Потому что им, по всей видимости, было достаточно того, что рядом со мною шел руководитель экспедиции.
Внутри ледохода пахло теплом, чистотой и кухней. Я шел по внешним коридорам следом за Фарри и слушал, как гудят под тяжелыми башмаками металлические ступени лестниц и крепкий настил проходов. Ночной корабль молчал.
Ты же понимаешь, что происходит, Эд?
Я не понимал. Мне казалось, что это сновидение вот-вот сгинет, и я вернусь обратно в мир, где нет надежды, нет цели и нет Лайлы. Какой стремительный день.
Воспоминание об ушедшей любви кольнуло в сердце, но не смоглоотравить предвкушение.
Вот наша каюта,сказал Фарри наконец.Здесь и будем жить. Все готово.
Я переступил порог чистой и уютной комнатки со шкурой снежного льва на полу. Покои очень важной персоны, после моей-то замызганной каморки.
Удобно, да?он прошел в каюту, сбросил с себя ботинки, швырнул куртку на кровать.И не верится, а?
Это точно.
Располагайтесь, я пришлю Тороса на смену,напомнил о себе Буран.
На смену?
Серьезного человека должны охранять серьезные люди,сказал Фарри.
И ты их как-то уговорил?!
Деточка, у нас только один человечек ударился в истерику и решил добровольно окончить свои дни в самом дерьмовом и вонючем уголке этого унылого городишки,не выдержал Буран.Такой очень уж старый для всего этого дерьма сопляк. Но погоди, может быть, ты не знаешь его! У него имя начинается с Эд!
Я посмотрел на него с изумлением и толикой обиды.
Ну давай, давай, наморщи лобик. Знакомое имя-то?
Буран...вмешался Фарри.
Погоди,отмахнулся воин.Пока кто-то из соплей ледяные заборы строиткто-то действует, деточка. В отличие от. Только, пожалуйста, не реви после этих слов, я ненавижу женские слезы.
Неприкасаемый ожег меня взглядом и ушел.
Он немного нервничает. Не бери в голову, Эд. Ну его,немного натянуто улыбнулся Фарри.
Ну его? Но он ведь прав, Эд. Прав!
Вообще тебе бы помыться, конечно, Эд,он повел носом.Я, надеюсь, переживу эту ночь, но завтрапожалуйста.
Я понимающе кивнул, поплотнее прижал к бокам локти, чтобы хоть как-то удержать запах давно не мытого тела.
Что ты с собой сделал Он прав. Светлый Бог, как же Буран прав
Лежа в кровати, я вдруг пожалел, что согласился. Вдруг представлялась реакция бородатого Тороса. Молчаливого Неприкасаемого, который был моим учителем когда-то давно, когда я совершал ужасные ошибки, но при этом еще мог назвать себя человеком. В поисках себя я предал и его тоже.
По спине пробежался холодок. Мертвые люди вновь пришли и обступили меня. Люди, которые погибли из-за того, что я принес в их жизнь проклятый компас.
Очень захотелось выпить.
Эд,вдруг сказал Фарри. Мы лежали в тишине, почти не чувствуя дыхания города-ледохода, который нес фрет сквозь Пустыню.Спишь?
Я хотел притвориться, но не стал.
Нет.
Ты рад?
Я не ответил.
Прошлое остается в прошлом, Эд. Мы должны доделать начатое.
Темнота озарилась синим сиянием. Фарри достал компас, указывающий на что-то, находящееся где-то далеко на юге.
Потому что это уже не просто наша блажь, Эд. Мир меняется. Помнишь, мы думали, что компас ведет к гробнице Царна? Что он указывает на то место, где хранится тайна Темного Бога?
Угу.
Это все ерунда. Я думаю, а капитан Рубенс уверен, что компасдействительно указывает на проход через Южный Круг. В земли, которые прячутся там, за долинами черного снега. И оттуда приходят Капитаны. И приходят они не ради великого зла или еще чего.
Он, наверное, смотрел на мягкий свет артефакта и говорил скорее для себя, чем для меня, но я слушал.
Помнишь, Три Гвоздя рассказывал о том, что никакие теплицы не способны снабжать нас зерном и деревом? Что Берег облысел бы, если бы все это было рождено по эту сторону Круга?
Помню.
Я не знаю, что было у тебя внизу, но наверху все, что могло быть выращено в теплице, подорожало в несколько раз. Обычно все говорят, что это из-за войны. Что гильдии не торгуют с Содружеством, потому что оно осадило Берег. Но все это чушь. Этот компас, Эд, всему виной. Там, за Южным Кругом, живут люди. И это их зерно, их землю, их дерево мы получали. А теперь нет. Теперь мы отрезаны от них, так как компас в наших руках, Эд! Оледенеть можно, правда?
Почему ты так решил?
Барри Рубенс рассказывал мне. Его считают сумасшедшим, но он много знает о Южном Круге и тех гильдиях. Его жена погибла, исследуя мертвые воды. Там есть жизнь, это точно. Почему же не быть торговле? Быть может мы всего лишь фронтир для кого-то по ту сторону? Может, все эти Добрые и Черные Капитаны всего лишь, представь себе, два враждующих цеха в одном городе!
Его объяснение убивало тайну. Разгадка была обыденной. Волшебный артефакт, который приносит пользу только для того, чтобы возить откуда-то с юга лес и зерно. Какая грусть!
Зачем им это? Даже если кто-то действительно там естьзачем им к нам?
Может у них нет чего-то, что есть у нас? Впрочем, чего гадать. Скоро мы об этом узнаем.
Он замолчал, а вскоре и засопел, а я еще долго лежал на боку, размышляя. Почему-то разговор с Фарри меня воодушевил, и это пугало. Еще утром казалось, что все друзья остались в прошлом. Что ледоход моей жизни отправился по совсем другим путевикам, и нужно было жить дальше самому, потому что я сам этого хотел.
Но сейчас я испытывал щемящую благодарность к Фарри за то, что он не забыл про вечно ноющего эмпата. Ведь что мешало ему отправиться в путь без меня? Что мешало прийти и просто попрощаться?
Ничего.
С этой мыслью я и уснул.
Глава четвертая«БООООООООУУУУУУ»
БООООООООООУУУУУУ!
Я скатился с кровати от пронизывающего воя.
Что такое? Что такое?вскрикнул Фарри.
БООООООООООУУУУУУ!
Низкий звук продирал нутро, барабанил по желудку, по сердцу. Уши заложило.
Эд?!
По-моему это Барроухельм...сказал я.Сигнал тревоги.
БООООООООООУУУУУУ!
Городская тревога, господа! Немедленно к оружейной!заорал в коридоре мощный бас. Дверь в нашу каюту распахнулась, и на пороге появился огромный косматый мужчина с пышными рыжими бакенбардами. В одной руке он держал дальнобой, а в другойшаманский фонарь.
Господин ан Лавани, наверное, вам лучше пройти в кают-кампанию. А это кто?
Мой помощник, господин Жерар. Что происходит?
Я не знаю, господин ан Лавани. Тревогу города-ледохода слышу впервые. Но все равнопоторопитесь, джентльмены!
И мы поспешили. Палубы «ИзоЛьды» гудели от сапог команды, в коридорах бряцало оружие, и кто-то постоянно орал, чтобы все тащили свои тушки наверх. Фарри уверено провел нас по темным ходам корабля в кают-кампанию.
БОООООООООООУУУУУ!
Гул проникал со всех сторон.
Доброй ночи,поприветствовал собравшихся Фарри.Что происходит?
Я думаю, это Братство. О, знакомое лицо. Банди, если не ошибаюсь?
Бауди,я узнал в говорившем шерифа Барроухельма. Это объясняло, как компас оказался у Фарри.Что вы тут делаете?
Подал в отставку,поморщился ан Найт.Своевременно, как видите.
Надо было уходить вчера вечером,сказал еще один мужчина, находившийся здесь. Он был высок, широкоплеч и сразу располагал к себе чертами лица. Густые черные волосы были собраны в хвост. Моряк облокотился на стол и смотрел на меня как на диковинное животное. Через все лицо шла вытатуированная цепочка, проходящая под глазами и через переносицу.Вы издеваетесь?вдруг спросил он.Кто это?
Это мой помощник, господин Рубенс.
Со стен на нас глазели демоны. Иначе назвать эти картины у меня язык не поворачивался. Незнакомые люди на них плакали и гримасничали, пучили глаза и хохотали, но всех объединяло безумие в нарисованных взглядах. Безумие, которое наверняка видел в своем отражении неизвестный мне художник.
Еще один?!
Да. Так что происходит?
У меня пока нет информации, но готовимся к худшему. Все будет, как и предполагал господин ан Найт. Этому помощнику можно доверять?
Бывший шериф Барроухельма насмешливо поднял бровь. Уж он-то, будучи начальником Тайного Двора, наверняка знал, чем я занимался после того, как ушла Лайла. У его дознавателей точно были глаза и уши в темных переулках нижнего уровня.
Я сделал вид, что портреты сумасшедших мне интереснее и важнее его реакции.
Верьте ему как мне, мастер Рубенс,отрезал Фарри.
Капитан «Клинка Света» рассказывал, что в пурге его корабль прошел мимо чьих-то машин, идущих чуть в стороне. Он предположил, что это наше сопровождение, но то были не сторожевики. Наши ледоходы обычно держатся гораздо ближе, в зоне видимости,сказал ан Найт.Нас вели. А теперь, несомненно, пошли в атаку.
БОООООООООООУУУУУ!
Впервые за свою жизнь слышу голос города,добавилшериф.
Что делаем?спросил Фарри.
Думаем. Город им не взять. Но если им повезет, то смогут повредить траки, и тогда Барроухельм встанет.
Зачем им это?поинтересовался я. Поинтересовался вроде бы тихо, но и шериф, и Фарри, и капитан Рубенс посмотрели на меня с изумлением.
Компас, Эд,как дурачку объяснил Фарри.
Я не так выразился. Зачем им это сейчас?
Маски сняты,развел руками ан Найт,сейчас, боюсь, во всей Пустыне осталась лишь одна силаБратство. По рассказам капитана «Клинка»Берег был, считай, обескровлен, когда случилось предательство Цитадели. Сюда, к Содружеству, наш флагман пробивался с боем. Кому-то из Добрых удалось уйти, кто-то смог закрепиться на Берегу, но основные силы Братство смело почти моментально. Как он сказалнесколько десятков кораблей просто разлетелись на куски за несколько минут до атаки, а потом в бой пошел флот фанатиков. Армады Добрых Капитанов больше нет. Теперь Цитадель таиться не станет. Я, конечно, догадывался, что они не так просты, но надеялся на иной исход.
И поэтому вы сидели и ждали? Получили компас и все, спрятали где-то в сундук и забыли про него?
Юноша,скривился шериф,мы вернемся к этому разговору позже. Давайте как-то выбираться отсюда.
В вашей беседе есть одно, простите за грубость, поганое слабое место. Какого ледяного демона вы решили, что это нападение Братства?спросил Барри Рубенс. Он упирался кулаками в стол, нависая над сидящими.
БОООООООООООООУУУУ!
Капитан! Капитан!
В кают-кампанию ворвался стриженный наголо мужчина лет двадцати пяти. Просторный меховой капюшон спадал ему на спину, и от этого голова казалась крошечной.Город открывает шлюзы.
Он перевел дух.
Там на пристани стоит какой-то важный прыщ. Говорит, что корабли содружества атакованы и городу требуется любая помощь. Что им доложить, капитан? Там беготня знатная в порту! Корабли выходят! Перед нами один шапп и он вроде без боевых, но уже тарахтит.
Спокойно, Биами, дай сообразить,махнул рукой Рубенс.
Компас важнее,сказал Фарри. Капитан бросил на него негодующий взгляд и рыкнул:
Тихо. Тыжди снаружи.Как только закрылась дверь, Барри процедил:
Чтобы слово Компас не покидало нашу компанию! Ясно?
Фарри не ответил.
Если не помочь людям, это будет жрать вас потом и, в конце концов, убьет,сказал я. Опять тихо, бесцветно. Мне вспомнился Мертвец, и сжигающий его огонь совести, жар которого вынудил пирата повеситься в камере.
Пока права голоса у тебя нет,зыркнул на меня Барри, а вот шериф посмотрел с одобрением.Это мои люди, мой корабль, и тут мы не станем изображать совет Содружества.
Он подошел к двери, распахнул ее.
Мы выступаем!
Капитан шагнул к металлическому ящику на стене, открыл ключом крышку. Откинул ее с лязгом.
Мы же рискуем всем, мастер Рубенс. Компас...
Компас не должен становиться твоим богом, Фарриан. Твой помощник прав. К бою.
За крышкой скрывался рычаг, и капитан потянул его вниз. Сверху раздался дикий звон, и почти сразу же послышался топот сапог.
К бою, джентльмены! К бою!заорал где-то Жерар.
Отправляйтесь в каюту и не мешайте. Мне сейчас не нужны под ногами восторженные юноши.
Фарри растерянно положил руки на подлокотники сидения, будто бы собирался встать, но забыл об этом намерении.
Сейчас нужно принимать быстрые решения, Фарриан,чуть спокойнее сказал капитан.Доверься моему опыту. Ты же понимаешь?
Да, конечно. Конечно,пробормотал тот.Да Я Да Эд, идем
Нет,очнулся я. Опять сидеть? Опять ждать?Дайте мне оружие.
Капитан открыл было рот, но не успел родить какую-нибудь обидную реплику.
Мне доводилось убивать людей,сказал я и через паузу добавил, глядя ему в глаза.И в бою тоже.
Оружие у квартирмейстера,прищурился он.Найди Жерара, если хочется подраться. Все, я в рубку. Фарриан, ты со мною. Или же оставь мне компас, если хочешь поиграть в героя. Шериф?
Разомнусь. Все-таки это и мой город.
* * *
Порт гудел, сверкал огнями, и неповоротливые корабли съезжали по металлическим сходням в бурлящую ледяной крошкой ночь. Огромный город шарил по ночной пустыне лучами прожекторов. Громыхал лед под гигантскими гусеницами, ревели двигатели.
Фрет лихо скатился в пустыню и развернулся параллельно ходу Барроухельма. Мы стояли на внешних лестницах, вооруженные, и готовые к бою. Ночная ледяная свежесть выбила из тела остатки сна. Волосы в носу мигом замерзли. Я замотал лицо шарфом так, чтобы оставить лишь щель для глаз и старательно дышал студеным воздухом Пустыни. Носом вдох, ртом выдох.
Что мы делаем? Я же не умею драться. Я не умею.... Как этим пользоваться?бормотал мужчина рядом со мною. Его страх был липок.Я зверолог. Зверолог!
Кто-то подошел к нему, положил руку на плечо и успокаивающе заговорил. Голос зверолога становился все тише и тише. Страх тускнел.
Но только его страх. Остальные тоже боялись. Лишь у единиц сердца горели предвкушением драки.