. Затем он повернулся ко мне, его глаза блестели:
Голубка моя, Эйкаб был добр и наградил тебя неимоверным богатством. Ашик щедро предлагает тебе породниться с ним и войти в его дом. Твой союз с этим принцем вызывает у нас особую гордость и почитает наших богов.
Он протянул руку и нежно провёл подушечкой большого пальца по моей руке. Я не могла устоять перед его словами. Прощение, любовь и тёплые чувства по отношению к отцу начали изливаться из моей груди.
Я почувствовала вкус солёных слёз на своих губах.
Вы поженитесь завтра, когда солнце будет в зените. Эйкаб будет наблюдать за свадебной церемонией со своего сияющего трона.
Король повернулся к моим сёстрам.
А вас, дочери мои, призвали сюда не только для того, чтобы вы посмотрели, как Ашик выберет себе жену.
Всё казалось мне таким сюрреалистичным. Я стояла рядом с Ашиком и наблюдала за ахирами. Я больше не была с ними, больше не являлась одной из них. Рахима просияла, посмотрев на меня. Лицо её было мокрым, а улыбка лучезарной.
Матин, иди сюда и посмотри! громко сказал Король, позвав кого-то сквозь ткань шатра.
Я оторвала свой взгляд от сестёр и оглядела пространство, ожидая появления этого человека. Может быть, это был тот самый человек, о котором говорили Фироз и Джаэль?
Отец продолжил:
И ты увидишь, что мои дочериэто украшение пустыни, драгоценные камни на песке. Они красивые и послушные, и тебе выпала великая честь сделать одну из них своей! Дочери мои, я рад сообщить вам, что наш дом посетил ещё один гость. Он приехал с дальнего севера в поисках жены.
Мне стало интересно, как далеко на севере был его дом. Если Рафалю можно было верить, и всё это было правдой, этот мужчина мог быть одним из самых влиятельных людей в пустынеон мог быть даже богаче моего отца. Тогда понятно, почему нас вызвали в тронный зал для встречи с ним.
Матин, присоединись к нам!
Король резко хлопнул в ладоши, а мы начали крутить головами из стороны в сторону. Ашик прижал меня ближе, его пальцы скользили вверх и вниз по моей талии, давая понять новому гостю, кому я принадлежала. Я прильнула к нему, не обращая внимания на эти сигналы. Он прижался губами к моему виску.
Наконец раздалось шуршание ткани, и мой взгляд упал на мужчину, которого сопровождал Нассар. Его возраст удивил меня; наши женихи обычно были моложе. Он же был старше моего отца. Его лицо обрамляла темно-синяя гутра, а одет он был в просторные одежды из золотой и голубой ткани. На его поясе висели два ятагана. Его борода, скорее седая, чем черная, была длинной, а само лицо холодным и коварным. Он взглянул на Короля, после чего оглядел всех нас.
Король продолжил болтать, не замечая ничего вокруг:
Добро пожаловать! Нассар столько рассказывал мне о твоём доме. Думаю, мои дочери придутся тебе по душе.
Ашик напрягся, так же как и я. Что-то было не так с этим Матином. Его движения были сдержанными, руки согнуты, голова низко наклонена. Он быстро оглядел пространство, словно искал что-то или готовился к чему-то.
Нассар ничего не замечал, он отвлекся на факел, пламя которого начало угасать. Он подошёл к слуге, чтобы указать ему на эту оплошность, и не заметил, как руки Матина двинулись к поясу. Соляной Король был так пьян от арака и гордости, что только и делал, что болтал, не замечая происходящего.
Матин резко развернулся и выдернул ятаганы из ножен. Звук металла разнесся по помещению. Раздался крик, и стражник, стоящий рядом с Матином, схватился за горло, широко выпучив глаза и раскрыв рот. Кровь хлынула сквозь его пальцы, и он упал на пол.
Всё произошло в мгновение ока.
Разразился хаос. В центре шатра раздались крики. Мои сёстры увидели, как упал стражник. Одна за другой они побежали из шатра, словно дым от потушенного пламени свечи. Увидев весь этот ужас, я повернулась к Ашику и попыталась утащить его за собой. Он широко раскрыл глаза, оценивая происходящее. Его рука потянулась к ятагану. Выставив руку передо мной, он закричал:
Беги!
Боги, я и сама этого хотела, но меня парализовал страх.
Король заревел, точно сумасшедший, призывая стражу, но сам он двигался так, словно преодолевал вброд медовую реку. Он ошеломленно повернулся, хватаясь руками за пояс. Наконец он достал меч, висевший у него на поясе, и начал нелепо размахивать им перед Матином, который уже повернулся к Королю.
Где он? закричал Матин.
В его голосе чувствовалось глубокое отчаяние. Он направился к Королю, выставив клинки ятаганов перед собой.
Вдруг в шатер ворвались незнакомые люди, одетые в черные и голубые одежды, и начали атаковать солдат моего отца. Зазвенели мечи, люди орали и кричали. Мой отец приготовился отступать. Покачиваясь на ногах, он развернулся и перевернул свой стол. Всё, что на нём стояло, с громким звоном упало на ковры.
Этот звук вырвал меня из оцепенения.
Нам надо уходить! Идём со мной! крикнула я Ашику, резко дергая его за руку.
Я не могу! Мой долг защищать твоего отца! Беги, прячься.
Я в ужасе уставилась на него.
Беги! крикнул он и толкнул меня вперёд.
Я упала на колени, сердце бешено стучало у меня в груди. Я заползла за трон. Я не собиралась его оставлять. И тут же рядом со мной раздался звон мечей. Я выглянула из-за трона и увидела, что Ашик отражает атаки Матина.
Нет. Я едва могла дышать. Я была в таком ужасе. Я остолбенела, но это зрелище всецело заворожило меня. Борьба шла теперь прямо перед троном. Я не могла убежать, так как Матин был слишком близко. С каждым взмахом Ашика, я видела вспышки своего будущего. Вот оно здесь, и вот пропало. Я отвернулась. Я не хотела смотреть на их бой. Я села, прижавшись спиной к трону отца и подтянув колени к груди и крепко сжав пальцами голени ног.
Куда убежали мои сёстры? Нашли ли они безопасное место, или люди Матина настигли их? Прижавшись лбом к коленям, я начала молиться Эйкабу. Если бы у меня была соль, я бы принесла её всю в жертву, лишь бы погасить огонь, если это гарантировало бы, что Мазира услышит меня и защитит Ашика и мою семью.
Стража Короля ворвалась внутрь с ятаганами наготове и присоединилась к стычке. Они начали кричать. Теперь сражались уже не двое, а дюжина человек.
Не в силах терпеть нарастающих шум, я снова выглянула из-за трона и увидела, что людей из армии Матина прибавилось. Рассекая воздух мечами, они наступали на солдат моего отцамоих братьев и соседей. Матин переместился в самую гущу. Он размахивал своими двумя ятаганами, словно танцор. Лезвия рассекали мягкую плоть. Я больше не видела Ашика.
Мой отец стоял на периферии, без толку махая ятаганом у себя над головой и крича. Его лицо сделалось бордовым, пот стекал по его вискам. Он в панике оглядывал помещение. Казалось, его раздражали солдаты, которые тесно окружили его и защищали от сражающейся толпы своей плотью и горячими сердцами.
Один из солдат охранял теперь трон моего отца, не давая захватчикам добраться до его сокровищ, упавших со стола, и до соли, которая находилась за троном. Он не знал, что он также охраняет ахиру.
Одежды начали окрашиваться в алый цвет. Люди падали, как только мечи вонзались в сокровенные места: проникали между ребер, врезались в животы, рассекали пульсирующие вены, которые проходили через жизненно важные органы.
Я начала задыхаться от страха и отвращения. Мне хотелось убежать и найти место, где я могла бы спрятаться, но я знала, что эти люди умертвят меня, как только заметят. Я была дочерью Короля, которого они хотели убить. Я была их врагом.
Во всём происходящем не было никакого смысла. Никто не мог захватить трон, застав Короля врасплох. Это было бесчестно и противоречило традиции. Именно в этом был смысл ритуала, согласно которому Короля нужно было вызвать на бой. Поэтому такие позорные предательства не могли происходить. Никто не стал бы уважать Короля, который воспользовался доверием своего оппонента, как это сделал Матин. Так чего же он хотел?
Предупреждение Фироза всплыло в моём замутненном мозгу, и меня вдруг накрыло истерикой. Я закрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться вслух. Ну, вот, Фиро! Всё как я тебе и обещала. Я сейчас в полной безопасности за королевским троном!
Истеричные слёзы возродили мой страх. Я ещё сильнее прижала колени к своей груди. Я сидела так, словно сжавшийся кулак, пока шум вокруг не начал затихать. Когда пьяные крики моего отца прекратились, я выглянула из-за трона, чтобы найти его.
Я задержала дыхание. Страх и надежда сражались сейчас внутри меня, но затем я увидела, что несколько наших стражников тащат его из шатра. И хотя отец был пьян и слаб, он умудрялся сопротивляться тащившим его мужчинам. Он попытался рвануть в центр шатра к своему трону, но сила молодых и трезвых стражников перевесила силу их повелителя, и вскоре все они исчезли из виду.
Бой почти закончился. По полу были разбросаны тела людей, кинжалы торчали из их грудных клеток и животов. Внутренности забрызгали их голубые одеяния, а кучки соли были покрыты кровью и содержимым желудков моих родных и врагов. Я увидела, как один из моих братьев воткнул свой меч в горло врага. Тот выпучил глаза, после чего его жизнь оборвалась, и он упал на пол с глухим стуком.
Ни один из солдат Матина не остался в живых. Я не знала, сбежали ли они или были умерщвлены. Оставшиеся стражники выскочили из шатра, либо чтобы догнать сбежавших солдат, либо чтобы обезопасить периметр дворца.
Зазвонил колокол. Звук был громким и неистовым. Вскоре ему начали вторить и другие колокола в поселении, создав какофонию звуков, из-за которой весь мой позвоночник сотрясся: этот звон предупреждал жителей о том, что им надо было вооружиться и приготовиться к бою. Моё дыхание стало частым и отрывистым, сердце неистово колотилось. Неужели сюда придут ещё мужчины? Или, может быть, сбежавшие солдаты перемещались теперь по деревне, без разбора убивая всех на своём пути? Я сидела, не двигаясь, зажав уши руками. Я боялась пошевелиться, но и боялась оставаться здесь.
Через несколько мгновенийа может быть дней (я не могла сказать точно) звон прекратился. Меня поглотила тяжелая тишина.
Я была одна. Я медленно встала, мышцы моих ног напряглись. Я была готова побежать в любую секунду, если кто-то войдет сюда. На полу грудами лежали мертвые люди. Люди Матина, люди отца. Я крепко схватилась за трон, уставившись перед собой. Среди них могли быть мои братья, и теперь они лежали мёртвые, униженные и поверженные. Никто не произнёс молитву об освобождении души над их трупами. Матери не оплакивали их, не обхватывали руками окровавленные головы сыновей, которых они взрастили. Суждено ли им было быть похороненными в песках под солнцем?
Я бесшумно направилась к убитым. Мне надо было увидеть их раны, и мой взгляд то и дело падал на истерзанную плоть. Металлический привкус крови и зловонный запах вывалившихся внутренностей были очень сильны. Желчь подступила к моему горлу. Я зажала нос и отвернулась, решив вместо этого смотреть на лица мужчин и мальчиков. Кем они были? Их безжизненные глаза ничего мне не говорили.
Тело Матина распростерлось поверх всех остальных. Он не двигался, его сердце больше не билось. Я села на пол, меня захлестнуло волной облегчения. Я пристально вгляделась в человека, который принёс столько боли. Огромный меч торчал у него из живота, его мышцы подергивались, продолжая сопротивляться. Его маленькие глазки были раскрыты. Они были пустыми и блестели каким-то мутным светом. Я посмотрела на его голубые одежды. Они были запачканы багряно-коричневой кровью, сочившейся из его ран. На воротнике его одежд было изображение полумесяца, вышитого золотой нитью. На другой части воротника такой же нитью было вышито солнце с толстыми лучами, которое было залито кровью.
Выжил ли кто-то из его солдат? И куда они теперь направлялись?
Из-под Матина торчали края ярко-желтых одежд, залитые кровью. Внутри меня всё упало, и наполнилось страхом. Я взглядом проследила за тем, куда уходила ткань, и подняла руку нашего врага, чтобы посмотреть, что находилось под ним.