Из склепа донеслись выстрелыдва, после паузы еще одинконтрольный.
Не договорился Вейль,сказал, вздрогнув, «Девять».
Шеф вышел не сразу, возможно обыскивал несговорчивого оппонента и дозаряжал свой «лебель». Да и выглянул с осторожностью. Впрочем, когда подошел к подчиненным, физиономия была абсолютно сонная.
Все. Можно возвращаться.
Нет, не все,машинально возразила Катрин.
Язык-то следовало попридержать, но ощущение что все непоправимо изменилось, оказалось слишком внезапным и острым. Впрочем, слом оказался настолько разительным, что и толстокожие «Цифры» в панике завертели головами. Если уж и парни, ничего в жизни не видевшие, кроме стандартных профессиональных тренировок, условной борьбы с неусловными террористами, и судящие о Непознанном по просмотру нелепо выдуманных фантастических блокбастеров, учуяли смену дыхания предутренней ночи
Шеф, сейчас что-то будет,промямлила Катрин.Кстати, вы чалму в склепе забыли.
Не забыл. А что будет?слегка заинтересовался Вейль
Это началось где-то далеко. Кажется, на западе, за Нилом, там, где
Катрин не знала что именно «там». Но по городу прошла судорога. Еще царила темнота, рассвет только наметился и вызревал, и когда умирающую ночь передернули конвульсии, когда тени минаретов на миг исказились подобно согнутым ужасом гвоздям, в тот краткий миг в переулках завертелись тысячи мелких вихрей; они взметнули пыль и мусор, ищуще заскользили вдоль стен и заборов. Крошечные вездесущие смерчи-самумы истаяли так же быстро, как и возникли. Странная тишина заставила насторожиться бодрствующих горожан, верблюды и лошади на улицах сбились с шага, кошки с шипением шмыгнули в дома. И тогда вновь подали голос каирские псыэто был ни лай, и не вой, они скулили на бедувсе, сколько их было, облезлые и сытые, бродячие и дворовые, охотничьи и сторожевые. И не выдерживая этого жалобного звука, закричал человек. На спятившую собаку ли он негодовал, на бросивших город высокомерных беев, на чуждых французов, внезапно оказавшихся у стен города? Или на свою несчастную судьбу? Ему ответил крик соседа, и ширящийся вопль кварталов покатился по городу, сливаясь в вой самого Каираплощадей и улиц, кварталов и прудов, мавзолеев и крепостных стен . Это было жутко.
Кладбище аль-Караф тоже выло. Голосов живых здесь было меньше чем в благополучных кварталах, но может быть, безмолвно кричали и мертвые? Тонкая пыль осыпалась со стен склеповот крика ли, от ветра ли?не спешила ложиться на землю, крутилась легчайшим прахом, пудрила лица замерших «археологов». «Цифры», одинаково разевая рты, силились что-то сказатьне получалось.
Катрин давно не было так плохо. Это не страх. Это четкое предчувствие густо-грязного, крайне дурного и необратимого.
Крик людей укатился куда-то за реку, к Гизе, и стих. Словно издеваясь над угасшими голосами людей и псов, визгливо захохотал прижившийся где-то на окраине кладбища шакал, тоже смолк. В тишине заскрипели открывающиеся двери, ставни, лазы, сдвигающиеся камни саркофагов-тайников. Услышать это было невозможно, но от догадки по коже пошли мурашки.
Так я сказал, что нужно возвращаться?напомнил Вейль и улыбнулся.
Группа бежала к выходу из кладбищенского квартала кратчайшим путем. Катрин догадывалась, что за кладбищем дело пойдет ничуть не лучше, но задачи следовало решать по мере возникновения. А они, мать их, возникали
Первым начал стрелять «Девять»с автоматом оно, конечно, удобнее. Катрин на результаты пальбы не смотрелаона вновь оказалось ведущей, повороты и варианты сокращения пути форсированием забора требовали полной концентрации. Тениживые и мертвыепадали по сторонам, кидались наперерез, пытались преградить путь, но отлетали с дороги.
Неровно прыгала-скакала по небу побледневшая красавица-луна, неслась по узким проходам между склепов и могил девушка. Перемахивала через ложащихся ничком, зияющих распахнутыми пулей затылками нищих, перелетала через рассыпающиеся иссохшие тела с еще шевелящимися, унизанными коричневыми перстнями остатков кожи, пальцами. Перепрыгивала через нелепых кукол-червяков в грязных саванахраспоротые пулями клочья посмертных одеяний трепетали от сквозняка ужаса. Пыль, запахи гниющей плоти и злой ветер с Нила, дым пороха и подгорающих лепешек; все пронизывало сознание и исчезало. Вот отлетел живой человек с неживым, искаженным ненавистью лицомпереносицу размазала пулябегущий следом «Спящий» стрелял навернякаточно в головы, с мозгами или давно пустыми черепамивсе равнодвенадцатиграммовые револьверные пули свое дело знают. Сзади огрызался автомат «Девять» и страхующий напарника револьвер «Семь-Шесть»: охранники прикрывали тыл и фланги
План города Катрин помнилак счастью, проклятому мертвому кварталу аль-Караф там уделили достаточно вниманиедостопримечательность, чтоб ее землетрясением Вот высокий забор, за ним выход к площади Как-Ее-Там, она вполне живая, в смысле, без могил. Ворота приоткрыты, труп или умирающий сидит рядом, кровь на камнях Выход
Вейль, хоть и был настороже, врезался в спину девушки.
Чтоб вас Нилом утопиловыдохнула Катрин.
За стеной было многолюдно. Не то чтоб чересчурчеловек пятьдесят-шестьдесят, зато толпойв рукопашной свалке на «археологов» хватит. Подходили к воротам другие, сейчас напрут. У ближайших лиц вообще нет: искаженные маскитак люди в здравом рассудке выглядеть не могут. Но у сумасшедших столько оружия в руках не бывает. Молодой, богато одетый каирец не раздумывая, вскинул пистолет. Блеснула искра на замке, факел выстрела
Катрин чудом успела сесть-упасть на колени. Над головой сухо стукнул револьвер шефана красавца-стрелка с уже разряженным пистолетом прагматичный Вейль размениваться не сталсвалил разъяренного толстяка с длинным ружьем. Катрин, сидя на заднице, отползала к воротам, которые, кстати, уже закрывали резвые «Цифры». Ноги едва на улице не остались, хорошо, шеф за платье рванул. Снаружи в створки застучало: определенно это тот мясницкий нож прилетел, камни и та двузубая штука. Вот и пулямассивная, но мягкая, безоболочечная, не пробьет
Обход?поинтересовался шеф, вкладывая в барабан свежий кругляш обоймы.
Восточнее,прохрипела Катрин.Но
«Цифры» уже убегали. Вот скоты однозначные: где восток они знают точно, а что в данной оперативной обстановке «восточнее» это направление отнюдь не строго противоположное наметившейся розовости над крышами, так это дело десятое.
Сюда!призвала Катрин, сворачивая за огромную обветшавшую могилу какого-то шейха
Словно в мясокомбинат попали. С глубоко несвежей продукцией. Катрин рубила всех, кто вставал на путиятаган полосовал плоть с кровью или червями, под клинком лопались сухие кости, слетали безгубо хохочущие костяные головы. Еще чуть-чуть, к тому дому, рядом стена. Девушка, рыча, сбила подсечкой безумно лохматую живую бабу, отшвырнула нечто в вонючем саване, зарубила воющего беззубого человека. За спиной все реже хлопали выстрелы, визжал и истерил «Девять»его автомат наглухо замолчал.
Катрин снесла гнилую голову великану в ржавой кольчуге, отбросила двоихне так сложно, они почти все безоружные. Совсем несложно, если бы страх не мешал. Уходим, уходим Дверь склепа приоткрыта, ручка-кольцо удобная. Ногу опереть, вверх Не слишком удачно отмахнувшись клинком по тянущимся рукам, живым и неживым, девушка взлетела по двери, подтянулась, оказалась на крыше Вот она, стена кладбища, допрыгнуть (если постараться) можно
Эй, слабое звено!
Не слышат. Зажатые «Цифры», судя по поведению, берегут последние патроны в барабанах «смит-вессонов»перезарядиться уже шансов не будет.
«Девять» уже не визжитв голос воет. У шефа оказался в резерве недурной тесак. Ишь, прямо спартанец, только куда скучнее врага режет-рубит.
Вейль!
Увидел. Снес вцепившуюся в одежду руку, разрядил «лебель» в ближайшего нападающего (придержал-таки пулю, хладнокровен как тюремный священник), слегка рубанул колено кому-то сутулому, без церемоний наступил тому на спину, далее на дверь
Катрин поймала за руку, рывком выдернула на крышу:
Дай, Джим, на счастье лапу мне!
Кто?слегка удивился шеф.
Репшнур у вас?уточнила Катрин, глядя на месиво внизу.Готовьте.
В борьбе «в партере» охранники что-то смыслилизнакомый вид спорта. Но атакующие давили массой: стоило отбросить одного-двух, как наваливались трое. «Девять» кроликом верещал где-то внизу, похоже теперь уже его пытались загрызть, партнер дробил кости врагов рукоятью пустого револьвера, но исход свалки был предрешен.
Катрин спрыгнула на пустое местоза ногу нынче уже хватали, хватит, едва устояла. Атаковала толпу с фланга. Славный сородич кукри рубил и отсекал все что попадалосьхорошему клинку, «что водка, что пулеметвсе поимеем». На мгновение посеченное мертвое и живое присмирело в единой куче. Правда, и «Цифры» замерли как неродныесилы у мальчиков иссякли. На морде «Девять» натуральные слезы пополам с соплями и густо набрызганной гадостью.
Встать!рыкнула Катрин, машинально обращаясь к языку малопонятному присутствующим, но сугубо необходимому ей самой для уверенности в эту минуту.
Дальше пришлось использовать обсценный сегмент данного языка, поскольку волочились охранники к спасительной двери невыносимо медленно, а взбирались по шнуру вообще возмутительно вяло. Катрин практически притиснули к стене: морды вокруг как на татуировках пригородных сатанистовжуть, глубоко бессмысленная. Рубящая рука онемела от непрерывной работы, ноги, в общем, тожесвинцовые. Чувствуя, что еще секунда и придется захныкать, как душевно ранимому охраннику, Катрин прыгнула на дверь. За проклятое платье немедленно уцепились десятком рук. За край крыши девушка успела ухватиться, но теперь пришлось висеть на одной руке и сбивать клинком с подола невоспитанные лапы. К счастью, сверху девушку поддержали, Катрин закинула руку с оружием, оперлась локтями, стиснула зубы, и, оставив жаждущим девичьей крови лапам порядочный кус подола, выдернула себя на крышу.
Так как там говорится в таких случаях?уточнил шеф.
Это к теме не относится,прохрипела девушка.Они сейчас наверх вылезут.
Я шнур на забор забросил. Прыгать далековато,пояснил Вейль.
Быстро он соображает, этого не отнять. Крыша была двухъярусной, с высокой части шеф успел натянуть шнур и закрепить «переправу». По импровизированному мостику перебирался ослабевший «Девять». Уже обосновавшийся на заборе «Семь-Шесть» трогательно протягивал навстречу партнеру забрызганную руку.
Уйдем,пообещал, заряжая револьвер, шеф.Сейчас все начнет успокаиваться.
Это почему?Катрин, пытаясь перевести дыхание, спешно готовила себя к общению с узким и малоудобным шнуром. По правде говоря, сил оставалось немногопоследняя рубка выдалась жесткой.
Вейль пожал плечами:
Рассвет.
Над крышами действительно уже вполне очевидно наметилось зарево восходящего солнца. Мило. Там, на западном берегу, с вершин пирамид вовсю видна обещающая улыбка лучезарной Эос, вольный ветер пустыни сушит разгоряченные лица, и все такое, лирическое. Но непонятно, как это поможет спятившему Каиру.
Гм, ладно. Рассвет. Нас утро встречает прохладой,Катрин утерла лицо, мокрое от пота и брызг крови (не только крови, но лучше об этом не думать), и двинулась к веревочному мостику. «Девять» уже спрыгнул на улицу, а «Семь-Шесть» открывал ножхороший такой керамбит, правда, больше подходящий для цивилизованных условий. Так и не взглянув на Катрин, охранник срезал шнур, причем, полоснув так далеко как только смог дотянуться. И исчез за забором.
Пауза?поинтересовался не видевший интересного момента шеф и выстрелил в показавшуюся над краем крыше голову в огромной лохматой чалме.
Мне те двое сразу не понравились,призналась девушка.
Вейлю хватило взгляда, чтобы оценить кардинально изменившуюся ситуацию.
Перекинуть сможете?
Так куда деваться?
Катрин поспешно вязала петлю на шнуре. Коротковато, черт бы его взял. В принципе, можно попытаться допрыгнуть, но Рискованно. И пробиваться низом через толпу-микс рискованно, они уже постройку окружили. А здесь один ствол остался, да и тот
Шеф прохаживался вдоль угла крыши и экономными выстрелами сшибал упрямо взбиравшихся сумасшедших. Мертвые или живые, не поймешьони все подряд спятили. Да, всем нам тут не повезло. Ладно, потом разбираться будем.
С веревкой и петлей не получалосьэлементарно не хватало длины, вот, взяли репшнура, словно за свои деньги покупали. А если ятаган вместо «кошки»? На заборе расщелины, зацепиться можно. Но щели сомнительные, да и «кошка» из клинка Центр тяжести важен
Катрин полностью сосредоточилась на процессе, краем уха отмечая выстрелы и щелчки осечексейчас их шло поровну
Забросить получилось со второго раза. Девушка для проверки дернуладержит. Как-то все это не по уставу и с игнорированием пэ-тэ-бэ. Знакомый альпинструктор из Питера ни за что бы такое крепление не одобрил.
Готово!
Лезьте, мадам Вдова, лезьте. Здесь становится как-то оживленно.
Катрин швырнула в чье-то мертвое лицо, возникшее над краем крыши, комок скользких загаженных перчаток, спешно натянула свежую паруне время экономить. Судя по звукам, шеф взялся за тесак. Или патроны «все», или револьвер окончательно забастовал
Перебраться было не так сложно.
Жду!кратко отсигналила Катрин с забора, нащупывая обрезок шнура, отрезанного коварным охранником.
Вейль просить себя не заставил, тяжеловесной рысью промчался к веревке, сходу перекинул девушке револьвер:
Без самовзвода!
На покинутой крыше стало оживленно: мертвые и живые взбирались один за другим, один уже увидел веревку и болтающегося на ней врага, побежал к ней. Грызть или догонять? Снизу к забору тоже побежали. Хорошо хоть координация у противника слабая, даже не перекликаются. Катрин взвела курок и прострелила череп самому проворному. Живой или наоборотсейчас не догадаешься. Здорово все измарались в этом штурме.
Шеф достаточно проворно для своего имиджа «зажиревшего увальня» добрался до забора, обрезал шнур. Остатки «археологическо-поисковой» группы свалились на пустынную улицу и пошатывающейся рысью устремились прочь.
Тянулся глухой забор, с другой стороны угадывался хорошо защищенный садветви свешивались через солидную ограду, шелестели в сереющей дымке рассвета.
Память?Вейль покосился на обрезок шнура, намотанный на кулак девушки.
Думаю: за яйца или за кадык?
Вульгарно и неуместно. Лучше подумайте, куда нам самим деться? В таком виде выйти будет тяжело. Да и ищут кого-то. Возможно, нас.
Действительно, улицы просыпались: осторожно перекликались соседи, на параллельной улице кто-то неверным срывающимся голосом выкрикивал воинственные призывы, ржали кони, возбужденный мужской коллектив хором отвечал то ли призывам, то ли ржанию. Отовсюду несло дымком и свежим хлебом: война и безумие своим чередом, а завтрак по распорядку. Сейчас подкрепятся лепешками и устроят нормальную облаву.
Меж тем шеф пребывал в благоприятном расположении духапохоже, бессмысленная битва со сводными мертво-живыми силами мсье Вейля несколько взбодрила и развеселила. Интересно, он у психиатров периодически не гостит? Типа «сонная болезнь, осложненная двухсторонней шизофренией». Нет, с симптоматикой данных заболеваний Катрин была поверхностно знакома, у шефа иные недуги, но сейчас страшно хотелось сказать ему откровенную гадость и вообще обматерить. Использует, толстопузый гаденыш, втемную, да еще в мистику какую-то втянул. Драка с мертвыми, это ладно, это археологически обусловленные, практически неизбежные и запланированные неприятности, но вот тот миг перед внезапным всплеском городской агрессии Но материть начальника мы не будемон этого ждет, фиг дождется.
Глава 7Многообразие макияжа и прочее чисто женское
Все тот же пятый день месяца термидора
Вейль поглядывал на виднеющиеся за домами гору Мукаттам и Цитадельориентиры отменные, да и вообще от манеры делать вид, что беспомощно блуждает, начальник отказался. Все свои, чего спектакли разыгрывать? Бабахнет в затылок сэкономленным патроном и нету свидетельницы. Впрочем, Катрин чувствовала, что еще нужна теневой движущей силе экспедиции.