Ешь. мягко сказал он, перехватывая хрупкое, будто птичье запястье и заставляя ее поднести хлеб ко рту. Все будет хорошо. У тебя теперь все всегда будет хорошо. Уж я позабочусь.
Ну а кто еще? Теперь тут всеего.
Сейчас
Вернулся! Вождь Лизун вернулся! заорал вооруженный арбалетом охранник, отступая в сторону и улыбаясь так радостно, будто у Тата за спиной был мешок подарков.
Лизун? Криза приподняла брови, но Тат только раздраженно дернул плечом, бросил охраннику причальный канат, и пока тот суетился, выпрыгнул на деревянный причал.
Пошли! скомандовал он, выдергивая ее из лодки, и поволок по тянущимся от причала деревянным мосткам, так что ей пришлось почти бежать за ним.
И очень хотелось возмутиться, вырваться, но единственное, что она успевала, это крутить головой по сторонам. Из болота торчала то ли маленькая скала, то ли небольшой серый валун, а вокруг нее, куда хватало глаз, на черной жиже покачивались лодки: широкие и плоские. Между лодками были перекинуты легкие мостки, и везде сновали самые разнообразные существа: энатокеты, астемы, зитироны Первое, что бросалось в глазавсе они были очень похоже и одинаково странно одеты. По большей части в штаны и плотные куртки в темно-зеленых и черно-коричневых пятнах как само болото. Да и существа тоже были неправильными. Криза не сразу поняла, что с ними не так но вот у встречного энатокета огромные уши, краса и гордость его соплеменников, были настолько изорваны, что походили на уродливое кружево. Зитирону явно не хватало чешуи, у астемаперебит нос
Наше вам с кисточкой, вождь Лизун! поприветствовал их кот, пестрый, как связанный из остатков шерсти носок.
Откуда они тут все? пробормотала Криза, у которой уже в глазах рябило от разнообразия существ, суетящихся на многочисленных палубах.
Где-то жарили мясоу Кризы желудок дернулся от пьянящего запаха. К запаху мяса добавился аромат свежеиспеченного хлеба и все перебила вонь от варева, которое мешал в котле настоящий сыроед! А говорили, их не осталось
Кто откуда. ответил Тат. Зитирон, который больше не может быть воином, коненог без ноги Все, кому в собственном племени не нашлось места.
А возглавляет это сообщество безухих энатокетов и безносых астемов змей без крылатого облика! насмешливо хмыкнула Криза. Если все здесь такие страдальцы как Татльзвум то вот нисколечко не жалко!
Наш астем не совсем безносый, просто нюх нарушен. По астемовым меркам. Но нам сгодился. неожиданно мирно сказал Татльзвум, перепрыгивая вместе с Кризой на корму первой же лодки.
Она покачнулась, чуть не стукнувшись коленом обо что-то что-то И замерла, в ошеломлении глядя на это самое «что-то».
Это мотор! протягивая руку, ошеломленно прошептала она. Ты торгуешь с миром людей? она оглянулась туда, сюда мотор был и на лодке слева. И на лодке справа. А одинаковая одежда кажется называется кафуляж? Или нет о, ка-му-фляж! И уже уверенно закончила. Ты торгуешь с миром людей! А если хортицкая ведьм узнает?
Скандал она устроит Айтварасу Жалтису! Или самой Табити, и будет в своем праве! Ирий отвечает за всех, неважно, изгои они или вообще официально признаны утонувшими в Молочной!
По лицу Тата пробежала досадливая гримаса: кажется, он не ожидал, что она опознает мотор.
Не узнает: у нас достаточно человеков, чтоб мне не приходилось встречаться с ней лично!
Ты что торгуешь с ней? Вот прямо с ней, Иркой Хортицей, с которой ты которая тебяКриза чуть не споткнулась на мостках на следующую лодку, и поглядела на Татльзвума с суеверным ужасом. Он ответил издевательской ухмылкой.
Ну что ты, нет, конечно же. Не с нейи прежде, чем Криза успела выдохнуть, издевательски закончил. С подружкой ее, Танькой. Да и зачем искать кого-то другого, если и эти отлично платят и не задают лишних вопросов? Полагаю, они даже и не знают, что товары болота и в Ириина вес золота! Но ты получишь бесплатно если, конечно, справишься с лечением до рассвета. закончил Татльзвум, снова подхватывая ее за талию и переставляя на следующую лодку.
И вот теперь Криза чуть не грохнулась.
Ноцепляясь за бортик, пролепетала она. Я не смогу ничего сделать до рассвета! Слишком мало времени, я не сумею, это невозможно
Проклятый Татльзвум, а она только понадеялась, что они договорятся! В конце концов, она даже попробовала бы вернуть ему драконий облик ну, по крайней мере, пообещала бы что угодно пообещала, лишь бы отпустил а там, потом уже разберемся! Но до рассвета?
Я не смогу ничего вылечить до рассвета! завопила она
Но Татльзвум снова подхватил ееи как тюк, сунул в «плетенку», заменяющую на здешних лодках каюту.
А ты очень-очень постарайся! вслед угрожающе процедил он и позади нее опустилась плетеная занавеска.
Криза замерла, моргая на яркий огонь электрического фонарика. В «плетенке» пахло болезнью. Болью, жаром, кровью гноем.
Кого еще он притащил? раздался плачущий мальчишеский голос, фонарик дрогнул, когда его подхватила тонкая, почти детская рука, и Криза увидела!
Старую никсу на ярком матрасе из мира людей. Никса лежала, закрыв глаза и тяжело дыша, а запрокинутое лицо ее блестело от пота. А там, где человеческие бедра переходили в толстый чешуйчатый змеиный хвост, виднелась широкая, судя по запаху, пропитанная какими-то травами, повязка.
Ты привел меня к ней? ошеломленно пробормотала Криза и тут же яростно заорала. Какого деймона молчал, когда у вас пациентка в таком состоянии? и обеими руками вцепившись в яркий матрас, с истинно драконьим рыком поволокла его наружу вместе с обморочной никсой.
Ты куда чтокажется, мальчишка пытался ее остановить и даже в тюфяк вцепился. Это он зря. Весь Ирий знает, что останавливать кирию Иппокризию, главного лекаря Змеевых Пещер, не рекомендуется. Опасно этодля здоровья. Никто потом от такого не вылечит.
Мальчишка по-мышиному пискнул и куда-то отлетел. Криза вывалилась на палубу, волоча тюфяк за собой.
Свет! рычала она. Мне нужен свет! И не один фонарик, а
Откуда-то возник ее лекарский саквояжона громко и зло щелкнула замочками и вооружившись новехоньким скальпелем, вспорола повязку.
Прадедушка Асклепий с пратетушками Гигией и Панацеей! охнула Криза, раздвигая заскорузлые тряпки. В нос ей ударила вонь. Та-акзловеще протянула она, а руки ее при этом словно жили своей жизнью. Флакончик антисептика, тоже из мира людейна руки. Пакетики с запаянными в непроницаемую оболочку скальпелидостатьКогда она поранилась? отрывисто спросила она.
Седмицу назад. ответил Татльзвум. Криза скользнула по нему рассеянным взглядом, обнаружила рядом, с ее собственным саквояжем, распахнутым наизготовку и вернулась к пациентке, принявшись обрабатывать операционную зону. Макровиту нашему рану на бедре обрабатывала, а он ногой как дернет ее через бортик и перекинуло. А там пока вытащилина хвосте глазастик висит, зубищами впился
Моторы у людей закупили, анестезию взятьне догадались? отрывисто спросила она, не отрывая глаз от раны.
Тут свои средства, Ашша к ним привыкла
И они не сработали. хмыкнула Криза, распечатывая скальпель. Что ж, материал об особенностях даров болота уже накапливался: тут есть средства обезболивания, и они слабо действуют на макровитов.
Она всадила скальпель в длинный, чудовищно воспаленный, так что аж чешуя вывернулась, рубец на хвосте старой никсы.
Ты что делаешь! завопил мальчишка и попытался кинуться на Кризу.
Митроха, стой! Тат уронил саквояж, хватая размахивающего руками мальчишку в охапку.
А ты, стало быть, ученик. скользнув равнодушным взглядом по бьющемуся в руках Татльзвума мальчишке, Криза ногой подтянула какую-то плошку и принялась спускать гной из раны. Во все стороны полетели брызгикажется, в плошке был бульон. Горло у Татльзвума судорожно дернулось, и он брезгливо отвернулся. Мальчишку, впрочем, не выпустил. А скажи-ка мне, ученичок, кто тебя учил зашивать необработанную рану? и она принялась рану расширять.
Я обработал! запальчиво выпалил Митроха. Я мухами толчеными присыпал, и мох положил, и
Угу, угу. согласилась Криза. Выходит, не такие уж они чудодейственные, эти ваши болотные мухи, да, Татльзвум? Чуть не уморили девочкуи она принялась удалять омертвевшие края раны.
Безголовая какая-то! возмутился Митроха, впрочем, перестав брыкаться. Лизуна нашего непонятным именем зовешь, старую Ашшу девочкой обзываешь Какая она тебе девочка: ей сто двадцать зим недавно стукнуло, а тебе?
Иппокризия, дочь Гиппократа, давно переставшая считать года и отмечавшая исключительно столетия, хмыкнула: из раны, наконец, перестал течь гной, сменившись густой темной кровью.
Фонарик подыми! И держи выше! На руки мне свети! И учти, мальчикпервого потерянного пациента мы помним всегда, сколько бы веков не прошло. Но у тебя им могла стать твоя наставница.
Я не я не
Тыда! безжалостно отрезала Криза. Чуть не угробил свою Ашшу. На руки светить, сказала! Не рыдать во время операции! Тампон давай! Вот это тампон Не руками, щипцами! Держи здесь! Руки дрожать не должныникому не интересно, как ты этого добьешься, не должны и все! И та, которая с фонариком, тоже не должна!
Я фонарик возьму! подобравшийся сбоку Татльзвум перехватил фонарь.
Криза насмешливо поглядела на бледного, судорожно сглатывающего слезы мальчишку. Да, мой милый, вот так: пока учишьсяи ошибок наделаешь, и унижений от старших досыта наглотаешься а если такой нежный, что не выдерживаешь, в лекарях с такими нервами делать нечего. Вон, в наемники иди или еще куда
Вот так, правильно! наблюдая за неловкими, но старательными движениями мальчишки, скупо одобрила она, добывая из саквояжа кривую иглу. Теперь и только теперь, можно шить. Потом я ей еще антибиотики вколю Хорошо, что у меня хотя бы драконья подборка всегда с собой! Для никс вообще-то специальные нужны, но можно подумать, кто-нибудь мне сказал, что они понадобятся!
Можно подумать, если б я просто сказалты бы пошла! мгновенно поняв, кто такой этот загадочный «кто-нибудь», парировал Татльзвум.
Саманет, ученицу бы отправила, она бы не хуже справилась. А ты держи тампон, ученичок! Лет десять держи, а только потомоперируй! отрезала Криза, всаживая специальную иглу для чешуйчатых пациентов в шкуру никсы. Конечно, явись Татльзвум в Пещеры открыто, дальше стражи он бы не прошел, и вряд ли ему позволили говорить с Кризой. Вряд ли его вообще стали бы слушать, а если и сталидля никсы было бы поздно. Криза поджала губы: не ее проблема! Ее проблема И вот тут она поняла, что у нее у них всех проблема. Фонарь! заорала она на Татльзвума. Фонарь погаси, быстро!
Щелкнул рычажок, свет погас, она запрокинула голову
Опять! Опять пропустила!
Темноту над болотом рассеивало слабое, блеклое зарево предвестник приближающегося рассвета.
Иголку! Иголку держи! завопила она, тряся рукой.
Что? растерянно переспросил Татльзвум.
Держи-и-и! взвыла Криза, чувствуя, как утекают последние мгновения.
И он, наконец, неуверенно сомкнул пальцы на игле.
Криза вскочила. И ринулась к бортику. Быстрый, раскачивающийся бег оттолкнувшись от бортика лодки, она прыгнула!
Куда, безголовая, сожрут! отчаянно заорал Митроха.
Краешек тусклого от болотных испарений солнца проглянул над черным горизонтом.
Казалось, на краткий миг тонкая девичья фигурка в вихре развевающихся темных волос зависла в прыжке подернулась смутной дымкой и
Драко-о-он! пронесся над болотом заполошный вопль. Змей! Бегите-е-е! и на лодках воцарился Бедлам.
Стоять! Всем стоять! Не сожрет вас этот дракон! голос вождя Лизуна, сейчас как никогда похожий на трубный рев Татльзвума Ка Рийо, дракона из личной боевой тройки Великого Водного, перекрыл вопли, придавив панику, точно пламятолстым одеялом.
Громадные крылья хлопнули, и красно-белая драконица заложила вираж над болотом, так что шипастый хвост вспорол черную жижу. Опустилась на верхушку скалы, небрежно стряхнула с хвоста вцепившегося в кончик глазастика и вытянула длинную шею к самой лодке с распростертой на палубе пациенткой.
Ну что замер? Зашивай! обдавая горячим дыханием, шепнула она.
Я? не понял Татльзвум.
Тут есть кто-то еще? иронически поинтересовалась драконица.
АТатльзвум покосился на Митроху, понял, что будет большой удачей, если тот хоть тампон в дрожащих руках удержит и принялся шить.
Саквояж я вам оставлю. Антибиотики вколоть, рану обработать и ради Асклепия или Табити или кого угоднообойдитесь без толченых мух! обнюхав старую никсу, удовлетворенно фыркнула драконица. Понятия не имею, как оно вместе с антибиотиками и проверять на пациентке не советую! драконица расправила крылья.
Я проведу тебя через туман. задирая голову, сказал Татльзвум.
Изогнув шею, красно-белая змеица поглядела на него скептически.
Это болото, Криза! с видом утомленного ученической тупостью учителя, вздохнул Тат. Хочешь весь день лететь не к краю, а вглубь, а к вечеру рухнуть прямо зубастикам в пасть?
Драконица мгновение подумала и равнодушно обронила:
Заподозрю что-то неладноесброшу!
И спустила вниз хвост, позволяя человечку да-да, человечку взобраться ей на спину.
Хлопнули громадные крыльяи крылатая змеица взмыла в воздух, унося на себе седока.
Замершие на лодках существа еще долго, завороженно глядели вслед и засуетились. Мостки начали скатывать, будто тюки тканей. Застрекотали моторы.
Планируя на широко распластанных крыльях, красно-белая драконица заложила вираж и опустилась на поросший ярко-зеленой травой влажный луг. Под лапами хлюпнуло. Седок соскользнул по бронированному боку и ловко приземлился на ноги.
Как хорошо летать! запрокидывая голову, тоскливо пробормотал Татльзвум Ка Рийо. Пусть даже так
Драконица промолчала.
Здесь все, что я обещал. он бросил к когтистым лапам туго набитый мешок. Жабьи шкурки, давленные мухи мази, настойки, присыпки Исследуй, сколько хочешь! А захочешь еще приходи. он повернулся и направился по лугу прочь, туда, где сочная зелень сперва темнела, переходила в налипающий на ноги густой перегной, а потом и сменялась вязкой черной жижей. Издалека донесся слабый стук лодочного мотора.
Сюда? подцепляя мешок когтем, спросила она.
Зачем сюда? В приемную торгового дома «Болотный» в человечьем мире. Открывается через две седмицы! откликнулся он. И да, выяснять у тамошних человечьих служащих что-нибудь про насбессмысленно. Они не знают.
А есссли я приведу других змеев и мы поищшшем тебя и твоих на болоте? вслед ему прошипела драконица.
Ты сперва само болото найди. не оглядываясь, безразлично пожал плечами он. Будет забавно наблюдать, как вы нас ищите. Особенно в тумане. Но тогда в торговый дом не приходи. Не примут. жестко закончил он.
Вожшшшдь Лизун! шумно фыркнула она.
Он только передернул плечами. Она смотрела как он удаляетсявысокий, стройный, с до отказа, до боли расправленными плечами. И вдруг остановился, и бегом кинулся назад. Подскочил, ухватил ее обеими руками за мордуотдернуть она не успела.
Теперь ты же не считаешь меня эгоистичным, бесполезным змеишкой?
Драконица долго смотрела на негоузкий золотой зрачок в ее глазах то расширялся, то сужалсяи наконец прошипела:
Счшшшитаю! и захохотала при виде его ошарашенной физиономии.
Почему? приседая от поднятого ее хохотом ветра, заорал он.
А как ты думал? Одно-единственное доброе дело сделал, мешок мух подарил и все? Все забылось? Думал, да?
По выражению его лица было понятнода, думал.
А напрасссно! с написанным на морде явным удовлетворением, ответила она. С чего бы вдруг?
Мои болотники меня бесполезным не считают. пробурчал он.
Вот ссс них и сспрашивай! отрезала она. А ко мне больше не приходи. Змееныш
Стук мотора стал громче, и узкий челнок с сидящим за рулем астемом, ткнулся в заболоченный берег. Тат повернулся и побежал к челноку: быстрее, быстрее, едва касаясь вязкой жижи длинный прыжок, челнок качнулсяи вот же дает задний ход, и ползет обратно, вглубь болота.