Екатерина СобольДар огня. Короли будущего. Игра мудрецов. Земля забытых. Сердце бури
Книга 1Дар огня
Пролог
Если вам скажут, что я, Олдус Прайд, ни в чем не виноват, не слушайте. В тот день я повел себя как последний болван. Но давайте я начну с самого начала. Порядоквот что важно, когда рассказываешь о невероятных событиях.
Накануне дня, когда порядку в нашем королевстве пришел конец, я проснулся от оглушительного стука в дверь. Открыл глазаи даже не сразу сообразил, где именно заснул. С королевскими посланниками такое случается: слишком много путешествуем. Стук продолжался, а я моргал, глядя в потолок, пока не вспомнил: я в какой-то унылой северной деревушке, сегодня канун Зимнего дня, а заснул я от усталости еще до закатаи прямо на диване. Свет за окном был вечерний, блеклый, значит, проспал я не больше часа.
Господин посланник, проснитесь! громыхал за дверью голос Седрига, хозяина гостиницы.
Я застегнул мундир (кажется, не на те пуговицы), схватил сумку, куда складываю все, что добыл для королятакое без присмотра не оставишь, и распахнул дверь.
Там на площади! выпалил Седриг, тыкая в сторону окна. Как из-под земли вырос!
Вид у него был такой бледный, что я молча бросился за ним.
* * *
На площади было людно: все готовились к завтрашней ярмарке Зимнего дня. Повсюду уже расставили столы с соком и пирогами, развесили еловые ветки. Вот только веселиться, кажется, так и не начали. Толпа была непривычно тихаялюди плотно обступили что-то в углу площади и глухо, угрожающе перешептывались. Я протолкнулся сквозь толпупри виде моего мундира все давали мне дорогуи обомлел.
Среди привычных, грубо сколоченных столов, за которыми жались притихшие торговцы, высилось что-то невиданное. Огромный, будто вросший прямо в землю прилавок из крепко переплетенных веток, уставленный чашками, блюдцами, вазами и корзинами. Кому все это принадлежит, было ясно сразу: скриплер сидел прямо на прилавке, свесив вниз ноги-корни, и протирал чашки полотенцем раза в два больше его самого. Он был как две капли воды похож на всех остальных из своего племеникорявый пенек с руками-ветками, ростом едва мне по колено, но вел себя более чем странно. Не улепетывал при виде людей, не пытался спрятаться, а главное
Подходите, господа и дамы, и особенно дети. Совершенно без всякой платычашка лучшего чая, вдруг проскрипел он.
На слухкак будто ветер качает старую деревянную дверь. Даже не знаю, что было более жутко: то, что он заговорил, или то, что он сказал «без всякой платы». Обменоснова жизни в нашем королевстве, даже малые дети знают: нельзя никому давать свои игрушки или другое имущество, не попросив ничего взамен.
А к чаюпряники, орехи, засахаренные лимоны, прибавил скриплер, будто решил, что еще недостаточно произвел впечатление.
По толпе пронесся сдавленный, потрясенный стон.
* * *
Говорят, в старые времена, еще до потери Сердца, скриплеры держали по всему королевству чайные, где давали людям отдых и мудрые советы. Поверить в это трудно: всем моим современникам, а также их отцам, дедам и прадедам скриплеры известны как обычные домашние вредители, которые стараются не попадаться людям на глаза, так, шуршат иногда на чердаке. Интерес у них один: хватать все, что плохо лежит, и утаскивать неизвестно куда, конечно, не говоря при этом ни слова. Когда что-то пропадает или теряется, люди говорят, что это забрал скриплер, и чаще всего так оно и есть. Сказки про добрых говорящих скриплеров, мастеров чаепитий, это для детей. Ну, так я думал до того дня.
Никто и не заметил, откуда его прилавок взялся! дрожащим голосом сказал Седриг. Задержите эту деревяшку побыстрей, и дело с концом!
А что Голос у меня сел, и я прокашлялся. Что пропало?
Пока ничего, но
Прекрасное печенье, чай высшего сорта для всякого, кто пожелает, невозмутимо проскрипел виновник всеобщего беспокойства.
Раз он ничего не украл, я не могу его задержать, заявил я, думая о том, как глупо буду выглядеть, если начну гоняться за скриплером по всей площади. И даже если поймаюкуда мне его деть?
Да кому еще за порядком следить, как не посланникам? возмутился Седриг. И он был прав: действительно некому. А мы пока клетку для него найдем, сейчас, я быстро И он скрылся в толпе.
Я, если честно, понятия не имел, что делать, никаких инструкций на такой невиданный случай у меня не было.
Господа, не толпитесь, громко сказал я. Здесь множество других развлечений.
Никто не двинулся, и я твердо прибавил:
Тех, кто сейчас же не приступит к веселью, я задержу по подозрению в краже.
Люди заворчали, но тут же начали расходиться: у нас в королевстве нет ничего хуже, чем подозрение в воровстве. Через минуту этот угол площади опустел, и я остался один перед пугающе нарядным прилавком.
Апельсиновый мармелад, желе из морошки совершенно без всякой платы, сообщил скриплер, в упор глядя на меня блестящими глазами, едва заметными среди складок коры.
Я глубоко вздохнул и подошел ближе.
У вас есть разрешение на присутствие здесь? наобум спросил я.
С каких пор нужно разрешение, чтобы быть на ярмарке Зимнего дня? спросил скриплер, вытирая полотенцем тоненькую чашку.
Я с трудом оторвал от нее взглядвещь старинной работы, явно сделана еще до потери Сердца. Вот бы купить ее для короля
Людямне нужно. А волшебным существам оно необходимо.
Это правило я выдумал на ходу: все волшебные существа, кроме скриплеров, уже давным-давно вымерли.
Мой народ держал чайные испокон веков.
Эти сведения ничем не подтверждаются.
Вы всегда такой скучный или только в честь праздника, господин Прайд?
Я просто слежу за поря Стойте, откуда вы знаете мое имя?
Скриплер сделал вид, что оттирает какие-то невидимые пятна на ободке чашки, и я навис над прилавком, как мне казалось, угрожающе. От резкого движения у меня из-под воротника выскользнул медальон, и, прежде чем я успел отшатнуться, скриплер коснулся его своим тонким пальцем-веткой.
О, медальон-защитник. Его скрипение стало мечтательным.
Решите его стащитьбудете в Цитадели еще до заката, сердито ответил я, заталкивая медальон обратно под рубашку.
Вы зря беспокоитесь. Мы никогда не берем то, что действительно нужно хозяевам.
Ох, да что вы говорите. А все те старинные предметы, которые вы уже триста лет тащите по всему королевству, тоже никому не нужны?
Несомненно. Я всегда думал: если люди останутся без творений предков, они быстрее поймут, как убога их нынешняя жизнь. И тогда стряхнут смертельное оцепенение уныния, отправятся искать Сердце, вернут себе дары, и королевство начнет жить, а не трястись над старинными вещами. Жаль, что этого так и не случилось. Но то, что действительно нужно людям, мы не берем.
Ну конечно.
Ваш медальон никто из нас не взял бы. Эта вещь важна для вас не потому, что дорого стоит. Такие медальоны превращают вашу любовь к родичам в волшебство, которое их защищает, где бы вы ни были. Кстати, можно посмотреть портреты вашей семьи? А впрочем, там нет портретов. Он бросил полотенце и, с кряхтением приподняв огромный чайник, налил в чашку заварки.
Я поежился. Откуда, Странника ради, этот деревянный воришка мог знать, что в медальоне?
Вы положили туда по пряди волос жены и сына. Такая жалость, что люди разучились красиво рисовать. Один мастер древности даже мой портрет однажды сделал. Чаю, господин Прайд?
И скриплер невозмутимо подвинул ко мне чашку.
Мы постояли, глядя друг на друга. Лично я думал о том, почему эта работа сделала меня таким занудой. Раздавал бы скриплер свой чай с печеньемкому он мешает? Мой сын, увидев такое, от счастья с ума сошел бы. Я тоже, будь я в его возрасте.
Но мне уже двадцать семь, так что я решил, что надо держаться твердо.
Покажите мне разрешение или будьте добры уйти вместе с прилавком.
Я отлично знал: подобных разрешений вообще не существует.
Ну, если вы настаиваете Секундочку.
Скриплер вздохнул, прикрыл глаза и вытянул руку в сторону. Из-под прилавка тут же высунулась еще одна деревянная рукаочевидно, там прятался другой скриплери протянула первому мятый лист бумаги. Я заглянул под прилавок: никого, второй уже ускользнул в щель между корнями прилавка.
Скриплер как ни в чем не бывало подал мне лист, я развернул его и обомлел.
«Подателю сего разрешается присутствовать на ярмарке Зимнего дня. Олдус Прайд». Это что, моя подпись? Подождите! Я помню, когда написал это! В прошлом году. Моему сыну. Он был еще слишком мал, чтобы идти на ярмарку, но так хотел, что я написал ему разрешение!
Чтобы малыш с юных лет приучался к правилам и бумагамон ведь, по вашему мнению, тоже обязан стать посланником.
Я думал, эту записку давно выбросили.
Мне показалось, он усмехнулся, хотя вряд ли это можно утверждать о ком-то настолько деревянном.
Я ведь говорил: мы собираем вещи, которые не нужны владельцам. Мы верим, что все однажды может пригодиться. Ну, теперь все в порядке?
Я украдкой обвел взглядом площадь. Люди покупали пироги, играли в снежки, бросали камни по мишеням, то и дело поглядывая в нашу сторону. Взгляды их ничего хорошего не предвещали: мрачные, подозрительные. Люди терпеть не могут все необычное, все, что нарушает их спокойствие, этому каждого посланника учат сразу.
Это разрешение не подойдет, громко и сурово сказал я, так, чтобы вокруг услышали. Нужно разрешение с большой королевской печатью.
Сейчас что-нибудь подберем.
И скриплер невозмутимо полез под прилавок.
Подождите! сердито прошептал я. Мне не нужно очередное ваше якобы разрешение! Мне нужно, чтобы вы убрались отсюда. Зачем вы вообще явились?
Решил проверить, как поживают люди. Кажется, не очень хорошо. А почему вы не пьете чай?
Уходите отсюда. Если не удастся посадить вас в клетку, они просто сожгут прилавок и, скорее всего, вместе с вами.
Не сожгут, если вы скажете всем, что у меня вкусный чай и что я не хочу никому зла.
И с чего вы взяли, что я это сделаю?
С того, что вы сказали «они сожгут», а не «мы сожжем». Орехи в сахаре сегодня очень удались, попробуйте.
Хуже всего было не то, что я не знал, как прогнать странного говорящего скриплера с площади, а то, что я и не хотел. Слишком часто я в детстве представлял себя усталым путником-героем, который после всех подвигов остановится отдохнуть в чайной у скриплера.
А тот, кажется, это почувствовал и подошел ближе, переваливаясь на своих спутанных корнях. От него пахло теплым деревом, как в дровяном сарае летним днем.
Люди после потери Сердца стали совсем не те, что раньше. Злые, сердитые. Держатся за свои порядки и свое добро. Мой народ уже триста лет боится близко к вам подходитьили пнут, или горящей головней бросят. Но знаете, почему я пришел?
Теперь он скрипел совсем тихо, и я нагнулся вперед, чтобы слышать. Медальон опять выскользнул из-под воротника и закачался в воздухе между нами, но на этот раз я не стал его убирать.
Сегодня мы все проснулись и поняли: что-то надвигается. Мы это каждой веткой чувствуем. Скриплер пошевелил одной из веток на голове. Боюсь, людям скоро придет конецте, кем они стали, не смогут спасти королевство. Я пришел попрощаться. Вспомнить, в какой дружбе были наши народы раньше, какие праздники устраивали. Так что давайте все начнем с чистого листа, он потряс редкими листьями на голове, и вместе вспомним старые добрые времена. В последний раз. Выпейте чаю, Олдус. Я же вижу, вам хочется.
Умеете вы праздничное настроение создать, пробормотал я и опрокинул чашку себе в рот. Наверное, это был лучший чай, какой я пробовал в своей жизни, но вкуса я так и не почувствовал. От слов скриплера у меня мурашки по спине поползли, и, чтобы успокоиться, я начал сбивчиво повторять Устав Посланников.
Нам ничего не грозит. У нас нет врагов. Наши худшие врагиворы, а они все в Цитадели. Наша главная ценностьимущество предков, а оно в сохранности. Старинные предметыну, те, что вы не украли, в королевской казне, а остальные скоро там будут. Я крепче вцепился в сумку. Так что не надо меня запугивать.
Кстати, что у вас там? Скриплер кивнул на сумку и долил чаю в мою опустевшую чашку. Я чувствую старинные вещи. Неужели прямо тут и купили?
А что вас удивляет?
Мои скриплеры давно обыскали все в этой деревне. Тут не осталось ничего, сделанного мастерами древности.
Ну, значит, на этот раз мы вас обставили.
Самодовольную улыбку я сдержать не смог. После потери Сердца уже триста лет за старинными предметами охотятся и посланники, и скриплеры. Как ни грустно признаться, в этом соревновании обычно выигрывают юркие пни, которые могут пролезть в любую щель.
Нас всегда вызывают из столицы, когда умирают старики, продолжил я (гордость не давала мне промолчать). Мы осматриваем предметы в их доме и, если среди них есть старинные, честно платим за них наследникам. В этой деревне скончалась старушка, и у нее на чердаке я сегодня нашел вот это.
Я оглядел площадьвсе косились на нас, каждый из своего угла. Ну и пусть. Я постарался встать так, чтобы загородить прилавок от любопытных взглядов, и вытащил из сумки два деревянных ящика: один большой, другой маленький. Увидев их, скриплер подавился воздухом.
Вот этот стоил мне довольно дорого. Глядите, в каком хорошем состоянии. Я погладил по крышке большой черный ящик с резьбой в виде волчьих морд. Даже после стольких лет на своей работе я не мог понять, как предкам удавалось делать вещи такой красоты. Правда, какой-то умник набил его булыжниками, и теперь они застряли и не вынимаются. Пришлось тащить ящик вместе с ними.
Я откинул крышку. Внутри лежало шесть камней: все одинаковые, круглые и серые, размером почти с кулак. Скриплер не то крякнул, не то свистнулсловом, издал какой-то совершенно не деревянный звук, и я, довольный тем, какое впечатление произвел, провел рукой по крышке второго ящика. Тот был маленький, из светлого полированного деревалегко уместился бы в кармане.
Этот подешевле, потому что не открывается, замок заело, но тоже явно старинной работы. Думаю, предки складывали в него леденцы, или табак, или что-то вроде того. Неплохой улов, а?
Скриплер смотрел то на меня, то на ящикион выглядел настолько потрясенным, что моя самодовольная улыбка стала еще шире.
«И прежде чем навеки закрыть глаза, Великий Сивард сказал: Однажды эта игра продолжится», проскрипел он так сдавленно, что я еле разобрал.
Ну да, так кончается сказка про Сердце волшебства. При чем тут это?
Вместо ответа он достал из-под прилавка еще одну чашку, налил чаю, залпом выпил и наполнил снова. Ветки, которыми он вцепился в чашку, подрагивали.
Шкатулка секретов принадлежала Сиварду. А темный ларец с огненными камнямиего заклятому врагу, разрушителю, неразборчиво проскрипел он.
Сивардсамый знаменитый из героев прошлого. Все, что ему принадлежало, стоит таких денег, что вряд ли валялось бы на чердаке у старушки. А после разрушителя и вообще не осталось вещейя бы знал.
В этой деревне не было старинных предметов, мы проверяли. Взгляд скриплера как-то просветлел, будто он окончательно проснулся. И если они там вдруг появились, кто-то хотел, чтобы вы их нашли. М-да, кажется, я ошибся: ваш народ рановато хоронить. Игра продолжается. Знаете, что такое шахматы, господин Прайд?
Какая-то игра предков, видел однажды в королевской казне. При чем тут это?
Эта игра показывает, как работает любое сказочное приключение. Суть вот в чем: есть фигурки двух цветовчерные и белые. Среди них есть черный король и белый король, и сами они почти ничего не могут. Для того чтобы за них сражаться, есть другая фигура: ферзь, всесильный воин. Вот такой. Он вытянул ветку в сторону, пошевелил пальцами в воздухе, и второй скриплер, который, очевидно, по-прежнему был где-то под прилавком, вложил в нее деревянную фигурку, выкрашенную в черный цвет, а потом вторуютакую же, но из светлого дерева.
Да сколько ж сокровищ вы прикарманили застонал я.
Скриплер строго посмотрел на меня:
Не отвлекайтесь. В нашей игре белый корольэто Барс, величайший из волшебников, добрый покровитель нашего королевства, а черныйэто Освальд.
Освальд? Легендарный король, который загадал желание стать бессмертным и этим угробил Сердце волшебства? Я сухо рассмеялся. С тех пор уже триста лет прошло.
Их ферзями, великими воинами, были Сивард и разрушитель. В битве за Сердце они оба, как вы знаете, погибли. Скриплер сбросил обе фигурки под прилавок, и я с тоской проводил их взглядом. По легенде, однажды на свет появятся их наследники, новые ферзи, черный и белый.