«А что ты чувствуешь?» спросила я вместо того, чтобы допытываться, что он думает. Чутье Гончих верная штукапочему бы не положиться на него?
«Разум говорит, что верить ему глупо, но чутье подсказывает, что он достоин доверия, ответил Ча после долгого молчания. Мое чутье редко меня подводит. Однако если подводит, то очень и очень сильно. И это означает, что существо, насчет которого я обманулся, чрезвычайно умно и изворотливо и ему под силу одурачить даже меня».
«А что думают другие?» спросила я. В стае ведь могут быть разные мнения. Я никогда не вмешиваюсь в их дела: Ча вожак, и что они с Мирддином решат, то стая и сделает. Но, наверное, стоит выслушать разные точки зрения. Если кто-то не согласен с Ча, неплохо бы знать почему.
«Разногласий меж нами нет. Мирддину и Гвалхмаю этот Тирсион по душевозможно, оттого, что их держава ближе к его державе, чем наша».
Я так опешила, что чуть не подпрыгнула.
«Но раз так начала я. Раз Мирддину с Гвалхмаем по душе его народ»
«Такого я не говорил, к моему облегчению, поправил меня Ча. Я сказал, им по душе сам Тирсион. Им о его народе известно больше, чем мне. Думаю, здесь их суждение вернее моего».
Ну ладно, как скажешь. Вопреки здравому смыслу, вопреки всему, чему меня учили, я буду верить Жителю-Князю. По крайней мере, пока.
Короче, у меня есть два человекаили нет, второй все-таки не человек, кому я доверяю с опаской. И каждому из них обмануть мое доверие пара пустяков.
Джош и Тирсион. И любой из них в состоянии навлечь на меня такие напасти, с которыми мне не справиться.
После нашего с Джошем как бы примирения мы обмениваемся сообщениямичаще текстовыми, иногда роликами. Результат всегда более или менее одинаковый: ах, извини, Джош, у меня такой плотный график, я вся такая загруженная, что сейчас никак. Иными словами, мы разводим пустой трепв этом-то и проблема. Потому что, дары и силы, меня раздирают сомнения. То я свято уверена, что Джош говорит чистую правду и Дрейф действительно готова спустить на него всех собак за то, что он меня прикрывает. То начинаю сама себя накручивать, что все он врет и только прикидывается моим парнем. Я-то думала, что знаю его, но на самом деле нет. И те крохи общения, что нам выпадают нынче, ничего к моим знаниям не прибавляют.
Я ненавижувот серьезно, ненавижу! себя нынешнюю. Я никогда не относилась к людям с подозрением. Политика и та муть, которую политика неизбежно поднимает со дна, меня никак не касались. Разнюхивание, тайны, заговорыэто все совершенно не мое. И я не хочу, чтобы оно становилось частью меня.
Перед сном я прошерстила весь архив наших с Джошем сообщений, которые мы писали друг другу после того, как он подкараулил меня в штабе. Встречаться нам не пришлосьспасибо моему безумному расписанию. Но мы обменивались посланиями. И я пристально изучила, что и как он говорил. И честное слово, не нашла никаких подтверждений тому, что Джош притворялся. В первом же сообщении было заметно, что его по-настоящему отпустило.
«А помнишь, я упоминал своего приятеля? Похоже, бог не выдаст, свинья не съест, произнес Джош с видэкрана. Выглядел он вполне безмятежно: тело расслаблено и брови не насуплены. Судя по всему, приятель из администрации псайкорпуса сообщил Джошу, что пока можно выдохнуть. И префект Чарм выделяет мне собственный кабинет».
Значит, и дядя получил ту же информацию: до поры Джош в безопасности.
Следующие несколько сообщений лишь утвердили меня в моем мнении и успокоили. Но в последнем, сегодняшнем, Джош опять казался встревоженным. Не то чтобы очень сильно, но все-таки «Достала уже эта работа. Вот бы у тебя выдался свободный вечер, как раньше». Кажется, псайкорпус на него давит, чтобы уже поскорее выманил меня на свидание. А в ответном сообщении я как бы в тон Джошу ответила, что у меня, если он забыл, есть дела поважнее штрауссирования.
«Хватит крутить сообщения, ложись-ка лучше спать», вмешался Ча.
И он перестал быть диванной спинкой, а сделался просто мягкой подушкой. Я выключила видэкран и свет и послушалась его совета.