Буррр Гырррсмущенно засопел носом астем. Ну ты даешь, Лизун! Перевернул бы простоломать-то зачем?
Татльзвум потерянно посмотрел на яму на камень Если нажатьне толкать, а просто надавить на во-он тот (теперь наполовину выкрошившийся!) краешек, то камень просто отдвигался! Шешу тебя за хвост да об стенку, Быкоголовый! Ты во всем виноват!
Мешало! хрипло рыкнул он на астема, и склонился над ямой с лежащими в ней двумя плотно обмотанными кожей свертками.
Развернул один: что ж, он и впрямь не промахнулся! Здесь была знакомая паста из перетертых мух, и синие черви, и еще какая-то настойка ярко-малинового цветаТатльзвум не знал, для чего она, но не сомневался, что в любом городе Ирия (и даже в Змееевых Пещерах!) за нее платили бы золотом.
Бурное урчание в животе астема заставило его очнуться и выхватить из его рук второй сверток.
Дай! заурчал астем. И тут же умоляющеНу дай, дай!
Этот сверток был замотан гораздо надежнее первогоплотная кожа не поддавалась неуклюжим человечьим пальцам, а ведь как легко было бы подцепить когтем только вот у него больше нет когтей! Наконец кожаный край треснул и Татльзвум ошалело уставился на содержимое свертка.
А говорил, только ткань и огниво выменял! проурчал астем, протягивая дрожащие пальцы к кусочкам вяленого мяса и черствым хлебным горбушкам. Про мясо и не мумукнул, бычье поганое! А яастем вдруг горестно шморгнул носом. Мясо уже год не нюхал! и схватив жесткую темную полоску, прижал ее к носу.
Эй, эй! возмущенный Тат вырвал мясо у него из рук. А ну отдайдо дырок пронюхаешь! Выменял, говоришь? И на что? На мазь мушиную? в голосе Тата звучало отчетливое неодобрениечто может быть дешевле мяса? Да за одну такую мазь его можно телегу наменять!
Так за все! удивился астем. За все, что к прошлой менке насобирали, что Ашша наварила. Иголки принес, ткань, кремень с огнивом, три топора железных, два ножа, соли пуд и это вот! и он снова жадно дернул ноздрями в сторону мяса. И обиженно добавил. Только это припрятал, делиться не стал!
Иголкиповторил Тат. Два ножа Ой, бычье! и с размаху ткнулся физиономией в ладонь. И даже застонал: этот этот бык безмозглый менял сокровища болота на на
Еще какое! пробулькал астем. Сейчас он нас убьет!
Где? Тат вскинул голову и увидел вдалеке торопливо пробирающуюся меж валунов массивную фигуру с увенчанной рогами башкой.
Так! быстрым движением он завернул кожу и сунул оба свертка в руки астема. Беги обратно в туман, и жди. Если вернусь яподгонишь челнок.
А еслион? принимая свертки в объятья, точно младенцев, нервно проговорил астем.
Ты главное, не сбеги раньше, чем вернется хоть кто-нибудь. напутствовал его Тат. Все, пошел! и астем, оскальзываясь на влажных валунах, ринулся прочь.
Быкоголовая фигура все ближе, ближе, становится все больше, больше Вот Быкоголовый вспрыгнул на ближайший валунгромадная рогатая тень закрыла солнце. Яростно замычал, увидев внизу развороченную яму и сиганул вниз. Принялся обшаривать дно, будто надеясь, что его свертки закопались на глубину.
Это ищешь? поднимаясь из-за валуна, негромко спросил Тат.
Быкоголовый замер. Быкоголовый повернулся. И уставился на сидящего на валуне противника.
Издевательски улыбаясь, Тат помахал вытащенным из свертка туеском с заживляющей мазью.
Быкоголовый медленно наклонил головуострые рога нацелились на Тата. В глазах его начало разгораться лютое пламя, а из бычьих ноздрей рванули две тонкие струйки пара.
Совсем зола в башке, да? с деланным сочувствием поинтересовался Тат. Ты на что болотные сокровища меняешь, бычье? На мяса пару кусков? Совсем не соображаешь, сколько это на самом деле стоит?
Бык взревел, как Левиафан в тумане, и выставив рога, кинулся на Тата.
Бычье-е-е! заорал Тат, кувырком опрокидываясь с камня. Перекатился, отбивая бока об мелкую осыпь
С диким ревом Быкоголовый запрыгнул на валун, подхватил с земли обломки камня и воздел его над головой
Да стой ты! истошно заорал Тат
Валун полетел прямиком в него.
У-у-ух! вспарывая воздух, тяжело прогудел прямо над ухом, когда Тат метнулся в сторону. С грохотом шарахнулся оземь.
Да послушай! завопил он. Я это все в сто раз выгодней поменяю! В тысячу!
Ууууух! вывороченный Быкоголовым второй валун летел ему прямиком в голову.
Тат упал, оббивая грудь и ладони об камни. Валун с гулом просвистел над ним, земля содрогнулась, сверху упала тень Невероятным финтомбудто снова в змея превратился! Тат вывернулся из-под прыгнувшего ему на спину Быкоголового.
Ба-бах! Быкоголовый рухнул плашмя, тут же попытался вскочить
Ну уж нет! Тат с размаху приземлился коленями ему на спину.
Уумуурр! Быкоголовый то ли замычал, то ли взвыл от жуткого удара, запрокинул голову
Тат немедленно вцепился ему в рога.
Успокойся, ты, скот! Расскажешь мне, с кем в Кисельных Берегах торговлю ведешьи я тебя отпущу! Еще всем племенем благодарить меня будете! проорал он Быкоголовому в ухо.
Не будууу! Я тебя убьюююю! прохрипел Быкоголовый и начал подниматься. Вместе с Татом на плечах.
Э! Э! Хватит! Стой! Да ты
Быкоголовый подпрыгнул и рухнул на спину, норовя придавить сидящего на нем Тата об землю. Кувырок! Не выпуская рогов и чудовищно изогнувшисьон и сам не думал, что так сможет! Тат снова приземлился на этот раз Быкоголовму прямиком на грудь.
Аррргх! Быкоголовый оскалил клыки
Хрясь! кулак змея впечатался ему в челюсть. Хрясь-хрясь-хрясь! Тат вдавил его в землю коленями и замолотил с двух сторон: с левой-с правой-с левой Брызги крови и выбитых зубов полетели во все стороны.
Аррргх! Быкоголовый заорал от ярости и боли. Бах! его лапищи ударили с двух сторон, норовя расплющить противника. Но Тата уже там не былоон взвился в высоком прыжке. Быкоголовый откатился в сторону, но пяткой меж рогов Тат ему заехал и запрыгал на одной ноге, подвывая от боли.
Уррргх! Урр! Быкоголовый вскочил, оскалил окровавленную пасть, теперь похожую на изломанный забор.
Они стояли друг напротив друга. Тонкий, гибкий как хлыст Тат. И приземистый Быкоголовый с широченными плечами и ручищами с добрый коровий окорок.
Мозсссгов нет, сплошная костьне договоримссся! прошипел Татльзвум Ка Рийо и на мгновение круглый человечий зрачок стянулся в сверкающую нестерпимым золотом узкую змеиную полоску.
Уррр! Быкоголовый прыгнул первым. Скачок-скачок-скачок с камня на камень, с валуна на валун Он взвился в воздух, выставив гигантские кулачищи и Удар ногой в грудь сбил его в прыжке. Тат засадил ему ногой под ребра и принялся бить, с хаканьем, с наслаждением ощущая как подается грудная клетка
На! На! На! А-а-аа!
Извернувшийся Быкоголовый ухватил его за ногу, дернул Тат рухнул, с размаху приложившись головой об валун.
Аууу! перед глазами заплясали цветные пятна, мир поплыл вокруг, а навалившийся сверху Быкоголовый сжимал своими ручищами, выдавливая из груди остатки воздуха.
Тебе конец Лизунпрохрипел он, стискивая Тата в смертельных объятьях и вздергивая в воздух.
А-а-аа! Тат пронзительно заорал, молотя ногами по воздуху и снова вцепился обеими руками противнику в рога.
Они напряглись оба, разом. Быкоголовыйсжимая ручищи и чувствуя, как кости соперника поддаются под его лапищами И Тат, из последних сил, держащийся за бычьи рога.
А-а-а-а! снова заорал Тат, чувствуя, как трутся друг об дружку трещащие ребра и дернул за рога.
Хрустнуло.
Быкоголовый вдруг замер. Глядящий ему в глаза Тат увидел как в глубине налитых кровью зрачков мелькнуло обиженное, почти детское недоумение а потом хватка на его ребрах разжалась и Быкоголовый рухнул ничком, ткнувшись мордой в камни. Да так и застыл недвижимо.
Тат свалился сверху. Он лежал, не делая даже попыток подняться с распростертого под ним тела, лежал и смотрел в небо Ирия. Охватившее его онемение медленно отпускало, сменяясь глухой болью. Наконец он протяжно, жалобно застонал и скатился с тела. Полежал, почти такой же неподвижный, как мертвец рядом, и наконец, начал медленно, со стоном подниматься. Постоял на подламывающихся ногах и принялся с кряхтением и руганью обыскивать тело.
Сверток нашелся за поясом у Быкоголового. Татльзвум развернул его, осмотрел пару плохоньких ножей, фляжку спиртного, еще какую-то чешуйню и сморщился.
Не думаю, что мне так уж нужны те, с кем ты торгуешь. пробурчал он, заворачивая сверток обратно. Но с этим возвращаться нельзя
Подумал еще заковылял среди валунов, разыскивая брошенный туесок с мазью. Подобрал. И направился к городу.
Вернулся он, когда солнце уже начинало клониться к закату. Остановился возле тела. Стряхнул с плеч объемистый мешок, намотал его Быкоголовому на рога и взвалив мертвеца на спину, потащил к колышущейся невдалеке туманной стене. И канул в нейлишь цветные сполохи побежали по белому.
В городе звучно ударил колокола потом колокола забились, загрохотали, вызванивая тревогу. Над крышами заклубился черный дым, и почти невидимый на фоне закатного неба, взвился багровый факел пожара. Издалека он казался слабым и даже безобидным.
Из сгущающегося дыма вырвалась пятерка вооруженных от зубов до копыт кентавров, и галопом рванула вдоль берега. Ловко прыгая с камня на камень, они доскакали до ямы, огляделись, нашли место, где лежало тело.
Полагаю, Быкоголового мы больше не увидим. задумчиво разглядывая лужу крови и разбитые валуны, сказал старший, седой кентавр. Жаль. С ним было так удобно и дешево. А теперь еще подарки этому новому готовь в возмещение нелюбезного приема
Подарки? Твари этой, которая нам контору разнесла? И склад? взвился второй, помоложе, и стиснул копье с такой силой, что казалось, древко вот-вот переломится. Да я его вовсе убью, как поймаю!
Седой окинул его долгим взглядом, особенно внимательно останавливаясь на свежей багровой ссадине на лбу и кровоподтеке в пол лица.
И кто станет нам болотные товары носить? поинтересовался седой.
Найдем кого! рявкнул молодой. Или сами поход организуем
Седой взбрыкнул задом и его копыта врезались молодому в круп. Тот заорал, копыта его разъехались на камнях, и он кубарем полетел со склонапрямиком в воды Молочной.
Когда вынырнет, передадите ему, что он уволен. направляясь обратно к городу, обронил седой.
Можем мы спросить почему, хозяин? почтительно поинтересовался один из сопровождающих.
Когда теряешь туповатого торгового партнера, безмозглого приказчика уже позволить себе не можешь. ответил седой и помотал головой. Надо же! Сперва нашего будущего партнера обобрать пытался, теперь поход он организует! Через туман! На болото! Которое никто не знает где! Уволен!
И кентавры торопливой рысью двинулись обратно к городу.
Все еще год назад
Челнок медленно выплыл из тумана, и взрезая узким носом черную болотную жижу, заскользил мимо сбившихся в кучу широких плоских лодок. Возившиеся на лодках существа замирали, провожая челнок глазами, а потом бросали свои дела и точно зачарованные ведьмой из человечьего мира, начинали перебираться с лодки на лодку, двигаясь за челноком вслед. Когда челнок пристал к лодке знахарки Ашши, там уже собралась целая толпа.
Опасливо озирающийся астем торопливо спрыгнул с носа челнока и ввинтился в толпу. Татльзвум нагнулся и подхватив подмышки мертвое тело Быкоголового, бросил его на палубу лодки.
А-а-ах! раздаваясь в стороны, в едином порыве выдохнула толпа. И не ясно, чего больше было в этом слитном вздохе. Боли? Удовлетворения? Злости? Растерянности?
Татльзвум перепрыгнул следом, встал над телом и медленно обвел взглядом толпу. В душе дрогнуло легкое чувство довольстваони отводили глаза. Не все, но даже самые отважные старались смотреть куда-то поверх его плеча.
Теперь здесь командую я. прерывая воцарившееся молчание очень просто сказал Тат.
Почему это ты? спросил здоровяк-зитирон, расправляя покрытые чешуей брони плечи.
Татльзвум открыл мешок и выложил оттуда сверток. Развернул
Это то, что наменял Быкоголовый. специально стараясь говорить тихо, чтоб остальным пришлось молчать и прислушиваться, сказал он. На все, что вы добыли с предыдущей менки.
И положил рядом с телом. При виде скудного содержимого свертка на всех лицах отразилось разочарованиедаже у престарелого шкаролупца, чья физиономия, покрытая скорлупой вместо кожи, вообще выразительностью не отличалась.
Это то, что он от вас утаилрядом лег второй сверток.
Хлеб! пронзительно выкрикнул энатокет и его драные уши звучно хлопнули, подняв ветер.
Мясо! едва не взвыл зитирон, скаля клыки. Народ забурлил, загомонил, придвинулся поближе, галдятеперь на труп Быкоголового глядели уже без всякого сочувствия.
А это то, что сменял я! повышая голос, провозгласил Татльзвум и сдернул драную тряпку с кучи на носу челнока.
Кто-то захрипел. Кто-то подавился.
Розовели ощипанные тушки птичек-берныклей и краснело тугим алым срезом баранцовое мясо. Сладкие лепестки хищных цветков были свернуты в аккуратный тючок. Синели краснели желтели аппетитные бока плодов
А это то, что выменял я. сказал Тат.
На на что? прихромавший из глубины лодки человек выглядел уже неплохоАшша помогла. Но вот подкормить его было нечем и сейчас его шатало при каждом шаге, а устремленный на мясо взгляд был страшен.
На мазь. ухмыльнулся Тат. И после небольшой паузы небрежно добавил. На один туесок.
Стоящий в толпе астем демонстративно заткнул нос и в ответ на удивленные взгляды, небрежно пояснил:
Перенюхался за дорогумутит малёхо после голодухи-то!
А кто считает, что сможет торговаться лучше меняТат выразительно сбросил с плеча новенький арбалет. И погладил висящий у пояса длинный кинжал. И плевать, что получил он их вовсе не в обмен. пусть сюда идети докажет, что лучше меня дерется!
Пойдем как не пойтизавороженно глядя на еду, пробормотал зитирон и вдруг заорал. Казан тащите! Бабы, мясо режьте, строгайте чего там тут есть! Новый торгаш у нашей банды
Новый вожак у нашего племени. спокойно поправил Тат.
Вот уж племя! захохотал зитирон. Зитироны, энатокеты, никсы, человеки, астемы, коты разве что змеев не хватает!
Всего вам нам хватает. Уж ты мне поверь! пробормотал Тат, направляясь к спальной «плетенке». А чего не хватаетдобудем! и нырнул внутрь.
В «плетенке» было сумрачно. В свете слабого фитилька лампадки он увидел старую никсу с кружкой кипятка в рукахи по запаху понял, что она и впрямь последовала его недавним словам: пустила лечебные травы на поддержание сил. Толстый хвост никсы взметнулся, прижимая к плетеной стенке Митрохукажется, мальчишка пытался на него кинуться.
И при виде тощих рук и впалых щек этих двоих в груди заворочалось что-то такое сильное жгучее
Вы этопробормотал он, дрожащими руками полез за пазуху и принялся торопливо разворачивать изъятую у Быкоголового тряпицу. Запахло остро и пряно и Татльзвум шлепнул тонкий, как древесный лист ломтик сала на толстый ломоть серого хлебаи протянул Ашше. Ты тоже бери. кивая на тряпицу, буркнул он Митрохе. Только ешь не быстро. И не много сразу. Мне не жалко, просто повредить может.
Ашша замерла. Не отрываясь, она смотрела на еду. И наконец словно слепая протянул тонкие узловатые пальцы и просто провела кончиками по салу. По хлебу.
Настоящие. прошептала она и из глаз ее покатились слезы. Как давно я как давно уже и не помню, когда в последний раз
Ты бери. Бери. сглатывая вдруг вставший в горле ком, он сунул Ашше хлеб в руки и скомандовал Митрохе. А ты за бульоном сбегай, там бабы варят. Скажешь, что Ашше теперь полная доля положена всегда, потому что онанаш лекарь. И тебе половиннаяпотому что ты у нее учишься. Скажешь, я велел.
А если не дадут? растерянно переспросил Митроха.
Пускай попробуют. с удовольствием согласился Тат. Чем быстрее кто-нибудь попробует выйти из повиновения, тем быстрее и проще будет объяснить, что не стоит. Так братец Айтварас говорил, а он все-таки Великий. Разбираться должен.
Сзади робко зашевелились. Еще не верит. Но уже немножко надеется. И очень хочет есть. Из-за него, Тата, тоже. Ну и плевать. Какое ему дело до человечка? Или до старой никсы, которая все не решается откусить хлеб, а только смотрит и плачет?