А может, всё дело в том красочном, невероятно реалистичном сне, благодаря которому я узнала-таки (на старости лет, ага) ч т о е с м ь в действительности с е к с. Вот эти нелепые потуги и подрыгивания Майклая теперь точно знаю, не о н. От Беверли я, конечно, такого не ожидала, но возмущение по поводу вероломства лучшей подруги тоже было каким-то вялым, что ли.
А вот когда они наспех привели в порядок одежду и Беверли извлекла из кармана блеснувший в отблесках тусклой лампы пузырёк, я буквально встала в стойку, аки служебная собака в аэропорту.
Потому что на первый взгляд ничем не примечательный с виду аптечный пузырёк светился! Играл на лицах изменников тревожными багряными отблесками! А внутри пузырька клубилась тьма! Чёрная, беспросветная Беспощадная. Меня передёрнуло от одного её вида
Что это за дрянь?!
Удивительно, что Майкл ничего не замечал. Ничего, блин, подозрительного!!
Вот, горячо прошептала Беверли, белозубо улыбаясь. Добавишь ей в питьё. Только не тяни! Сделать это надо уже сегодня! Обязательно, слышишь?!
К чести мужа, на его лице проявилось сомнение. Впрочем, малоубедительное.
А это точно безопасно? он покрутил пузырёк в руках, прежде, чем сунуть в карман джинсов.
Тётя гарантирует, Беверли подмигнула. Энн станет шёлковой, вот увидишь. И подпишет завтра, как миленькая, все бумаги, которые ты ей дашь.
Была бы я сейчас здесь по-настоящему, я бы сейчас поперхнулась. И закашлялась.
Э т ос тьмойдля меня?!
Мне в питьё подмешать?!
Чтобы я подписала какие-то там бумаги?!
Эм развод, что ли?
Не сказать, чтоб меня шокировала эта новость, а на фоне того, что было двумя минутами раньше, так и вовсе не показалась новостью. Майклу нужен развод? Да я сама завтра подготовлю бумаги, а рисование пейзажей дивного мира отложу на потом.
Господи, делов-то!
Да я завтра же съеду! Сниму на вырученные с моей части дома деньги какую-нибудь симпатичную мансарду, буду пить горький кофе по утрам и рисовать вволю, без чьей-то кислой рожи рядом и снисходительного: «Ну когда тебе надоест страдать этой фигнёй, бэйб?»
Потому что мои рисункини разу не фигня. Вот совсем ни разу. Почему я раньше не говорила этого Майклу? Не отстаивала своего мнения? Да потому что только сама сейчас поняла, что вообще-то, имела на это право.
Рабочее время в адвокатской конторе урежу вдвое. А то и втрое. Вот куда мне одной такая прорва денег? Да и партнёром становиться не хочу. Это Майкла, если что, мечта, не моя
Майкл, нет! хотела я закричать, когда муж принял пузырёк с тьмой.
Но крика, понятно, не вышло. Зато удалось заметить, каким злобным огнём сверкнули глаза Беверли.
Никогда не думала, что подруга так меня ненавидит. Что я ей сделала-то? Из-за Майкла, что и? Да пусть забирает, не нужен он мне. Особенно теперь.
Заживу в своё удовольствие, заведу интрижку с тренером, а может и с тем качком из зала Или даже с двумя. Как-то после сегодняшнего я точно убедилась, что ни разу не фригидна, и дело вовсе не во мне Вот совсем ни разу!
Следующее, что увидела, был почему-то уже конец вечеринки.
Вот Майкл придерживает мне дверь в машину, сам в это время стреляет глазами на Беверли. При этом, что ещё хуже, по лицам окружающихсотрудников и приятелейя вижу, отчётливо, что они в курсе! В с е в курсе их романа! Все! Кроме меня.
Вот как можно было быть такой слепой?!
О том, что утратила способность ладить с материальными предметами, я совсем забыла. Поэтому в машину, как ни старалась, забраться не удавалось. Сперва вроде было всё нормально, усаживаюсь себе спокойно на заднее сиденье, а стоит машине тронуться, как вылетаю через закрытый багажник и оказываюсь на обочине.
Я вдруг обернулась на Беверли, которая переглядывалась с тёткой. И в следующий миг усилием воли оказалась в движущейся машине, прямо за креслом водителя.
И вовремя! Как же вовремя!
Одну руку Майкл уверенно держал на руле, другой, покосившись на меня, спящую на соседнем сиденьеопрокинул в зажатую между коленей бутылку с ледяным чаем тот самый пузырёк. После чего положил бутылку между сиденьями.
Что будет дальше я уже знала
Когда муж слишком резко притормозил и меня качнуло на ремне безопасности, я проснулась. Рука с аккуратным маникюром потянулась к бутылке с чаем. Тьма взмыла с пластикового дна и устремилась навстречу к моим губам.
Как я ни пыталась выбить у себя бутылку, впрыгнуть обратно в своё телоне удавалось. Приходилось смотреть, как исхожу багряным свечениемсперва горло, затем грудная клетка. Вскоре свечение погасло.
Словно что-то осознав, «я» рывком вздёрнула голову и посмотрела на Майкла совершенно осмысленным взглядом. После чего сразу же отключилась. На этот раз голова безвольно упала на грудь.
Майкл нервно покосился на «меня», на бутылку. Сдавленно выругался.
Из машины муж вынес «меня» на руках.
Бутылку с недопитым чаем захватил с собой.
Что же там было, в этой бутылке?
Что это за тьма, которой меня отравили?!
Кажется, Беверли говорила что-то об Алише, о том, что после тёткиного зелья я стану послушной и подпишу все бумаги. То есть травить меня не собирались, скорее всего подмешали какой-то наркотик. Но что это за наркотик-то такой светящийся? Как у Бессона прям, в «Люси»
Стоило представить перед собой лоснящееся, толстощекое лицо афроамериканки Алишу, как в следующий миг я уже зависла в воздухе напротив неё.
Алиша что-то бормотала на незнакомом языке и водила руками над чашей с чёрной жижей. О происхождении жижи несложно было догадаться, судя по безголовой тушке чёрного петуха рядом.
Бегло осмотревшись, я узнала задний двор дома Беверли.
А в фотографии, налепленной на лицо восковой куклы, на которую, Алиша, завывая, капала из чашисебя!
Внезапно Алиша подняла голову и уставилась прямо на меня. Не оставалось ни тени сомнения, что тётка Беверли меня видит.
Ты всё ещё здесь? спросила она, как будто не очень-то удивившись. Зря. Теперь твой дом в другом месте. До восхода солнца ты уйдёшь окончательно.
Что со мной? Что вы со мной сделали?! успев свыкнуться со своей бесплотностью, я не ожидала, что Алиша услышит меня, и, тем более, ответит.
Беверли просила убить тебя. Чтобы не пришлось делить наследство. Но ты хорошая девочка, хоть и глупая. И гордая чересчур.
Продолжая проводить какие-то манипуляции с куклой с моим фото, и совершенно не обращая внимания на мои попытки разгромить тут всё ко всем чертям, Аиша продолжила рассказывать. Говорила она неторопливо, в голосе негритянки не было злости. Таким тоном пытаются что-то втолковать неразумному дитяти.
Оставить тебя в живых я не могу. Ты мешаешь счастью моей девочки. Миша (почему-то она назвала мужа русским именем, хотя не помню, чтобы кто-то так называл Майкла в последние десять лет)её настоящая, единственная любовь. Да-да. Он не твой. Совсем не твой. Можешь, конечно, осуждать меня, считать старой, выжившей из ума ведьмой Только ведь моей девочке недолго осталось. От силы года два, много три. Жалко позволять ей тратить драгоценное время на все эти бабские склоки и разборки. Считай, что в твой второй шансне только на новую жизнь, но и на любовь, на этот раз, и с т и н н у ю, Алиша коварно улыбнулась. Завёрнуты мои извинения.
Пожевав толстыми чёрными губами, она добавила:
И насчёт шоу не сердись. Слишком уж ты меня разозлила своей глупой уверенностью и фальшивой бравадой. За любовь свою тебе предстоит побороться. Ну, иди Иди, девочка. Нечего мёртвым делать среди живых
Завершив свою речь, Алиша отмахнулась от меня с досадой, словно от назойливой мухи.
И какая-то сила вдруг рванула меня назад и вверх, закрутила, завертела, потащила всё дальше и дальше
Несмотря на бесплотность показалось вдруг, что я задыхаюсь. Мной овладела паника.
С шумом втянув ноздрями воздух, я открыла глаза и рывком села.
Я была под той самой светящейся ивой.
Рядом, на синей глади плаща, спал голый мужчина.
Глава 8
Да что за чертовщина вообще происходит?! Где я?! Что со мной? Меня заколотило.
Третий раз попасть в один и тот же сон?! Нереально! Кажется, мне и в самом деле подмешали наркотик. Я галлюцинирую! Но разве можно с таким упорством галлюцинировать на одну и ту же тему? Чёрт! Да мне-то откуда знать?! Я вообще в этом не разбираюсь. Я и алкоголя-то не выношу! Зря я согласилась вчера на треклятые «пару коктейлей»
Не мучилась бы сейчас от этих странных видений о предательстве Майкла и Беверли, о толстой чернокожей ведьме Алише Это всё навеяно глупыми россказнями Мэриан, не иначе!
Дрожь усиливалась, в унисон ей начали клацать зубы.
Со внезапной, абсолютно беспощадной ясностью я вдруг поняла, что не сплю.
Словно раньше, в первые два раза, я всё ещё не перенеслась в этот странный мир целиком (может, потому и удалось не подохнуть от боли, как Анке), а сейчас, после того, как тётка Беверли прогнала меня, это случилось окончательно.
Паника мгновенно овладела всем моим существом.
Блажить не стала исключительно благодаря шоку. И сопутствующему онемению.
И вдруг сквозь тишину прорезался далёкий, но очень знакомый голос:
Анка! Или кто ты там, хек тебя побери! Вали давай сюда! Нам ноги делать надо! Сейчас йерхв проснётся, и если распознает в тебе йэвили, всё, капец! Не уйдём.
Тьма!
Та самая тьма с глазами, что привела меня сюда, девственность терять, чтобы от неё же не скопытиться!
Стоп! Кажется кажется она ещё говорила, что пробудившаяся после потери девственности магия поможет мне вернуться домой! Точно! Только она и поможет!
Анка! Я же знаю, что ты меня слышишь, дуй сюда, говорят тебе!
Я оторопело помотала головой. Судя по тому, что чувствовала я себя превосходно, а приступы прекратились сразу же, как только этот йерхв, или, как он сам представился, йэр, прикоснулся ко мне, тьма не солгала. Я оказалась в магическом мире.
Аиша сказала, что к утру я уйду окончательно В каком часу мы разговаривали, точнее, она говорила, а я бесцельно пыталась прервать её чёрный ритуал? Кажется, пели петухи. Первые, вторые? А может, уже третьи? Даже если так, и сейчас в моём миреоколо четырёх утра, есть время! Его совсем мало, но оно есть!
И осведомлённая тьма, которая сходу распознала во мне иномирянку, и вообще вся из себя такая магическая, должна знать, как мне вернуться обратно! Не связано ли это, кстати, с той самой тьмой, которой меня опоили там, в моём мире?!
Рассуждая так, я вскочила, и, убедившись, что тело переполняет звенящая лёгкость и энергия, несмотря на (самый длительный в моей жизни) сексуальный марафон, который для этого тела первый раз как бы, устремилась что было прочь из-под этого Древа душ, но в последний момент обернулась.
Неужели всё то, что здесь было, было правдой?!
Булшит!!!
Так, если желание выжить и заставить мерзавцев заплатить за содеянное недостаточно мотивирующий фактор, то желание провалиться сквозь землю от стыда и никогда не смотреть в глаза этому свидетелю моего падения (Господи, так низко я не падала никогда, вообще никогда, но, чёрт побери! Я же думала, это сон! Мамочки мои!) более, чем веский аргумент!!!
И если это не аргументс мужественным волевым лицом, идеальными чертами лица и квадратным подбородком с сильными руками и умным телом, и боже, что же я наделала, да меня даже спасение жизни не оправдывает! то я и не знаю, что тогда аргумент!
Мужчина заворочался во сне. Я вытянулась струной и даже перестала дышать. Но он не проснулся. На чётко очерченных губах появилась мечтательная полуулыбка. Хорош, как же хорош!
Никогда его не забуду, но сейчас не до него, честно!
Меня же там, в моём настоящем мире, убить хотят!
Где тут мои шмотки?! Не бежать же голой Тьмы, наверное, можно не стесняться, но мало ли снова кого встречу. Да не дай бог!!
Надеюсь, тьма вновь выстроит для меня туманную тропинку через пропасть. Должна же, правда? Учитывая, что она меня звала Значит, ждёт. С нетерпением. Жаль, нельзя откликнуться, йерхв, то есть, йэр, проснётся!
Обернувшись к пропасти, я так и застыла с открытым ртом.
Пропасти не было. Совсем.
Вместо неё божечки, я такой субстанции и не видела никогда!
Вначале я приняла её за воду. Только вот не бывает такой воды радужной какой-то, в сполохах. Подвижной и светящейся. Приглядевшись, поняла, что больше всего субстанция, чем бы она ни была, напоминает плотно-плотно сжатый туман.
Это Это что такое? Верните мне пропасть и дорожку из чёрного тумана!
Да быстрее же, вот наказание! снова раздалось знакомое с того берега.
На этот раз я разглядела тьму. Она нетерпеливо подпрыгивала на противоположном берегу и отчаянно жестикулировала сразу несколькими туманными конечностями. В таком виде, издалека, тьма напоминала сердитого паучка с красными глазами.
Прямоя поспешно закрыла рот ладонью, взволнованно оглядываясь на Древо душ. Сюда? спросила уже шёпотом, чуть ли не одними губами, и с сомнением снова вгляделась в это чем бы оно ни было.
Хватит придуриваться! донеслось сердитое с другого берега. У тебя сила йэвили пробудилась! Дуй сюда, говорят тебе!
Я задумалась: а вдруг, если умру здесь, снова перенесусь в свой мир? С этой оптимистичной мыслью я и шагнула в пропасть. В следующий миг бултыхнулась в радужный туман, ушла в светящиеся сполохи с головой, забарахталась, как если б и вправду угодила в воду. Но ниже не ушла, осталась каким-то чудом на плаву!
Тьма больше ничего не говорила, наблюдая за мной с того берега. Лишь её красные глазюки расширялись по мере моего приближения.
Бултыхаясь и барахтаясь, изображая не то брас бешеной белки, не то попытки пьяной утки взлететь, под любопытствующим, с ощутимой ноткой осуждения взглядом тьмы, я каким-то невероятным образом всё же «доплыла» до другого берега.
Сколько живу, такое чудо вижу впервыевот что мне досталось вместо заслуженной похвалы моим плавательным способностям, а также смелости и находчивости.
После того, как выбралась на берег, выяснилось, что башмаки соскочили с ног во время «заплыва».
Ну да ладно, они мне теперь без надобности.
Как же я ошибалась!
Бежим! гаркнула тьма прямо на ухо, стоило мне стряхнуть последний радужный обрывок с плаща. Йерхв очнулся!!!
И усвистела вперёд.
Подобрав платье, я ринулась за тьмой.
Потому что может, йерхв (или йэр, тут уже, как я поняла, непринципиально) и нормальный, и объясниться с ним по-человечески можно было бы, только вот на объяснения времени нет, совершенно.
У меня теперь буквально каждая минута на счету.
Глава 9
Я бежала, не разбирая дороги. Падала и снова поднималась, сбивала ноги о камни Один раз бултыхнулась в глубокую, мне по пояс лужу с какой-то едкой, отдающей бензином, грязью. Бултыхалась в ней, не в силах выбраться на берег и перебирала все матерные слова, что знаю. Когда привычные американизмы закончились, принялась за родные, русские. Полегчало. Но из ямы не вытянуло. Наконец, тьма не выдержалаона, может, ждала, что я вскоре замолчу, ан нет, особое искусство владения «великим и могучим» не пропьёшь, хотя попытки были, и за шкирку вытянула меня из ямы.
Я снова понеслась вперёд, не разбирая дороги, радуясь юному неутомимому телу и открывшемуся таланту видеть в темноте, благодаря которому я без труда различала чёрное облачко, клубящееся между деревьев.
Когда мне стало казаться, что бег этот никогда не кончится, мы оказались на краю реки, на этот раз настоящей, куда пришлось сигануть вслед за тьмой. Меня тут же подхватило течением и понесло вперёд. Тьма летела над водой, скользя по поверхности и всё повторяла, что «вот уже почти»
Что именно «почти» я даже не спрашивала, опасаясь захлебнуться. Но когда впереди послышался грохот, который с каждой секундой приближался, я поняла, что, кажется, мне пришел абсолютный и окончательный «локальный катаклизм в песцовой шубке». Потому что такой грохот я уже слышала. В Аризоне. Так грохотал водопад под названием Гранд. Правда, справедливости ради стоит заметить, что Гранд грохотал не в пример тише. В то время как к этому мы ещё и не подплыли!
Выкрикнув и частично пробулькав тьме всё, что я думаю о её гениальном плане и ей самой, я принялась грести к берегу. Но не тут-то было! Течение и тьма, настырно лезущая в глаза и ругающаяся на чём свет стоит, не самые лучшие помощники в тщетной попытке выжить