А потом Жоффрей остался вдвоем с Сан. Он запер дверь и мягко потянул ее внутрь своих покоев, потому что успел соскучиться и чувствовал, что утренней встречи было явно недостаточно. А он заслужил, особенно если учесть, что до этого хороших два месяца инспекции ее не видел, да и сегодня добрых полдня потратил на разгребание достаточно неприятных дел. К демонам одежду, к демонам белье, вот она, его долгожданная женщина.
Через какое-то время, отдышавшись и аккуратно погладив ее по скуле, он насмешливо заметил:
Так откуда у неподкупной тебя новая дорогая безделушка взялась?
Фрей, это обычное серебро, так что о дороговизне и речи не идет. Ты вот лучше не уподобляйся разным балбесам и внимательно посмотри на бранзулетку.
Восемь звеньев. Все разного цвета и с разным рисунком. Соединяется крючковыми замками. Значит, набор звеньев может варьироваться. Я так понимаю, это не просто симпатичная цацка, она несет в себе некую неявную информационную составляющую.
Во-от! Я такую игрушку специально заказала для передачи сообщений, не задействуя переносчика. Потому что, попади он в чужие руки, ничем интересным наши противники не разживутся. Чтобы понять заключенную в послании информацию нужны только двое, тот, кто будет изначально крепить звенья и тот, кто сможет их «прочесть», имея шифровальную таблицу или зная обозначение каждого звена.
Предлагаешь буквы в качестве обозначения?
Лучше слова. Я специально заказала у артефактора целых тридцать звеньев неповторяющихся цветов и рисунков. Основной замоктоггл, что делает намертво закрепленными крайние звенья, и не дает возможности их снять. Они будут именными для автора и приемщика послания. Собственно передаваемое сообщение «понесут» шесть внутренних звеньев, и на выходе получится целое послание.
А если твой артефактор тебя запомнил? И настучит куда надо?
О чем? Что небогатая, но шустрая служаночка быстро сообразила, как из одного недорогого браслета сделать три-четыре разных, подходящих к имеющимся платьям, после чего и приступила к ожесточенной торговле? Ты бы слышал, как я плакалась на маленькое жалованье и сбивала цену! И потом, кто меня в чужой стране знает? А ты молодец, в отличие от некоторых быстро понял, что это не просто цацка, а способ передачи кодированного сообщения.
Кстати! Ты, я смотрю, даже не удивилась очередному наезду Дымка по поводу украшения.
Так за последние годы это уже, считай, юбилейный наезд. У меня удивлялка давно поломалась. Зато теперь ты не будешь спорить, насчет того, кто именно станет нашим «слабым звеном» при сливе информации партонийцам?
Ничего ты ему не простила, подумал Жоффрей, и я знаю, почему. Если остальные претенденты, получив от тебя мягкий отказ, смирились с тем, что ты им не по зубам, то Дымок-то оказался как раз из тех, кто отказов не понимает. И решил силой доказать, кто тут самый крутой. Уделала ты тогда его знатно, причем дело даже не в здоровье, а в самолюбии. Залечив переломы и выяснив, что на тебя некоторым образом я наложил свою тяжелую лапу, он ко мне и пришел извиняться. Ему показалось невозможным переходить дорогу собрату-мужчине и начальнику. Причем, что характерно, мысль об извинении перед тобой ему даже в голову не пришла. И не могла прийти, потому что для потомка столь древнего рода извиняться перед какой-то одноразовой подстилкой, пусть и несостоявшейся, это выше его высокомерного достоинства. Так что знал я, что Сан воспользуется первой же серьезной возможностью рассчитаться с Жозе-Дымком, прекрасно знал, и пожалуй, мешать не буду. Слишком серьезная затевается комбинация, чтоб щадить тупых, но пока еще полезных подчиненных. Да и найти нового более адекватного примипила Тиграм не проблема, взять хоть его первого зама, а вот другой возможности прищемить хвост начальнику королевской Службы тайных сыщиков Партонии может и не оказаться.
Не буду но может, найдем кого-то дру
Моргенау не отдам! Рамалью тем более!
В принципе, ожидаемо. И если Йурена еще хоть как-то получалось рассматривать в качестве ее подопечного, то каким образом она сумела найти общий язык с Бешеным Томашем Рамалью, не мог понять никто. Сирота, выкормыш партонийских подворотен, сбежавший из семи приютов подряд. Парень, на которого было заведены дела на всей территории родной страны по факту не менее чем сотни преступлений, от банального хулиганства до убийства с отягчающими. А доказать, к слову, так ничего и не смогли, выскальзывал как намыленный. А когда смогли, совершил три побега из тюрем. Хам, пьяница, задира, бретёр, подонок и бабник. Самый отмороженный «котик» на все кошачьи подразделения Тайного сыска. И легионеров примипил подобрал себе под стать. Однако при этом он самый частый ее напарник при выходах «на дело». На все самые опасные и рискованные дела Сан уходит только с ним и его Кугуарами. Вот как так-то?
Хотя были у Жоффрея некоторые подозрения насчет того, кто именно в этой паре являлся главным генератором их наглых выходок, ой были! И это был отнюдь не Томаш, как ошибочно считало подавляющее большинство. Он, конечно, сообразительный, но до некоторых идей ему бы в жизни не додуматься. Кроме того, был в его биографии год, когда о нем мало что было слышно, но именно тогда он обзавелся и недвижимостью в столице, и оплатил свою учебу в Высшем военном училище, иначе никогда бы ему к «котикам» не попасть. Догадывается Жоффрей, кто к этому лапки приложил, прежде чем его с Томашем знакомить. Догадывается и о том, откуда Томаш деньги взял на обучение, не зря же Сан настолько вскользь поведала об их знакомстве и совместных «занятиях». И даже готов был поспорить, что если внимательно изучить записи полицейских служб по поводу ряда дерзких нераскрытых ограблений в одной зарубежной стране, то может выясниться, что в интересующий следственные органы период мелькала там одна очень ему знакомая пара. Зато знает и то, что за Сан, когда она с Томашем, можно не беспокоиться, Рамалью скорее его самого прибьет, чем причинит ей хоть малейший вред.
Да и потом можно подумать, у него на службе они занимаются чем-то абсолютно законным. Угу, взять хотя бы наглую подмену Опаловой радуги. Или опаивание Сумасшедшего Богомола. Докопайся спецслужбы пары-тройки стран до того, кто стоял за розыгрышами Тени, основания на пару-тройку войн они бы и получили. Это пока нет доказательств мы делаем невинные лица, но, может, стоит подумать о том, чтобы вопрос с Тенью решить еще более кардинально, чем предлагает Сан? С течением времени все больше народу подозревает о его авторстве «шуток», а если его возьмут, молчать ему нет резона. Хотя, этот резон может найтись у тех, кто его возьмет, правда, ненадолго. И натравить половину континента на Ильвариюда, с точки зрения той же Партонии это может оказаться всем шуткам шутка! Кто у нас попадает в разряд самых ярых ненавистников Ильварии? Ранкертия, Твардин, Эллания, Партония, Ульхольм. Нейтральное отношение будет со стороны Галарии, Брустии, Мельнивии, Тургана и Нортхольма. К безусловным союзникам можно отнести Таллию и Велибранию. Война никогда не была радостным событием, а уж война на два фронта даже сильную страну может выжать досуха как прачка выстиранное белье. Как бы так устроить, чтобы разговор с Ди Сегейра, жаждущим пообщаться с Тенью, стал для обоих последним? В этом случае не потребуется измысливать изящную комбинацию, вполне достаточно устроить им как бы случайный взрыв явочного дома и потом опознать останки начальника королевской Службы тайных сыщиков Партонии вместе с ильварийским шпионом, и пусть потом кто угодно доказывает, о чем они договаривались. Или как давно были знакомы.
А мысль-то богатая. Надо ее «прокрутить» в разговоре с Сан.
Ладно, Дымком можно и пожертвовать, но подумай о том, насколько нам в дальнейшем нужен Тень? Компроментация или ликвидация одного Ди Сегейра, это тоже полумера. А вот исчезновение сразу обоих может дать нам дополнительные козыри в игре не только с Партонией.
Логично, но это будет зависеть от места встречи. Где будем устраивать разговор с Ди Сегейра? У них, у нас, на территории третьей страны? У всех вариантов есть свои достоинства и недостатки.
Давай прикинем, у нас проще всего, мы-то у себя дома, а им еще придется просачиваться через границу, и пробираться к месту, которое мы заранее выберем. Зато зная, куда они направляются, можно попробовать заодно вычислить их шпионскую сеть на нашей территории.
Устраивая встречу у них, мы можем заставить их слегка расслабиться и попробуем подставить кого-то из его служащих как наших шпионов, пусть изничтожит своих сам. Но работать будет в разы сложнее.
Третья страна что-то эта мысль нравится мне больше остальных. Лучше такая, которая лояльнее к нам, а не к Партонии по крайней мере, исполнителей не сразу депортируют или нет, слишком опасно, потому что непредсказуемо. Давай лучше используем визит к нам сюда, в Марсану посольств Галарии, Твардина, и Нортхольма. Тем более, что Ди Сегейра ищет выходы на Тень как раз с намерением устроить нам пакость именно в этот момент, через месяц.
Значит, это определяет место и примерное время встречи. А уж условия будут зависеть только от нас.
Ты отправила Тени задание?
Как?! Если мы еще ничего конкретно не обговаривали? Только просьбу о скорейшей встрече.
Тогда задание для Тени в корне меняется. Никаких развлекушек в Ранкертии, нам нужно его притворное согласие на переговоры о сотрудничестве с партонийцами во время посольского визита представителей трех держав в Ильварию.
И какая шалость нас должна ждать? К чему готовиться?
Так мы для него и шалости будем сочинять?
Да, как и раньше. Или тебе самодеятельность нужна?
Нет-нет, сочиним, время еще есть. Мне нужно освежить в памяти досье на послов, понять их слабые места, и придумать каверзу, отталкиваясь от того, чем их можно пронять Причем, в идеале всех троих сразу
А вот припоминается мне дурацкая шутка времен ранней юности: в помещении, куда приведут послов, заранее поставить пустую клетку с крупной надписью: «Осторожно! Ядовитая змея!» и дать им возможность это увидеть. Особенный эффект это произведет, если рядом будет бродить укротитель, заклинатель короче, хозяин змеюки с безумными глазами и заглядывать во все щели в поисках пропажи.
Хммм мелко. И потом, твардинцы змей не боятся, они там через одного потомственные змееловы.
А «топор в спине»?
Это как?
Берется одежда какого-нибудь значимого лица, например, королевская мантия, только светлая, топор, который выглядит пострашнее, дощечка и красная краска. Когда послы соберутся идти куда-то вместе, надо взять мантию, засунуть в нее дощечку (так, чтобы она была там, где будет спина) и воткнуть топор со стороны спины. Теперь осталось аккуратно надеть это сооружение на исполнителя, предварительно испачкав место, где торчит топор, красной краской. К моменту появления послов исполнитель ложится, к примеру, поперек коридора и издает душераздирающий крик с последующим затиханием и другой предсмертной агонией. Можно будет потом послов обвинить в покушении на венценосную особу, например
Сан, ты не заигрывайся. От таких фокусов послы и помереть от инфаркта могут, а это не входит в наши планы
М-да, что-то я размечталась
Ладно, каверзу потом продумаем, все равно нам нужно ее не столько устроить, сколько предотвратить. Нам важнее убедить Ди Сегейра в ее реализации и вытащить его на общение.
И обеспечить наличие Тени при разговоре. Вот этого, кстати, никто не гарантирует, он сам решает, где и когда появиться. Лучше всего для места встречи подойдет пригород столицы и мой полунежилой дом. Тот же Дымок прекрасно знает мой адрес, да и у нас будет возможность оборудовать его так, как нам надо. Охрана понадобится.
Кого возьмешь? Как всегда, любимых Кугуаров?
О, нет! Манулов. Они самые осторожные.
Соображаешь. Жаль, что на коротком уровне планирования, а не в глобальных масштабах.
Тогда подумай еще глобальнее за нас обоих. Спихнуть только Ди Сегейраэто замечательно, но тоже исключительно временный выигрыш. Его заменитьдело техники. Фрей, вот зачем нам после этого вся партонийская верхушка? А если переиграть обратно события вековой давности в пользу Ильвариивот это я понимаю, достойная цель! Особенно, если мы пока не будем уничтожать Тень, а, наоборот, уговорим его поучаствовать в такой заварушке Тогда не через пять лет, и не Жуан Габриэл Баррозу, а по окончании операции пока еще живой Жуан Энрике Баррозу от тебя просто должностью не отделается. Сможешь смело просить и «чистый» герб, и любую невесту из благородных, и все, что пожелаешь!
Она совсем с ума а, хотя нет, такие комбинации за секунду не обдумываются. Надо эту идею обкатать со всех сторон. Но, заманчиво, ах, как заманчиво! Не суетись, сказал сам себе Жоффрей Фрагозу, первоочердная задачаДи Сегейра. И, пожалуй, не время замахиваться на Тень, он может ой как пригодиться в более интересной комбинации. Но пока остается только ждать.
Часть 4. Семь, восемь, как наступит осень
Заключенный Н-116.
Я здесь заперт и забыт. В моем каземате? темнице? тюрьме? влажные каменные стены, которые глушат звуки извне и не пропускают моих криков наружу. Здесь всегда тихо. Только редко-редко с потолка срываются капли, почти беззвучно разбиваясь внутри каменной же бадьи. За день как раз набирается несколько кружек, не давая умереть от жажды. Свет с трудом попадает в маленькое окошко под потолком не больше, чем на несколько часов в день, обычно даже солнечные лучи не пробираются в мой каменный мешок. Пищу мне передают в корзине, которую раз в сутки спускают на веревке с потолка. Со мной не разговаривают, на меня не обращают внимания. Первые месяцы я на них орал благим матом, грозился разными карами, требовал свободы и адвоката, потом просил и умолял, а потом понял, что своим тюремщикам я абсолютно неинтересен. У них есть обязанность поддерживать во мне жизнь, а остальное им неважно. Им будет так же неважно, когда я сдохну. Непривычное ощущение.
Я здесь один. Но когда я пытаюсь заснуть, а я теперь боюсь спать, я не могу укрыться во сне, как в берлоге, как мне удавалось раньше, потому что там ко мне приходит она. У меня не получается от нее спрятаться, как когда-то это не получалось у нее, и мне приходится терпеть ее присутствие, ее руки, от которых веет могильным холодом, ее глаза, смотрящие на меня как на падаль, и ее слова, ранящие не хуже остро заточенного лезвия. А ведь ничего грубого или злого она не говорит. Она меня не обзывает, не проклинает, не ругает, она даже может посочувствовать тому, как неудачно для меня сложились обстоятельства. Она меня даже не ненавидит, но своими тонкими ломкими обнаженными словами она каждый день напоминает мне о том, кто я, в чем виноват, и подталкивает меня к небытию. Я позволяю себе помечтать: однажды я засну навсегда, и ее не будет в моих снах. Я бы все отдал, чтоб ее больше не видеть. Только мне нечего больше отдать. Каждый вечер я вновь сворачиваюсь на тонком перепревшем матрасе и надеюсь, что однажды так и будет. Без нее.
Не получается. Иногда я думаю, что лучше бы меня сразу убили, а как я понимаю, было за что, чем вот так бросить на растерзание призраку снов. Призраку, в отличие от властей и преследователей, наплевать на время, место и расстояние, она нашла бы меня в любом месте, хоть в заточении, хоть на свободе, но так у меня было бы ощущение, что хоть что-то от меня еще зависит. Например, где проводить ночь. Или с кем. Или как, ведь там, наверху еще остались хорошие вина и порошки, дарующие беспробудные ночи без сновидений. Но мне отказано даже в этом. А она не забудет и не отступит. И я понимаю, что однажды я не выдержу. Я сам либо перестану есть, либо разобью себе голову о каменную стену, чтоб никогда больше эти ядовитые, больно жалящие слова не проникали мне в сознание. Наверное, только теперь я понимаю, почему смерть может показаться избавлением. И, может быть, мне повезет и туда, куда мне суждено попасть, не будет ходу призракам
***
Маркиз Эдуарду Ди Сегейра, начальник королевской Службы тайных сыщиков и его заместитель, барон Мойзеш Тевеш с интересом наблюдали как приведенная в Управление Тайного сыска, и сидящая сейчас напротив мануш огрызается не хуже загнанной в угол крысы.
Франка Монти
Что вы привязались к Луме? Не делала она ничего плохого, постыдились бы! Сами же про ее алиби-уялиби до посреди ночи рассказывали! Прекрасно знаете, где она провела тот вечер, так что вам еще нужно?!
Какие родственники? Нет у меня таких. И других детей у меня нет, нет ни сестер, ни братьев, мать умерла, когда мне было пять лет. И она у нашей бабки тоже была единственной. Мой отец? Он вообще случайный, он не из наших, так как-то прошел по краю ее жизни, когда мы возле Сабаланны кормились. Я сбежала из табора, когда мне пятнадцать стукнуло. Потому что меня собрались замуж наладить. За старика. Четвертой женой. А это значит согревать постель, рожать сколько здоровья хватит, и делать, что старшие жены скажут. Отказаться? А вы про наши законы не слыхали? Если мануш баро сказал словотак и будет, или вон из рода. А я не хотела так жить и ушла. Прибилась к деревеньке в районе Пиорошт, пробавлялась травничеством, благо еще бабка учила в растениях разбираться, обжилась потихоньку.