Какая-то скучная финансовая драма, зато было легче лёгкого выудить из кармана нервного типа бумажник, забрать себе солидную часть купюр и вернуть на место остаток настолько быстро, что он даже дуновения ветра не почувствовал. Теперь я почти как человекпри деньгах! Могу купить себе что-нибудь, ведь они просто помешаны на покупках.
А осваиваться становится всё легче, да и жажда пока так мала, что её можно игнорировать. Почти.
Вагон пришёл полупустой, но когда толпа начала наседать, вокруг меня по-прежнему было свободно. Осознанно они не боялись меня, я бы увидела это в их мыслях, но инстинкт выживания не подводиллюди чуяли, что от таких, как я, лучше держаться подальше, и расступались. Выбирали другое место, чтобы сестьподальше от меня.
Хоть какое-то преимущество в эволюционной борьбе, хотя нелепо представлять, что столь хрупкие существа могли бы сопротивляться моему виду. Я засмеялась вполголоса, а рядом стоящая девушка испуганно вздрогнула и отодвинулась ещё дальше. Бедняжка, такая пугливая.
Но вчерашних озабоченных студентов это не смутило, однако, ведь нашлись более мощные инстинкты, замешанные на буйстве гормонов. Забавно же их подвела моя привлекательная внешностья хихикнула, а девушку прошиб холодный пот.
Родительский дом оказался унылой многоэтажкой далеко от метро, и идти туда пришлось черепашьим ходом, чтобы не спалиться. Подъезд щедро разрисован, мрачно тёмен и пахнет регулярными сборищами молодых бездельниковвзяла на заметку, что охотиться здесь было бы вполне комфортно, если не смущает нездоровый привкус добычи.
Дверь распахнули почти сразу, как я отжала кнопку звонкав ушах ещё стояло пронзительное верещание, а на меня уже гневно смотрела женщина в растянутой домашней одежде и с волосами, собранными на затылке.
Что ты себе позволяешь?! Вздумала ночевать где попало и даже не позвонила матери! Считаешь, что тебе теперь можно вот так, раз поступила в универ? Вся из себя взрослая, да? А ведь мы с папой платим за всё и ты должна, просто обязана уважать наше мнение и наши правила.
Она рывком втащила меня в квартиру, не дождавшись инициативы, и громко захлопнула дверь. Какая эмоциональная, надо же, прямо жутко сердится, даже не контролирует свой голос.
«Эта её подружка наверняка наврала, я же поняла по заискивающему тону. И вид у неё сейчас такой возмутительно сияющий. Она точно была с мужчиной».
Я потеряла телефон, мама. Извини.
«С чего бы она такая спокойная? Держится нагло и слишком вежливо. Что-то скрывает. Полегче. Нужно что-то вразумительное сказать, но что? Жаль, что Эдик не её родной отец Он бы нашёл слова, а так она не будет его слушать».
А почему ты не на занятиях?
Я потеряла и рюкзак тоже, нужно забрать кое-что.
Боже! А где твоя одежда? Что это на тебе? Откуда это? Где ты была, говори!
Мама, успокойся. Мне нужно побыть одной.
Она замерла в нерешительности, и тут я увидела следсовсем маленький, аккуратный ожог от клыков прямо над ключицей.
Вчера заходил твой профессор, принёс рюкзак. Сказал, что ты забыла его на лекции. По-моему, это странно, что он приехал прямо сюда. Ты была с ним, да? Он чересчур взрослый для тебя, Яна.
Меня так захватили ярость и возмущение, что я задрожала всем телом и с большим трудом подавила порыв припасть к земле и приготовиться к возможному нападению. Нет, сейчас я не находила в себе ни грамма привязанности к этой слабой человеческой женщине, когда-то бывшей мне матерью и, очевидно, заботившейся обо мне до сих пор, как положено, ведь у меня не было причин сомневаться, что она хорошо справлялась со своими родительскими обязанностями. В квартире прибрано и пахнет свежей человеческой едойя уже научилась различать эти чудовищные и агрессивные запахи, и сквозь её встревоженные мысли проглядывало искреннее беспокойство обо мне.
Не думаю, что могла бы ответить ей тем же, но мысль, что кто-то из наших пробрался сюда и питался моимитеперь бывшими? родными казалась такой неприемлемой. Как будто кто-то покусился на нечто, принадлежащее мне по праву, и следовало отогнать другого хищника от моей законной добычи. Не то, чтобы я сама собиралась Это довольно трудно объяснить.
Я просто должна была что-то сделать, и теперь спешно исправляла небрежность, мысленно обшаривая все закоулки дома. В квартире было ещё только двоеобычные люди, без сомнения. Оба сердца бились чуть быстрее, чем следует, потому что с волнением прислушивались к нашей беседе.
«А если бы я был её родным отцом, то смог бы применить ремень? Конечно, нет. Но если она ещё раз выкинет такое, то мать сойдёт с ума, так что надо как-то объяснить ей границы допустимого. Мы же не требуем слишком многого».
«Из-за этой цацы мне вчера влетело ни за что, а что же будет теперь? Она традиционно разругается с ними вдрызг и свалит, конечно, а мне отдуваться за её выкрутасы. Как же она достала».
Высокий и чуть располневший мужчина в майке и домашних шортах показался в коридоре, ведущем на кухню, и на нём не было нехороших отметин, никаких заплавленных точек от чьих-то клыков вроде моих.
Ты наконец-то пришла, а мы вчера тебя заждались, сказано вкрадчиво, но со значением. Тебе нужно было просто позвонить, этого было бы достаточно.
Эдик меня боялся, но это был страх особого родакак с хрустальной вазой, которую боишься разбить ненароком, и внезапно мне показалось, что в этом есть что-то тёплое и приятное. Он даже не был моим папой, но дёргался из-за матери.
«Тот профессор из универа явно ей не пара, он слишком Холёный. Самоуверенный. Почему он вообще возится со студентками? Ну, это-то ясно Тьфу. Как его вообще допустили преподавать девушкам? И зачем он вздумал явиться сюда? Какой-то бред. Выслеживал её? Нет, чушь».
Извини, я была без связи, а потом пошла к друзьям и заснула до утра. Так глупо. Прости.
«Неплохо. Обманывает, но не хамит. Неужели обойдёмся без сцен?»
А что это за кадр вчера заходил? Он к тебе подкатывает, да? Если хочешь, я с ним разберусь. Ты имеешь право послать лесом любого, даже преподавателя. Особеннопреподавателя. Скажи, ты в порядке?
Нет, ничего такого, всё хорошо. Наверное, он просто живёт рядом, вот и занёс мои вещи, в голове всплыло растерянное и очень заинтересованное лицо Артёма, но мне нравится один мальчик, он живёт в общежитии.
Так ты была у него? голос сорвался в обвинение, и Эдик прикусил губу.
«Стоп-стоп, не наседать. Она старается вести себя прилично, глупо спугнуть порыв».
Ага. Надеюсь, это не проблема? откровенный вызов с моей стороны, и Эдик тут же пошёл на попятную, примирительно подняв ладони. Мама вспыхнула, но тоже промолчала, а я пошла проверять другое бьющееся сердцесудя по всему, младшую сестру.
Из комнаты, облепленной непонятными яркими картинками, на меня таращилась валяющаяся на кровати девчонка лет пятнадцати, с волосами кислотно-розового цвета и такими же ногтями.
Ну? в её восклицании было сразу всёраздражение, брезгливость, осуждение и недоумение. Чего тебе надо?
Отметин от укусов я не увидела, но мне не понравился её настрой, слишком враждебный. Другие домочадцы явно любили меня прежнюю, но вот сестра?.. Похоже, мы не очень-то ладили, и почему-то это показалось мне крайне обидным.
Зашла узнать, как твои дела, бросила максимально небрежно и прикрыла за собой дверь, чтобы родители не подслушивали. Они и правда отчаянно напрягали слух, но без толку.
С чего бы это?
«Меня-то ты не обманешь, я видела тебя с тем мужиком. Он горячий, хотя и старый. Ох, он такой офигенный»
Ты видела меня с профессором?
Боишься, что я заложу тебя? она скривилась, Не дрейфь, я не стану.
Судя по картинке в её голове, он был какой угодно, но только не старый. Видимо, в пятнадцать лет возраст оценивается немного иначе, но я бы сказала, что профессор возмутительно молод и обладает незаурядной для человека внешностьюживотный магнетизм соседствует с немного детским ощущением, что он всё-всё на свете знает. Неужели только мне он показался немного опасным? Потому что я практически уверена, что он не человек, даже через призму восприятия моих родных, беспокоившихся вовсе не о том, о чём следовало.
И ещёсестрёнка явно уже начала мечтать о нём самым неподобающим образом, что вообще ни в какие ворота не лезло.
Парочка наводящих вопросов, и она живо вообразила, а я смогла рассмотреть подробности того самого свидания, знанием о котором она нахально козыряла.
В тот день Сонька выскочила, чтобы вынести мусор по маминому требованию, и с порога замерла в восхищениивысокий брюнет в дорогом пальто стоял недалеко от подъезда, небрежно облокотившись о машину, и с самой потрясающей улыбкой смотрел в сторону улицы. Кажется, я начала догадываться, почему те парни так реагировали на менясверхпривлекательность явно идёт в копилку вампирских приёмов. Ха-ха, теперь ясно, даже меня слегка пробрало.
Сонька невольно повернула за ним голову и разглядела меня, остолбенело разинувшую рот от радости и за пару шагов буквально запрыгнувшую на приветливо раскрывшего объятия профессора. М-да, поворот не из ожидаемых, но куда больше меня поразило другоемоё собственное лицо светилось обожанием, не идущим ни в какое сравнение с непонятной мягкостью, проступившей на его лице.
Придирчиво поискала в себе отголоски этих зашкаливающих чувств и не нашла ничего, кроме настороженности.
Дальше Сонька спряталась за углом и наблюдала, как мы о чём-то жарко спорим, а потом я пошла домой, наткнулась на шпионящую сестру и выдала несколько дежурных оскорблений и угроз, всерьёз не воспринятых.
Хм, моя следующая остановкауниверситет. Что бы ни было у меня с тем профессором, стоит выложить карты на стол и оценить расклад. И если он тронул мою мать То он мне уже не нравится. Но кто ещё мог это сделать? Или тут настоящий проходной двор для чудовищ?
Сонька выставила меня из своей комнаты и я ещё раз оценила ужасно расстроенное и уставшее мамино лицо, мелькнувшее в коридоре, но сосредоточилась на том, чтобы изучить любые подсказки среди своих вещей. Содержимое моей комнаты показалось мне банальным и скучнымникаких зацепок, и я просто переоделась и покидала в рюкзак кое-что из одежды. На дне сумки нашёлся выключенный мобильник и я тут же реанимировала его и бросилась изучать историю звонков.
Лидировал некто Жоранастойчиво же я ему названивала, а ещё Караваевапонятно, лучшая подружка, а к мажору Тишинскому был всего один исходящий, и как раз в тот злополучный вечер. С волнением нажала на имя Жора, но он мгновенно сбросил звонок, прислав сообщение: «Я на лекции. Встретимся позже». Дай угадаюэто и есть мой любимый профессор. В расписании стоял матанализ у Георгия Ивановича Романова, успею к концу пары.
Лекционный зал наполнял сильный и уверенный баритон, почти не дрогнувший при моём появлении. В жизни, а не через пелену чужих мыслей, профессор Георгий Иванович выглядел ещё сногсшибательней, а добрая половина студенток с трудом фокусировалась на теме занятия.
Вы всё-таки почтили нас своим присутствием? Тогда садитесь, профессор скользнул по мне взглядом и отвернулся к доске равнодушно, с лёгким оттенком осуждения. Я слышала мысли всех присутствующихони пялились на меня и недоумевали, зачем я явилась к концу, но вот за непроницаемыми глазами профессора я не смогла прочесть ничего, даже намёка на доступ к чужому сознанию не было, и это разозлило меня.
Подсев к Караваевой, я принялась рассеянно рассматривать остальных студентов, уже переставших тупо глазеть на меня и повернувшихся к преподавателю. И когда я уже погрузилась в собственные думы, то вдруг осознала, что вижу. Почти на каждом были те самые отметиныследы клыков. Скорее всего, для людей они еле-еле различимы, просто тёмные пятнышки, но для меня всё было очевидно, как божий день. Кто-то кормился здесь, не стесняясь, и я убеждена, что смотрю на него прямо сейчас.
От звонка я чуть не подпрыгнула, а одногруппники повскакивали с мест, громыхая сиденьями, и потянулись на выход. Профессор задержался у кафедры и одна из девчонок танцующей походкой приблизилась к нему.
«Надеюсь, он обратит внимание на мою новую стрижку. И на то, какая короткая у меня сегодня юбка. Он же не может быть таким недотрогой, каким кажется».
Профессор изящно наклонился к её запястью и вскользь припал к пульсирующей синей жилке, на секунду прикрыв глаза и тут же отпрянув. Я застыла, не в силах поверить в эту наглость, но Караваева уже тянула меня прочь как ни в чём не бывало. Любопытноникто ничего не понял, даже сама жертва. Вот это талант!
Профессор посмотрел мне прямо в глаза и вдруг подмигнул с озорством, как будто нас не разделяли бесконечные ряды освобождаемых студентами парт. К счастью, Караваева этого не заметила, её мозги были под завязку забиты вопросами насчёт другого парня. Я холодно скривилась и выразительно склонила голову, давая понять, что жду объяснений, и профессор кивнул, будто продолжая беседу с неудачливой девушкой, наивно думающей, что наконец единолично завладела его вниманием.
Караваева выискивала в толпе Тишинского и выстреливала нетерпеливые вопросы:
Ну что у вас, колись! Ой, он прямо сейчас пялится на тебя! Ты же подойдёшь, да? Скажи, что подойдёшь, а то я сама вмешаюсь и намекну, что ты скучаешь в одиночестве.
Тишинский стоял у дальнего выхода и презрительно смотрел на нас двоих сверху вниз, словно и правда ждал, что я подойду поболтать.
«А она не отвяжется. Может, сразу отвести её в гаражи? Там есть яма и её как раз собирались залить бетоном. Всё складывается как нельзя лучше. Даже слишком, и это начинает навевать скуку. Она такая Безвольная. А вот её подружка гораздо веселее».
Покосилась на профессорадаже отсюда видно, как он стиснул зубы. Ага, ему не плевать и он тоже слышит, ну конечно же.
Представляешь, я нашла свой рюкзак с телефоном дома, профессор Романов завёз его вчера. Сказал, что я забыла на лекции.
Караваева потеряла дар речи, а профессор недовольно поморщился.
«Ничего себе! Она и Романов! Но она целый месяц делала вид, что сохнет по этому мажору, вот обманщица. Или это он на неё запал, наш горе-педагог? Да что в ней такого? Ну, Тишинский сейчас смотрит скорее на меня, чем на неё»
Я решительно направилась к профессору, а студентка недовольно поджала губы.
«А ей чего надо? Ишь, как вылупилась, лучше бы шла, куда собиралась».
Приблизившись вплотную, я заглянула в её прищуренные глаза и вложила в свой взгляд максимум угрозы, и она чуть не закричала от нахлынувшего ужаса.
«Вот жуть! Да она чокнутая, эта Егорова. Ей лечиться надо».
И быстро-быстро засеменила прочь, несколько раз оглянувшись.
Профессор невозмутимо ждал моих слов, и только нервно тарабанившие по кафедре пальцы выдавали возможное смятение.
Здравствуйте, Георгий Иванович.
Здравствуй, Егорова. Ты что-то хотела? сама безмятежность, только гляньте на него.
Ага. У меня вопрос. Это вы вчера заходили к моей маме?
Да. Надеюсь, ты не против? Мне показалось, что современные девушки не могут сколь угодно длительное время прожить без своей сумки, вот и завёз. Думал застать вас там, но мы, очевидно, разминулись.
Караваева тщетно прислушивалась, сгорая от любопытства, но до её ушей долетало лишь неразборчивое бормотание.
Знаете мой домашний адрес?
Узнал в деканате. У вас всё?
Нет, есть ещё кое-что. Это вы укусили мою маму Жора?
Профессор снова поморщился, на сей раз с недоумением.
Не понял претензии, вы же уже должны понимать особенности Чтобы излишне не навредить никому, стоит пользоваться любой подвернувшейся возможностью и не злоупотреблять ею. Будьте осторожны с этим, если сможете, а то возникнут проблемы.
Неожиданно профессор напрягся, а я проследила за его взглядом. В лекционный зал вбежал Артём и чуть не сшиб по пути Тишинского, всё ещё размышляющего, кого предпочесть на сегодня. Буркнув извинение, он добрался до нас, перепрыгивая через ступеньку.
Привет! он выдохнул и с раздражением покосился на профессора, который резко захлопнул тетрадь и стремительно зашагал к выходу.
«Боже, она такая Красивая! И куда я лезу со своими дурацкими идеями? Мы же едва знакомы. Она решит, что я спятил. Кстати, это не так уж далеко от истины».
У нас в общаге кое-что случилось. Ты обалдеешь.
«Нет, она подумает, что я псих. Она не поймёт. Или поймёт? Должна понять».
И что же? постаралась быть терпеливой, хотя бегство профессора меня здорово напрягало.
Это кошмар, он перешёл на шёпот, даже звучит бредово. Готова выслушать?
Ага, его детские затруднения вряд ли ли могли расстроить меня, что бы там ни было.