Тулинова ЛенаЖажда Веры
ГЛАВА 1. Вера
Ну что же. Ее звали Вера и ей было чуть за двадцать. Чуть раскосые глаза, удивленно приподнятые брови, полные губы, частенько упрямо поджатые, как у капризной девочки. Темные волосы, длинные, недостаточно густые, но ухоженные. Тонкие пальцы пианистки, готовые подарить россыпь раскатистых гамм и напористых этюдов. У нее была в крови любовь к музыке, напоминающей водопады, и к водопадам, напоминающим о музыке. Тончайший музыкальный слух, жадное обожание книг, особенно о любви и приключениях, склонность к рисованию. Она пила из бокалов тончайшего стекла, и жила, открытая всему новому и неизведанному, что только могла взять от этого мира, читала книги и к двадцати четырем годам дистанционно получила два высших образования. В то же время соседи видели Веру лишь издали, да и то по вечерам, когда она бродила по саду возле огороженного высоким забором дома. Она всегда выбирала только ночные рейсы, гуляла только по ночным городам, ночь билась в ее крови, словно темное море, и теплыми волнами толкала изнутри
Она любила путешествовать, и везде сухощавый бледный слуга, неизменно в темных костюмах, в тонких кожаных перчатках, носил за Верой единственный чемодан. Тот казался старым, как мир, винтажным, и на таможнях разных стран дивились, глядя на этакий раритет. Многие, увидав такой чемодан, шутили, что владелицей должна быть древняя старушка. А увидав изящную девушку в брючном костюме или элегантном платье, удивленно смотрелии на нее, и на слугу.
И только развернув паспорт, понимающе кивали и вкладывали туда квадратную бумажку с несколькими адресами клиник. Там слуга мог получить для нее законное пропитание. Он брал сразу несколько контейнеров, платил всегда новенькими банкнотами и неизменно вежливой улыбкой.
В прохладном номере Вера ждала своего верного слугу, и он наливал ей бокал до краев. Она слегка облизывала верхнюю губу алым язычком, стараясь не показывать нетерпение. Это ведь так неприлично и неаристократично! Она делала первый глоток быстро, чуть задыхаясь. Второйуже спокойнее. А остальное смаковала, растягивая на целый вечер. И шла гулятьразглядывать узкие старинные улочки, яркие проспекты, ночные базары разных городов и городишек. Она купалась в ночных волнах разных морей и рек и чувствовала себя одновременно счастливой и одинокой.
Меренск показался Вере очень милым и по-провинциальному добрым. Здесь ощущалось веяние запада, в особенности Эвпры, но тем не менее близость Орсии сказывалась и виделась Вере на каждом шагу. Да и вывески на языке, близком к орсскому. Эвпрский и велический алфавиты мирно соседствовали повсюду. Старинные улочки и современные проспекты, широкие площади и переулки, где из окон стоящих друг напротив друга хозяйки могли перебрасываться утварью и бранными словами. «Эээдь! Дай-ка сали!»в сумерках услышала Вера прямо над головой, и кто-то бросил из окна второго этажа на балкон напротив туго набитый мешочек. Зажигались фонари, начинал источать приятный аромат душистый табак, ему вторила более нежная ночная фиалка. Меренск производил впечатление мотылька, что летит на огонекхрупкий светлый город в сгущающейся ночи. Вере захотелось кружиться вместе с ним, танцевать на открытой веранде какого-нибудь ресторана из числа тех, что стояли на берегу реки с труднопроизносимым названиемТепр. Захотелось съесть что-нибудь вкусное, запить вином Она выудила из сумки на боку телефон, почти не глядя ткнула в контактыу нее не так-то много было кому звонить! И сообщила Марту, что в гостинице появится лишь перед рассветом.
«Буду гулять всю ночь, решила она, теперь можно, теперь все можно!»
Она чувствовала себя свободной. Теперь, когда окончательно оторвалась от прежней жизни, от дома и родителей, от всего, что было раньше, она словно вылупилась из кокона. Скоро ей предстоит еще одна перемена, она выйдет замуж за Альберта, жизнь войдет в совсем иное русло. Они, возможно, даже сумеют получить разрешение размножаться: у Альберта и у Вериного папы отличные связи.
Но пока можно просто поболтаться по ночному Меренску и ни о чем не думать.
Иногда очень хочется ни о чем не думать. Это даже становится необходимым!
Вера устроилась за столиком плавучего ресторанчика. Здесь, на верхней палубе, приятный ночной ветерок холодил лицо и открытые плечи. Она чувствовала себя живой. Видимо, доля человеческой крови, что текла в жилах, решила взять верх над вампирскойхоть на время. Возможно, поэтому Вера посмотрела на человека, севшего напротив, с некоторым интересом. Какое у него необычное лицо: вроде бы и не идеально-красивое, с резкими крупными чертами, а притягательное! Глаза с легким прищуром, подбритые виски, длинная светлая прядь свисает на лоб. Меренчане в основном русые или темноволосые, блондины и рыжие здесь редкость, если только они не приезжие. Так кто он? Путешественник, искатель приключений или все же местный скучающий барчук? Молод, красив, судя по всему далеко не беден Вера ждала, что он скажет: по первым словам уже можно судить о намерениях. Многие, видя ее скучающее лицо, красоту и драгоценности, довольно резво начинали клеиться. Ее это забавляло, но быстро начинало раздражать, а потом Вера уходила прочь. Люди такие скучные!
Значит, вы вампир, сказал человек.
Удивил. Вера приподняла брови и не ответила. Было интересно, что еще он может сказать.
Вы вампир, повторил человек. Зря одна гуляете. Это не дружественный город для таких, как вы.
Всегда считала, что все как раз наоборот, улыбнулась Вера. Мы представляем опасность для таких как вы.
И она нарочно показала верхние клыки.
Я знаю, что говорю, покачал головой собеседник. Будьте настороже. В этих местах проходят нелицензионные охоты.
Вера поперхнулась вином. Собеседник подал ей белоснежную льняную салфетку.
А что бывают и лицензионные? спросила Вера осторожно.
А вы как думали? усмехнулся человек. Иногда я предупреждаю потенциальных жертвисключительно из личной симпатии.
Вы кто? спросила Вера.
Вам страшно, сказал человек. Значит, вы не обращенный низший вампир. Но и не высший. Те если и путешествуют, то со свитой. ВыРожденная. И человеческой крови в вас совсем немного. Аристократки вроде вас бродят по городу в одиночестве лишь в поисках приключений. Эмоциистрашная штука для таких, как вы. Они требуют пищи.
Кто вы? повторила Вера.
Я Деметрий. И яегерь в заказнике. В вампирском заказнике. Уезжайте отсюда, пока не поздно!
Вера не спеша допила вино и отставила бокал. Нетронутая рыба под эйланским соусом медленно остывала на тарелке.
Я приехала к жениху, сказала она как можно холоднее, взвешивая каждое слово. Завтра мы встречаемся, а послезавтра женимся. Он работает в Меренчанске, и не вижу, почему бы ему не предупредить о том, что здесь опасно. Он не рисковый парень. Не стал бы жить и работать там, где опасно и где охотятся на вампиров.
Трижды кровавый Клык, да что он вообще такое придумал, этот Деметрий? Охота на вампиров! Лицензионная и нелицензионная! Да узнай об этом Эгнасийразве потерпел бы он на своих землях такое надругательство над своими детьми?!
Гнев постепенно подтапливал льдинки Вериной рассудительности. И готов был выплеснуться на гонца, принесшего дурные вести. На егеря Деметрия.
Я предупредил, сказал тот сухо. Альберт. Альберт Талев, я полагаю? И чем по-вашему он занимается, где работает? Вы знаете?
Естественно, знаю, раздраженно ответила Вера. В институте Химии и биологии, проводит исследования крови.
Гематолог?
Представьте себе, сказала Вера. Вы где-нибудь видели лучшего специалиста по крови, чем вампир?
К Деметрию подошла официантка, поставила перед ним узкий высокий бокал с коктейлемльдинки купались в бледно-желтой жидкости, листочек мяты задевал за соломинку, которую егерь нетерпеливо отбросил в сторону. Он отпил из стакана с жадностьюи Вера невольно облизнула верхнюю губу. Ей была хорошо знакома эта жажда. Кому-то дорога чужая кровь, кому-то алкоголь, но жажда одинакова.
Допустим, сказал он, отставив в сторону полупустой бокал. Допустим, вы приехали к жениху. Почему вы не с ним? Простите, а как вас зовут?
Я не прощу, сказала Вера ледяным тоном.
Не прощайте, просто скажите.
Вера.
Вераи?
Вера Алий. Теперь я могу спокойно поесть?
Вам не нужна еда, сказал Деметрий. Вы вампир. Вы здесь чужая. Я бы хотел, чтобы вы уехали. Меренчанск больше не место для вампиров-туристов.
Мне нужна еда, заупрямилась Вера. Вы же разбираетесь в вампирах. Вы должны знать, что Рожденные мало отличаются от людей.
Он только фыркнул.
Кровососы, почти неспособные на человеческие чувства. С бешеной регенерацией и неспособностью усваивать обычную пищу.
Я усваиваю, Вера демонстративно отправила в рот кусочек рыбы.
Но жажда крови в вас все равно живет, сказал Деметрий.
Послушайте, я от вас устала. Чего вы хотите?
Я сказал. Будь вы моей женщиной, Вера Алий, я бы не стал настаивать, чтобы вы приезжали сюда. Будь вы моей я бы вообще не стал больше задерживаться в этом месте, а увез бы вас туда, где бы вы были счастливы.
Мой жених живет и работает в этом месте, сказала Вера, стараясь не выходить из себя.
Неправда, что у вампиров нет эмоций. Просто они лучше их контролируют.
Об этом я и говорю! Деметрий не стал контролировать свои: рассердился, ударил ладонью по столу так, что на нем все подпрыгнуло.
Из-за соседних столиков на них уже вовсю глазели.
Вам надо уехать. Сейчас. Если ваш жених вас уважаето любви я и не говорю! он примет ваш выбор и приедет за вами в любой город и в любую страну. Если этот брак ему не сдалсятем лучше для вас. Уезжайте!
От него запахло злостью, гневом, волнением. Вера чувствовала, как его кровь, горячая и чуть замутненная алкоголем, течет по жилам. Она всегда называла себя вампиром-гуманистом, никогда не вонзала клыки в живого человека, и вожделение, которое иногда ощущала, притяжение к людямиспытывала, но не такого рода.
А тут даже клыки зачесались, до того Веру раздражал этот егерь.
Вы же охотник, сказала она, нарочно издевательски растягивая слова. Вы охотник на таких, как я, на кровососов без настоящих эмоций. Вы же хотите охотиться на меня и других, так зачем убеждаете меня уехать? Дайте догадаюсь: Альберт Талев как-то перешел вам дорожку, и вы придумали страшную историю для вампира, да? Сказочку на ночь!
Деметрий махом допил вторую часть коктейля из высокого бокала, вытер губы рукой и снова ударил по столу. Да так резко, что Вера вздрогнула.
Видал я дур, буркнул он и ушел.
Оставил Веру наедине с тревожными мыслями и завистью к тем, кто действительно не испытывает ничего, кроме жажды крови.
А мысли и впрямь были нехорошие! Взять, к примеру, размышления об Альберте. Да, разумеется, их брак был договором между двумя семьями, но если б не существовало симпатии между нею, молодой вампиршей, и блестящим ученымони оба послали бы все договоренности волколаку под хвост!
Или нет? Вдруг Вера ошибалась в Альберте Талеве? Ведь его род не переставал употреблять кровь живых существ, в том числе и людей. Даже после Пандемии, обрушившей прежний мир на много лет, и последовавшего за нею перемирия между людьми и вампирами. И ни о какой взаимной симпатии на самом деле речи нет, а брак всего лишь чистая выгода и долг?
Вера не привыкла копаться в себе, ее это утомляло и раздражала, а она нынче и так получила немало неприятных минут. Думать о долге ей точно не хотелось, а вот увидеть Альберта и убедиться, что у них все хорошода, хотелось. Ей нравился этот вампир, он был хорош собой, несмотря на то, что по человеческим меркам уже стар. Но у вечных нет возраста, и семьдесят лет по сравнению с тем, сколько жили Первые, могли считаться пустяком, незначительной вешкой в бесконечности.
«Почему он не встретился со мной, едва я приехала? искала Вера ответа. Почему не привел меня сюда или в другое место, не пошел со мною гулять по ночному Меренчанску, чтобы потом лечь рядом, в мою кровать?»
Полгода они встречались то там, то тут, Альберт приезжал в Мааску, проводил с Верой дни и ночи, они занимались любовью и вместе пили из одного кубкаэто было так непривычно, так интимно! Альберт иногда говорил, что настоящие супруги пьют из одного человека, не из бокала, но Вера напоминала о договоре, и он умолкал.
В отличие от своего упертого древнего семейства он, кажется, был готов перейти на сторону вампиров-гуманистов, чтобы вместе с людьми строить лучшее общество, общество после Пандемии. Из-за того, что рухнула экономика Раскеты, у Талевых вечно не хватало средств на все, а они привыкли жить на широкую ногу. Алии же были богаты и известны среди вампиров не только лояльностью к людям, но и способностью делать деньги из ничего.
Так выгода и долг или взаимная симпатия? Или все вместе?
Вера отодвинула от себя тарелку с недоеденной рыбой. Ей стало не по себе. Ощущение, что все в зале на нее поглядывают. Она чувствовала их взгляды, но оборачиваласьи видела, что каждый занят своим делом. Кто-то ел, кто-то беседовал. Играла мягкая тихая музыка, живые музыканты на маленькой полутемной сцене. Ворковала в микрофон невысокая смуглая певица, явно нездешних кровей. Допив свое вино, Вера встала, и увидела, что на пол упал глянцевый черный прямоугольник, на котором золотом было вытеснено название«Златая кровь» и номер. Непохоже на обычный телефонный, сильно короче, и начинался не с единицы, как принято в Раскете, а с шестерки. Вера наклонилась, подобрала прямоугольник и поднесла к глазам. В носу слегка защекотало, и вампирша узнала запах Деметрия. Проклятый егерь подсунул ей свою визитку с вызывающим, броским названием. Маловероятно, что он задумал расстроить свадьбу с Альбертом настолько заранее, что даже приготовил фальшивые визитки! Вера аккуратно положила карточку в клатч. Разберется позже. Покажет Альберту, вот что! У него наверняка найдется ответ, кто среди живущих настолько недоброжелателен к нему, или к его делам, или, может быть, к институту. А может, к семье
Положив две крупные купюры в аккуратную папочку со счетом, Вера прошла по сходням на берег, поднялась к проспекту. Пахло уже не рекой, а не остывшим после солнечного дня бетоном, близким дождем и немногомашинами, что сновали здесь повсюду, как деловитые разноцветные жуки.
Вера почувствовала голод. Настоящий голод, который сложно утолить человеческой едой. По-хорошему, надо было вернуться в гостиницу, под крыло верного Игория, уже наверняка распаковавшего для нее первый контейнер крови. Но Вера нетерпеливо достала из клатча телефон и почти не глядя ткнула в первый контакт. Маленький дисплей высветил имя Альберта, но ответа не последовало. Занят. Уже ночь, а он все еще на работе. Конечно, он ее не встретил!
Она дождалась автоответчика. «Темной ночи, живые или нежить, сказал приятный мужской голос, я немного занят, но у вас есть шанс меня заинтересовать. Тридцать секунд. Время пошло!»
Даже на записи Вера слышала приятные и чуть будоражащие нотки в чуть насмешливом низком голосе. У Альберта обаяния было на десять вампиров или на пятьдесят людей, никакому Деметрию не сравниться.
Ал, ты еще в институте? Я я еду к тебе, сказала вампирша без особой надежды, что он ответит.
Дисплей погас. Но почти тут же телефон дрогнул от вибрации, ожил, засиял, и родной голос произнес:
Я дома, малышка. Но у меня тут небольшой мальчишник. Ты ведь не против?
Я могу приехать? тут же оробела Вера.
Неееет, засмеялся Альберт, в этом и смысл мальчишника! Никаких будущих жен!
И тут же добавил куда серьезнее:
Прости, малышка. Уверен, тебе не понравится наша суровая мужская компания.
На заднем плане отчетливо прозвучал женский смех. Вера ощутила в груди холод и пустоту, когда услышала его. Понятно, чем они там занимаются. Пригласили стриптизерш или каких-нибудь других шлюх, может быть, даже разопьют парочку особенно «сладких» на всю компанию. Мерзость. Да, Альберт прав: ей бы не понравилось. Но ведь он все-таки другой, он из тех, кто еще не пришел к гуманным идеям, он в конце концов мужчина Альберту предстоит не только заключить брачный договор, но и отказаться от живой крови. Поэтому он и устроил напоследок это непотребное сборище
Мысленно оправдывая Альберта всеми средствами, Вера нажала отбой. Даже не попрощавшись, даже не сказав, что скучала.
Неприятно, но не смертельно. Выгода и долг. Иди в гостиницу, сиди там одна с бокалом крови, сиди и думай о долге перед двумя семьями, перед всеми вампирами и человечеством, и ничего больше.
Или и правда уехать, как хотел этот егерь?
Но Вера не хотела доставлять удовольствия этому грубому мужлану, назвавшему ее дурой.
ГЛАВА 2. Альберт
Мирудивительная штука. Огромный, вмещающий в себя немыслимые пространства. В нем так много вещей, людей, понятий и просто пустынь! Но иногда он скручивается в спираль. Сжимается до крошечного размера: гостиницы, или даже комнаты, или телефона в руке. Он почти теплый. Почти. Потому что у голодного вампира нет ресурсов, чтобы обогреть даже себя, не то что свой телефон.
Не застав Игория в номере, Вера спустилась к стойке портье и спросила, где ее слуга. Ответа не получила. Вернулась к себе, чтобы поискать запас едыно холодильник был пуст. Только в платном баре притаилось несколько маленьких бутылочек на выбор. Но красная жидкость в них была лишь вином. Впрочем, нетв одной плескалась вишня на коньяке. Между тем, в последний раз она ела еще дома, то есть уже почти два дня назад. Потом был аэропорт, самолет из Эйварии в Раскету, автобус до Меренчанска, долгая вечерняя прогулка
Как и все Рожденные, Вера могла протянуть без крови достаточно долго, хоть целый годхотя по сравнению с Высшими этот год вообще мало что значил, они существовали без еды целыми десятилетиями. Ходили слухи, что Древние, из тех, кто попал на Землю первыми, могли обходиться без крови столетия. А Рожденные, хрупкие, ослабленные примесью человеческой крови, могли просуществовать голодными год или два. Но существование это было бы лишено всяких красок. Они ощущали голод и потому страдали.
А страдать Вера не любила.
Альберт, у меня проблемы, сказала она в трубку в шесть часов утра. Я еду к тебе.
Что-то серьезное? спросил Альберт кисло.
Я еще не поняла, растерянно произнесла Вера. Кажется, да. Игорий пропал, и в общем, мне надо с тобой увидеться.
Давай, малышка, нехотя ответил жених. Жду тебя.
У вас там уже все? уточнила Вера.
Нет, не все, смешок Альберта показался ей нервным. Но я постараюсь оградить тебя от неприятных сцен.
В конце концов, я ведь уже не девочка, сказала Вера нерешительно. Чего я там такого не видела?
Альберта разобрал смех. В нем слышались непривычные нотки: будущий муж словно ставил под сомнение все, что было произнесено. Наверно, она действительно многого не знала и не видела, но была готова ко всему. Неважно, что к ее приезду останутся следы кутежа и, быть может, еще будут какие-то проститутки, главноетам Альберт, там поддержка, которая так нужна.
Беспокойство взяло верх и грозило прорвать плотины.
Адрес Альберта Талева в Меренчанске был Вере известен уже давно, хотя ни разу туда не входила. Это был небольшой, но очень притягательный особняк, близко к северо-западной окраине, на берегу реки. Наверно, отсюда неплохой вид, подумалось вампирше. Она выбралась из такси под утреннее солнце, поправила широкополую шляпу и поспешно надела темные очки. Солнечные лучи не вредят Рожденным так сильно, как обращенным вампирам, но ожоги могут появиться на коже уже спустя каких-то несколько минут. Поэтому Вера не стала медлить, а вошла в приоткрытые ворота. Во дворе стояло несколько машин, видимо, не вместившихся в гараж, а на крыльце дремал огромный черный дог. Увидев гостью, он отрывисто гавкнул басом. Никто не вышел на этот лай, а ведь Вера надеялась, что Альберт стоит прямо за дверью в ожидании своей невесты!
В доме было темно: просторный холл, лестница на второй этажвсе тонуло в прохладной мгле. Вера сняла очки и тут же пожалела, потому что на перилах висел нешуточных размеров бюстгальтер. В носу засвербило от запахов: чужие духи, чужие тела, человеческая кровь, которую не каждая из присутствовавших здесь женщин сумела сохранить в себе, сигареты, спиртное. Вере захотелось уйтинеприятное ощущение, что она тут лишняя, заставило даже развернуться обратно к двери. Но выход ей преградил стройный и почти обнаженный вампирна его талии чудом держалось лишь небольшое полотенце. В темноте его кожа казалась мерцающе-белой.
Привет, сказал вампир. Ты, наверно, подружка Алика?
Невеста, ледяным тоном ответила Вера.
А что ж ты, только пришлаи уже уходишь?
Подожду снаружи, сказала вампирша.
Веееераааа, низким, вибрирующим голосом произнес голый парень. Ты ведь Вера? А я Ромен.
И скользнул к ней, отбрасывая в сторону полотенце. У него была отличная скорость, да только и у Веры ничуть не хуже. Она перехватила наглые руки Ромена и оскалилась. От парня пахло сексом и человечиной.
Быстро пошел и позвал Альберта! рявкнула Вера. Помни свое место, смердячий низший!
Конечно, низшим он не был, скорее всего, как и онаРожденным, быть может, с чуть большей примесью человеческой крови. Хотя как знать! На первый взгляд этого не определить. Особеннокогда не хочется смотреть на чужое голое тело.
Сверху донесся шум, женский смех, беготня.
Алику не до тебя, девочка, сказал Ромен и оказался за спиной.
Обнял, да так крепко, что Вера, казалось, ощутила все его выступающие подробности через платье. Она не стала оборачиваться или вырываться, просто вдохнула поглубже и сказала:
Убери руки, пока не порвала. Я приказала позвать Альберта, а не
Зачем тебе Алик? Он уже решил, что с тобой делать, и это не лучшая доля для такой красавицы, как ты, холодя дыханием ухо и шею, прошептал Ромен. Давай я заберу тебя себе, будешь моим трофеем. Что тебе там светило от этого брака? Разрешение на ребенка? Договор между семьями? Ты же понимаешь, что ничего из этого тебе не перепадет Так зачем сопротивляться? Идем со мной, получишь море удовольствия и океан свежей крови. Ооо, ты не представляешь, маленькое дитя, рожденное после Пандемии, что такое свежая кровь! Ты не знаешь этого наслаждениябыть пьяным от сладчайшего напитка в мире
Он шептал, а руки шарили по телу, пробираясь все дальше под одежду. Шарили умело, вызывая приятное покалывание и томление где-то в глубинеочень глубоко, потому что Вера была голодна, слишком голодна, чтобы ощутить все сполна. А слова будоражили по-настоящему, потому что ее извечная жажда и впрямь иногда требовала неизведанного наслаждения.
А еще, продолжал ее искуситель, особое удовольствие ты ощущаешь от эмоций людей. От острой смеси их наслаждения и страха. Это тоже пища, которую ты доселе не вкушала, Вера.
Альберт решил отказаться от этого в высших целях. И я помогу ему в этом, убежденно сказала Вера. Ради мира и счастливого существования многих поколений людей и вампиров!
Ты любишь людей? мурлыкнул Ромен.
Вера не знала, что ответить. Она была не настолько хорошо знакома с человеческим родом.
Это правильно: еду надо любить, сказал Ромен, не прекращая все более настойчивых ласк. Иди сюда, детка, поднимайся, у нас с Аликом для тебя угощение.
В конце концов, Альберт ведь был наверху. Вера позволила Ромену увлечь себя вверз по лестнице, и на последней ступеньке увидела Альберта. Он тоже был обнажен, стоял и скалил белоснежные клыки.
Я не помешал? спросил он голосом низким и рычащим, словно собирался сожрать и Ромена, и Веру.
Присоединяйся, брат, ничуть не испугался Ромен, твоя невеста наверняка сумеет принять нас обоих.
Ал, Вера попыталась привести себя и мысли в порядок. Прости. Этот застал меня врасплох. Мне надо только поговорить!
Но Альберт, казалось, не слушал. Он взял ее под локоть и повлек в спальнюи самое поганое, что Ромен пошел следом.
Пусть он уйдет, взмолилась Вера.
Ты слышал, Ромен.
Алик, ты обещал, засмеялся вампир.
Потом. Ты слышал: девушка хочет поговорить.
Теперь засмеялись уже оба. Они были слишком пьяны, и не от вина, поняла Вера. От человеческой крови. Здесь, на втором этаже, все уже пропахло ею.
В спальне, раскинувшись на просторной кровати, спала женщина, едва прикрытая легкой шелковой простыней. Кажется, это была счастливая обладательница огромного лифчика, что висел на перилах. Вера подавила желание раскричаться и расплакаться. Нет ни любви, ни симпатии, но есть долг. Он не только перед двумя семьями, он перед целым миром, Вера не кривила душой, когда говорила о сосуществовании людей и вампиров!
И перед вот этой шлюхой, выходит, у нее тоже долг
ГЛАВА 3. Жажда
Иди сюда, Альберт потянул Веру на ложе, и она, не удержавшись, упала рядом с пышногрудой красоткой.
Та открыла сонные, ничего не понимающие глаза.
Милый, ты не предупреждал, что у нас будет тройничок, пробормотала она. Я не делаю этого с девочками.
Нет, сладкая, не делаешь, проворковал Альберт в ответ, и лег с другой стороны от роскошного тела.
Вера вскочила с кровати.
Убери это, гневно сказала она.
Но Альберт не просто не послушался: он провел руками по груди женщины, а потом, стремительный и беспощадный, вонзил клыки в ее горло. Пышногрудая тихо вскрикнула, а затем застонала. Альберт поманил Веру к себе, похлопал ладонью по простыне возле женщины. Он звал невесту присоединиться к пиршеству, и было трудно противостоять зову любимого и зову крови.
Ал, я
Иди сюда, я сказал, едва оторвавшись от шеи жертвы, прорычал Альберт. Ты, быстро. Ты моя избранница и будущая жена. Научись уже подчиняться.
Вера пошатнулась на каблуках. Нет, еще не время слабеть от голодаона не пила крови всего сутки и запросто выстоит. Соблазн? Голос разума всегда пересилит соблазн, она верила в это! Развернувшись, она хлопнула за собой дверью. Там, снаружи, уже наверняка палило яркое августовское солнце, плавило лучами асфальт, грозило оставить на нежной коже ожоги. Где-то пришлось бы прятаться, чтобы дождаться такси, но все это казалось лучшим исходом, чем остаться здесь, в компании похотливых вампиров и проституток, которых они распивали. И ведь и ведь это незаконно, можно позвонить высшим, чтобы те проверили дом Альберта, убедились, что «мальчишник» закончился правонарушениями
Но ведь долг. И вера в то, что Альберт делает это в последний раз, а потом она сумеет его укротить. Сумеет ли?
На лестнице сидел Ромен, потягивал из бокала вино, судя по запаху, смешанное кровью.
Сядь, посиди со мной, сказал он вполне миролюбиво. Мое предложение в силе. Соглашайся, пока не поздно. Замуж не зову, но в любовницах семьи Палей тоже неплохо, знаешь ли.
Пошел ты, рявкнула Вера и сбежала вниз по ступенькам.
Никто ее не останавливал. Вампирша лишь секунду помедлила, прежде чем открыть дверь, и с облегчением выдохнула: утреннее небо было покрыто легкими кружевными тучками. Солнце сквозь них проглядывало слабо, лучи скользили по окрестностям, едва касаясь мостовой, пыльных цветов и деревьев. Конечно, этого хватило бы, если б у Веры не было при себе шляпы и очков! Она схватилась за голову и поняла, что нет, шляпа все-таки осталась в доме. Но назад даже не посмотрела: стиснула зубы и направилась к воротам. К ее удивлению, с той стороны стояла пыльная, потрепанная машинаширокомордый внедорожник цвета хаки. Гостеприимно открытая дверца с пассажирской стороныи хмуро курящий в тени забора егерь.
Садись, процедил он.
Зло отбросил с лица мешавшую ему светлую прядь волос и уселся за руль.
Дура.
Вера не стала спорить, у нее уже не было на это сил. Она забралась на высокое сиденье, захлопнула дверцу. В машине непривычно, но успокаивающе пахло дымом, лесом и брезентом, тонированные окна спасали от солнечного света но от мерзкого настроения и отвратительных мыслей спасения не было.
У меня слуга пропал, пожаловалась она.
Голос предательски дрогнул.
Угу, сказал Деметрий. Это еще только начало. Ты там не пострадала?
Отвезите меня в гостиницу, попросила Вера.
Не могу, ответил егерь. Тебя там уже могут ждать. Поедешь ко мне, там тихо. Кто ж будет искать жертву в гостях у загонщика?
Я вам не верю, бессильно сказала Вера.
Твой выбор, Деметрий погасил сигарету о край дверцы, выкинул окурок в окно.
Не слишком-то он аккуратен, подумала вампирша. Но не все ли равно?
Так что там? В доме? спросил он.
Ничего, она скрипнула зубами. Все равно. Долг превыше всего.
Деметрий снова удивил: протянул руку, его запястье, почти нетронутое загаром и пахнущее дымом, оказалось прямо под носом у Веры.
Пей, если хочешь.
Она отвернулась, съежилась на сиденье.
Игорию привозили консервированную кровь. Я не знаю, где он ее покупал, пробормотала беспомощно.
Консервированную, буркнул Деметрий, убрал от Вериного лица руку и тронул, наконец, свой внедорожник с места. Где я тебе возьму консервированную?
Игорию всегда доставляли, всхлипнула она.