Ну, хватит, нарушила тишину Кристин, тряхнув кудрями и усаживаясь в пол-оборота к Северянину.
Коленями она уперлась в его бедро, одну руку закидывая на подушки дивана за спиной вампира, другую придвигая к его лицу ладонью вверх. При этом Кристин прижалась к плечу викинга грудью, что вызвало у вампира знакомое приятное ощущение. Арн поднял на девчонку свой драконий взгляд, и увидел в ее глазах вызовона сидела в той же самой позе, в которой когда-то в прошлом он «воспитывал» ее в своем кабинете.
Северянин усмехнулся, и устало спросил, убирая от лица ее руку и продолжая удерживать своей:
Считаешь, сейчас самое время, девочка?
Олив откинулась на подушки, из-под опущенных ресниц наблюдая за этой сценой. Арн с удивлением отметил, что его фея не сердится и не ревнует. В их триаде устанавливалось какое-то странное, и пока не очень понятное ему равновесие.
Самое времядля чего, Арн? Кристин облизывала карминные губы, переводя взгляд с него на Олив, которая начинала проявлять нетерпение.
Играть в игры, детка.
Вампир выпрямился, отрываясь от диванных подушек и привлекая к себе обеих женщин. И не было в этом движении ни власти, ни сексуального напоратолько осторожная уверенность сильных мужских рук и спокойное удовлетворение от того, что обе они подчиняются.
Потому что так и должно было быть.
Три лица оказались рядомщека к щеке. Прикрыв веки, вампир блаженно улыбался обычной человеческой улыбкой. Без клыков. Его сильные ладони удерживали золотую и рыжую головки, а длинные пальцы зарывались в шелк ароматных волос, бесцеремонно разрушая вечерний стайл. Триаду стал обволакивать сладкий горячий аромат: амбра, смола, старое дерево, дубленая кожа
Что это? восхищенно прошептала Кристин.
Это наша кровь, ловя ее расфокусированный взгляд и пытаясь сдержать сердце, одними губами произнесла Олив. Еще чутьи я подставлю ему шею
Не смей! тут же осадила ее рыжая, помня, что говорил ей скальд.
Отвернувшись, она порвала клыками запястье, и моментально прижала рану к белым губам Арна, распахнувшего затуманенные глаза.
Тшшш, на ухо ему зашептала Олив и слегка потянула за волосы, чуть запрокидывая голову вампира назад.
Убедившись, что ее викинг послушно глотает, девушка откинулась на подушки, аккуратно притягивая их обоих за собой. В отличие от сексуальных возлияний, для энергетического восстановления желателен был полный релакс и комфорт.
Немного погодя, Олив подтянула под себя ноги и удобно пристроилась под боком большого тела викинга. Она обняла его поперек живота и положила голову на грудь. Широкая ладонь Северянина тут же сместилась на спину девушки и прижала ее плотнее. Олив чувствовала, как вампир поглаживает ее кожу пальцами, глотая кровь своего рыжего донора и мурча словно кот. «Моемоемое»звучало в голове у девушки, проваливающейся в дремоту. Она засыпала под стук своего сердца, медленно перетекая в сознание Кристин.
Любя, ревнуя, жалея и сновалюбя
Последним, что осознала Олив, была мысль, что удары своего сердца она слышит в груди вампира.
Где-то там, почти в другой жизни, в зелени сада под светлеющим небом Прованса, глядя в зеркало, нервно поправляла прическу Эмбер
Почти отчаявшись добиться от своего Создателя хоть слова, надув губы, за ее спиной стояла Тина, подтягивая корсет непривычного шуршащего шелкового платья
Согнувшись и опустив золотоволосую голову, сидел на стуле Моррис, сбросивший смокинг и закатавший рукава белоснежной сорочки
Все замерли в нетерпеливом и тревожном ожидании.
Только Эгильпрямой, высокий, беловолосый и бронзоволикийбыл спокоен. Потому что умел ждать вечно, как умеют только драконы. Но и его зеленые глаза не отрывались от закрытых дверей гостиной, не существовавших для драконьего зрения.
Колдун удивлялся и восхищался необычностью и щедростью этой хрупкой золотоволосой женщины, сотворявшей нечто невероятноевампиров, осознающих бренность бытия и ценность жизни как таковой.
Энергия руны Кано работала в ней на всю катушку, делая Оливию Рейвен Кук истинным Создателем, отдающим свою сущность и свое сердце. Его мерные мощные удары проникали в каждую клетку двух мертвых тел, объединяя магию крови и магию рун.
И даже Дом, то есть мистический Перекресток, казалось, впитывал каждый его удар.
И оживал.
И Эгиль-Драккардракон, колдун и циник, забывший свой истинный возрастхотел сделать все, чтобы первородная сила Олив превратилась из тяжкого бремени в награду. Потому что свою он уже получил: впервые за тысячи лет у Древнего не появилось желания покинуть эту очередную глупую реальность. Наоборотснова стало интересно, чем все закончится.
Потому что впервые за тысячелетия он рассуждал как обычный смертный, страстно желающий близким успеха и отказывающийся от логики и практицизма.
А еще колдун хотел преподнести Оливии необыкновенный подарок. Потом.
После войны, которой не избежать.
***
Викинг пил вкуснейший из нектаровживую кровь, почти не отличимую от эликсира жизни, бежавшего по артериям его любимой женщины. Разве только чуть более прохладную и спокойную, но все-такиживую. Как эта субстанция могла вырабатываться мертвым телом вампира, Арн не понимал. Но то, что Крис была и оставалась вампиромне было никаких сомнений. Северянин чувствовал это всем своим существом и, конечно, оживающим телом, к которому, пытаясь устроиться более комфортно, рыжая прижималась безо всякого стеснения,
Забота, нежность, преданностьвот что слышал в ней Северянин, и это его изумляло. Мало того, викингу самому уже хотелось покровительствовать, защищать, обучать и гордитьсяв общем, полный набор связи Создатель-Дитя. Если бы во всем этом он не чувствовал малюсенькой булавочки девчачьего злорадства, он бы решил, что Кристин подменили.
То, что формирование подобной связи прямо сейчас, в момент пока он пьет эту восхитительную кровьдело рук его феи, вампир нисколько не сомневался. Но если раньше Северянин устроил бы разборку по полной программе, то теперь ему просто было любопытно.
Арну очень хотелось спросить, зачем Олив это делаетведь он все равно не будет относиться к Кристин, как к своему созданию. Да и ревновать его было глупосексуальная привлекательность Олив и без фейрийского афродизиака перекрывала все известное ему до нее.
Викинг улыбнулся сам себеведь он не стал однолюбом. Отнюдь. Просто для него в Олив, словно сошлись все женщины мира! Все, которых он познал, и те, которых еще только собирался. Его Олив не феяколдунья. Но Северянину нравилось жить в этом колдовстве. Нравилось, что жизнь перестала быть скучным служением разным придуркам, типа Совета Лиги вампиров или слабым человеческим правителям.
Но вот Спенсер
Тут вампир поперхнулся и закашлялся, отводя руку Кристин.
Все Спасибо.
Девушка подала ему салфетку, а Арн с удивлением ощутил остывающее тепло там, где только что было ее тело. Северянин поднял на вампиршу удивленные глаза, брови его поползли вверх:
И давно ты теплая? шепотом поинтересовался он.
Я такая тогда, когда хочу, язвительно ответила рыжая, показав язык.
Да как ты смеешь так вести себя со мной?! Особенно после того, чем связала нас Олив!
Олив никогда бы не нарушила вампирский закон, Арн, снисходительно произнесла Крис. В этом она предельно аккуратна. Она создала простую родственную связь. Человеческую. Без вампирских извращений.
Арн молча похлопал глазами. Кристин засмеялась.
Так что я действительно за тебяв огонь и в воду. Пока Олив будет тебя любить. Или пока ты ее не обидишь. Но если это произойдетя сама тебя убью. Так и знай!
Она стояла перед викингомсердилась и улыбалась, глядя как он «баюкает» под боком задремавшую Олив. А вампир, в свою очередь, смотрел на своего донора и экс-любовницу и думал, что пару дней назад за такие слова сломал бы ей хребет. А теперь он ею чуть ли не гордится??
«Вырастетбудет меня бить», прошелестел глубоко в сознании его собственный голос.
Викинг разглядывал Кристин, словно видел впервые. Она качнулась под непонятной ей яростью аквамариновых глаз и схватила вампира за руку, которую он протягивал вперед, одновременно поднимаясь вместе с Олив, легко придерживая ее одной рукой как маленького ребенка.
Взгляд его менялся, менялось лицо, стать. Он был и оставался тысячелетним вампиром Рориком АрнбьорномСеверянином, но человеческая сущность воина и защитника сейчас проступала на первый план.
Мне есть кого и от чего защищать, уверенно произнес в пространство конунг, целуя свою проснувшуюся фею и притягивая к своему могучему торсу Крис.
Двери с треском отворились, и Эгиль сделал два длинных шага к троице.
Что изменилось, Северянин? спросил колдун, окинув их острым взглядом.
Я вспомнил, что потерял, и наконец, осознал, что нашел.
Глаза скальда брызнули зелеными искрамион прищелкнул пальцами и воскликнул:
Браво, Олив! Даже мне такое удается с бОльшим трудом/
Пятая Руна. Глава 21.
О, как трудно, как прекрасно действующим быть лицом
Эгиль обернулся к остальным, зашедшим в гостиную следом и удивленно разглядывавшим скульптурную группу «викинг и валькирии». Тина не удержалась и прыснула со смеху, смущенно пояснив:
Вы, ребята, того в общем, офигенно прекрасны, но выглядите ну абсолютно по-идиотски!
Эмбер, до этого хмуро поглядывавшая на свое Дитя, вдруг согласилась:
Тооочно, фирменным хрипловатым голосом протянула она. Две лохматые королевы и бог в трико!
Тут уже очнулся и зареготал Моррис.
Кому-то понадобилось напомнить, кто в доме хозяин? поднимая бровь и опуская Олив на ноги, громогласно и язвительно поинтересовался Северянин, выступая вперед.
Народ притих.
Но Эмбер все же осмелилась:
Эгиль, я не понимаю! Ты заставил нас одеться как на церемонию Оскар, даже Морриса сделал стильным, словно кинозвезду! При этом вы с Арном выглядите как русские бомжи. Здесь чтокакой-то подвох?
Да нет, просто руки не дошли. Исправляюсь, скальд шагнул к Северянину. Секунду, дамы.
Тряхнув головой, колдун коснулся груди вампира.
Воздух вокруг них сдвинулся и потек, размывая фигуры, но тут же все кончилось.
Перед женщинами и Моррисом стояли двое современных мужчин в темных смокингах и белоснежных рубашках с галстуками-бабочкой. Укладка, бритье, парфюм, блеск новых дорогущих туфель из-под идеально сидящих брюк Оба выглядели, словно новенькие хрустящие ассигнации.
Эмбер удовлетворенно улыбнулась и велела обалдевшей Тине прикрыть рот.
Викинг указательным пальцем оттянул жесткий воротникв обнажившейся манжете бриллиантом сверкнула запонка.
Да, согласился Эгиль. В спортивной куртке удобнее. Но нам это сейчас не подойдет.
Круто, конечно Северянин засунул руки в карманы брюк и покачался с пятки на носок, разглядывая туфли из тонкой кожи. Хмм и как с размером угадал
Включая белье от Кляйна, хмыкнул колдун, подмигнув.
Не люблю, когда со мной играют, угрожающе произнес вампир и сделал шаг к скальду.
Было бы странно, если рядом с такой красотой, он указал рукой на Олив, ты оставался бы в своем неизменном «Найке».
Зря веселишься, Древний, скрипуче, как всегда, когда злилась, подала голос Эмбер. Мой Создатель не любит таких шуток. И не прощает.
Не сегодня, Эмбер, со вздохом остановил ее Северянин. Сейчас придетсяэмм соответствовать. Что-то еще, или мы уже начнем? это уже относилось к скальду.
А ты достал, что я просил? поинтересовался колдун.
Да.
Давай, он протянул руку.
Вампир развернулся, исчез в коридоре и мгновенно возвратился с кованой шкатулкой в руках. Скальд подошел, провел рукой по крышке.
Замка нет, предупредил Северянин. Не знаю, как Цинна открывал ее.
Я знаю.
Под ладонью Эгиля возникло переливающееся лиловое свечение, раздался щелчок.
Оливия, подойди, пожалуйста.
Скальд собрал в кулак локоны удивленной девушки, поднял кверху над ее головой и попросил:
Придержи так.
Олив подчинилась, обеими руками удерживая волосы на темени.
Колдун тем временем вынул из шкатулки переливающуюся, сплетенную из драгоценных цветов гирлянду с крупным аграфом, и оплел ею голову девушки. Затем, потянул от затылка чуть вверх, превращая ее золотистые пряди в высокую «бабетту». Разделся щелчок замка аграфа, и, поправив пару прядей, скальд отошел на шаг, любуясь своей работой.
Арн был в замешательстве. Почему-то только теперь он разглядел, наконец, что его женщина выглядит как королева в прямом смысле этого слова. В роскошном лилово-пепельном струящемся бальном платье, подчеркивающем все достоинства ее грациозной фигуры и царственную осанку. Высоко забранные волосы, обнажили нежную высокую шею, точеные плечи и часть спины; а поднятые кверху руки, сделали Олив похожей на старинную статуэтку.
Его фея была одновременно величественна и беззащитна.
Такой он ее не видел еще никогда.
На секунду вампир разозлился на себя за то, что даже не предложил девушке хотя бы части той роскоши, что была сейчас на ней.
Но только на секунду.
В следующую взгляд Северянина переместился на сиявшую в золотых волосах короной старинную драгоценность, оживляя воспоминания.
***
В неймагия, Цинна аккуратно передал украшение в руки своего Дитя, древняя магия. Возможно, целый мир, мастерством колдуна-ювелира заключенный в неповторимую форму. Трансформирующаяся корона-венок, с чудо-заколкой-замкомаграфом, где бриллианты сверкают росой на шпинели и аметистах в причудливом переплетении изящных платиновых стеблей. Говорят, ее носила богиня, Арн. Причем, и как украшение для волос, и как колье, и как пояс. Представляешь, какая у нее была фигура?!
Субтильная, хмыкнул Арн, разглядывая «изнанку» тиары и касаясь подушечками пальцев странно теплого металла. Ин-те-рес-но. Эти переплетения грубоваты и сделаны гораздо раньше ювелирных изысков. А еще здесь что-то похожее на буквы
Цинна принял у викинга тиару.
Ты прав. И написано здесь: «Все возможно». Это та самая штука, которую так хотела Нофр-Эт. А потом и Клеопатра. И следующие за ними И, кто знает, каким был бы этот мир, если бы эти дьяволицы добрались до нее! Но в наших с тобой руках это просто ювелирное украшение. Хотя, очень ценное, конечно.
Ты, в самом деле, в веришь в это, Создатель? поднял бровь Северянин.
Нет, Арн. Я это знаю. Вот только работает эта прелесть только на той, кому предназначена. Поэтому придется подождать, Цинна аккуратно вернул украшение в футляр, запер, и отправил в сейф.
Кстати, обернулся он к Арну, ты ничего не почувствовал, когда касался металла?
Нет. Она просто показалась мне теплой.
Хмм. А о чем думал в этот момент? Только не ври, Арн.
Викинг хохотнул:
Я и не собирался. Ты же знаешь меня, Создатель! Я подумал, что хотел бы обладать такой женщиной. Женщиной в этом волшебном венке-поясе. Чтобы снять его и положить на его место свои ладони. И чувствовать хрупкость ее тела под своими пальцами. И знать, что все с ней возможно
Цинна смотрел на свое Дитя с интересом:
Ты сейчас думал о вампире или о человеке?
Северянин поднял на Создателя изумленный взгляд:
О человеке.
Пятая Руна. Глава 22.
Есть просто женщины, а есть волшебные существа.
Арн взял ладони Олив в свои и заглянул девушке в глаза. Пальцы ее дрожали, и вампир чувствовал напряжение и тревогу, которым вторили еще три женщины.
Эгиль поторопил их:
Дело за тобой, Северянин.
Мы все там разместимся?
Да, откликнулась Эмбер, и с комфортом.
Тогдапошли.
Молча поцеловав любимые руки, викинг решительно двинулся по коридору в сторону столовой к разноцветным сполохам оконных витражей.
Им действительно было более чем комфортно. Дом, как живое существо, почувствовав торжественность момента, превратил столовую загородного дома в роскошный банкетный зал в стиле «прованс». Компания расселась за старинным дубовым столом с резными ножками, изысканно сервированным фарфором, муранским стеклом исеребром.
Какая красота, покручивая в руках серебряную солонку в виде скарабея, произнесла Кристин, оборачиваясь к сидевшему рядом Моррису.
Глядя на рыжую, Тина опасливо прикоснулась пальцем к ножу. Эмбер напряглась и поджала губы, но не остановила.