- Кажется, я все тут поняла, - заверила Катрин. - Хотя уж очень крючкотворно изложено. Не зря ваши адвокаты хлеб едят.
- Да уж, необходимо было и вам полноценное образование получать, - не замедлила ужалить хамка-тетка.
- Увы, - вздохнула заключенная. - Пришлось оставить университет, не в том психологическом состоянии я пребывала, уже не получалось над наукой-историей корпеть. Но до этого училась я не так плохо, уж можете поверить.
- Мы навели справки, - признался глава вербовщиков. - Надеюсь, боль пережитой вами личной драмы ушла в прошлое и не помешает нашей работе. Кстати, вы ведь изучали основы археологии?
- Да, был такой грех.
- Забудьте о студенческом опыте - посоветовал научный мужчина, - у нас совершенно иной подход к данному предмету, лучше начать заново.
- Поняла, забываю. Подписывать?
- Если вы уверены в принятом решении, тогда ставьте подпись.
Очкастый предводитель оказался не чванлив - без особого восторга, но пожал новоявленной соратнице наманикюренную руку. Остальные ограничились многозначительным молчанием. Увалень-охранник подтянул под стул ноги - засиделся плешивый бедолага, да и штатский костюм ему жмет:
- Когда прикажете приступать к исполнению обязанностей? - осведомилась Катрин.
- Сейчас и поедем. Машина закрытая, можете отправляться прямо в этом каторжном наряде, - равнодушно разрешил глава экспедиции.
- Сразу ехать не выйдет, - возразила Катрин. - Как минимум мне нужно взять куртку и попрощаться с подругами.
- Рабочую одежду получите на месте, - отрезала неистовая архе-тетка. - А о всяких прощаниях не может быть и речи! Вы только что подписали обещание держать обстоятельства контракта в строжайшем секрете.
- Причем тут контракт и что я вообще могу рассказать?! Я ни цели проекта, ни даже ваших имен пока не знаю! - возмутилась Катрин. - Мне необходима куртка, краткие слова прощания, что есть суть элементарных норм вежливости. В камере ждут моего возвращения, могу спорить, даже на зоотерапию не пошли. И еще мне нужно взять зубную пасту - у меня десны капризные и отдать долг в двадцать евро. Карточный долг - это святое! Кстати, дайте в долг наличными.
Архе-тетка собралась скрежетать зубами, но научный руководитель снисходительно махнул дланью:
- Идите, Катарина. Это будет быстрее, чем спорить. Только без лишней болтовни.
Упитанный безопасник безмолвно извлек из кармана двадцатку. Держал ее наготове, что ли?
- Верну незамедлительно, как только <подъемные> выдадите! - пообещала Катрин. - Пять минут, господа.
В коридоре у комнат-камер никто не расходился - ждали.
- Я поехала! - сообщила Катрин, влетела в свои <апартаменты>, торопливо сдирая с пальцев тюремные кольца. - Это вам на память. Прошу не скучать, не печалиться, меня вспоминать и регулярно желать успеха! Буду в нем нуждаться!
...С пастой и курткой она выскочила в коридор, оглянулась только у поворота к лифту, прощально вскинула руку. Ответили соседки по коридорным комнатам, свои стояли неподвижно: младшие, кажется, пустили слезу.
- Один переезд равен трем пожарам, - сообщила свеже-завербованная археолог сопровождающей надзирательнице.
- Это верно, - согласилась служительница «Розамира». - Но ты нас не забывай.
- Еще бы!
Катрин улыбнулась зрачку камеры лифтового слежения, показала на циферблат часов. Спешим, бежим, не опаздываем. Мы исполнительные!
Господа-наниматели ждали у дверей директорского кабинета.
- А вы удивительно общительны, дорогая наша Катарина, - не преминула съязвить архе-дама.
- Виновата, - бывшая заключенная вздохнула. - Понимаете, сидение взаперти жутко сплачивает. Прямо как с детства знала этих девчонок.
Осмысливать Катрин начала уже в машине, благо везли тюремно-наемную особь в карантинном одиночестве, запертой в глухом цельнометаллическом кузове микроавтобуса - штрафные археологи рылом не вышли, чтобы вместе с высоконаучными специалистами в <БМВ> кататься. Простим, поскольку нужно спокойно подумать.
А вот думать пока особо не о чем - информации мало. Что сразу бросилось в глаза: операцию проводит не военное ведомство и вообще не спецслужбы. Возможно, с теми было бы проще найти общий язык. Французская, гм, интеллигенция - еще то болото. Ну, выбирать не приходится. Имелись в ситуации и иные очевидные неприятные странности. Все это требовало неспешного анализа.
Катрин Кольт собиралась выжить и вернуться, желательно побыстрее. Именно в такой последовательности действий и никакой другой. Об этом договорились с Фло еще до суда и тюрьмы, когда ожидали ареста. Далее все подчинялось четко поставленной цели. Не спешить (и не медлить), действовать строго рассудочно, практично и цинично. Катрин это накрепко пообещала. Порой тактические маневры в указанном процессе оказывались сложными и тошнотворными. Но цель оставалась абсолютно прозрачна - вернуться к Фло. От разговоров по телефону - (разрешенных, два раза в неделю) - пришлось отказаться. Переживем. Все было понятно еще тогда - дома, в ожидании щелчка наручников. Нельзя сказать, что операция выглядела легко-выполнимой, зато в ней имелся единственный приоритет: Фло. С ней ничего не должно случиться, оно и не случится, если Катрин вернется и не наглупит. Да, есть еще Мышка, Цуцик, обормот Жо, но, по сути говоря, они одно целое с Флоранс.
Катрин «терпеть ненавидела» алгебру, но сознавала необходимость радикального упрощения сложнейших уравнений. Вот оно - самое упрощенное. Мы в личной, глубоко частной истории. И если какие-то франции, археологии, морали и прочие казусы мироздания встанут на пути - тем хуже для мироздания.
Глава 2Ангар и его обитатели
Номер ангара был неизвестен, окна отсутствовали, выходить «покурить»запрещалось (курить вообще воспрещалось), приходилось бродить черным призраком между огромными складскими и жилым отсеками, обнашивать присвоенную форму одежды, размышлять о неизбежном и оценивать размах предприятия. С этим-то французы учудили.
Склады были набиты тюками, ящиками, кофрами, бочками, коробками и иной таройвсе уже опечатанное, запаянное в шершавый спец-пластик неброского болотного цвета. Аналогичный упаковочный материал был Катрин знакомприходилось сталкиваться и даже ограниченно применять. Дико дорогая штука, причем, отнюдь не гарантирующая сохранность «прыжкового нетто». Здесь этот полимер использовали десятками квадратных километров: упаковка уже аккуратно запаяна лазером, пронумерована, украшена значками штрих-кода. Больше всего штрафную археологшу сразил запакованный гусеничный агрегат(мини-бульдозер? микро-экскаватор?)названия техники Катрин не знала, но в своей громоздкой болотной упаковке он выглядел карманным броневичком. Оружейные кофры, коробки, в коих угадывались до боли знакомые патронные укупорки, мадам Кольт вниманием не обошла, но исследовать их было неразумнопрямой и строжайший запрет руководства. Кстати, по количеству камер слежения данный археологический ангар давал солидную фору «Розамира»возможности тюряги ограничивал немаленький, но бюджет, здесь же, денег, видимо, вообще не считали.
Засекречивали в секретном ангаре не все: некоторые цифры наоборот, многозначительно озвучивались. (В назидание условно-допущенным!) К примеру, запуск килограмма экспедиционного археологического барахла к «точке научного полигона» обходился в 21 тысячу «евро», что слегка превышало стоимость запуска среднестатистического неживого килограмма на околоземную орбиту. Не соврало руководствовыдающееся научное предприятие. Как по размаху и распилу бюджета, так и по бессмысленности.
Катрин не верила, что все эти тонны строительно-научного оборудования, средств связи и вооружения смогут штатно отработать на месте. Личный опыт подсказывал, что на сопредельной стороне даже на простейший «импортный» молоток не приходится особо надеяться. Рукоять сломается или металл лопнет. Либо вообще инструмент ото лбов агрессивных туземцев вознамерится отскакивать. Нет, возможно, провизия окажется полезнойэтакая-то «золотая» упаковка срок годности продуктов явно продлит. Да и что той лапше или диет-коле сделается? Разве что при «прыжке» банки полопаются.
Представлять прибытие на место в грандиозном облаке брызг шипучки было довольно забавно, хотя сама по себе экспедиционная диет-кола вызывала у штрафной археологши грустные воспоминания. Да, были времена А нынче немыслимые возможности пополам с удручающей ограниченностью руководящего мышления.
По завершении юридического оформления и прибытии в Ангар Чудес, штрафная археологша получила доступ к кучке служебных секретов, ибо скрывать их все равно было бессмысленно. Официальных представлений-объяснений-обсуждений не последовало (не того полета тюремная птица) но с определенными бытовыми деталями поставленной задачи и с некоторыми коллегами Катрин все же познакомили.
Итак:
Оперативный район: Северная АфрикаАравияБлижний Восток. ( Рядовым
сотрудникам уточнят регион позже).
Район работы Катрин не особо удивилу французов там давние интересы, тропинки натоптаны, вполне ожидаемо. Кладоискательский регион, того не отнять.
Присвоенный новоприбывшей позывной«Вдова».
Нормальный «псевдо», логичный. Возражений нет.
Личная легенда. Служанка-горничная при обеспеченной госпоже. Уроженка
Черногории, крайне молчалива, набожна, в прошлом личная семейная драма,
местными языками практически не владеет, с посторонними не общается
принципиально.
К тотальному «не болтать» и прислуживать Катрин была вполне готова. Вариант сам напрашивался: низкая социальная ступень, изоляция, четко обоснованная защита от мужского внимания, малозаметность. Понятно, штрафницу брали явно не на роль блестящей «принцессы Будур». То, что хозяйкой служанки оказалась именно тетка-профессормалоприятно, но тоже несколько предсказуемо. В полевых условиях прислуживать, это не господский будуар-блудуар по утрам прибирать, в палатках и блиндажах социальное расслоение выражено куда слабее. Что условия предстоят сугубо полевыевне всяких сомнений. Разговоры, предосторожности и изрядно заготовленный стрелковый «бэ-ка» подтверждают. Кстати, работодательницадействительно археолог, еще она историк и еще кто-то там, сугубо академический, с подтвержденной профессорской степеньюКатрин подробности запоминать не стремиласьпо ходу дела неактуальна будет эта цивилизованная информация.
Час «Ч» и план оперативных действий (уточнениепозже).
Секретностьнаше все! Собственно говоря, горничным вообще без разницыкуда хозяева поволокли, туда и поехала. Главное, ночной горшок вовремя вынести и вареное яйцо к хозяйскому завтраку подать умеренно теплымвот тут перепутать что выносить, что подавать никак нельзя! Ну, еще воспрещается компрометировать благородных господ посконной черногорской сиволапостью. (Почему Вдова вдруг «черногорка» Катрин так и не понялавидимо, исходя из крошечности странывстретить земляков и «засыпаться» опасности практически нет).
Коллеги, обитавшие в ангаре на казарменном положении, видимо, знали о целях и место назначении экспедиции немногим больше. Общение не приветствовалось, но по необходимости допускалось. Да и куда деватьсяангар хоть и громадный, но отнюдь не тайга-пустыня.
Мальчики: Алекс и Андрепол соответственно мужской, возраст 23-26 лет, практически одногодки одинокой зека-археологши. Оба в ответственном, но невысоком статусе технического персонала.
Первыйлаборант госпожи профессоршилицо сугубо доверенное-исполнительное, рост средний, ухоженность выше средней: прилизанный, откровенно метросексуалистый. Вежлив, к молодым женщинам демонстративно равнодушен, порой просачивается высокомерие элитного сверх-образованного индивида. Так себе парниша.
Второй, (который Андре). Техник-механик «за все». С оружейным уклоном, но все дрели и экскаваторы тоже в зоне его ответственности. Лохмат, носат, женские ноги и иные достоинства вполне ценит, но без наглостей. Толков: забарахливший кондиционер вмиг вразумил, пояс джинсов отягощает целый арсенал кусачек-отверток, руки вечно замурзанные. Понятный парень, честный «боец технического фронта», причем гетеросексуалпорода во Франции нынче почти вымершая. Как-то столкнулись у туалета, где камера отсутствует по причине торжества принципа неприкосновенности тайны личных оправлений. От «косяка» Катрин отказалась, но обычную сигаретку выкурила с удовольствием. Поболтали, аккуратно пуская дым в вытяжку. Про «без интима-экстремала» коллега был предупрежден сразупарнишка воздержался, хотя поглядывал выразительно. Ну, в сортирной тесноте оно и понятно. Расспрашивал про тюрьмувидимо, тоже не застрахован. Нормальный парень. Кстати, сказал что новенькая абайя Вдове очень идет, а никаб так «вообще шик!».
Абайяэта такая спецодежда для ущемленных в правах архе-зэчек. Вообще-то, предмет одежды женско-мусульманский, для простоты его можно характеризовать как «черное закрытое платье». Очень правоверное платье, длиною до пяток, и, ну очень закрытое. Привыкнуть вполне можно, хотя удобство восторга не вызывает. К никабу Катрин, как ни странно, привыкла быстрее: головной убор из двух хитроумно сочетаемых платков, оставляющий узкую прорезь для глаз. Штуковина вызывала непреодолимые ассоциации с маской-«балаклавой», которую свежеиспеченной служанке носить приходилось, и неоднократно. Нужно признать, никаб оказался легче и удобнее «балаклав»ткань невесомая, даже приятная, физиономия под ней не потеет, а при должном завязывании головной убор держится надежно, не норовит сбиться на глаза и закрыть «сектор обстрела».
Мягкие кожаные туфли «не-до-полусапожки» тоже пришлись впору. При энергично-боевом ритме жизни туфли неизбежно разлетятся, но обувь, твердо выдерживающая все нагрузки полевых операций, Катрин вообще пока не встречалась.
Самым проблемным местом экипировки оказались глаза. Работодательница требовала носить темные контактные линзы и красить органы зрения «в строго восточном стиле». Возражать было трудноярко-зеленые очи зашуганной прислуге вообще не к месту, густо размалевывать веки и ресницы Катрин попривыкла в тюрьме по тамошним тактическим соображениям. С контактными линзами тоже доводилось работать. Но сейчас на практике получалось дурно: то тушь подтекала, то глаза начинали слезиться. Пришлось ссылаться на преодоление временной аллергии и постепенный ввод организма в темное восточное состояние. Мадам профессор орать не стала, но немедля прислала врача.
Экспедиционный эскулап отзывался на элегантное имяТольте Дезир. (Вряд ли это было его настоящее имяимелись подозрения, что в этой археологической авантюре под честными паспортными реквизитами выступает только профессорская шавка-собачка). Сам по себе доктор выглядел никакимунылый тип неопределенного среднего возраста, коротковолосый, с недорогим неброским галстуком. Вяловат, голос негромкий, профессионально вполне сведущна первом, основном осмотре изучал свежевербованную жертву чрезвычайно пристально. Катрин у мужчин-врачей частенько вызывала повышенный интерес, но в данном случае Дезир не только обсматривал, но и вопросы задавал вполне лекарскиебурная жизнь оставила на теле молодой пациентки немало неочевидных, но памятных меток.
Доктора Катрин так до конца и не понялаускользающий он как-то, в равной степени способен оказаться и надежным профи, и маньяком-хирургом. Но смутные ощущения к делу не пришьешь. Жизнь покажет.
Зато с Диксисобачкой профессорапознакомиться пришлось куда уж ближе. Довольно странноватая тварь: что-то в ней имелось от мексиканской голо-хохлатой собаки, что-то от карманного йоркапороду только вывели, но уже разрекламировалимодный микс, жутко востребованный продвинутыми любителями животных! Гм, возможно. На предвзятый взгляд Катрин, таких розовато-бледных созданьиц нужно топить сразу по появлении на свет. Исключительно из соображений милосердия. Лапки трясутся, простужается дважды в день от любого сквозняка, лай на уровне ультразвукавроде и не оглушительно, но от этого невыносимого звука немедленно начинают ныть зубы. Лает сволочь принципиально только по ночам. И вот эти два с небольшим кэ-гэ сучьей сучности вверены попечению штрафной служанки. Катрин подозревала, что для ухода за бледной дрянью ее и выдернули из тюрьмы. Как объявлено: животинка «необходима для научных экспериментов, кроме того, бросать ее в ужасах отеля для домашних животных просто бесчеловечно». И что ответишь на столь глубокое научное обоснование? Любая дурь за ваши деньги. Вот только кусалась наглая Дикси уже неоднократно. Зубы мелкие, но острые как у летучей мыши. Конечно, ничего такого страшногоимелся собачий паспорт, справки от ветеринара о прививках и трясущемся здоровье, (понятно, формулировки типа «мозга не обнаружено» в такие справки не вписывают по соображением политкорректности)но, в общем, здорова тварь. В смысле, вируса бешенства в ней нет. Но укусы неприятные. Впрочем, с дрессировкой Катрин уже практически справилась: носим сокровище под мышкой, почесываем под горлышком. В случае капризов почесываем ощутимееглазки у собачки выкатываются, но крошка Дикси и от рождения лупоглазенькая, так что это у красавицы от удовольствия. Помнится, воспитывать Цуцика было чуть труднее, но он-то нормальный собакин, бесплатный, с потенциалом и четкими жизненными задачами. Дела делал под флору, а не в специальное лабораторное блюдце, как эта дрянь...