Беспризорный мотоцикл выбил из седла двух немцев, и теперь только один мотоциклист мог продолжать погоню. Проехав через брешь во втором заграждении, Инди по полной отжал скорость, но все равно он не мог тягаться с преследователем, потому что у того мотоцикл был без коляски. Догнав Инди, немец предпринял попытку остановить беглецов: поставив мотоцикл на дыбы, он обрушил переднее колесо на коляску, едва не задев профессора. Резким рывком Инди скинул преследователя, но тот уже заходил слева. Тогда Инди вытянул левую руку с остатками флагштока и засунул его меж спиц переднего колеса вражеского мотоциклатот, совершив в воздухе сальто-мортале, с грохотом обрушился на дорогу. А на лице Инди играла торжествующая ухмылка. Он покосился на отца, желая увидеть в его глазах одобрение, но старый Генри (уж не в воспитательных ли целях) нарочито принялся заводить карманные часы.
Впереди возле очередной развилки замаячила деревянная табличка-указатель со стрелочками: «На Берлин» и «На Венецию». Инди, не думая, свернул в сторону Венеции.
Стоп!заорал профессор.
Инди остановился, не глуша мотора.
В чем дело?
Куда ты свернул? Нам нужно в Берлин.
Нет, мы отправляемся к Броди.
А мой дневник уехал в Берлин.
Отец, зачем теперь нам дневник, если карта у Броди?
В дневнике осталось кое-что поважнее карты.
Инди заглушил мотор.
Хорошо. Только сначала объясни, о чем идет речь.
Ну...уклончиво протянул профессор.Нашедшего место, где хранится Чаша Грааля, ждут последние три испытания. Смертельно опасные.
Какие именно?
Это что-то вроде ловушек. Я отыскал их в Хрониках Святого Ансельма [Хроники Святого Ансельма рассказывают об истории Англии ранненормандского периода и написаны средневековым английским историком Эдмером].
И в чем состоят ловушки?
Генри горестно вздохнул и опустил голову.
Ты что, забыл?нетерпеливо воскликнул Инди.
Я потому и занес все в дневник, чтобы не забивать себе голову.
Инди устало облокотился на руль.
Просто замечательно. За нами гонятся немцы, а ты предлагаешь ехать в Берлин, в пасть ко льву.
Да, да!с пылом воскликнул отец.Чаша Грааляпревыше всего!
А как же Маркус?возмутился Инди.
Маркус был бы со мной солидарен.
Да...протянул Инди.Тоже мне, два великомученика. Он обернулся к отцу, и вдруг... тот залепил ему пощечину, Инди чуть было не свалился с мотоцикла.
Пошляк,хрипло проговорил старый Генри.Поиски Чаши Грааляэто не приключение для археологов, это битва со злом. Если нацисты заполучат Чашу, тьма окутает землю. Ты это понимаешь?
Инди молчал, отвернувшись. Лицо горело от полученной пощечины и... от гнева. Инди тихо проговорил:
Это чистой воды мания, и я никогда не соглашусь с этим, никогда. Мама тоже не могла с этим согласиться.
Да нет, она все больше молчала,грустно сказал профессор.И про болезнь свою тоже молчала, а потом было уже поздно...
Инди молча смотрел на дорогу. Воспоминания нахлынули. Его мать, Анна Джонс, умерла в 1912 году от скарлатины, вскоре после возвращения всей семьи из кругосветного путешествия, которое длилось целых два года. Эта смерть обрушилась тяжким ударом и на мужа, и на сына. Бедный профессор не смог найти слов, чтобы поддержать маленького Генри Джонса, и предпочитал отмалчиваться. А потом они переехали в Юту, и эмоциональная пропасть между отцом и сыном становилась все шире... Инди вдруг попытался представить, какой бы ответ дала сейчас его мама, какой бы выбор сделала.
Инди завел мотоцикл и развернулся...
Сумерки сгустились над Берлином, но на площади перед Музеем арийской культуры, неоклассическим зданием с острой крышей и гладкими монументальными колоннами, вовсю бушевал митинг, сопровождавшийся сожжением книг. Весь декаданс и прочее, не прославляющее немецкую нацию и фюрера, бросалось в костер. Гора книг уже достигала трех метров, но в огонь подбрасывались все новые и новые произведения. Сожжение производилось коричневорубашечниками и сочувствующими студентами, под звуки бравурного марша. По площади, чеканя шаг, шагали колонны, в руках у многих участников развевались флаги со свастикой.
Стоит ли удивляться, что никто не заметил, когда сбоку у тротуара припарковался мотоцикл с коляской.
Инди всмотрелся в толпу. «Одним нацистом больше, одним меньшеот них не убудет», подумал он. Он выискал на тротуаре отдельно стоящего офицера схожей с ним комплекции, и решительно направился в его сторону. Одним ударом Инди вырубил немца и, спрятавшись за машины, переоделся в его одежду, а свою засунул в отцовский портфель.
Старый профессор молча стоял и глядел на чудовищный костер, который обжигал лицо даже отсюда, с расстояния пятнадцати метров.
Мой бедный сын...грустно сказал профессор подошедшему Инди.Мы совершили паломничество в самую бессовестную страну на этой земле.
Инди взглянул на трибуну, увешанную нацистскими флагами. Там, среди высших чинов третьего рейха, стояла Эльза Шнайдер. Она растерянно смотрела на полыхающие в огне книги, и ей явно было не по себе от происходящего. Нет, Инди решил не жалеть ее. И точка. Эта женщина заслужила муки раскаяния.
Немного погодя Эльза потихоньку сошла с трибуны, затерявшись в тени колонн. Потом она снова вынырнула из темноты, очевидно, направляясь к своей машине. Когда знакомый голос окликнул ее сзади, Эльза испуганно обернулась.
Где дневник?грозно произнес человек в немецкой форме. Но она все равно узнала его.
Как вы сюда попали?пролепетала Эльза.
Где дневник?жестко повторил Инди. Он властно подтащил ее к колонне и начал обыскивать. Слава богу, дневник оказался при ней.
Так вот из-за чего вы приехали? Из-за этой тетрадки!Эльза вся дрожала от волнения.
Разумеется. Мой отец не пережил бы, если бы эту тетрадку бросили в костер.
Эльза отшатнулась, как от пощечины.
Так вот какого вы обо мне мнения!горько воскликнула она.А ведь я верю не в свастикуя верю в Чашу Грааля.
Вы приняли сторону врагов Чаши. Неужели вы думаете, что я вас пожалею?
Думаю, что да,с вызовом ответила Эльза.
Инди запаниковалон чувствовал, что снова попадает в ту же ловушку. Ужасно было то, что слова Эльзы словно шли из самого сердца, вот в чем опасность. Инди схватил девушку за шею.
Я бы мог задушить вас.
А я бы могла закричать,печально проговорила Эльза. О, это было не обыкновенное противостояние двух врагов, а диалог взглядов между мужчиной и женщиной. Наконец, Инди убрал руку, позволяя девушке уйти. Она бросила на него взгляд, полный горечи и боли, и направилась к своей машине.
Бедная Эльза! Она-то знала, какие ошибки совершила: связалась с нацистами и... влюбилась в Индиану Джонса.
Инди спустился по ступенькам и вышел на площадь, пытаясь отогнать грустные мысли. Он подошел к отцу.
Дневник у меня. Надо убираться отсюда.
Но в этот момент митинг закончился, и толпа хлынула с площади, оттеснив Инди от профессора. Людской поток нес Инди прямо в сторону трибуны. Чтобы не дай бог не потерять дневник, Инди поднял его над головой и... оказался лицом к лицу с самим Адольфом Гитлером: вместе со свитой тот пробирался сквозь толпу к своей машине. Сотни рук тянулись к нему с блокнотами и книжками, чтобы получить автограф. На мгновение Инди оцепенел, а потом вспомнил, что все-таки на нем форма немецкого офицера, и встал навытяжку. А Гитлер потянулся к дневнику, взял у адъютанта ручку, раскрыл дневник на первой странице и начал подписывать. Успеет ли сообразить фюрер, что это текст на английском языке и что посвящен он Чаше Грааля, за которой гоняется опальный профессор Генри Джонс? Поставив последнюю закорючку, Гитлер вернул тетрадь Инди и проследовал дальше.
Инди с ухмылкой посмотрел вслед: они хотели заполучить Чашу Грааля, и сам фюрер только что держал в руках ключик к разгадке...
Продравшись через толпу, Инди вернулся к отцу, который ждал его возле угнанного мотоцикла. Проходивший мимо эсэсовец в черном плаще, увидев праздно шатающегося офицера, попытался привести Инди к порядку и за это получил оглушительный удар по голове. Инди оттащил эсэсовца от машины и накинул себе на плечи его кожаный плащ.
Когда они покидали площадь, Инди вдруг подумал, что Эльза, возможно, уже рассказала немцам, что дневник у нее отняли. А может, и не рассказала. Но он не станет ломать над этим голову. Нужно решать проблемы по мере их поступления.
Глава 11
Кое-как переждав ночь в закоулках Берлина, утром Инди с отцом поехали в аэропорт.
Избавившись от формы, Инди все же прихватил эсэсовский плащ.
Они вошли в здание аэровокзала. От внимания Инди не ускользнул тот факт, что гитлеровские агенты проявили изрядную оперативность: уже были отпечатаны листовки с фотографией Генри Джонсасейчас эти листовки раздавались всем военным, дежурившим в аэропорту. Оставив отца в сторонке, Инди отправился к кассам. А профессор прислонился к стене и загородился раскрытой газетой, Вскоре вернулся Инди с билетами, и они проследовали в сторону летного поля.
Куда летим?поинтересовался профессор.
Сам не знаю. Просто попросил билеты на ближайший рейс.
Ну и ладно.
Предъявив билеты, они выстроились в очередь на посадку. Впереди на летном поле их ждал огромный дирижабль высотой с десятиэтажное здание, под нижним его боком примостился биплан. Генри заглянул в билеты и сказал, что летят они в Афины.
Они поднялись на дирижабль и расположились в комфортабельном салоне у раскрытого окошка с поднятыми шторками-жалюзи. На летном поле работники аэропорта загружали в дирижабль багаж и продукты. Инди расслабленно откинулся в кресле и довольно произнес:
Ну вот, все в порядке.
Может быть, я с тобой и соглашусь, но только когда мы оторвемся от земли,пробурчал Генри-старший, выглядывая из-за газеты, которой он снова загородился в конспиративных целях.
Да ладно тебе,хмыкнул Инди.
Но то, что он увидел дальше, заставило его похолодеть: по летному полю и сторону дирижабля бежал полковник Вогель в сопровождении гестаповца.
Nichtzumachen! [Не закрывайте двери! (нем.)]орал Вогель, обращаясь к кому-то из летной команды.
Инди беспокойно заерзал в кресле, к тому же пожилой низкорослый стюард в белом пиджаке обслуживал их невозможно долго. Когда стюард покидал салоп, Инди поспешил вслед за ним, явно желая свести с ним короткое знакомство...
Опираясь на тросточку, полковник Вогель расхаживал меж кресел, вглядываясь в лица пассажиров и задавая всем один и тот же вопрос: не встречался ли им господин с предлагаемой фотографии. Увы, его вопрос пока оставался без положительного ответа.
В салоне появился несколько возбужденный стюард. Движения его были скованы из-за тесного пиджака. Стюард, стараясь продвинуться вглубь салона, начал поспешно проверять билеты. Пассажиры не сразу поняли, в чем дело, пока стюард не перешел с английского на немецкий.
Когда какой-то господин с газетой не прореагировал на вопрос Вогеля, тому пришлось воспользоваться тросточкой. Он отстранил ею газету и расплылся в злорадной улыбке.
GutenTag, HerrJones [Добрый день, господин Джонс (нем.)].
Старый профессор покрылся испариной и снял очки. Из-за спины Вогеля выглянул стюард и потребовал:
Fahrschein, bitte, meinHerr [Господин, ваш билетик (нем.)].
Weg [Подите прочь (нем.)]не спуская глаз с профессора, сказал Вогель.
А я говорю, предъявите билет,не унимался на немецком стюард.
Профессор подслеповато прищурилсяголос стюарда показался ему до боли знакомым.
Послушайте...Вогель раздраженно обернулся к стюарду и... узнал в нем старого знакомого. Получив удар в челюсть, полковник завалился на столик. По салону пробежал ропот... Инди схватил полковника за ремень и вышвырнул из окна. Тот с воплем обрушился на гору чемоданов с другого рейса. Инди отступил от окна и на немецком строго произнес, обращаясь к салону.
У него не было билета!
Не желая себе такой же участи, пассажиры задних рядов начали судорожно вытаскивать билеты...
Пока Вогель выкарабкивался из кучи чемоданов, дирижабль медленно поднимался в воздух.
Ты еще у меня получишь!грозя кулаком в небо, орал полковник.
А Инди переоделся и вернулся на свое место, успев, кстати, вырубить рацию на борту.
...Дирижабль торжественно проплывал над горными хребтами, отбрасывая ломаную сигарообразную тень. Теперь, когда все тревоги были позади, Инди с отцом могли позволить себе по бокалу вина. Профессор снял очки, подышал на них, протер носовым платком и снова водрузил на переносицу.
А знаешь, было интересно поучаствовать в твоих приключениях,пальцы его машинально теребили страницы дневника, раскрытого на столе.
Когда в последний раз мы сидели с тобой вот так и спокойно выпивали?грустно вздохнул Инди.Господи, давно это было. И пил я тогда не вино, а молочный коктейль.
Гм...смущенно откашлялся профессор.И о чем была наша тогдашняя беседа?
Да ни о чем. Мы же не разговаривали...
Мне слышится упрек в твоем голосе.
Нет, мне просто грустно. Пап, у меня никогда никого не было, кроме тебя, а я рос, как сорная трава. Мне было одиноко. Неужели тебе самому не было одиноко? Будь ты нормальным отцом, как другие, ты бы понял, о чем я говорю.
Генри-старший сокрушенно покачал головой и улыбнулся.
А знаешь, ведь я был прекрасным отцом.
С чего ты взял?
Профессор испытующе посмотрел на сына.
А ты вспомни. Я никогда не кормил тебя силком, не прогонял из-за стола мыть руки. Ты ложился спать, когда хотел, сам разбирался с домашними заданиями. Я уважал твой внутренний мир, и ты научился быть автономным.
Да?Инди крепко сцепил пальцы, облокотившись о стол.А еще я научился быть одиноким. Какие-нибудь мертвецы, жившие в другой точке земного шара пять веков назад, были для тебя живее всех живых, а я тебя не интересовал. Когда я понял это, я отстал от тебя, и с тех пор прошло уже двадцать лет.
Но ты же сам потом уехал,воскликнул профессор.Именно в тот момент, когда с тобой стало о чем поговорить!
Что ты такое говоришь,Инди устало откинулся в кресле.
И хватит об этом,вздохнул отец.Сейчас я здесь, рядом с тобой. Хочешь выговориться? Я тебя слушаю.
Ну... Я ведь... Инди запнулся и опустил глаза под пристальным взглядом отца.Нет, уже и не знаю,и он счастливо рассмеялся, потому что на душе вдруг стало легче.
Ну вот, видишь? Что ты как маленький? У нас дел невпроворот,профессор придвинулся поближе к столу и раскрыл дневник.Вот, смотри. В Александретте нам предстоит пройти три испытания. Испытание первое: «Дыхание Богаэтот путь может пройти только смиренный».
Инди склонился над тетрадью. Под цитатой, которую прочел отец, была изображена Чаша Грааля, а разбегавшиеся от нее лучи означали исходившее от нее сияние. Рядом с рисунком была подпись: «Чаша плотника».
Испытание второе,продолжил профессор.«Слово Божие. Следуй по стопам Его...». И третье: «Тропою Бога. Докажи, кто ты есть, выпрыгнув из пасти льва».
«...докажи, кто ты есть, выпрыгнув из пасти льва»,заворожено повторил Инди.Что это значит?
Понятия не имею,хмыкнул профессор.Да ладно тебе,и он задорно ткнул Инди кулаком в грудь.Ты да я, да мы с тобой все тайны раскроем!
Инди улыбнулся. И вдругчто такое? Он увидел, как тени от бокалов медленно перемещаются по кругу, словно само солнце начало обратный ход по небу.
Они разворачиваются и снова берут курс на Германию,хмуро сказал Инди.
Цепеллин, совершив разворот, поплыл обратно в сторону гор. Но и наши герои не теряли времени даром. Они спустились в самое брюхо дирижабля, где находился металлический каркас этого летающего судна. Чтобы отцу было полегче, Инди взял у него портфель с зонтиком. Пистолет он держал наготове, хотя не дай бог воспользоваться им внутри воздушного шара, накачанного гелием! Они спустились на нижние мостки, каждый их шаг отдавался металлическим эхом.
Быстро же они сообразили, что бортовая рация сломана,пробормотал Инди. крепко цепляясь за вертикальные поручни. Внизу под ними был люк, через который можно было подобраться к биплану.
Отец, спускайся, только очень осторожно!крикнул Инди и раскрыл люк: в лицо ударил пронзительный ветер, едва не сбив с ног.
Когда они забрались в кабину подвешенного к шару биплана, Инди занял место у штурвала, а профессорсзади, место пулеметчика.