«Не вникал. Кто первым подвернулся, у того и высосал, отрезал я, смутно припоминая дёргающееся в конвульсиях тело. Вернее, два таких тела, наполненных желанной энергией. Только времени на полноценную подпитку не хватало. Меня каждый раз скручивало в тиски. Потом фаза небытия и новое возвращение в навязанную оболочку», закончил, наконец заставив тело отползти в сторону от муторной зелёной жижи, над которой оно всё это время так и нависало, покачиваясь.
«Видимо, тебя держали отдельно, раз впервые оказался здесь», высказал догадку Орш.
«А я тебе говорил, опять проявил себя неизвестный, что у гуманоидов не одно помещение, где с нами работают».
«Работают? издевательски бросил Орш. Хал, ты, оказывается, гуманист».
Хал? Хал, Хал Я задумался, перебирая известные мне комбинации. Хм, мне этот собрат не знаком.
«Ты же не с нами проходил через брешь миров. А мы ушли в неё первыми. Значит, была вторая волна экспансии в это пространство?»предположил.
«Вторая была, согласился Хал. Но я из третьей. И мы едва успели проскочить. Брешь закрылась бесследно, а я попал в плен, не успев даже начать поглощение».
«Ого встрепенулся я, ощущая, как теряю опору. Во всех смыслах: и моему самосознанию стало не по себе, и моя бренная оболочка завалилась на бок, чувствительно приложившись бедром об пол. Мы здесь застряли? Нам домой не вернуться?»
«Если не откроется новая брешь» философски протянул Хал.
«Если мы вообще выживем!» бросил Орш.
«Если перестанете лить энергию попусту», тихо прошипел
«Щег! опознал я. И ты здесь!»
От неожиданного осознания того, что нас не так уж и мало, я испытал воодушевление. Завозился на холодном покрытии, рыкнул с досады, заставляя непривычное, чуждое мне тело подчиняться. Оттолкнулся и, наконец, встал. Обретя равновесие, сфокусировался и осмотрелся.
Примитивные гуманоиды меня больше не интересовали. Взгляд скользнул дальше, пробежав по невзрачным серым стенам, силовым полям, ограничивающим наше пространство для жизни, низкому металлическому потолку, полу, где-то чистому, а где-то покрытому спёкшейся органикой. Именно на нём сейчас, кто-то неподвижно, а кто-то осторожно перемещаясь, в разных позах находились те самые физические тела, что на самом деле являлись для нас клетками. Такие же гуманоидные, как пленившие нас существа, и всё же чем-то от них отличные. Впрочем, внешний вид оболочек меня волновал меньше всего. Не они важны сами по себе, как не важна примитивным существам их одежда. А вот количество
«Так сколько же нас?» спросил сам себя, но ответ получил от других:
«Восемнадцать».
Немного В моей группе было больше тысячи подобных мне, и мы были первым отрядом, отправившимся на освоение новых источников энергии. После нас, судя по заявлению Хала, были и другие. Не знаю пока, насколько многочисленные, но Но из всех только мы выжили?
Значит, восемнадцать Возможно, всё же больше, ведь здесь определённо не все. Кто-то, как и я до этого, может находиться в бессознательном состоянии в других местах.
Где именно?
Ответ на вопрос дался с трудомобразы, вызванные отдельным усилием, выходили размытыми и отрывистыми.
Тьма. Вспышка. Энергия совсем рядомманящая, притягательная, но взять её нет никакой возможности. Непонимание. Что не так?! Краткий миг забытья. Снова всполох пробуждения. «Хороший экземпляр в моей лаборатории степень фиксации семьдесят процентов вводи первую дозу реакция пошла надо повторить» звуки, раздражающие в своей бессмысленности. Тесный плен оболочки, которая скована так же, как и я. Попытка вырваться. Белые границы, за которые нет хода. Сжимающие, удушающие тиски. И снова тьма.
Воспоминание, от которого хотелось лишь одногоразорвать, испепелить, уничтожить тех, кто лишил меня свободы. И поглотить! Выпить! Забрать у них то, что до сих пор манило, несмотря на ограничения
Среагировало и тело. Кулаки сжались, взбугрились мышцы, словно силясь разорвать несуществующие путы, а из горла неожиданно вырвался яростный рокот низких частот.
Смотри-ка ты, совсем ожил, раздался дерзкий смех, скрывая за собой очередную волну страха. Живучая тварь.
Отойди, Ральюс, не провоцируй, а то опять выговор получим.
Считающая себя вершиной пищевой пирамиды особь проявляет осторожность? Это интересно. Я вернулся взглядом к своим тюремщикам, на этот раз изучая внимательнее. Делать это, используя ограниченные возможности навязанного тела, было невыносимо, но иных вариантов не оставалось.
Первый, тот, что вёл себя наглее, беловолосый, высокий, двуногийклассический примитивный гуманоид, демонстративно скалился, выражая презрение. Только он не мог знать, что своей бравадой спровоцировал вспышку интереса с моей стороны. Неосознанная опция ставшего тюрьмой тела вдруг проявилась, подарив сверхъестественную зоркостья отчётливо увидел предназначенными для этого элементами тела учащённо пульсирующую за ухом тюремщика жилку и спешно скользящую по отвратительно розовой коже капельку влаги. Страх Он знаком этому существу. Именно его он прячет за своим показным бесстрашием. Жалкий. Лёгкая добыча.
То есть он был бы лёгкой добычей, будь я собой прежним.
Но я запомнил этот вид местных. С таким расовым типом раньше мне сталкиваться не доводилось, хотя на самом деле я не особенно обращал внимания на такие детали как цвет волос и крепость нервов пищи.
Второй, куда более осмотрительный, крепкий, коренастый, остроухий брюнет, с мрачным насторожённым взглядом. А вот этих я помню. На моём личном счету сотня таких, плюс два звездолёта и орбитальная станция. Энергии я тогда накачал знатно, жаль, до самой их планеты добраться не успел. Так и не понял, куда она исчезла под самым носом. То ли другие из моего отряда успели раньше, чем я смог на неё переключиться, то ли ушастые нашли способ её спрятать. И сами сбежали, потому что после этого я взаимодействовал с кем угодно, но не с ними.
Всех их, неожиданно сумевших совладать с нами, придётся изучить. Они убеждены, что пленили нас, заточив в бесполезных оболочках? Сделали подобными себе? Ничтожными, ограниченными и подконтрольными? Что ж зря. Я сумею приспособиться, сумею вырваться, сумею забрать их всех.
Мы сумеем.
Да что он мне сделает? не внял дельному совету беловолосый. Сидит себе в клетке Он слаб, словно новорождённый, только и способен, что на ноги встать.
Подошёл он близко. Так близко, что удержаться я не смог. А может, просто не захотел, больше всего желая сейчас наказать этого примитивного гуманоида, возомнившего себя победителем. Такое знакомое по прошлому, практически рефлекторное поведениестремительный бросок к идущей прямо ко мне добыче.
Быстрый выпад в его сторону, и острое сожаление: вместо сгустка энергии вперёд дёрнулась непривычная обуза, неловко управляемая мною, раздражающее тело. А вместо такого приятного притока живительной питающей энергии я получил силовой разряд от энергетических брусьев клетки, пронзивший навязанное тело и отбросивший его на пол.
Ощутил я это вопреки пониманию. Что за чувство? Невыносимое, тягучее и разрывающее на части? Уже знакомое по вспышкам пробуждения в лаборатории.
«Кин, брось, запоздало предупредил Орш. Это бессмысленно. Без оболочки ты, может, и прошёл бы ограничительное поле, а с ней»
«В каком смысле «может»? опешил я. Ты не пытался?»
«Ты меня вообще слышал? обрушилась на меня волна раздражения. Мы в них жёстко зафиксированы. Их этих тел не вырваться. Они как кандалы, и их через энергетическую клетку не протащишь».
«А ты меня слышал? всё ещё испытывая странную агонию, взвыл я не менее яростно. Я трижды из оболочки выходил!»
Что, гад, не выходит? сбивая с мысли и одновременно, словно меня услышав, выкрикнул беловолосый. Лапки коротки? Теперь всё иначе! Вот онарасплата. Удивлён? Не знал подобного? Так запомниэта боль отныне станет твоей постоянной спутницей. Он засмеялся, наслаждаясь собой и чувством безопасного превосходства. Давай, давай, поднимайся, амёба треклятая. Сделай так ещё! Повесели нас!
Издевается. А ведь сам реально напуган, даже отскочил едва ли не дальше, чем меня отбросило. Дышит рвано и за оружие схватилсяневзрачную на вид рукоять, энергия в которой совершенно бесструктурная. И опасная
Цыпа, цыпа, иди к папочке. Мигом станешь грилем, вновь посыпались глумливые смешки. Знакомая штучка, а? Думали, сожрёте нас всех? А вот мы не так просты и нашли чем вас уделать. Превратили вас в ничто! Даже праха не осталось! Один большой пшики нет прожорливого амиота. Всех вас нет!
Силясь не упустить контроля за происходящим вокруга знание сейчас важнее всего, я сосредоточился, заставляя себя не думать о как сказал ничтожный? О боли! Пришлось пересилить отвращение, вновь пытаясь понять, как «работает» это видение через элементы чуждой оболочки.
Амиоты? Слово кольнуло узнаванием. Прежде я слышал его в лаборатории. Так эти материальные называли насэдаити.
Но всё внимание сейчас было сосредоточено на оружии охранника. Знакомая? Так он сказал? Да, очень знакомая. Настолько, что новых «встреч» мне не хотелось. Это ведь после контакта с ней настает то самое беспамятство, при котором надолго теряешь понимание самого себя.
Остынь. Положив руку на судорожно сжатый кулак беловолосого, второй гуманоид заставил оружие опустить. Чего завёлся-то? Расслабься. Скоро смена придёт. Не лезь к нему. Получим нагоняй, если сдохнет тут внезапно.
Значит, меня ждёт передышка. И новый шанс разузнать о тюремщиках больше.
«Часто они меняются?» бросил вопрос своим.
«Да, довольно часто. А на время кормления и для транспортировки в лабораторию прибывает дополнительная пара охранников», пришёл глухой отклик от Щега.
Кормления?!
«Это же не?..»
«Именно».
Отвращение накрыло волной, стоило вспомнить ощущения продвижения в недра этого жалкого тела твёрдой и склизкой субстанции Как они её называют? Еда?
Сколько ещё мерзостей нам уготовано испытать в этом коконе-тюрьме?
Смирно!
Хорошо поставленный голос вновь привлёк моё внимание к происходящему за пределами клетки. Принадлежал он ещё одному гуманоиду, внешне мало отличному от ушастого. Разве что эти самые уши были у него скруглёнными, а верх головы закрывал плоский предмет одежды.
Доложите обстановку, сержант Кригс, продолжил вошедший, за спиной которого прятались силуэты ещё двух гуманоидов.
Всё штатно. Происшествий не было, без запинки отчитался брюнет.
Так-так Значит, мои попытки не в счёт? Ну ладно
Кивнув, субъект вышел, зато теперь оказались в зоне видимости те, кто скрывался за его спиной.
Первое, что я ощутил сразу, они разные. Не в смысле внешнего облика, хотя он тоже имел отличия, а совсем иначе. Однако объяснить, как именно «иначе», в чём заключаются эти самые «различия», я пока не мог.
Второес этой парой я уже пересекался. Перед небытием, после которого я осознал, что меня волокут в клетку, они были последними, кого я воспринимал рядом.
Воспоминание о появлении рядом темноволосого крупного субъекта отражались в сознании двойственно: сначала нейтральнолишь как факт близкого присутствия, раздражающего от невозможности взять то, что мне было необходимо; затем мощнокак приступ ярости, потому что именно его оружие заставило меня взорваться яркой сверхновой, потеряв самого себя.
Реакция на другогоболее щуплого гуманоида, с волосами чуть светлей, была куда более неоднозначной. Сумбурной, противоречивой, клокочущей. В ней было так много намешано, что мне пришлось постараться, чтобы разобраться в этом сложном переплетении. Я вспомнил, как крайне неосмотрительно приближалось ко мне это существо, буквально истекая такой желанной энергией. Как в лаборатории я бился в путах удерживающей меня оболочки, сходя с ума от невозможности её взять! Как неимоверным усилием всё же прорвал оковы, клеймя то, что теперь по праву было моим! Было, но не стало. Потому что энергию этой особи я так и не забрал. Не успел.
И теперь с жадностью следил за добычей, получить которую для меняуверенвопрос времени. Я никогда не отступал. И впредь этого не сделаю.
Как сегодня наши твари? дождавшись, когда плотно сомкнутся створки дверей, презрительно бросил тот из пары новоявленных охранников, что смог остановить меня ранее.
Из его рта, сорвавшись с губ, с силой вылетел сгусток белёсой жидкости и упал почти к моим ногам.
Доран! Не перегибай палку! одёрнул его приглушённый окрик. Наше делоследить за безопасностью. Глумиться над заключеннымиэто недос голос моей несостоявшейся пока добычи замялся: непрофессионально.
А я наконец сообразилтак вот в чём отличие!
Это другая особь! Полярная! Супротивная! Антипод! То есть М-м-м слышал же, слышал название Напрягся, перебирая все те отрывочные сведения, что накопились за время плена, пока в памяти наконец не всплыло: женская!
Совсем одичали мужчины за время долгой вахты, что с них взять? Не обращай внимания, Троя, раздалось уважительно-извиняющееся приветствие сдержанного напарника беловолосого. Ты сегодня с нами? Как такое чудо случилось? Но уж, поверь, я тебе рад. Обычно эти двое тут умудряются закапать пол желчью.
Это мы-то?.. встал в позу, выпятив грудь, беловолосый Ральюс, но договорить ему не дали. Та, что именовалась Троя, ответила сержанту Кригсу кратким смешком:
Представляю
Впрочем, дальше говорила она спокойно и обстоятельно. В моём направлении не смотрела, чего не скажешь о буравящем, ненавидящем взгляде Дорана? Так она его называла?
Меня сюда вне плана поставили. Из-за медосмотра сместился график, поэтому вместо смены в центре контроля за внешним периметром станции я сегодня с вами.
Медосмотр? заинтересовался ушастый брюнет. Что-то случилось?
Нет
Случилось! Если Троя попыталась скрыть правду, то её напарник делать этого не собирался, даже получив от неё недовольный взгляд. Этот демонюга, он кивнул на меня, вырвался и почти покалечил мою девочку. А перед этим, многозначительно понизился его тон, схарчил там одного из заучек-учёных.
С-с-сожрал?! удивление беловолосого вышло визгливым и резануло неприятным диссонансом. Очевидно, он только сейчас уразумел в недавнем совете напарника истину. Но ведь говорили, что сейчас они не могут ну это когда как призраки, Ральюс шумно выдохнул. Вроде теперь у них тела, и потому проблемы исчезли.
«Кин, это они о тебе?» не выдержал Орш. Ты реально невероятен»
«После обсудим», подавил я его инициативу, боясь упустить хоть слово из разговора.
Тише вы! Чего разболтались? синхронно со мной шикнула Троя.
Жратву же им ещё не доставили. Доран вяло махнул рукой. А пока представление не началось, чего бы не поболтать?
Последнее прозвучало зловеще и потому заинтересовало не только меня.
Представление?
Ты б видела, как они давятся. Заблюют тут всё. Как у вас на Земле бы сказалифранкенштейны недоделанные. Может, учёные им чего внутри прирастить забыли? Теперь трубочку надо вставить?
От интонации, с которой всё это было сказано, фонило ненавистью и одновременно бессилием. Субъект меня раздражал.
Хотели как лучше, а получилось как всегда, тот, сдержанный, глухо вздохнул. Я слышал только тс-с-с не для разглашения инфа. Так вот, говорят, для этих тварей тела специально создавали. Взяли лучшие гены ото всех известных рас содружестваразработка уже существовала. Видимо, пришла кому-то в голову безумная идея создать идеальные управляемые полуразумные организмы, которые способны выполнять миссии в самых недоступных уголках космоса.
А эти амиоты-то тут причём? как и я, не поняла логики Троя.
Так тела же, даже самые совершенные, без разума ничего не стоят. Пустышки они. Кто-то должен ими управлять. Вот и решил какой-то умник, что нематериальные сущности для этого самое оно. Тем более удалось их заполучить. Прежде-то у нас такого не встречали, а тут нахлынули, волна за волной. Чего только во Вселенной не водится
Универсальные солдаты? Троя впервые взглянула в мою сторону и едва приметно вздрогнула. Секретная разработка? Надо же Как оперативно всё организовали. Только уж материал взяли больно непредсказуемый.