Четверо детективов из отдела Бреннона почтительно внимали начальству.
Это возмутительно, проворчал Кеннеди. На жилете номера два я вижу светло-коричневое пятно, которое можно определить как пятно от пива. Но без малейшей уверенности. Как нам теперь работать?!
Лонгсдейл склонился над второй жертвой. Пес обнюхивал третью.
Этот помягче, заметил консультант. Видимо, оледенение затронуло только внутренние органы и часть кровеносной системы. Можно попробовать вскрытие. Я буду ассистировать.
Кеннеди сердито фыркнул:
Думаете, я не в состоянии орудовать пилой?
Пока что, холодно сказал комиссар, перед нами трое умерших. И я желаю узнать от вас причину смерти. Ясно?
Да, сэр, дисциплинировано отозвался консультант.
Кеннеди открыл шкаф с инструментами.
Нам нужно опознать вторую и третью жертвы. Бирн, займись. Пришпорь полицейских, заодно отследи все подозрительные исчезновения за прошедшие три недели. Далее. В руках отца Тайна была Библия. Риган, езжай к его сестре, узнай, нет ли у них семейной Библии или еще чего в том же роде. Потом организуй допрос всех, кто мог подобрать книгу. Кругами, центрот собора. Двайер, допроси всех до единого жителей квартала, в котором дом Мерфи. Все, что они могут вспомнить о той ночи. Галлахер, займись собором. Найди и допроси всех попов и их служек. Я хочу знать последний день отца Тайна по минутам. Ясно?
Детективы отозвались нестройным хором.
Тогда еще разок взгляните на них попристальней, процедил Бреннон. Чем медленнее мы шевелимся, тем больше у нас будет таких красавчиков. Усекли?
Сэр, выступил Риган, а нам дадут какие-нибудь обереги?
Чего? с угрозой переспросил комиссар.
Риган сглотнул.
Ну это же нечистая сила, да?
Нет, сказал Лонгсдейл, не отвлекаясь от ощупывания тела. Нечисть тут совершенно ни при чем.
Детективы притихли. Бреннон обвел их долгим тяжелым взглядом.
Ну? Еще желающие поболтать о бабских суевериях?
Желающих не нашлось.
Тогда проваливайте. И если я узнаю, что кто-то распространяет деревенские сплетни!..
Вы хотите сказать, что у этого явления естественная причина? поинтересовался Кеннеди и потыкал пенсне в ногу отца Тайна. Металлическая оправа тихонько звякнула о лед.
Нет. Но и нечисть здесь ни при чем. Мы имеем дело с нежитью.
А что, есть разница? пробормотал комиссар, не успев обрадоваться проблеску нормальности.
Да. Дайте, пожалуйста, пилу.
Без меня, твердо решил Натан. У него было намечено еще одно дело.
Одеваясь у себя в кабинете, Бреннон перебирал в уме все, что ему было известно о консультанте. А известно чертовски мало. Комиссар мрачно фыркнул. Пора в конце концов взглянуть правде в лицоЛонгсдейл, несмотря на свой прилизанный вид, вовсе не безобидная комнатная собачка. Он объявился в городе только к четвертому убийству, но это ничего не значилоэтот тип вполне мог отсиживаться в какой-нибудь норе.
Из всех странных (мягко говоря) свойств Лонгсдейла комиссара больше всего поражали его познания. Где нормальный человек вообще мог такого набраться?! Кто в здравом уме станет интересоваться, как извести нечисть? Либо полоумный собиратель деревенских небылиц, либо Бреннон поежился. Фокус, который Лонгсдейл показал буквально пару часов назад, был абсолютно реален.
Поэтому Натан решительно направился к дому восемьдесят шесть с твердым намерением узнать как можно больше, пока Лонгсдейл и Кеннеди занимаются вскрытиями. С утра пораньше он навел справки во всех трех бюро по найму прислуги и узнал, что консультант не нанял ни одной горничной, ни единого слуги и даже кухарки. Неужто недосуг? А на что тогда дворецкий?
Комиссар поднялся по чисто выметенным ступенькам и позвонил в блестящий звонок. Кто все это моет и чистит? Кто готовит? Или консультант не ест? Или ест что-то вместо еды. Спит днем
Дворецкий открыл дверь и явно не обрадовался визиту.
Мистер Лонгсдейл у вас в департаменте, сэр, холодно сообщил он.
Я знаю. Бреннон ткнулся было внутрь, но парень вцепился одной рукой в косяк, другой в дверь и грудью встал на защиту дома.
Сэр!
Есть что скрывать? добродушно осведомился комиссар. Любовниц водим? Танцульки устраиваем? Или хозяйское добро воруем?
Дворецкий одарил Бреннона таким взглядом, в котором можно было изжариться. Комиссару и впрямь стало жарковато. Может, из-за теплого воздуха, шедшего из дома.
Ну?
Что вам нужно? сквозь зубы спросил дворецкий.
Войти.
Зачем?
Сынок, мягко сказал Натан, мне не задают таких вопросов.
Парень отступил, но дверь за комиссаром захлопнул с такой силой, что окна зазвенели.
Как тебя зовут?
Джон Рейден.
А если крикнуть «Джон!», кто отзовется?
В нашем доме не принято кричать «Джон», сэр.
«А что принято в вашем доме?»
Бреннон бегло осмотрел темный холл, едва освещенный парой узких, как бойницы, окон слева и справа от двери. Дубовая лестница вела на второй этаж, неподалеку стоял столик с подносом для писем и визиток. И больше ничего.
Где слуги?
Кто? Темные глаза Рейдена недобро сузились.
Прислуга. Кухарка, горничная, лакеи
Мы пока еще никого не нанимали, сэр.
То есть вы моете дом, готовите еду, стираете и разжигаете камины в одиночку?
Мы заказываем еду в кафе, а стиркув прачечной.
Где?
Дворецкий подошел к столу, разыскал на нем пару визиток и ткнул комиссару в руки. Тот бегло взглянул и сунул их в карман.
А моете полы, значит, сами. Прямо вот этими руками. Где кухня?
Вы голодны, сэр?
Бреннон смерил нахала косым взглядом. Для слуги из хорошего дома он был слишком языкастым.
Люблю выпить чаю с кухаркой или пропустить стаканчик хересу с дворецким. От этих почтенных людей можно немало узнать, а?
Судя по лицу Рейдена, на его херес Бреннон мог не рассчитывать. Дворецкий стремительно направился к кухнечерез пустой холл, в узкий коридор, пять ступеней внизи вот оно, огромное пространство с очагом впечатляющих размеров. Кругом царил идеальный порядок, утварь блестела в свете солнца из окошек под потолком, вертела сверкали, как клинки и никого. Натан покачал пальцем высокую стеклянную колбу с паприкой. Целый ряд специй выстроился на полке, под связками сушеных трав.
«Не готовят они тут, как же Но кто этим занимается?»
Давно на Лонгсдейла работаете?
Пять лет.
Долго. Могу взглянуть на ваши рекомендации?
Нет.
Бреннон повернулся и поднял бровь. Прислуга хранила рекомендательные письма как сокровища, ведь именно они были гарантией найма на работу. Дворецкий стоял у двери, скрестив руки на груди, и в этом было что-то угрожающее.
Где вы служили до того?
Нигде. Мистер Лонгсдейлмой первый наниматель.
Подробней.
Меня допрашивают? Рассеченная надвое бровь приподнялась. Это уже полицейский произвол или пока только превышение полномочий?
Бреннон пристально изучил эту скуластую, узкую, наглую физию. Почему он не запоминается, черт возьми?
Я навожу справки о человеке, который сотрудничает с полицейским департаментом. Если он вообще человек.
Глаза дворецкого изумленно расширились. У комиссара что-то екнуло внутри.
С чего вы взяли?
А почему бы мне и не взять? с расстановкой произнес комиссар. Ты бы вгляделся в своего хозяина попристальней, парень. Откуда ты его знаешь? Где познакомился? Как поступил на службу?
Рейден привалился спиной к кухонной двери, и замок защелкнулся. Бреннон сжал рукоять трости.
Сколько любопытства, процедил Рейден. В полутени его лицо казалось бледнее, а глаза стали совершенно черными. Натан не сводил с него взгляд и все же упустил момент, когда в черноте зрачков вспыхнули янтарные огоньки.
Стоя перед родным департаментом, Бреннон пытался сообразить, как он здесь очутился. Он точно помнил, что вышел и куда-то направлялся, но куда и зачем? Явно шел с какой-то целью, не стал бы он просто так бродить в разгар расследования, но с какой? Натан сунул руки в карманыможет, там осталась записка? Улика? Что-то же толкнуло его пойти черт знает куда! И как он вернулся?..
Мистер Бреннон!
Он обернулся. Этот голос ему всегда был приятенно сегодня в особенности, потому что мелодичный оклик несколько развеял туман, клубящийся в голове. Вдова ван Аллен спешила к нему в сопровождении старшего сына и приветливо улыбалась.
Добрый день. Комиссар поклонился и благодушным кивком ответил на почтительное приветствие молодого человека. Как ваши дела?
Благодарю вас, превосходно. Однако вы не были у нас уже два дня. Не желаете ли пообедать?
При слове «обед» в душе (и желудке) Натана все всколыхнулось, тем более что в департаменте срочных дел не предвиделось, а результаты вскрытия раньше вечера можно было не ждать.
Когда комиссар покончил с десертом и придвинул к себе большую чашку чая, миссис ван Аллен присела за его стол и смущенно кашлянула.
Великолепное жаркое, сказал Натан, чтобы начать беседу. Тает во рту.
Да-да, спасибо, рассеянно согласилась вдова. Скажите, мэр все-таки разрешил гулянья на озере или нет?
Бреннон посмотрел на нее поверх чашки. Хозяйка кафе отвела взгляд и призналась:
Мы прямо напротив вашего департамента и открыты с раннего утра до поздней ночи. Их уже четверо, верно?
Верно, проронил комиссар.
В самом деле, трудно не заметить подводы с глыбами льда Но как она догадалась о том, что это?
И будут еще?
Она испытующе смотрела Бреннону в лицо. Натан задумчиво побарабанил пальцами по блюдцу. В конце концов, скоро уже пойдут слухи.
Вероятно, если мы не предпримем мер предосторожности.
Каких?
Не выходите из дома ночью.
Миссис ван Аллен слабо вздохнула. Бреннон подбирал слова:
Не открывайте никому после заката. Даже если вам будет казаться м-м-м что вас зовут, что с улицы слышен звон или чей-то голос, даже если вам захочется выйти.
Боже мой, тихо проговорила миссис ван Аллен. Это не человек.
Комиссар подобрался. Она не спрашивала. Значит, знала.
Почему вы так уверены?
Женщина как будто не услышала. Она смотрела сквозь собеседника, глубоко задумавшись, а потом вдруг накрыла руку комиссара своей. Бреннон вздрогнул так, что чуть не окатил себя чаем. Более неприличного жеста от такой уважаемой дамы и представить трудно.
Миссис!
Простите, очнулась вдова, вспыхнула румянцем и убрала руку. Вы так это описываете, словно уверены, что нам угрожает не человек. Кроме того, в вашем департаменте появился этот консультант по странностям.
«Вот трепло!» подумал Натан совокупно обо всех полицейских. Шум в голове утих, и комиссар почувствовал, что память несколько прояснилась. По крайней мере, теперь он был уверен, что шел к дому Лонгсдейла. Если еще немного поднатужится, то, глядишь, даже вспомнитзачем.
Это пока еще не установлено, заметил Бреннон, но по лицу женщины понял, что отговорка вышла неубедительной.
Возьмете с собой медового напитка? В нем ни капли спирта, его можно при исполнении.
Пожалуй Скажите, у вас есть друзья за городом?
Миссис ван Аллен покачала головой:
Нет. Думаете, это повторится?
Бреннон поднял бровь.
Их привозили в департамент каждые три-четыре дня. А сегодня уже пятый после того, как
«Хорошо, что дураков больше, чем умных», подумал комиссар. Не все способны подсчитать дни, как миссис ван Аллен. Но пока не все и знают, что эти дни нужно считать. А вот что будет, когда трупов станет слишком много
Вы позволите мне предупредить друзей? Обещаю, что никакой паники
Да.
Вдова улыбнулась, но улыбка тут же угасла.
Вы уверены, что этот человек, которого ваши люди называют консультантом, сможет нам чем-нибудь помочь?
По крайней мере, он скажет, как эту тварь прикончить.
Миссис ван Аллен, чуть нахмурившись, задержала взгляд на полицейском департаменте и поднялась.
Я принесу вам напиток.
Бреннон проследил за ее взглядом. Консультант и его пес стояли у крыльца и пристально смотрели на пекарню.
Садитесь, Бреннон, буркнул Бройд, подвезу.
Покатиться в одном экипаже с начальством было большой честью, но Натан понимал, что шеф просто не хочет обрести вместо комиссара ледовую скульптуру. Бреннон забрался внутрь, и кучер тронулся с места.
Еще немногои они откажутся выходить на улицы, негромко сказал Натан. Сегодня детективы спрашивали об амулетах против нечисти.
И что сказал консультант?
Сказал, что это не нечисть.
А что ж тогда? удивился Бройд.
Нежить.
Шеф полиции поразмыслил.
А есть разница?
Для нас принципиальной нет. Вопрос в том, насколько мы можем доверять его объяснениям.
Память Натана прояснилась еще до конца бутылки с медовым напитком. И Бреннон не стал таить от начальства ценные сведения насчет консультанта и его дворецкого. Пусть он ни черта не понял в том, что именно Рейден сделал, зато было ясно как день: так можно защищать только какой-то крайне важный секрет.
Мы вообще знаем, откуда он? У него имперская фамилия, закончил свою речь комиссар.
Бройд покряхтел несколько виновато, как различил Натан.
Тут немало людей с имперскими фамилиями. Лонгсдейла мне посоветовали из столицы, письма, рекомендации, отзывыя все проверил. Все настоящее.
Это им так кажется, сказал Натан. Откуда нам знать, что этот дворецкий может внушить человеку.
Шеф хмуро молчал. Бреннон отвернулся к окну. По стеклу ползли морозные узоры, потихоньку съедая его от краев к центру. Натан вздохнул, и дыхание превратилось в пар.
Как это начинается? спросил Бройд.
Становится холодно.
Что, еще холоднее?
Угу.
Да тут и так не майский день, пробурчал Бройд и откинул с сиденья узорчатую мазандранскую шаль. На комиссара блеснули длинными дулами два револьвера «Морриган». Бреннон не видел их с тех пор, как Бройд палил из них в красные имперские мундиры.
Это единственные, в которые я смог засунуть серебряные пули, пыхнул сигарой бывший полковник. Бери.
Думаете, поможет?
Думаю, не только у меня была кормилица из деревни.
Натан положил на колени револьвер. В темноте напротив тлел красный огонек сигары. Иногда внутрь проскальзывал холодный свет фонарей и бросал стеклянные блики на широкие руки Бройда, его тяжелую бульдожью челюсть, седые баки и светло-голубые глаза. Когда-то Роксвилл-стрит дымилась в огнях пожарищ, и от баррикады до баррикады ее усеивали тела горожан.
Еще, говорят, рябина помогает, порывшись в памяти, заметил Бреннон.
Срубим ближайшую и наделаем рябиновых крестов для парней. Заодно совместим с колом.
Пар от дыхания осел холодными каплями и свернулся в льдинки. Полковник и ротный переглянулись. Испуганно всхрапнула лошадь снаружи. Бройд стукнул тростью в стенку, и экипаж встал.
Залезай, велел кучеру шеф полиции.
Бедолага, мелко стуча зубами, даже не стал благодарить и забился внутрь. Бреннон сунул ему медвежью полость и спрыгнул на скрипящий, искрящийся снег. Здесь Росквилл-стрит пересекалась с Эханн-роуд. Район исключительно богатый и респектабельный. И чертовски далекий от озера. Экипаж остановился около высокой каменной ограды с коваными воротами.
Далеко оно зашло, прошептал комиссар.
Ажурную решетку створок покрывал иней. Его острые белые шипы стремительно росли, заполняя каждый промежуток в ковке, пока решетка не сверкнула лаковым ледяным витражом. Руку Бреннона обжег знакомый холод, и Натан сунул револьвер в карман. Еще не хватало и этот заморозить к чертям, так никакого жалованья не хватит
Лошадь громко заржала и забилась в упряжи. Бреннон схватил ее под уздцы и положил ладонь на холкускотинка мелко тряслась и дико косила глазами, будто готова была бежать во все стороны одновременно, лишь бы подальше. Эханн-роуд поднималась на низкий, пологий холмик, и со своего места Натан первым разглядел появляющиеся на белоснежном полотне узкие следы.
Сэр, тихо позвал он.
Все-таки пришла прошептал Бройд.
Отпечатки маленьких босых ног цепочкой потянулись к ним. Воздух стал неподвижен и холоден, и Бреннону показалось, что он дышит жидким льдом. Холод обжигал легкие и горло, от него звенело в голове. Или от чего-то еще.