Но Вы обещали ей золото и алмазы, припомнила она.
И какое-то время она владела ими, развёл руками Мир. Безусловно, теперь, уже не владеет, поскольку рабыне ничего принадлежать не может. Скорее это она сама чья-то собственность. Ей даже не принадлежит её ошейник или те миски на полу, из которых она завтра будет есть и пить.
Эллен понимающе кивнула.
Конечно, Ты сама понимаешь, что из неё выйдет красивая и желанная рабыня, заметил мужчина.
Да, Господин, не могла не согласиться с ним она.
У неё не было никаких сомнений в этом. Из прекрасной гостьи однозначно должна была получиться, самая что ни на есть красивая и желанная рабыня, соблазнительный кусок клеймёного мяса, настоящий приз, трофейная плоть. Она, несомненно, оказавшись в открытой для просмотра клетке, вызовет настоящий ажиотаж.
Так что, с ней всё в порядке, усмехнулся он.
Да, Господин, согласилась рабыня.
Кто знает? пожал плечами Мир. Возможно, со временем, Эвелин, а именно это имя решил оставить для неё Джеффри, и уже завтра она узнает об этом, в конце концов будет служить голой в этой комнате, как ещё недавно делала это Ты.
Да, Господин, прошептала она.
А теперь, Эллен, сказал мужчина, Ты готова попросить послужить удовольствию мужчины? Любого мужчины?
И она решила убедить его в своей ценности, чтобы он мог уважать её, чтобы быть достойной его внимания, уважения и, возможно, даже любви. Ей так хотелось показать ему что она гораздо больше, чем он мог бы думать о ней, что она была не просто маленьким, хорошо сложенным, презираемым животным в его собственности, вся ценность которого состоит в том, что оно может извиваться в беспомощном восторге в цепях своего хозяина.
За кого Вы меня принимаете? возмутилась Эллен.
Я не принимаю, усмехнулся он, я знаю, кто Ты. Итак, каков твой ответ на мой вопрос?
Конечно, нет, заявила женщина.
Замечательно, кивнул Мир. Ступай в свою клетку.
Господин? поражённо и встревожено воскликнула рабыня.
Но в ответ получила лишь недвусмысленный взмах руки, дававший понять, что она может идти. Эллен вскочила на ноги и в испуге поспешила к своей клетке.
Глава 12Она решает просить
Теперь она боялась, что горячая вода и мыльная пена навсегда уничтожили её руки. Какими красными, грубыми, сморщенными они стали. Сможет ли господин полюбить их такими? Ни ей, ни другим девушкам, оказавшимся в этом ужасном месте, не были разрешены лосьоны и крема. Какой жёсткой и грубой стала кожа на её руках. Как такими твёрдыми и шершавыми руками прикасаться к его телу? Разве руки рабыни не должны быть мягкими и нежными? Разве господину не будет противно прикосновение таких рук?
«Конечно, они должны были снабдить нас, по крайней мере, лосьонами, думала она время от времени. Но это не так. Мы что, не рабыни? Конечно же, прикосновение руки рабыни должно быть столь же мягким, как робкий прижатие её губ к груди или бедру господина, столь же нежным и возбуждающим, как ласковый как шлейф аромата рабского шёлка, проскользившего по его животу, как её жалобно сладкий, нежный шёпот, прилетевшей посреди ночи от рабского кольца у его ног просьбы о его прикосновении».
Вдруг она вскрикнула от боли в спине, обожжённой ударом плети.
Зарыдав, Эллен, снова по самые локти погрузила руки в горячую воду. Хотя она и недолго пробыла в этом доме, но для неё не составляло труда прикинуть и прийти к выводу, что такой объём стирки явно выходил за пределы потребностей охранников, дрессировщиков, служащих и рабынь. У неё не было никаких сомнений в том, что гигантские кучи туник, одеял, гиматиев, вуалей, платьев и других предметов одежды были доставлены извне.
Большинство рабынь, приставленных к большим тазам, были раздеты догола, за исключением их ошейников. Эллен тоже была обнажена, но помимо ошейника на ней было заперто ещё одно устройство. Она стояла на коленях на циновке, расстеленной перед её тазом.
Она была рабыней прачечной.
Оставить циновку без разрешения ни одна из них не могла. Кроме того, по команде «Циновка!» она, как все остальные прачки, должна была подбежать к своей циновке и встать там на колени. Малейшее промедление в выполнении команды являлось поводом для наказания. У неё уже была возможность понаблюдать как двух девушек, привязали к кольцам и безжалостно выпороли. Сама она всегда быстро и покорно бежала к своему месту.
Она подняла над тазом предмет одежды, который стирала. Горячая мыльная струя водопадом стекла с него, взбив пену на поверхности воды. Это, несомненно, был туалет свободной женщины. Судя по высокому качеству материи, эта женщина была довольно богата, и даже могла быть представительницей высшей касты. Сама Эллен даже не представляла, как надо надевать и носить такой предмет одежды. Подобные женщины, насколько она поняла, были выше чёрной домашней работы. По крайней мере, в своём собственном доме они точно не занимались стиркой. Вообще, Эллен предположила, что женщины высших каст, или, например, женщины из касты Торговцев, даже подходить не будут к прачечной, зато в их собственных местах жительства у них могла быть рабыня, а то и несколько, которым можно было бы поручить проявлять внимание к такой работе. Возможно, что та женщина, чьё платье она стирала, оказалась в затруднительном положении и вынуждена была продать свою рабыню, и теперь ей приходилось посылать свои одежды и вуали в коммерческую прачечную. А быть может она просто жила одна и, таким образом, предпочитала перепоручать работу рабыням прачкам. Конечно, её заказ возвращался хорошо отстиранным, просушенным на свежем воздухе, приятно пахнущим, блестящим на солнце, отглаженным и аккуратно сложенным. Стоимость услуг прачечной, насколько она поняла, была минимальной, даже ничтожной, тем не менее, владельцы этого заведения должны были получать солидный доход, судя по объёму работы. Особенно учитывая тот факт, что прачечная не требовала особых вложений средств в содержание самих прачек. Её, как и всех остальных, кормили только рабской кашей, есть которую приходилось, не используя рук и стоя на четвереньках, впрочем, как и пить воду из кастрюли, стоявшей на полу. Стоявшая на коленях, мокрая от пота Эллен, почти теряя сознание от жары, держа перед собой на вытянутых руках горячий, парящий, мокрый предмет одежды, на мгновение выпрямила спину, почувствовав, что задыхается в душной, жаркой атмосфере прачечной. Её вдруг показалось, низкий потолок вот-вот упадёт на неё, а еле видимые за стеной пара стены, начали вращаться.
Отлыниваешь от работы, малышка Эллен? раздался сердитый голос за её спиной.
Нет, Господин! Нет, Господин! вскрикнула рабыня, быстро приходя в себя и, снова окунув материю в таз, принялась бешено тереть её сгибы один о другой.
Краем глаза она видела тень ног Гарта, их надсмотрщика, попадавшую на стенку её таза, а так же и двигавшуюся из стороны в сторону тень его плети.
Это был невысокий, толстый мужчина, при взгляде на торс которого, возникала ассоциация с чурбаком. Носил он полутунику, так что его широкая грудь была наполовину обнажена. Его тяжёлые ноги были обуты в высокие сандалии. О, ей часто приходилось целовать это сандалии.
Прижав руку ко лбу тыльной стороной ладони, женщина попыталась отдышаться. Воздуха не хватало. У неё вырвался горестный стон. Эллен испугалась, что ещё немного, и она потеряет сознание, от жары и духоты. Её тело было липким от пота. Эллен не могла видеть, поскольку зеркала в прачечной предусмотрены не были, но предположила, что она сейчас ничем не отличалась от многих других девушек, лица которых, особенно тех из них, кто, как и она сама, отличались светлой кожей, были покрыты пятнами разных оттенков красного, от розового до алого. Это был результат тяжёлого, изнурительного труда в жаркой, душной, пропитанной влагой, почти тропической атмосфере помещения прачечной, представлявшим собой цементную комнату с низким потолком.
«Я не хочу падать в обморок, твердила она себе. Я не должна потерять сознание. За это здесь бьют!».
Ей вспомнилась девушка, упавшая в обморок рядом со своим тазом. Её привели в сознание ударами плети, добавив ещё несколько сверху, чтобы напомнить ей, что она должна работать, а не прохлаждаться лёжа без чувств.
Эллен снова подняла свою работу над водой. Это был предмет одежды свободной женщины. Насколько же отличался он от тех коротких туник, камисков, обычных и турианских, возмутительных та-тир или рабских тряпок, рабских полос, представлявших собой не больше чем клочок ткани и шнурок, так часто выдаваемых рабыням, при условии, что им разрешили одеться.
Сама она даже не представляла, как следует носить одежду свободных женщин.
Одна из девушек, пару недель назад, встала и, держа такое платье перед собой, принялась в шутку позировать выкрикивая:
Гляньте-ка! Смотрите сюда! Ясвободная женщина!
Мы все рассмеялись, переводя дыхание и восхищаясь её шуткой. Но, к сожалению, неожиданно вернувшийся Гарт всё испортил.
Сейчас мы посмотрим, насколько Ты свободна! проревел он.
Нет! Нет, Господин! Пожалуйста, не надо, Господин! закричала рабыня.
Циновка! рявкнул Гарт
Все мы разбежались по своим местам, а он схватил рабыню за волосы и потащил её, рыдающую и вскрикивающую, к кольцу, вмурованному высоко в стене. Через мгновение девушка уже стояла на носочках, а её поднятые вверх руки были скрещены и туго привязаны к кольцу.
Это была всего лишь шутка, Господин! плакала она. Пощадите!
Это не дело кейджер, насмехаться над свободными женщинами! прорычал ей мужчина. Заруби себе на носу и никогда не забывай, что они в тысячу раз, в бесконечное число раз, выше тебя! А сейчас Ты увидишь, чем обернётся для тебя твоя шутка.
Пощадите, Господин! взмолилась рабыня.
А Ты попроси прощения у плети, предложил Гарт. Может быть она будет милосердна.
О, дорогая плеть! в отчаянии закричала девушка. Пожалуйста, простите меня, дорогая плеть! Это была шутка! Будьте милосердной, дорогая плетью! Пожалуйста, простите мне, дорогая плеть!
Вот глупая девка, рассмеялся надсмотрщик. Ты что, не знаешь, что плеть не может тебя слышать? У неё же нет ушей!
И на спину рабыни обрушилась тугая кожа. Мужчина не проявил ни капли милосердия. Провинившаяся извивалась в своих путах, плакала и вскрикивала при каждом ударе. Наконец, Гарт счёт, что с неё достаточно, и отвязал бедняжку. Она просто стекла по стене к его ногам.
А теперь Ты можешь поблагодарить меня за своё наказание, сообщил ей надсмотрщик, и она целовала и облизала его ноги.
Спасибо за то, что наказали меня, Господина, простонала девушка, и Гарт приказал ей ползти к её тазу.
Эллен страшно не хотелось быть избитой. Она до жути боялась того, что, если она упадёт в обморок, то приводить её в сознание надсмотрщик будет плетью.
Каждый раз, вынимая одежду свободной женщины из воды, Эллен тайком от Гарта рассматривала её, опасаясь найти на ней повреждения от стирки, отчаянно надеясь, что была не слишком груба с тонкой материей. Оно ни в коем случае не должно быть повреждено! Женщина знала, что даже крошечная дырочка на шве могла послужить причиной её избиения, реального избиения, а не пары-тройки ударов, которые могли бы вывести девушку из обморока.
Послушался женский крик. Обернувшись, Эллен увидела, как в нескольких шагах от нее, светловолосая, голубоглазая Нельса, была брошена животом прямо в таз с водой. Девушка отчаянно вцепилась обеими руками в края таза, чтобы не окунуться в горячую воду. Позади, разводя ей ноги, уже пристраивался Гарт. Эллен задрожала и отвела взгляд.
В такие моменты она была даже благодарна за то устройство, которое на ней было надето, хотя порой ей выть хотелось от неудобства, тяжести, жары и дискомфорта, который оно ей доставляло.
После того вечера в особой комнате, обставленной по земному, когда она голой прислуживала за ужином, она видела своего владельца лишь однажды. Это произошло на следующее утро после того памятного банкета. Мир пришёл к её клетке, выпустил её оттуда и приказал встать спиной к нему и, наклонившись вперёд, опереться руками в верхнюю решётку клетки. Ноги ей следовало широко расставить.
В руке мужчина держал некий предмет, назначение которого она поняла не сразу. Отвернувшись от него, стоя с широко расставленными ногами, Эллен напряглась, почувствовав, как его руки потянулись к её животу, а затем напряглась ещё больше, когда он приложил к её талии конструкцию из двух полукруглых стальных полос, соединённых спереди посредством петли. Другая деталь этого устройства, вначале повисшая под её животом, уже в следующее мгновение была поднята вверх между её ног, повернувшись на своей петле. Эллен почувствовала, как Мир поддернул всю конструкцию, приспосабливая её на месте. Все три части устройства были совмещены, обе стальных полосы сомкнулись на её спине, и к ним присоединилась пластина, состоявшая из двух половин, первая из которых была приварена к поясу спереди, а вторая, пропущенная между её ног, теперь легла поверх места стыка полуобручей. Затем Эллен почувствовала, как дужка тяжёлого замка была вставлена в проушины за её спиной и заперта, скрепив все части устройства в единую конструкцию. Дёрнувшись всем телом, женщина услышала, как тяжёлый замок брякнул по тем частям, которые скреплял, переместившись на другое место. Мужчина двумя руками пошевелил устройство, проверяя, как оно сидит на её теле.
Отлично подошёл, заметил охранник.
Это точно, согласился её хозяин.
Господин? позвала его Эллен.
Тебе кто-то дал разрешение говорить? осведомился Мир.
Простите меня, Господин, тут же сказала она.
Узость её талии и широта бёдер исключали всякую надежду на то, что у ней получится стянуть с себя эту конструкцию.
Теперь ей предстояло носить на себе железный пояс.
Отправь её в прачечную, приказал Мир охраннику.
* * *
Когда её представили Гарту, Эллен, не раздумывая, приняла перед ним позу почтения и, поцеловав его ноги, попросила разрешить ей служить в прачечной. Тот раздражённо буркнул себе под нос, что-то явно имевшее отношение к ней, а затем завалил её на бок и весьма тщательно исследовал то устройство, которое она носила.
Ну и что это значит? недовольно проворчал он, вопросительно глядя на охранника, но тот просто пожал плечами.
У Эллен, испуганно съёжившейся лёжа на полу у его ног, не возникло никаких сомнений относительно причины недовольства надсмотрщика.
Одного взгляда брошенного с порога на это помещение, хватило, чтобы её глаза ошарашено полезли на лоб от увиденного. А потом, когда Эллен вошла внутрь, то она чуть не потеряла сознание от жары и испарений, висевших в воздухе. Сквозь горячий туман, были видны обнажённые тела нескольких девушек, стоявших на коленях каждая у своего таза и усердно перебиравших руками в воде. Из-за стоявшего в комнате тумана, было трудно рассмотреть подробности, но было очевидно, что фигуры у большинства из них были прекрасны.
Сказать, что Эллен пришла в ужас от открывшейся перед ней картины, это всё равно что ничего не сказать. А уже через мгновение она опустилась на колени и выполнила почтение.
Ну и к какому тазу я её приставлю? язвительно поинтересовался надсмотрщик, обводя помещения рукой.
Принеси ещё один, спокойно предложил охранник.
Девственница? недоверчиво спросил толстяк.
Думаю да, пожал плечами её сопровождающий. Как Ты можешь видеть, она весьма молода, немногим больше чем девчонка.
На колени, приказал Гарт, и Эллен тут же выполнила его команду. Терпеть не могу девственниц.
Вскрикнув от неожиданности, Эллен повалилась на правый бок, сбитая его пощёчиной. Во рту появился солоноватый привкус крови. Губа была разбита.
К моим ногам, потребовал надсмотрщик. Проси у меня прощения за то, что Ты оказалась девственницей.
Эллен легла на живот и, растянувшись перед ним, прижалась губами к его ноге.
Простите мне за то, что я девственница, Господин, попросила она, поцеловав обе ноги. Пожалуйста, простите меня за то, что я девственница!
Затем, до жути испуганная этим мужчиной, она поцеловала его ноги ещё раз. Но мужчина, что-то сердито буркнув, отступил от ней назад.
Ладно, мы найдём для неё циновку и таз, пообещал он.
* * *
Эллен отшатнулась и вскрикнула от неожиданности, когда внезапно в её таз обрушилась струя горячей воды, выплеснутой из кувшина. Попади она прямо на руки, и её точно бы ошпарило.