Я молча на неё взглянула и ещё больше утвердившись во мнении, что это просто психи, не стала ждать, пока они прибегнут к более радикальным методам и, решив использовать эффект неожиданности, закричала и зигзагами бросилась в сторону. Больше всего на свете я боялась, что они побегут за мной, но их, похоже, сильнее занимало положение друг друга, чем меня.
Короткий зимний день успел подойти к концу, смеркалось, с неба посыпалась сухая крупа, именуемая снегом. Я бежала до боли в лёгких, на остановке не раздумывая, запрыгнула в первый подошедший автобус, хотя он шёл не в мою сторону. Уже в салоне отдышалась, сбросила сообщение друзьям, что не приду, надвинула шапку на глаза и сжалась, стараясь быть как можно более незаметной. Меня гнал безотчётный страх.
Добравшись до дома с пересадкой на метро, я добежала до своего подъезда, не вызывая лифт, взлетела на свой этаж и захлопнула за собой дверь. Темнота окутала, словно ватным одеялом, неожиданно нахлынувший ужас заставил испуганно подпрыгнуть и нажать на выключатель.
Я сглотнула, чувствуя оставшееся нехорошее предчувствие, скинула сапожки и куртку и, захватив сумку, крадучись прошла в свою комнату, зажигая свет.
Сумка выпала из рук одновременно с вылетевшим криком отчаянья. Пятясь назад, я мысленно просчитывала варианты, как мне вызвать полицию. Дело в том, что спиной ко мне, глядя в окно, стоял тот мужчина-пират. Он не обратил внимания на мой крик, словно заранее всё знал, лишь бросил:
Собирайся.
Я замерла в нерешительности, прекратив издавать панические крики, как серена. Нет, этого не может быть, я снова сплю и вот-вот проснусь. А мужчина внезапно развернулся, и не успела я ничего сообразить, как он оказался рядом, обхватив мою руку чуть повыше локтя и, с внезапно появившейся вовсе не страшной улыбкой, ущипнул. Я сначала испуганно дёрнулась назад, а потом снова вскрикнула.
Ай! боль ожгла руку, а сон не прекращался.
Если вы ущипнули себя, а видение не исчезло, ущипните видение. с невозмутимым видом предложил этот пират, едва заметно усмехаясь в усы. Руку мою он отпустил, что существенно облегчило мне процесс мышления. Я ещё раз вгляделась в его лицо и подумала, что не такой уж он и страшный и на маньяка совсем не похож, но я могу и ошибаться, как он оказался у меня в квартире? Я ведь точно помню, что дверь закрыла.
Кто вы? наконец сообразила я, что можно спросить, в уме прикидывая, что успею сейчас незаметно набрать на телефоне номер полиции.
Я Бенедикт. он отвернулся, словно специально давая мне простор для действий, и глядя в окно, продолжил. И можно на «ты».
Хорошо. осторожно произнесла я, выуживая телефон из кармана. А что в ты делаешь здесь?
Пришёл за тобой. по голосу было слышно, что он смеётся над нашим диалогом.
Чтобы куда-то отвести? я говорила только затем, чтобы не молчать. Номер был набран, я приготовилась бежать в мамину комнату, как только мне ответят. Но внезапно после второго гудка телефон моргнул и погас.
Вряд ли у тебя получится позвонить. Бенедикт прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Самое время пугаться. А вот пугаться не надо. Бенедикт словно читал мои мысли, и мне это очень не нравилось. Я догадывалась, что на свете есть люди с такими возможностями, которых нет у обычных людей, но никогда бы не подумала, что увижусь с ними лично.
Я ничего не понимаю. тихо произнесла я. Рука нервно поднялась к уху, дотронулась серебряного колечка, но, одёрнув себя, я резко её опустила.
А что ты хочешь понять? Ты владеешь силой, и используешь её слишком часто, чтобы это перестало быть незаметным. С сегодняшнего дня ты мой ученик. Можешь собирать вещи, мы скоро отправляемся.
Его слова как обухом ударили по голове. Всё это напоминало дикий кошмар. Да, я звала, я отчаянно желала другой жизни, но чтобы это сбылось Бойтесь своих желаний.
Я никуда не пойду. внезапно заявила я, с удивлением слушая свой голос. Предвосхищая вопросы, я продолжила. Какая сила? О чём вы? Я не особенная, я обычная, такая же, как и все! Я сама того не замечая, повысила голос.
Бенедикт только улыбался, слушая меня, а потом положил на компьютерный стол золотистый клубок.
Многие отрицают свой дар. произнёс он, невидяще глядя на стену, где висела рядом с полкой гитара. Улыбка медленно сползла с его лица. Но твойслишком силен, для того, чтобы быть похороненным. Он даст о себе знать, когда ты меньше всего будешь этого ожидать. Он уже пробудился, судя по сфере защиты, что охраняет это жилище. Он глянул на потолок, а потом на меня. Иначе мы не смогли бы тебя найти. Ты слишком часто стала использовать силу. Я не буду силком тащить тебя, просто дам тебе время, чтобы ты смогла принять это знание, всё это слишком сложно, и я уважаю твоё решение повременить. Но знай, как только ты решишься, я буду ждать тебя.
Бенедикт взглянул на меня в последний раз и исчез, шевельнув листы бумаги колыхнувшимся воздухом. Единственным напоминанием о встрече был клубок ниток, оставленных на столе. Произошедшее наглядно подтвердило реальность происходящего, и мне не оставалось ничего, как поверить, наконец, во всё то, что случилось. Я поняла, о какой силе толковал Бенедикт, и мысль об этом совсем сбила с толку, передо мной только что произошло невозможное, и я не знала, как на всё это реагировать.
Внезапно щёлкнул дверной замок, я вздрогнула, подумав, что он всё же решил вернуться, только на этот раз через дверь. Но услышав женский голос, я мигом сообразила, кто возвратился.
* * *
Мама вошла в прихожую и по старой привычке положила ключи на зеркало. По включённому свету и по сапожкам, неаккуратно брошенными у порога, она, конечно, поняла, что я дома, поэтому я не стала дожидаться, пока она зайдёт в мою комнату, подбежала к ней и крепко обняла. То, что она вернулась так быстро, говорило о том, что дела удачно завершены. Прижавшись к ней, я обдумывала варианты, как ей рассказать о случившемся, но всё равно не могла даже себе объяснить хоть что-то связно.
За эти несколько дней, что ей пришлось отсутствовать, она сильно изменилась, причём не в лучшую сторону. Командировки всегда её выматывали, свидетельством этому были тёмные круги под глазами и усталое выражение лица. Но сейчас, для меня, розовощёкая с мороза и со снежинками, запутавшихся в тёмных, кудрявых волосах, улыбчивая, она была самой красивой.
Видимо и не я одна так думала, мужчины часто пытались завести с ней более близкие отношения, но мама уже давно решила, что больше не выйдет замуж и что отчим мне не нужен. Первое время я пыталась возражать, говорить, что совсем не возражаю против братика, а заодно и сестрёнки, но позже поняла, что маме уже ничего не нужно, кроме меня, её работы и нашей кошки.
Солнышко, ну я же с мороза совсем холодная. улыбнулась мама, чмокнув меня в нос. Я помогла ей раздеться и отнесла дорожную сумку в её комнату, а потом быстро, пока она умывалась и приводила себя в порядок, разогрела еду.
Мам?.. я не знала, как начать говорить о том, что произошло, когда она, немного растрёпанная, но уже не такая усталая, появилась на кухне.
Да? она немного встревожено на меня глянула. Что-то случилось?
А нет, ничего. я заставила себя улыбнуться. Просто очень соскучилась. Мама улыбнулась в ответ и разлохматила мне волосы.
А выглядишь так, будто конец света наступил.
Это я просто устала. К Васе сегодня ездилая улыбнулась, понимая, что сейчас не смогу что-то рассказать, поэтому перевела тему на что-то нейтральное, и пока мы болтали и ели, решила, что объясню всё позже.
Но позже я так и не смогла начать разговора. Всё закрутилось, всё было слишком непонятным, чуждым обычной логике, я боялась, что мать меня не поймёт. Поэтому я ушла в свою комнату, решив повременить с вечерними разговорами, и с головой зарылась в Интернет. Так прошёл не час, не два, я уже и сама забыла о произошедшем, отправив всё на задворки сознания, но действительность, любящая порой жестоко пошутить, на этот раз сыграла свою лучшую роль.
Ангел? мама заглянула в комнату, в руках у неё была какая-то коробка, я крутанулась на стуле и взглянула на неё, не отрывая руки от мышки. Увидев выражение её лица, я испуганно подпрыгнула.
Мам? она не отвечала, лицо было настолько бледным, что я перепугалась, а взгляд её был прикован к столу. Я оглянулась, холод прошёл по спине и отдался где-то в животе: на столе чуть светился золотом тот злополучный клубок
Они пришли Это проклятие всё-таки тебя коснулось прошептала она, сжимая в руках коробочку, пальцы её побелели, она резко подалась ко мне и обняла. Почувствовав на щеке мягкие волосы и ощутив что-то мокрое, я сама расплакалась. Странно, но оказывается всё это время во мне копилось такое напряжение, что заплакав сейчас, я буквально почувствовала, как уходит что-то тяжёлое с души.
Сколько у нас есть времени? мама обхватила моё лицо в ладони. Глядя в её зелёные, как у меня глаза, я прочитала в них то, что меньше всего хотела понять: мама знала, что это произойдёт.
Бенедикт сказал, что я сама решу, когда.
Сам Бенедикт? Значит, времени нет. мама горько усмехнулась.
Ты его знаешь? я дрожала, как всегда было, когда я волновалась или попадала в непростые ситуации.
Были знакомы. тихо ответила мама, она обнимала меня, и взгляд у неё был потерянный. Я подозрительно увернулась, и она продолжила. Много лет назад он предупреждал, что ты родишься с необычными способностями.
Я никуда не пойду! я, наконец, поняла, что всё происходящее не дурацкий сон, а самая что ни на есть реальность. Что за безумие? Приходит один человек и ломает всю нашу жизнь. Это нормально?! Я вырвалась из её объятий и отшатнулась к окну, схватившись за голову.
Это твоя судьба. мамин голос, такой безжизненный и тусклый, и её почти невесомая рука, лёгшая мне на плечо и успокаивающая, меня почему-то взбесила. Я не понимала происходящего, и это злило меня как никогда.
К чёрту судьбу! я схватила со стола клубок и швырнула его. Я в неё не верю!
Успокойся. мама провела рукой по моим волосам, я зло на неё глянула, и, увидев в её глазах слезы, очертя голову, решилась.
Тогда я пойду прямо сейчас. Раз моя судьба такая. я резко развернулась к брошенному возле стола рюкзаку и подняла его на стол. На глазах кипели злые слезы на весь мир, я чувствовала, что очень расстраиваю маму, но остановиться уже не могла. Моя прежде расшатанная психика решила повеселиться на все сто процентов. Знаю, я буду потом об это жалеть очень сильно.
Я засовывала в рюкзак, сминая в комок, любимую одежду, вытрясла из сумки-планшетки всё, что в ней было, и бросила в рюкзак, не разбирая, в отдельный кармашек засунула плейер, резко застегнула замок. Я не верила, что из этой затеи что-то получится, просто намеревалась прогуляться, а потом переночевать у Василисы. Спиной я чувствовала, как на меня немного укоризненно, но всё также смиренно и опустошённо смотрит мама, даже не пытающаяся меня остановить. Лишь когда я уже одевшись, натягивала свитер, мама неслышно подошла и протянула мне клубок.
Это твой путеводитель. только и сказала она. Больше я от неё ничего не услышала. Она лишь поймала меня за руку, когда я уже открывала дверь, притянула к себе, обняла и долго глядела в моё лицо, словно желая запомнить, удержать в сердце мой образ навсегда, в глазах её было немое: «береги себя». Не понимая её надрывного прощания, я немного неловко чмокнула её в щёку и вышла из квартиры.
Дверь захлопнулась позади, как крышка гроба, я вздохнула и сунула клубок ниток в карман, вспоминая сказки, что когда-то в детстве читала мама, где героя так же вела нить. Только вела эта нить чаще всего в тридевятое царство, страну мёртвых, судя по анализу сказок, который провёл Владимир Пропп. А я не верила, что меня куда-то сможет увести мой клубок. Я успокоюсь, а завтра вернусь домой.
Бесшумно закрылась подъездная дверь. Секунду я стояла, дыша холодным воздухом и глядя на пляшущие в свете фонарей снежинки. Впереди меня была дорога и родной двор.
Я сглотнула, зажмурилась, заставляя набежавшие слёзы исчезнуть, и шагнула вперёд. Вечерние прогулки меня всегда успокаивали.
Нога сразу увязла в снегу, я распахнула глаза, с ужасом чувствуя, как сердце уходит в пятки: дом, в котором я жила, весь район, город, всё, исчезло, вокруг меня были лишь серые унылые берёзы и искрящийся снег.
Небо, непривычно чистое, и яркие звезды с месяцем торжественно молчали, не было слышно ни привычного шума машин, не видно обычного света вывесок магазинов.
Чувствуя нарастающий страх, вытесняющий злость, я шагнула назад, но и там был снег.
«Всё нормально». Убеждала я себя, чувствуя, как мёрзнут руки, и снег забивается в ботинки. Дальше пары метров ничего видно не было, лишь смутные черные призраки деревьев и сугробы, причудливо оттенённые, нигде ни намёка на город.
Внезапно карман ожгло болью, я зачерпнула рукойна ладони мягко светился клубок.
Да что за день сегодня такой! не выдержала я, швырнула клубок глубоко в сугроб и выругалась, собираясь развернуться и идти, пока не появятся какие-нибудь признаки цивилизации. Но вынырнувший из снега золотой шар заставил замереть на месте с раскрытым ртом. Клубок пошевелился и уверенно запетлял между деревьями, оставляя светящуюся нить.
Вот и не верь после этого в сказки. проворчала я в воротник, подышала на озябшие руки и двинулась следом. К началу тридцать первой минуты похода моя злость на весь мир сменилась усталостью. Рюкзак был тяжёлый, я хоть и привыкла его носить, но не в экстремальных условиях, находясь по колено в снегу, да и замёрзнуть я уже успела изрядно, несколько раз меня посещала мысль остановиться и разжечь костёр, думать о том, где я нахожусь, ночью, в самый мороз, не хотелось, ровно как и о последствиях подобных путешествий. Пару раз в мозгу всплывали картины о том, что будет, если мой клубок не приведёт меня никуда, и я так и буду петлять по лесу в поисках неизвестно чего, а потом замёрзну, но я отгоняла эти мысли и шла вперёд. Только когда клубок ниток закончился, я за одно мгновение успела мысленно пережить все ужасы, пришедшие на ум.
Стараясь не поддаваться панике, я оглянулась, замечая, что светящаяся нить закончилась на границе сугробов, дальше, словно очерченная невидимой линией, тянулась нетронутая снегом мёрзлая земля. Приглядевшись, я заметила, что впереди высится серая громада здания. С облегчением выдохнув, я почти бегом устремилась туда, здравый и даже не очень здравый смысл подсказывал, что лучше быть поближе к чему-то связанному с человеком. Стоило перешагнуть черту, как я сразу же почувствовала исчезновение ветра.
По мере моего приближения, здание росло, выступало из темноты, я потрясённо поняла, что это огромное сооружение в романском стиле, со рвом вокруг него, подъёмным мостом и полным отсутствием снега на территории рядом. Что это произведение средневекового искусства забыло здесь, в центре Сибири и снегах, я даже представления не имела.
Проходя по опущенному мосту, я старалась сильно не приглядываться, спеша к аркообразному входу со старинной ручкой в виде кольца, лишь оказавшись рядом, угнетённая его размерами, я замерла в нерешительности. Здание было огромное, судя по внешнему членению, внутри было разделено на три нефа, две квадратные в плане башни по бокам от центрального входа почти не имели окон, и, судя по горизонтальным ярусам, в здании было три этажа. Набравшись смелости, я хотела постучать, но створки входа распахнулись под моей рукой, словно приглашая войти. Секунду постояв, я, глубоко вдохнув, шагнула вперёд. Дверь захлопнулась, и я осталась в полной темноте и тишине. Наверное, самое время испугаться и начинать паниковать, но страх требует незанятости, я же не особо раздумывая и выставив перед собой руку, прошла вперёд, и через десять шагов рука натолкнулась на что-то твёрдое. Глаза в это время чуть привыкли к темноте, и я разглядела, что я натолкнулась на выполненную аркой дверь, сверху увенчанную скульптурами драконов.
Из-за двери раздавались приглушенные голоса, я пожала плечами и постучала, не опуская тяжёлую сумку на пол. И ещё раз, когда не было никакого ответа. Потом прислушалась и уловила только последнюю часть фразы:
ещё головой постучит? приглушенный хохот, последовавший вслед за этим, окончательно вывел из себя. Из-за всех треволнений этого дня, держать себя в руках было всё сложнее.
Я разозлено подумала, что если меня всегда так встречать будут, то я тут точно надолго не задержусь, и раздражённо толкнула дверь, словно это она была во всём виновата. И совершенно неожиданно эта дверь разлетелась, как от взрыва тротиловой шашки, а я испуганно отпрянула назад, сквозь дым видя большое помещение с высокими потолками и смутные очертания двух человеческих фигур в нескольких метрах от себя. Несколько секунд спустя дым немного рассеялся, остался только запах гари и обугленные части того, что некогда было дверью. Те же, кто меня столь любезно встречал, оказались двумя молодыми людьми явно меня старше. Один, прислонившийся к полуколонне и совершенно не вписывающийся в суровую средневековую обстановку, с кудрявыми светлыми волосами и с откровенной усмешкой на губах, пригрозил мне пальцем: